— Вы имеете в виду, что я должна буду попросить их прийти к вам?

— -Да.

— Но что я скажу им?

— Вы скажете, что наняли меня для небольшого расследования, в котором очень заинтересованы, и что я желаю побеседовать с ними.

— Но ведь тогда... — Она опять слегка нахмурилась. — Арчи просил меня никому ни о чем не рассказывать, даже лучшей подруге.

— Да, мистер Гудвин выполнял мои распоряжения. Но, поразмыслив, я решил, что следует рискнуть. Вы говорили, ваш муж был знаком с сотнями людей, которых вам никогда не доводилось встречать. Думаю, сотни — это гипербола, но, если таких людей наберется несколько десятков, мне бы хотелось знать фамилии всех без исключения. Вы сказали, что вам ненавистна сложившаяся ситуация. Давайте отбросим эмоции, мадам. Если бы я знал, как обернется дело: произойдет убийство, я окажусь каким-то образом причастным к нему, и придется искать иголку в стоге сена, я просто не взялся бы за расследование. Но сейчас я обязан встретиться с мужчинами, которые были лучше других осведомлены о жизни вашего мужа и которые могут рассказать о нем нечто такое, чего не знаете вы. Мистер Гудвин назовет вам этих людей, и вы пригласите их сюда, хорошо? Кажется, ситуация, в которой она оказалась, становилась для нее все более невыносимой.

— Что ответить, если они спросят, зачем это нужно?

— Скажите, что я им сам все объясню. Будьте поделикатнее. А я ни словом не обмолвлюсь о малыше. Думаю, о присутствии ребенка в вашем доме известно гораздо большему числу людей, чем вы полагаете, так что, если кто-нибудь из четверых спросит о мальчике, я счел бы это несущественным. Когда я решу, что сказать им, мистер Гудвин сообщит вам, и если у вас появятся возражения, я их учту. — Вульф повернул кресло, чтобы посмотреть на часы. Оставалось полчаса до обеда. — Вы с мистером Гудвином сегодня вечером должны выбрать троих-четверых мужчин среди самых близких знакомых вашего мужа. Я хотел бы встретиться с ними завтра либо в одиннадцать часов утра, либо в девять вечера. И не забудьте составить список его знакомых женщин. А на один вопрос я бы хотел, чтобы вы ответили сейчас: не трудно вам будет сообщить, где вы находились в прошлую пятницу вечером после восьми часов?

Глаза ее слегка расширились от удивления.

— В пятницу?

Вульф кивнул:

— У меня нет никаких оснований не доверять вам, мадам. Но теперь мне придется иметь дело с человеком, который не остановился даже перед убийством. И нельзя на все сто процентов поручиться, что это не вы. Итак, Элен Тенцер была убита в пятницу около полуночи. Где были вы в это время?

Люси едва не лишилась дара речи.

— Но ведь вы... Неужели вы думаете...

— Да, это почти неправдоподобно, но все же вероятность есть. Вам должно льстить само предположение, что вы могли одурачить меня.

Она попыталась улыбнуться.

— У вас странные представления о том, что может польстить дамам. — Она посмотрела на меня:

— А почему вы вчера не спросили меня об этом?

— Я хотел да позабыл как-то.

— Вы тоже всерьез полагаете, что я могла убить человека?

— Нет, но мистер Вульф прав, это — комплимент. Сами подумайте, какие надо иметь способности, чтобы надуть нас обоих. Так где же вы были в пятницу ночью?

— Ну, хорошо. Значит, в пятницу. — Она на мгновение задумалась. — Я была в гостях у своей подруги Лены Гатри. Она пригласила меня на обед. Но домой я спешила к десяти — кормить ребенка. Правда, с ним была няня, но обычно я сама кормлю его. Потом я спустилась вниз и немножко поиграла на пианино. Потом легла спать. — Она повернулась к Вульфу:

— Но ведь все это — полная ерунда!

— Нет, — проворчал он. — Когда дело касается человеческой жизни, ерунды не бывает. Если няня действительно была дома в тот вечер, мистер Гудвин проверит ваши слова.

9

Итак, в полдень следующего дня, то есть во вторник, у нас в кабинете находились трое мужчин, но это были вовсе не знакомые покойного Ричарда Вальдона. В красном кожаном кресле сидел Саул Пензер. В двух желтых креслах, напротив стола Вульфа, расположились Фред Даркин, рост пять футов десять дюймов, вес сто девяносто фунтов, лысый и толстый, и Орри Кэтер, рост шесть футов, вес сто восемьдесят фунтов, стройный и симпатичный. У каждого в руке были карточки — у кого три, у кого пять, — на которых я напечатал сведения, предоставленные нашей клиенткой, а в бумажнике — по нескольку замусоленных пятерок и десяток, извлеченных мною из сейфа. Вульф, как всегда, не сводил глаз с Фреда и Орри. До Саула, он знал, и так все дойдет.

— Здесь не должно быть никаких трудностей, — сказал шеф. — Все предельно просто. В начале этого года женщина родила ребенка. Я хочу найти эту женщину. Ваша задача — отсеять негодные кандидатуры. Про каждую из женщин, чьи имена написаны на карточках, вам следует узнать, могла ли она в то время родить? Если столкнетесь со случаем, когда затруднительно будет дать ответ, скажем, местонахождение или передвижения ее в тот период нельзя установить без дополнительного расследования, не предпринимайте никаких шагов, не посоветовавшись со мной. Ясно?

— Не очень, — сказал Орри. — Что означает «затруднительно»?

— Объясню. Вам следует обращаться к самим женщинам только при крайней необходимости. В большинстве случаев, по всей вероятности, можно будет получить нужную информацию от других лиц — от прислуга, от торговцев, от почтальонов, — вам же знакома эта процедура. Вы будете действовать под своими собственными фамилиями, но ссылаться при этом на вымышленную корпорацию «Дельфин», владеющую коттеджами в местечке Клиаруотер, штат Флорида. Женщина якобы предъявила корпорации судебный иск на большую сумму, скажем, на полмиллиона долларов, за травмы, полученные ею шестого января этого года, когда она садилась в лодку. Она заявляет, что служащий корпорации не смог удержать лодку и что травмы явились следствием его халатности. Вскоре дело должно слушаться в суде, и корпорация желает получить свидетельские показания некой Джейн Доу, эта фамилия есть на одной из ваших карточек. Джейн Доу снимала коттедж, принадлежащий корпорации, с десятого декабря по десятое февраля и была на пристани во время инцидента. Она заявила управляющему, что лодка не двигалась и служащий ни в чем не виноват. Я не слишком педантичен?

— Нет, — сказал Фред.

И было неважно, знал ли он, что значит «педантичен»; он просто считал, что у Вульфа ничего не бывает слишком.

— Дальнейшее очевидно. Вы обнаружили, что Джейн Доу не проживает и никогда не проживала по адресу, который она сообщила корпора¬ ции «Дельфин», и пытаетесь разыскать ее. Не может ли она быть той Джейн Доу, сведения о которой приведены в вашей карточке? Была ли она во Флориде с десятого декабря по десятое февраля? Нет? А где тогда она была? Вам даже не потребуется искать подтверждения полученным сведениям. Вы просто должны отсеивать негодные кандидатуры. Ясно?

— Только не мне. — Орри оторвался от блокнота, в котором выводил свои каракули. — Если единственный вопрос — рожала ли она ребенка, так зачем же приплетать сюда Флориду, дельфинов и судебный иск? — Нахальный тон Орри объяснялся его убеждением, что все люди от рождения одинаково умны и что, в частности, это относится к нему и к Ниро Вульфу.

Вульф повернул голову:

— Объясни ему, Саул.

Тот попытался взглянуть на Орри как на равного себе по умственным способностям и произнес:

— Очевидно, есть вероятность, что ребенок незаконный и что она специально уехала рожать подальше от дома. А если она не уезжала, то единственное, что люди могут вспомнить, это — готовилась ли она пять месяцев назад стать матерью или нет. Вся история с Флоридой придумана лишь для примера — с чего можно начать.

Это было не совсем честно по отношению к Орри. Дело в том, что Саул еще пять дней назад имел полное представление о сложившейся ситуации. Но шеф просто хотел поучить Кэтера хорошим манерам, и Саулу пришлось немножко ему помочь. Когда они ушли, я, проводив их до дверей, вернулся в кабинет и сказал Вульфу:

— Если вы намерены продолжать в том же духе, то добьетесь замечательных результатов — разовьете у Орри комплекс неполно¬ ценности и убьете в нем талант сыщика.

— Фу! У Орри — комплекс неполноценности? Непостижимо! — Он взял с полки «Молчаливую весну» и устроился поудобнее. Затем подбородок его слегка дернулся, и он вежливо изрек:

— Тебе должно быть известно, что я не собираюсь спрашивать о вчерашнем клочке бумаги.

Я кивнул:

— Рано или поздно все равно пришлось бы расколоться. Если бы записка имела отношение к работе, я, естественно, сразу же показал бы ее вам. Но я все равно раскрою тайну. Там каллиграфическим почерком выведено: «Милый Арчи, Лиззи Борден схватила топор и сорок раз ударила свою мать. Любящая тебя Люси». Если вы не знаете, кто такая...

 — Заткнись. — И он открыл книгу.

Мы долго оставались в неведении, сколько же человек явится к нам сегодня. Лишь ближе к вечеру позвонила Люси и сообщила, что ей удалось уговорить прийти всех четверых. Так что, когда в шесть Вульф спустился из оранжереи, на его столе уже лежали отпечатанные мною краткие сведения об этих людях:

Мануэль Аптон. Ему за пятьдесят. Редактор «Дистафф» — «журнала для каждой женщины» с тиражом более восьми миллионов. Десять лет назад положил начало продвижению Ричарда Вальдона по пути успеха и славы, опубликовав несколько коротких рассказов, а затем выпустив два его романа. Женат, трое взрослых детей. Квартира на Парк-авеню.

Джулиан Хафт. Около пятидесяти. Президент издательства «Парфенон пресс», издатель романов Вальдона. Поддерживал дружеские отношения с Ричардом в течение пяти последних лет его жизни. Вдовец, двое взрослых детей. Квартира в Черчилль Тауэре.