Пара вёдер с водой, вылитые на Фила Кортни, не смогли бы намочить его ещё сильнее. Но чувство, что ему в лицо плеснули водой из ведра, мгновенная реакция после пришедшей в голову абсурдной мысли, частично вернули ему возможность здраво рассуждать. Если и не полностью, то из-за стона Вики Фэйн.

— Что здесь происходит? — спросил он. — Вы знаете, что в дом вроде бы пробрался грабитель?

— Я... грабитель? Откуда вы знаете?

— Миссис Проппер позвонила в дом майора. Вы не слышали, как я кричал с улицы?

— Н-нет. Это вы тогда шумели?

— Когда шумел?

— Э... где-то двадцать минут назад. Когда Вики приняла снотворное и уснула, а я тоже п-пыталась. Я испугалась до полусмерти. Такой шум, будто упало что-то тяжёлое. На первом этаже. Я п-пошла вниз посмотреть, но испугалась и убежала обратно.

— Продолжайте. Что было дальше?

Энн плотно прижала руки к горящим щекам, глядя на него с недоверчивым ужасом. Очевидно, её тревожила некая мысль.

— Вы, — медленно сказала она, — думали, что я...

— Я не знаю, о чём я думал, господи! Хьюберт Фэйн сейчас сидит внизу с проломленным затылком. Что-то явно происходит. Подождите! Зря я это сказал. Возможно, рана не серьёзная. Я...

Она схватилась за изножье кровати, чтобы не упасть. Но продолжила, указав на шприц.

— Я... я вернулась наверх. Я знала, что не смогу заснуть. И просто ходила туда-сюда. Наконец, я решила принять одну из таблеток Вики. Вернулась сюда, — она продемонстрировала это, повернувшись к прикроватному столику, — и собиралась взять коробочку, когда увидела на столике этот шприц. Раньше я его не замечала. Может, это доктора оставили его Вики. Наверняка! Вы же не думаете?..

— Как долго вас не было в комнате?

— Минуты две.

Двадцать минут назад. Двадцать минут назад. Двадцать минут назад. Губы Вики дёрнулись. Часы громко тикали.

Кортни пошёл к кровати. С плаща и туфель текло на ковёр, но он не обращал внимания. Он поднял шприц. Затем, порывшись в кармане в поисках платка, аккуратно нажал на поршень. Он довёл его до упора, пока капля чистой воды, или чего-то похожего на чистую воду, не коснулась ткани.

Осторожно он попробовал её языком. Даже в спиртовом растворе и таком маленьком количестве, ему невероятно горько обожгло язык. Он быстро и яростно вытер рот.

— Снова стрихнин, — сказал он.

— Вы уверены?

— Я не врач. Но такое сложно с чем-то спутать. Это стрихнин, введённый прямо в кровоток подкожным шприцом, на этот раз её могут не спасти. Так, спокойно!

Сильная дрожь, будто бы это она ощутила симптомы, пробежала по телу Энн. Время, казалось, летело, пока они смогли её остановить.

— Я в порядке, — спокойно сказала она и запахнула свой халат с уверенным, ясным взглядом. — Что будем делать?

— Вы знаете телефон доктора Нитсдейла?

— Девять-семь-ноль-один. Он наш семейный доктор.

— Я спущусь и позвоню ему. Вы побежите и поднимете миссис Проппер и Дэйзи. Скажите им приготовить... нет, чтоб его, рвотное не поможет, если яд дали не через рот!

Его мозги шевелились.

— Как бы я хотел знать, что делать потом. Я не знаю, что нам нужно делать. В любом случае, поднимите их. Скорей!

— Так я и сделаю, — спокойно сказала Энн. — И больше никогда в жизни не заговорю с вами.

Времени спорить не оставалось. Бормоча "девять-семь-ноль-один, девять-семь-ноль-один", чтобы не забыть номер по пути к телефону, он побежал вниз.

Чёрт побери, где этот телефон? Так, говорили, что он должен находиться в задней гостиной. Ему не улыбалась перспектива вновь встретиться с ужасным телом, так удобно сидевшим, державшим "Татлер" на коленях, и с кровавым пятном от уха до воротника. Но выбора не было.

Телефон стоял на маленьком круглом столике у окон, почти на расстоянии вытянутой руки от Хьюберта. Дрожащим пальцем Кортни набрал номер правильно с первого раза. Гудки в телефоне длились бесконечно, пока он сидел на краю маленького кресла, уставившись на телефон. Они длились целую минуту, показавшуюся Кортни вечностью, пока ему не ответил голос доктора Нитсдейла.

Когда он всё объяснил, голос доктора Нитсдейла приобрёл едкий оттенок.

— А ещё, — добавил Кортни, — будьте готовы осмотреть кое-кого с проломленным затылком, скорее всего...

— Парэн, что за брэд ты нысёш?

— Нет, нет, нет. Сегодня ночью в этом доме орудует сумасшедший. Просто сделайте, как я прошу. И, доктор!

— Да?

— Если стрихнин ввели под кожу, что можно сейчас сделать?

— Нычего. И нэпохоже, что я сам что-то смагу. До свыданыя.

Раздался лязг брошенной трубки.

Кортни обхватил руками пульсировавшую голову. Неподалёку дождь брызгал в открытое окно, и светлые капли ударялись о пол и заливали шторы. Больше ни один звук не нарушал спокойствия дома.

Он повернулся посмотреть на Хьюберта и испытал, судя по всему, самый сильный шок за эту ночь — по крайней мере, в данный момент. Хьюберт, остававшийся в прежней позе, не двигался. Но его глаза были широко открыты и смотрели прямо на Кортни с расстояния, не превышавшего шести футов.

— Добрый вечер, — произнёс Хьюберт приятным, хотя несколько приглушённым и нетвёрдым голосом. — Похоже, я уснул. Весьма необычно. Весьма необычно.

Глава 19

Хьюберт Фэйн всё-таки не находился в полном умственном здравии. Кортни осознал это, увидев выражение его взгляда.

Он вспомнил одного своего друга, получившего сотрясение мозга после удара о дверь железнодорожного вагона. Вначале этот друг упал, затем поднялся, уверяя всех, что с ним всё нормально, и занимался своими делами, пока не потерял сознание несколько часов спустя.

Хьюберт, удивительно аккуратный, если не считать сгустка крови в нижней части лица, моргнул и дотронулся до лба.

— Необычно, — продолжил он тем же удивлённым, благожелательным голосом. "Татлер" соскользнул с его колен на пол. — Вы знаете, я не могу припомнить...

— Спокойно, сэр!

— Могу ли я поинтересоваться, мистер Кортни, как вы сюда попали? И не сделаете ли вы мне эстетическое одолжение, сняв эти неопрятные куртку и шляпу?

— Слушайте...

— Моя голова в самом деле чувствует себя предельно странно. Не больно, но странно. Мне, безусловно, не стоило принимать столько бренди за ужином.

Кортни почувствовал, как в горле пересохло.

— Кто, — сказал он, — был последним в этой комнате с вами, мистер Фэйн?

Выражение лёгкого удивления проступило на лице Хьюберта.

— А это, — ответил он, барабаня пальцами по лбу, — ещё одна удивительная вещь. Я не могу припомнить, как сюда попал. Последнее, что отчётливо помнится — я сидел в библиотеке, читая вечернюю газету. Эта комната не вызывает столь приятных ассоциаций, и я не сидел бы здесь по собственному выбору. Я думаю, для облегчения мне нужны пойти и промыть глаза. Да, я должен пойти и промыть глаза.

— Подождите, мистер Фэйн! — закричал Кортни, когда Хьюберт поднялся и встал, шатаясь на паучьих ногах. — Не вставайте! Оставайтесь на месте! Вы ранены.

— Я что?

— Вы ранены.

— Мой дорогой сэр, что за ерунду вы говорите, — мягко ответил Хьюберт и рухнул ничком.

Кортни оглянулся в отчаянии, думая, что же делать. Как раз тогда он и встретился взглядом с другим человеком.

В открытом окне среди раздувавшихся штор, пронизываемых дождём, показались голова и плечи сэра Генри Мерривейла. Г.М. был завёрнут в прозрачный непромокаемый плащ с капюшоном, закрывавшим его вместе со шляпой, и представлял собой вид не для слабонервных. Он взирал сквозь залитые дождём очки.

— Что тут происходит? — осведомился он. — Кто приставил эту лестницу к окну?

— Это я. Мне нужно было как-то забраться внутрь, — Кортни готов был кричать от облегчения. — Забирайтесь и скажите, что нам нужно сделать.

— Ох, я думал... — Г.М. прервался и принюхался. Он зловеще указал пальцем.

— Что с ним не так?

— Это вы мне скажите.

Хотя это и казалось невозможным, Г.М. удалось протолкнуться в окно. Он пролетел сквозь шторы, чуть не сорвав их с петель. И приземлился на пол с грохотом, сотрясшим потолок. Но ему удалось забраться внутрь. Оставив за собой водный шлейф и волоча плащ, он заковылял к лежащей ничком фигуре и склонился над ней.

— Травма черепа, — сказал он после осмотра. — И серьёзная. Господи!

— Забудьте о нём, — поторопил его Кортни, не очень сочувствуя Хьюберту. — Бегите наверх. На миссис Фэйн снова напали. Убийца ввёл ей ещё одну дозу стрихнина под кожу, и, как говорит доктор Нитсдейл...

За ним послышались удары. Сначала Мастерс, а за ним инспектор Агнью, пролезли через окно в комнату. Когда они отряхивались, поднялся туман. Светлые капли дождя падали и блестели на паркете.

— В этом доме кто-нибудь отвечает на звонки? — раздражённо спросил старший инспектор. — Мы целых десять минут барабанили в парадную дверь. Звонок не работает.

— Вы что, не слышите, что я говорю? — завопил Кортни. — Миссис Фэйн. Снова стрихнин! Я звонил доктору. Кто-то пробрался в комнату, пока там не было Энн, и вколол ей полный шприц этой дряни. Ей сейчас плохо!

— Что, правда? — безучастно сказал Г.М.

Прошло некоторое время, пока этот ответ проник в голову Кортни. Ещё некоторое время понадобилось, чтобы сделать выводы из будничного, незаинтересованного тона Г.М. И даже тогда он не осознал это полностью.

— Г.М., вы сошли с ума? Вы все тут сошли с ума? Почему вы ничего не делаете? Ей, должно быть, вкололи полный шприц стрихнина. Когда я нажал на поршень, там осталась только одна капля. Я попробовал её языком, и она оказалась горькой...

— То есть, — сказал Г.М., всматриваясь через плечо своего мокрого плаща, — вы попробовали её языком?