Когда вместо крупного носа Дарка показались лошадиные зубы Пейтена, я даже не испугалась, так как мне и в голову не пришло, что кто-то другой, как и я, захочет проверить, крепок ли сон толстяка.

— Это вы, Грег? — задала я самый дурацкий вопрос из всех возможных. — Врываетесь, даже не постучав. А между тем...

Я споткнулась: Грегори Пейтен держал в руке пистолет, ствол которого был направлен на меня.

Психоаналитик тоже растерялся. Наверное, на моем месте он ожидал увидеть кого-то другого.

— Как вы здесь?.. Что вы делаете в такой поздний час? Извините, я понимаю... Но где Фабиан?

— Не знаю. Я пришла, а его нет.

Грег сунул пистолет в карман халата и быстро обежал помещение, заглядывая во все углы. Потом попытался проникнуть в ванную, но дверь ему не поддалась.

Пейтен постоял возле ванной, и губы его растянулись в насмешливой улыбке:

— Так вы говорите, что не знаете, где Фабиан?

— Да. А что вы ищете здесь, мистер Пейтен?

— Свою жену.

— Здесь? В спальне адвоката?

Он не обратил внимания на мою насмешку.

— Мэвис, вы ведь жена Дональда Убхарта. Вы должны отдавать себе отчет в том, что делаете...

— Я уже взрослая девочка, обойдемся без морали, — парировала я. — И уходите. Здесь нет вашей жены.

— Я уйду. Я не буду вам мешать, вы действительно взрослая.

Пейтен еще раз посмотрел на дверь ванной и размашистым шагом покинул апартаменты адвоката.

Я вздохнула с облегчением и села в кресло. Буду ждать Фабиана Дарка, сколько бы ни пришлось.

А если он вернется только утром? Сидеть здесь всю ночь? Ну уж нет!

Надо спуститься в подвал к Дону и посоветоваться с ним. Во всяком случае. Дону в подвале торчать незачем — еще простудится, бедняжка. Если моя затея с Фабианом провалилась, то и бог с ней. Эта ночь может оказаться хорошей компенсацией за все тревоги и огорчения. Я проведу эту ночь с Доном.

Я прошла знакомым путем на кухню, открыла дверцу, за которой находилась лестница, ведущая вниз, и... Моя интуиция подсказывала, что следующего шага лучше не делать. Под ложечкой неприятно засосало... Но в подвале меня ждал Дон, и это придало храбрости.

Я медленно спустилась.

В подвале было все так же, как вчера ночью: горели мириады свечей, метались тени, пахло сыростью...

Я робко продвигалась вперед. Ноги едва держали меня. Я оглядывалась поминутно. От свечей шел душный запах...

Вдруг что-то шевельнулось в углу. Дон?

Мне захотелось позвать его, но язык не повиновался.

Тот, из угла, двинулся мне навстречу. Сквозь пелену, застилавшую глаза, я увидела, что это не мужчина, а женщина, причем абсолютно голая. Длинные ноги, длинные руки... И маска вместо лица. Маска со стены.

Я окаменела, не в силах даже пошевелить мизинцем. У меня заболела кожа на голове под волосами, а я не могла поднять руку, чтобы почесать голову.

Маска приблизилась вплотную. Я увидела острые зубы, торчащие из массивной челюсти с тремя подбородками.

«Это специально сделано, чтобы напугать тебя, глупенькая», — произнес мой внутренний голос. Я глубоко вздохнула, повернулась и бросилась к лестнице.

Я преодолела половину ступенек, когда заметила, что кто-то спускается по лестнице.

Несомненно, это был мужчина. Голый. Вместо лица — маска с крючковатым носом и гнилыми зубами.

Я не могла оторвать взгляд от этой рожи и попятилась, нащупывая ступеньки. Мужчина двигался быстрее меня. Его руки сомкнулись на моей шее, маска покачнулась и куда-то поплыла...

Очнулась я все в том же подвале. Первым ощущением была боль — боль во всем теле. Пол качался перед глазами: ноги не достигали его. Я хотела свести руки вместе, но кто-то держал их.

Я висела на цепях. Щиколотки и запястья были закованы в стальные кольца. Я висела, как и Эдвина, совершенно голая. Единственное отличие — пока еще я была жива.

Нагие мужчина и женщина были здесь. Меня заковали, пока я валялась в беспамятстве. Да, это так... Сорочки на мне нет, одни браслеты-оковы...

Как ни странно, осознание того факта, что меня распяли голую, вызвало горячую волну стыда. Я покраснела от макушки до кончиков ногтей на ногах. Потом попыталась утешить себя тем, что мое тело безупречно — его можно даже выставить в витрине магазина.

Свечи пылали.

Голая ведьма подошла ко мне. Ее плоская низкая грудь и отвислый зад наводили на мысль, что ей не стоило разоблачаться. Не без злорадства я отметила, что превосхожу ведьму по всем параметрам.

Ведьма сняла маску с лица.

Это была Ванда!

Ну конечно, рыжеволосая дылда! Кто же еще мог оказаться здесь, в подвале, если полицейские тщательно охраняют поместье!

Ванда подошла к стене, повесила маску на крючок и вернулась ко мне.

— Доигралась, безмозглая тварь, — холодно сказала она. — Зачем полезла в чужие дела?

— Надень маску, Ванда: от тебя воняет!

Она размахнулась и ударила меня по лицу.

— Ты еще не поняла, Мэвис, что я могу сделать с тобой все, что захочу? — сказала она вкрадчиво. — Никто не услышит, как мы тут с тобой проведем время.

— Сними с меня цепи, и тогда мы действительно повеселимся. Когда я покончу с тобой, дорогая, тебя увезут в карете «скорой помощи». И единственная маска, которая тебе понадобится, это маска с наркозом.

Мою тираду Ванда выслушала улыбаясь. Но это была улыбка палача.

Не то, чтобы я испугалась, но тон сбавила.

— Ванда... что вы будете делать со мной?

— Подожду его... И тогда мы... мы решим вместе.

— Кто он? Фабиан? Говори! Ну!

Ей не понравилось, что вместо мольбы пощаде я пытаюсь командовать. Ванда второй раз ударила меня в лицо. Если так будет продолжаться, мое личико вскоре превратится в «маску», похуже тех, что висят на стене подвала.

— Ты задушишь меня, как Эдвину? — сказала я разбитыми губами.

— Я не душила Эдвину! — заорала Ванда.

Ключицы на ее груди побелели, кулаки сжались сами собой.

— Значит, Фабиан один справился с экономкой? — я старалась говорить спокойно, видя, что именно это бесит «сестрицу» больше всего. — Поостерегись его, Ванда. Если он взбеленится окончательно, то вместе со мной придушит и тебя.

— Но вначале мы разыграем наше представление, — добро ухмыльнулась Ванда. — И в этом спектакле у тебя, милая, бенефис.

Мне страшно захотелось сбить спесь с Ванды.

— Сегодня вечером твой муженек искал тебя по всему дому с пистолетом в руке.

Я заметила, что моя противница испугалась.

— Что ты мелешь! — закричала она.

— Не так давно я заглянула к адвокату... по делу, и вдруг появился Грег с пистолетом. Сказал, что ищет тебя. Ну, чем будешь прикрываться от пули?

Ванда размахнулась, чтобы влепить мне очередную затрещину, но на лестнице послышались шаги. Женщина повернулась ко мне спиной, и я чуть не лягнула ее ногой, но цепи были слишком коротки.

У лестницы стоял голый мужчина в маске. Изменчивый свет десятков свечей не давал возможности рассмотреть его как следует. Фабиан? Нет?

Мужчина определенно смотрел на нас, но ничего не предпринимал.

Ванда подошла к нему, виляя задом. Боже, откуда у светской дамы такая походка портовой шлюхи?!

— Мой дорогой, — услышала я слова Ванды, — эта девица нуждается в порке. Преподнесем ей урок?

Мужчина молчал.

— Почему ты не берешься за плетку? — она повысила голос. — Любимый мой, она оскорбила меня! Отстегай эту стерву так, чтобы она визжала!

Молчание мужчины становилось зловещим.

Ванда растерялась.

— Любимый мой! Ты...

Голос ее задрожал, плечи передернулись. Ванда беспомощно оглянулась на меня, в глазах ее стоял страх.

— Но это не ты!

Мужчина обхватил ее за шею крепкими руками и начал душить. Я рванулась вперед, но цепи!.. Боль пронзила меня, и я повисла на цепях, не в силах даже крикнуть. Сердце застучало в висках.

Сквозь кровавый туман я видела, что мужчина по-прежнему держал свои руки на шее Ванды. Ее ноги дергались, пятки выбивали немыслимую дробь. Потом женщина обмякла, руки ее опустились, как плети, язык вывалился...

Мужчина в маске подержал безжизненное тело еще несколько минут, но вот пальцы его разжались. Ванда упала, и голова ее глухо стукнулась об пол...

Вместо крика я издала какое-то мычание.

Убийца повернул голову в маске в мою сторону и, не торопясь, как бы ощупывая ногами пол, направился к несчастной Мэвис.

Я так дрожала, что звенели цепи. Этот звон отдавался в голове мелодией смерти.

Мужчина коснулся моей груди и начал ее ласкать. Неподвижная страшная маска заполонила весь мир. Холодные пальцы убийцы и гнилые зубы... Это было последнее, что я чувствовала и видела.

«Умираю», — пронеслось в моем сознании.

Глава 11

— Мэвис! Очнитесь! Что с вами? — голос был требовательным и громким. Это был мужской голос.

Я открыла глаза.

Карл смотрел на меня сверху, как встревоженный бог.

— Вы в порядке?

— Да... Нет... Снимите с меня цепи.

— Какие цепи?

Я приподнялась и посмотрела вокруг себя и на себя.

Я все еще находилась в подвале, на полу — это было очевидно. Но я же хорошо помню, что была прикована к стене!

Цепи там и остались. Я сфокусировала взгляд и чуть не упала в обморок в третий раз.

На цепях висела Ванда!

Она была точь-в-точь в такой же позе, как и мертвая Эдвина.

— Пойдемте, — сказал Карл и поднял меня на ноги. — Вы можете идти?

— Попробую.

Ухватившись за крепкую мужскую руку, я полезла по лестнице наверх, медленно переставляя ноги.

Кухня встретила меня теплом и светом. Сколько времени я провела в мерзком подвале? Не знаю...

— Вам надо согреться и придти в себя, — Карл направился к двери, чтобы принести из бара виски.

Вдруг на его пути возникла знакомая фигура — Дон буквально влетел в кухню. Он был в халате, его лоб украшал свежий синяк, глаза были злыми и острыми.