— Идите вперёд, пока я не скажу вам... всё! Остановитесь! Теперь немного повернитесь направо — лицом к вашему мужу.

Артур Фэйн облизал губы.

— Отойдите на несколько шагов назад... достаточно. Капитан Шарплесс, если вы даже случайно коснётесь миссис Фэйн, то можете причинить ей непоправимый вред.

Шарплесс отшатнулся.

— Виктория Фэйн, вы ненавидите мужчину, сидящего напротив вас. Он совершил нечто непростительное с вашей точки зрения. Вы ненавидите его всеми фибрами души. Вы желаете ему смерти.

Вики не пошевелилась.

— У вас в руках заряженный револьвер. С места, где вы стоите, будет легко выстрелить ему в сердце. Смотрите.

Из внутреннего кармана Рич достал карандаш со стержнем из мягкого, тёмного свинца с грязноватым оттенком. Он подошёл к Артуру и прежде, чем тот смог возразить, нарисовал на рубашке крестик на левой половине груди.

— Вот его сердце. Выше, чем вы думали. Вы хотите, чтобы он умер. Я приказываю вам его убить. Я досчитаю до трёх, и вы спустите курок. Один... два...

Даже когда из пистолета вылетает поддельный патрон, раздаётся резкий щелчок. Все напряглись в ожидании щелчка.

Палец Вики, дрожавший, как и её рука, плечо, всё тело, не согнулся. Он разжался и отошёл от курка. Револьвер упал с грохотом и покатился по паркету.

Она не смогла этого сделать.

Доктор Ричард Рич медленно выдохнул и закрыл глаза с облегчением. Прошла секунда или две, прежде чем он оказался в состоянии улыбнуться.

Хотя Артур Фэйн и оставался внешне бесстрастным, он не смог удержаться от промелькнувшей самодовольной ухмылки. Он старался выглядеть спокойным и беззаботным, но этому мешало другое выражение лица, рождавшееся из глубин тщеславия.

— Ага! — улыбнулся Рич. — Значит, вы отказываетесь использовать револьвер. Но, наверное, он вам не подходит. Возможно, у вас выйдет пересилить себя и использовать кинжал. Кинжал — оружие женщины. Вот он, на столе. Возьмите его.

Нетвёрдой походкой Вики направилась к столу.

— Хорошо. Возьмите его. Крепче держите рукоять. Теперь возвращайтесь и... стойте.

Он прикрыл глаза рукой.

— Ваша ненависть к человеку, сидящему перед вами, возросла. Оружие, которое вы держите, настолько же смертоносно, как и револьвер. Вот его сердце. Разите.

Без колебаний Вики опустила руку и ударила, как змея.

Величественно, как удовлетворённый фокусник, доктор Ричард Рич повернулся на каблуках, чтобы посмотреть на Шарплесса и Энн Браунинг. Он улыбался. Его рука была вытянута, ладонь поднята вверх, будто он хотел сказать: "Ну как?"

Но ничего не сказал.

Позади него открылась дверь в прихожую. Хьюберт Фэйн, светившийся от радости и довольный собой, открыл дверь, и внезапно остановился. Рич увидел выражение его лица, когда Хьюберт, не обращая внимания на Шарплесса и Энн Браунинг, уставился на Артура.

И тогда Рич обернулся сам.

Артур Фэйн издал только один кашляющий звук. Чёрная ручка, похожая на резиновую, но явно не резиновая, торчала из белой рубашки Артура — как раз в том месте, где Рич нарисовал крестик. Но рубашка больше не была белой. Расплывающееся пятно тускло-красного цвета расширялось и углублялось вокруг ручки, его края проступали сквозь тонкую ткань.

Артур, упираясь локтями в ручки кресла, попытался двинуться вперёд. Его колени подкосились. Губы свело от боли, но мучительная агония длилась недолго. Затем он рухнул ничком.

Глава 5

Никто не пошевельнулся. Казалось едва ли возможным, что кто-то вообще в состоянии пошевелиться. Случившееся прежде всего требовалось осознать.

Секунды пролетали одна за другой: десять, двадцать, тридцать. Артур Фэйн по-прежнему лежал ничком, слегка повернувшись на бок и тоже не шевелясь. Свет торшера отражался в панелях полированного паркета.

Наконец доктор Рич опустился на одно колено рядом с Артуром. Он перевернул Артура на спину. Сначала он попытался нащупать пульс на запястье; затем достал из кармана часы и почти полностью прижал их стекло к губам Артура. Ни единый вздох не затуманил стекло. Сверившись с часами, Рич вернул их в карман.

— Как ни невероятно, но этот человек мёртв.

— Мёртв? — эхом отозвался Шарплесс.

— Мёртв. Заколот ударом в сердце.

— О нет, — сказал Хьюберт Фэйн. — Нет, нет, нет, нет, нет!

Тон дядюшки Хьюберта в тот момент был исполнен некоего испуганного недоверия. Его поведение свидетельствовало, что мир не мог сыграть с ним такую грязную шутку.

— Нет, ну в самом деле! — запротестовал он, будто намереваясь прекратить этот вздор раз и навсегда. — Это уже слишком. Я не согласен. Вставай, мой дорогой мальчик! Вставай и...

— Он вас не слышит, — сказал Рич, когда Хьюберт принялся тереть запястье Артура. — Говорю вам, он мёртв.

Затем Рич протянул руку и дотронулся до чёрной рукояти, торчавшей из груди Артура. Он зажал её между двумя пальцами.

— Я вам ещё кое-что скажу, — добавил он, возвысив голос. — Это не тот кинжал, который я принёс сюда.

— На вашем месте я бы его не трогал, — предупредил Шарплесс. — Полиция всегда устраивает скандал, когда запутывают улики. По крайней мере, так происходит в книгах. Не трогайте его!

— Но почему нет? — спросила Энн Браунинг. — В конце концов, мы ведь знаем, кто заколол его, не так ли?

Впервые все оказались потрясены до глубины души.

Вики Фэйн тихо стояла в нескольких футах от человека, которого только что убила. Руки свисали по бокам. Она не смотрела ни на него, ни на что-либо другое. Вид этого безмозглого существа, чей рассудок исчез, а глаза выглядели безжизненными, будто синий фарфор, вместо когда-то живой, смеющейся, привлекательной девушки, был почти невыносим для Фрэнка Шарплесса. Грязные полосы слёз всё ещё не высохли на её щеках, хотя в тот момент она не выражала ни малейших чувств.

— Доктор Рич, — сказал Шарплесс, — прославленный доктор Франкенштейн — ничто по сравнению с вами.

Рич положил руки на лоб.

— Не будите её! — рявкнул Шарплесс, неправильно истолковав жест. — Во имя всего святого, не будите её!

— Я и не собирался её будить, молодой человек.

— Она нас слышит?

— Нет.

— Но даже если вы не собираетесь её будить, — Шарплесс сглотнул, — не могли бы вы что-нибудь сделать?

— Да. Одну минуту. — Рич повернулся к Вики. Его голос был медленным и тяжёлым. — Виктория Фэйн, подойдите к дивану. Положите подушку под голову. Ложитесь.

Мгновенно повиновавшись, Вики подошла к дивану. Коснувшись его, она сильно вздрогнула, и Рич сразу же оказался рядом с ней. Он положил пальцы на её виски; дрожь исчезла, и Вики легла.

— Теперь спите, — прошептал Рич тем самым голосом, который так воздействовал на всех. — Вы снова стали собой, Виктория Фэйн. Но спите. Вы не проснётесь, пока я вам не скажу. Когда вы проснётесь, вы забудете всё, что здесь случилось. Теперь спите. Спите...

Шарплесс поспешил к ней. И секунду-другую спустя выдохнул нечто вроде приглушённой молитвы.

Как будто мутное изображение начало фокусироваться, а холодная глина — отогреваться человечностью. Что-то (разум? сердце? душа?), казалось, вошло в неё, меняя даже черты лица. Там, где раньше валялась кукла, сейчас лежала Вики Фэйн с размытыми следами слёз, нелепо выглядевшими на её щеках.

Вернулись цвет кожи, здоровый бледный загар, знакомая форма губ. Дыхание было медленным и лёгким, и она улыбалась во сне.

— Слава... богу. Если кто-нибудь сделает с ней такое ещё раз...

Рич повернулся.

— Капитан Шарплесс, имелись ли у миссис Фэйн неприятные сознательные ассоциации с этим диваном?

— Клянусь, я не знаю.

— Мистер Хьюберт Фэйн, были ли у неё неприятные сознательные ассоциации с этим диваном?

— Мой дорогой доктор, не спрашивайте меня, — несмотря на всю его элегантность и уравновешенность, лицо Хьюберта было грязно-серым под седыми белыми волосами. — Я едва ли могу представить, что неодушевлённый предмет мебели так на кого-то повлияет. Знает... знает ли девочка, что произошло?

— Нет, — отрезал Рич. — А вы?

— Я начинаю думать, что да, — ответил Шарплесс.

— Да. И я тоже, — согласился Рич. — Кто-то подменил кинжалы. Смотрите.

Он снова склонился над телом Артура. Не без труда, игнорируя инстинктивные протесты окружающих, он вытащил оружие из раны. Так как сердце уже перестало биться, вытекло лишь немного крови.

Это был нож из очень лёгкой и тонкой стали, с лезвием длиной где-то в четыре дюйма. Когда Рич очистил его платком, все увидели, что лезвие окрашено в грязный серебристо-серый цвет. Покрытие из мягкой чёрной резины облегало явно очень тонкую ручку.

В полутьме он выглядел очень похоже на уже знакомый им резиновый кинжал.

— Так я и думал, — сказал Рич. — Толстый слой резины вокруг ручки. А у столика довольно темно. Когда миссис Фэйн взяла кинжал, то почувствовала резину, и её подсознание сказало ей, что это тот самый игрушечный кинжал, о котором ей было известно. Потому она и не протестовала против исполнения приказа.

Он повертел нож в руке.

— Даже вес не подсказал бы ей разницу. Кому-то придётся за многое ответить.

— Вы имеете в виду...

— Я имею в виду, — сказал Рич, кладя нож на пол и поднимаясь, — что я не могу быть привлечён к ответственности. Не в этот раз. Кто-то подменил безвредный кинжал настоящим и заставил миссис Фэйн убить своего мужа, не осознавая, что она делает.

Он прижал руку к своему розовому лбу.

— Это странно. Это чертовски странно. Мы знаем убийцу. Но мы не знаем виновного.

Никто не ответил.

— Но как кто-то мог подменить кинжалы? — поинтересовалась Энн Браунинг. — А?