— Ты в этом уверен, Арчи?

— Нет. Я знаю только то, что мне сказал Сол и то, что я слышал по радио по пути сюда. Это я тебе и рассказал. Но миллион шансов к одному, что её убили в связи с нашим расследованием. Ты должна просто игнорировать эти «если». Может ты хочешь с этим развязаться из-за риска, который возможен. Такое решение вполне разумно.

— Я не хочу отказываться.

У меня даже рот открылся.

— Ты не хочешь?

— Нет. Я хочу, чтобы Ниро Вулф его нашел. Убеди его. Этот человек — убийца. Он убил их обоих, не так ли?

— Да.

— Он положил ребенка в мой вестибюль, не так ли?

— Да. Почти наверняка.

— Тогда я хочу, чтобы Ниро Вулф его нашел.

— Полиция найдет его рано или поздно.

— Я хочу, чтобы его нашел Ниро Вулф.

Я подумал про себя, что никогда ничего нельзя знать заранее. Я потратил всю свою энергию, чтобы объяснить ей ситуацию. Но она её больше не беспокоила. Может быть, она могла себя чувствовать ответственной за одно убийство, но не за два. Во всяком случае, моя попытка отговорить её ни к чему не привела.

— Мистер Вулф наверняка захочет его поймать, — сказал я. — Так же как и я. Но ты — наша клиентка, и должна понимать, что ситуация изменилась. Мы могли заявить, что между смертью Элен Тензер и заданием, которое ты дала Ниро Вулфу, нет никакой связи. И, возможно, смогли бы выпутаться. Но не с Кэрол Мардус. Если мы не расскажем о встрече с ней — а «мы» включает и тебя — то тем самым отказываемся дать важные свидетельские показания по делу об убийстве. Мы не сможем заявить, что не знали о важности этих показаний. Если мы им ничего не расскажем, а полиция докопается до сути сама и получит убийцу раньше нас, мы погибли. Мистер Вулф и я не только лишимся наших лицензий, но также, возможно, нам предъявят обвинение в уголовном преступлении. У тебя нет...

— Арчи, я не...

— Позволь мне закончить. У тебя нет никаких лицензий, но тебя могут публично обвинить в совершении уголовного преступления. Я сомневаюсь, чтобы они на этом настаивали. Возможно тебя даже не обвинят, но имя Вэлдон получит широкую огласку. Я хочу, чтобы тебе было все абсолютно ясно, прежде чем ты примешь решение.

— Но ты... Ты можешь попасть в тюрьму.

— Возможно.

— Хорошо.

— Что хорошо?

— Я откажусь.

— Черт побери! Люси, ты все перевернула. Или я тебя запутал. Мы не хотим, чтобы ты отказалась. Мы совершенно этого не хотим. Мистер Вулф в страшной ярости. Он негодовал, когда была убита Элен Тензер, так как это он меня к ней послал. Но это ничто по сравнению с тем, что делается сейчас. Если он не схватит убийцу, то не будет есть целый год. Я просто разъяснил тебе, что может случиться, если ты влипнешь.

— Но ты попадешь в тюрьму.

— Значит, это мои похороны. Но тут уж моё дело. Я — детектив. Оставь это для нас. Фараоны пока не знают, что между Элен Тензер, Кэрол Мардус, тобой и нами существует связь. Можно предположить, что они этого не узнают, пока мы не найдем убийцу, а потом это уже не будет иметь значения. Ты кому-нибудь говорила о Кэрол Мардус?

— Нет.

— Точно?

— Да. Ты же приказал мне не говорить.

— А сейчас я приказываю тебе забыть мистера Вулфа и меня и думать только о себе. Так ты продолжаешь или отказываешься от расследования?

Она снова схватила меня за руку. Её пальцы были сильнее, чем можно было ожидать.

— Скажи мне честно, Арчи. Ты хочешь чтобы я осталась?

— Да.

— Тогда я остаюсь. Поцелуй меня.

— Это звучит как приказ.

— Так и есть.

Спустя двадцать минут я повернул «герон» на дорогу и через некоторое время мы остановились у дверей коттеджа. Никого не было видно. Все ушли к морю.

Когда Люси вышла из машины, я сказал:

— У меня появилась идея. Такое бывает раз в году. Может быть, проходя мимо твоего дома, я захочу зайти. Могу ли я получить ключ?

Её глаза раскрылись. Девятьсот девяносто девять женщин из тысячи на её месте обязательно сказали бы: «Конечно, но зачем?» Она только кивнула головой,.захлопнула дверцу машины и ушла. Вернувшись через пару минут, Люси протянула мне ключ и сказала:

— Тебе никто не звонил.

Она с трудом попыталась улыбнуться.

Я включил мотор и уехал.

Меня совсем не радовала перспектива обеда с Вулфом. Это должно было быть не очень приятно. За столом он обычноподдерживает беседу и могло случиться одно из двух: или он вспылил бы без всякой причины, или что еще хуже, он вытащил бы что-нибудь не имеющее никакого отношения к младенцу и убийствам, скажем, начал бы распространяться о влиянии Фрейда на теологический догмат. Будущее и без этого представлялось мне не блестящим. Поэтому я остановился, зашел в кафе и съел утенка под соусом, от которого Фрица стошнило бы. Без пяти два, оставив «герон» в гараже за углом, я поднялся по ступенькам к нашему старинному особняку и открыл ключом дверь.

Вулф должен был заканчивать обед. Но в столовой его не было. Я пересек холл, подошел к двери в кабинет и заглянул туда. Вместо Вулфа я увидел в красном кожаном кресле Лео Бингхэма, а в одном из желтых — Юлиана Хафта. Их головы повернулись ко мне. На лицах лежала грусть. Я направился в кухню, и там за моим столом нашел Вулфа. Он пил кофе с хлебом, сыром и печеньем. Патрон поднял глаза, хмыкнул и продолжал жевать.

Фриц сказал:

— Арчи, утенок теплый. Соус из фламандских маслин.

Клянусь, я не знал, заказывая утенка в кафе, что он будет у нас на обед.

— Перекусил на побережье, — солгал я и обратился к Вулфу: — Миссис Вэлдон хочет чтобы вы поймали убийцу. Я сказал ей, что если она выйдет из дела, то рано или поздно полиция его все равно схватит, но она заявила: «Я хочу, чтобы его поймал Ниро Вулф».

Он проворчал:

— Ты прекрасно знаешь, что я не люблю слова «поймал».

— Вы знаете, что у нас гости?

— Да. Мистер Бингхэм пришел полчаса назад. Я обедал и его не видел. Я передал через Фрица, что не буду с ним разговаривать до тех пор, пока он не вызовет мистера Хафта и мистера Крага. И он стал звонить по телефону, — он положил сыр на печенье. — Что ты так долго? С ней было трудно?

— Нет. Я зря тратил время. Я боялся с вами обедать. Подумал, что вы можете швырнуть в меня тарелкой. Краг придет?

— Не знаю.

— Вы в самом деле не встретились бы с Бингхэмом, если бы он отказался пригласить остальных?

— Конечно встретился бы. Но он все равно должен был подождать пока я закончу обед. А за это время вполне можно позвонить двум другим, — он указал на меня пальцем. — Арчи, я пытаюсь себя сдерживать. Советую тебе делать то же самое. Я понимаю, что тебе трудно усмирить себя...

Раздался звонок. Я шевельнулся, но Вулф фыркнул:

— Нет. Пойдет Фриц. Хочешь сыра? Кофе? Возьми чашку.

Фриц ушел. Я взял чашку и налил кофе. Положил сыр на печенье. Я сдерживал себя. В дверях мог оказаться Уиллис Краг, но мог и инспектор Кремер. Когда вернулся Фриц и сказал, что он направил мистера Крага в контору, а я сделал такой большой глоток горячего кофе, что обжег язык. Вулф взял еще одно печенье, затем еще одно...

Наконец он вежливо спросил меня, не хочу ли я продолжить обед, отодвинул назад стул, встал, как всегда поблагодарил Фрица и двинулся. Я последовал за ним.

Когда мы вошли в контору, Лео Бингхэм выскочил из красного кожаного кресла и закричал:

— Что вы о себе думаете?

Вулф обошел вокруг него. Мой путь лежал между столом патрона и двумя другими гостями. Вулф сел и сказал:

— Садитесь, мистер Бингхэм.

— Мой Бог, если вы....

— Садитесь, — заорал Вулф.

— Я хочу...

— Садитесь!

Бингхэм сел.

Вулф посмотрел на него.

— В моём доме кричу я, — произнес он. — Вы пришли со мной встретиться, я вас не приглашал. Чего вы хотите?

— Я был приглашен, — сказал Юлиан Хафт. — Чего вы хотите?

Его тонкий тенор срывался на писк.

— Я не собираюсь ничего говорить, — сказал Бингхэм. — Вы хотели видеть Крага и Хафта — они здесь. Когда вы закончите с ними, я поговорю с вами отдельно.

Голова Вулфа медленно повернулась направо, он перевел взгляд с Хафта на Крага, сидевшего ближе всех ко мне, и вернулся в прежнее положение.

— Это сэкономит время, — сказал он. — Говорить со всеми вами сразу. Я хочу задать каждому из вас один и тот же вопрос. И несомненно, каждый из вас также хочет задать мне один вопрос. Ваш: почему фото Кэрол Мардус было среди тех, что посланы вам во вторник? Мой: почему никто из вас не опознал его?

Бингхэм пробормотал:

— Вы послали и им тоже?

— Да.

— Где вы его взяли?

— Я собираюсь рассказать вам, но это требует длинной преамбулы. Во-первых, чтобы все было ясно, вы должны знать, что все рассказанное мной около шести недель назад в этой комнате — чистейшая выдумка. Миссис Вэлдон не получала никаких анонимных писем.

Бингхэм и Краг недовольно зашикали. Хафт протер свои круглые темные очки, чтобы лучше видеть.

Вулф проигнорировал шум.

— Миссис Вэлдон пришла ко мне не из-за анонимных писем, а из-за ребенка, оставленного в её доме. Она наняла меня, чтобы выяснить, кто его там оставил и каково его происхождение. Я потерпел страшное поражение. После недели бесполезных попыток, я высказал версию, что муж миссис Вэлдон был отцом, и попросил её разрешения опросить трех или четырех его ближайших друзей. Вы знаете результат. Мистер Уитон отклонил мою просьбу. А вы дали мне список женщин, бывших в контакте с мистером Вэлдоном весной прошлого года, когда был зачат ребенок. Замечу мимоходом, что имени Кэрол Мардус не было ни в одном из списков.

— Она мертва, — пробормотал Бингхэм.

— Действительно, она мертва. Конечная процедура заключалась в том, чтобы выяснить, кто из указанных в списке женщин родил ребенка в то время. Четыре из них родили, но все дети были зарегистрированы. Эта проверка, как оказалась, бесполезная, заняла Около четырех недель. Близкий к отчаянию, я сделал другое предположение, что мать ребенка захочет его увидеть, и прибег к публикации. Возможно вы видели в «Газетт» статью о миссис Вэлдон.