Кортни передёрнуло. Хотя он был всего на шесть лет старше двадцатисемилетнего Шарплесса, но чувствовал себя гораздо старше, однако в то же время менее опытным.

— Послушай, Фрэнк. Я не могу решать за тебя твои проблемы, как не сможет никто. Только ты сам должен найти выход из положения.

— О господи!

— Это правда. Если ты любишь эту девушку, а она тебя, и ты видишь решение, не приводящее к большому скандалу, я бы сказал: дерзай! Пускай и девушка, и колледж будут твоими. Только ради бога, убедись, что ты знаешь, что делаешь.

Шарплесс не ответил.

Его плечи ссутулились, а взгляд устремился через окно на улицу. Его глаза, обычно серые, были сейчас почти чёрными; брови над ними сошлись вместе.

— Ну тогда всё, — он отвернулся от окна, как человек, принявший решение, и заговорил другим голосом. — Отец с радостью повидался бы с тобой. Хочешь прогуляться со мной домой пообедать?

— С удовольствием. Но если...

— Нет. Давай забудем об этом. — Шарплесс опустошил свой бокал и поднялся. — Но как бы я хотел, чтобы сегодня вечером всё разрешилось. Господи, как бы я этого хотел!

Может, это было предчувствие, но это точно было пророчество. К этому времени незаметно для других замысел завершился. Стрела была установлена, тетива — натянута, лук — полностью согнут. Оставалось только ждать выстрела и попадания стрелы в цель.

Глава 3

— Если все готовы, — предложил доктор Рич, — не начать ли наш эксперимент?

Было почти девять часов. Большая просторная задняя гостиная освещалась только стоявшим за диваном небольшим торшером оттенка белого пергамента.

Артур Фэйн всегда относился педантично к церемонии подбора одежды к ужину. Но в этот вечер, будто уступив жаре, он опустился до того, чтобы надеть мягкую рубашку под обеденный пиджак. Так же поступили и все остальные мужчины, за исключением Фрэнка Шарплесса, чья чёрно-красная форменная куртка идеально сочеталась с обычной жёсткой рубашкой и чёрным галстуком-бабочкой. Вики Фэйн оделась в тёмно-фиолетовое платье с пышной юбкой и рукавами. Энн Браунинг была в белом. Всё это выглядело очень живо, даже в тени, на фоне стены кремового цвета.

Окна в дальнем конце комнаты были распахнуты. Но шторы — практически закрыты, так что только последние лучи дневного света проникали в комнату, когда доктор Рич занял позицию спиной к камину из красного кирпича.

Доктор Рич был невысоким, коренастым, приятным на вид человеком в неопрятном обеденном пиджаке. Его руки были засунуты в карманы. Он был лысым, за исключением неожиданной пряди волос, чёрных с седой полосой, начинавшейся где-то внизу черепа и завивавшейся вокруг воротника — единственный слегка театральный штрих в портрете плотной, заурядной персоны. Его круглое лицо слегка покраснело от жары или от бренди, которое он выпил после ужина. Он улыбался.

— И как только мы начнём, — продолжил он мягким низким голосом, — я думаю, капитан Шарплесс поймёт, почему я не мог приняться за дело прошлым вечером.

Шарплесс пропустил намёк мимо ушей.

— Хорошо. Но в чём же именно состоит этот эксперимент?

— Это как раз то, что хотел бы знать и я, — довольно резко согласился Артур Фэйн. — Что вы собираетесь делать?

Доктор Рич улыбнулся, раздражающе таинственно.

— С вашего позволения, — сказал он, — я прежде всего предложу загипнотизировать одного из вас.

— Вы не будете гипнотизировать меня, — ответил Артур, — и делать из меня дурака перед зрителями. Кроме того, я во всё это не верю. Это ... это отвратительно!

— Вас бы всё равно не получилось хорошо загипнотизировать, — улыбнулся доктор Рич. — Нет. Человеком, которого я предлагаю для эксперимента, будет миссис Фэйн, если она не против.

Почему-то это вызвало небольшой фурор.

Вики сидела, выпрямив спину и сложив руки на коленях, на стуле недалеко от камина. Она удивлённо повернула голову.

— Я? — спросила она. — Но почему? В смысле, почему я?

— Во-первых, миссис Фэйн, потому, что из присутствующих здесь легче всего загипнотизировать вас. Во-вторых... ну, вы поймёте вторую причину, когда мы закончим.

— Но я думала...

Вики не завершила предложения. Судя по направлению её взгляда, она явно имела в виду, что лучшим объектом для гипноза оказалась бы мисс Энн Браунинг.

Энн Браунинг сидела в тени на одном из мягких кресел. Она увлечённо наклонилась вперёд, проявляя неподдельный и нетерпеливый интерес. Хотя ей было примерно столько же лет, сколько и Вики, но явно не хватало такой же оживлённой практичности. Она была меньше, чем Вики, и стройней. Её волосы, золотившиеся там, где на них попадал редкий свет, вились косой вокруг головы. Её кожа на фоне белого платья выглядела слабо светящейся, контрастируя со слабым загаром Вики.

Проницательные маленькие глаза доктора Рича заметили этот взгляд.

— Вы неправы, миссис Фэйн, — сказал он.

— Неправа?

— Полагаю, вы разделяете распространённую точку зрения, что проще всего загипнотизировать чувствительного или крайне напряжённого человека? Это, как вам объяснит любой доктор, прямая противоположность истине.

Артур Фэйн приподнялся.

— Вы только что назвали меня чувствительным или крайне напряжённым человеком? — недоверчиво спросил он.

— Нет, мистер Фэйн. Вы просто упрямы. И будете сопротивляться внушению. Сомневаюсь, что вас вообще можно загипнотизировать.

— Клянусь, тут вы правы, — выдохнул Артур. Он был польщён и доволен; и, как обычно, когда он был доволен, редко появлявшаяся, приятная улыбка осветила тёмное лицо. Он дважды затянулся докуренной сигарой. — Но почему это должен быть кто-то из нас? Почему мы не можем позвать одну из горничных и провести эксперимент на ней?

— Артур, они будут болтать! — сказала Вики с предостережением в голосе.

Её муж осознал справедливость замечания и притих. Но он не выглядел довольным. Он то и дело кидал взгляды, довольно голодные взгляды, в направлении Энн Браунинг. Вики также заметила эти взгляды.

— Так что же, миссис Фэйн? — продолжил Рич.

Вики коротко засмеялась.

— Я не против стать жертвой, правда. Но Артур всё правильно сказал. Я не хочу выглядеть дурой перед зрителями. Тут... тут же должно высвобождаться подсознание, не так ли?

— Только в каком-то смысле. Вы окажетесь под контролем моей воли и должны будете слушаться моих приказов.

— Да, это я и имею в виду, — почти тут же ответила Вики. — В смысле, я не хочу, чтоб меня заставляли крякать, как утка, или пойти поцеловать кого-то, или ещё что-то в этом роде.

Во время этого диалога дядюшка Хьюберт Фэйн, с удовольствием куривший одну из лучших сигар Артура, несколько раз впадал в задумчивость. Можно было даже сказать, что он выглядел напуганным. В тот момент, когда упомянули подсознание, он прочистил горло, как будто собираясь вмешаться.

Но доктор Рич опередил его.

— Миссис Фэйн, — сказал он серьёзно, — пожалуйста, осознайте, что это не аттракцион и не выставка уличной магии. Это серьёзный научный эксперимент. Я даже не уверен, что всё получится, как я того хочу. И даю слово, что вам не придётся делать ничего того, что может смутить или вызвать смех.

— Давай, Вики! Где же твой спортивный дух? — подбодрила её Энн Браунинг своим мягким, привлекательным голосом.

— Вы обещаете? — спросила Вики у Рича.

— Я обещаю.

— Хорошо, — сказала Вики, пожимая плечами и улыбаясь кривой улыбкой. — Давайте начнём грязную работу. Что от меня требуется?

В длинной комнате повисла тишина.

Рич повернулся к каминной полке. Он достал оттуда лежавшую сразу за часами картонную коробку из-под обуви, которую положил туда раньше, в процессе подготовки.

— Значит так, миссис Фэйн! Прежде всего, я должен сказать другим то, что вам слышать нельзя. Вы не могли бы выйти в прихожую ненадолго, пока я вас не позову?

— Что это всё означает? — поинтересовался Шарплесс после паузы. — Что за фарс?

Рич развернулся к нему.

— Капитан Шарплесс, если вы помолчите и согласитесь понаблюдать за экспериментом, который сами заставили меня провести, то, думаю, за несколько минут всё поймёте.

— Прошу прощения. Не хотел никого обидеть. Но...

— Вы не возражаете, миссис Фэйн?

— Нет, ничуть.

Рич снял крышку с коробки. Вики, встав и пройдя мимо него, не могла не заглянуть туда хотя бы на миг. Рич быстро снова закрыл коробку. Засунув её под мышку, он двинулся, чтобы открыть дверь для Вики.

Дверь гаходилась в той же стене, что и камин: той самой длинной стене под прямым углом к окнам, но далеко от окон, на другом конце комнаты.

Рич открыл дверь для Вики, подождал, пока она выйдет, а затем закрыл дверь. Это была хорошая, тяжёлая дверь, но закрыли её не до конца, и замок не сработал. Когда Рич вернулся к остальным, дверь осталась приоткрыта на дюйм или два.

Шарплесс уже хотел обратить его внимание на это, когда он встретился взглядом с доктором.

— В этой коробке, — сказал он своим низким мягким голосом, — у меня два экспоната. Экспонат А — резиновый кинжал.

— Послушайте! — начал Артур Фэйн.

— Что? — подхватила Энн Браунинг.

Рич вынул игрушечный кинжал. Лезвие окрасили в серебристо-серый цвет в неудачной попытке придать ему вид металлического; ручка была чёрной. Без всякой задней мысли Рич согнул и разогнул мягкую резину.

— Купил этим утром у Вулворта, — объяснил он. — Резиновый кинжал за шесть пенни, который вряд ли можно назвать опасным. Это экспонат А. Но экспонат Б совсем другой.

Он положил кинжал обратно в коробку и достал оттуда второй предмет. Когда все увидели его, в комнате раздалось нечто похожее на вздох ужаса.

— Экспонат Б, — сказал Рич. — Настоящий револьвер, заряженный настоящими пулями.