Эдгар Аллан По - Лирика в переводах русских поэтов

Это было давно, было очень давно —

В королевстве приморской земли.

Молодая там радость жила,

Ее звали Аннабель Ли.

Я любил ее, а она меня —

Как любить только мы могли.

Были детьми — и я, и она —

В старом замке приморской земли.

И любовь была красотой любви

Для меня и Аннабель Ли.

О подобной любви одни в небесах

Ангелы знать могли.

За это тогда — далеко, давно —

В старом замке приморской земли,

Из-за тучи злой налетевший вихрь

Убил мою Аннабель Ли.

В замок торжественно люди вошли,

Любимую мной унесли

В пустой, глухой и безмолвный склеп,

В старом замке приморской земли.

Лишь ангелы в страшной зависти к нам

О мести решить могли —

Да, волею их (и то знают все

В королевстве приморской земли)

Из-за туч ночных налетевший вихрь

Смертью сразил мою Аннабель Ли.

Но ведь наша любовь выше тайн и чудес —

Как мы, полюбить не могли

Другие в пределах земли —

И ангелов сонмы на выси небес,

Как и демоны в недрах земли,

Бессильны могильной плитою отнять

От меня мою Аннабель Ли.

Когда светит луна,

вся душа предана

Снам о сладостной Аннабель Ли.

Когда звезды встают,

надо мною цветут

Глаза радостной Аннабель Ли.

Вместе с ней мы одни —

сквозь все ночи и дни —

С дорогой и любимой невестой одни

Под тяжелым настилом земли

Там, в могиле приморской земли.

С тех пор пролетели года и года;

У моря, где край земли,

Вы, может быть, девушку знали тогда

По имени Аннабель Ли,

Друг другу сердца отдав навсегда,

Мы расстаться на миг не могли.

Мы были, как дети, она и я,

У моря, где край земли,

В то давнее, давнее время, когда

Жила здесь Аннабель Ли,

И ангелы неба смотреть на нас

Без зависти не могли.

И вот почему из тучи тогда,

У моря, где край земли,

Ветер холодный смертью дохнул

На прекрасную Аннабель Ли.

И богатый сородич пришел за ней,

И ее схоронили вдали,

В пышной гробнице ее схоронили,

У моря, где край земли.

Да! Ангелы неба смотреть на нас

Без зависти не могли —

И вот (все это знали тогда

У моря, где край земли)

Ветер дунул из туч ночных,

Сгубил и убил Аннабель Ли.

Но самые мудрые никогда

Любить так, как мы, не могли,

Сильнее любить не могли.

И ангелы неба не смели тогда

И демоны недр земли

Разделить, разлучить душу мою

И душу Аннабель Ли.

И сиянье луны навевает мне сны

О прекрасной Аннабель Ли.

Если всходит звезда, в ней мерцает всегда

Взор прекрасной Аннабель Ли.

Бьет ночной прибой — и я рядом с тобой,

С моей душой и женой дорогой, —

Там, в гробнице, где край земли,

Там, у моря, где край земли!

Это было давно, очень, очень давно,

В королевстве у края земли,

Где любимая мною дева жила, —

Назову ее Эннабел Ли;

Я любил ее, а она меня,

Как любить мы только могли.

Я был дитя и она дитя

В королевстве у края земли,

Но любовь была больше, чем просто любовь

Для меня и для Эннабел Ли —

Такой любви серафимы небес

Не завидовать не могли.

И вот потому много лет назад

В королевстве у края земли

Из-за тучи безжалостный ветер подул

И убил мою Эннабел Ли,

И знатные родичи милой моей

Ее от меня унесли

И сокрыли в склепе на бреге морском

В королевстве у края земли.

Сами ангелы, счастья такого не знав,

Не завидовать нам не могли, —

И вот потому (как ведомо всем

В королевстве у края земли)

Из-за тучи слетевший ветер ночной

Застудил и сгубил мою Эннабел Ли.

Но наша любовь сильнее любви

Тех, что жить дольше нас могли,

Тех, что знать больше нас могли,

И ни горные ангелы в высях небес,

Ни демоны в недрах земли

Не в силах душу мою разлучить

С душой моей Эннабел Ли.

Ведь коль светит луна, то приносит она

Мечтанья об Эннабел Ли;

Если звезды горят — вижу радостный взгляд

Прекраснейшей Эннабел Ли;

Много, много ночей там покоюсь я с ней,

С дорогой и любимой невестой моей —

В темном склепе у края земли,

Где волна бьет о кромку земли.

О времена! О нравы! Видеть грустно,

Как все вокруг нелепо и безвкусно.

О нравах, о приличиях смешно

И говорить — приличий нет давно!

Что ж до времен, то каждому известно:

О «старых добрых временах» нелестно

Толкует современный человек

И хвалит — деградировавший век!

Сидел я долго, голову ломая

(Ах, янки, до чего у вас прямая

Манера выражаться!), я не знал,

Какой избрать зачин, какой финал?

Пустить слезу, как Гераклит Эфесский

В душещипательной плаксивой пьеске?

Или за едким Демокритом вслед

Швырнуть, расхохотавшись, книгу лет,

Затрепанную, как учебник в школе,

И крикнуть: «К дьяволу! Не все равно ли?»

Предмет мой, надо знать, имеет вес,

Не дай Господь, займется им Конгресс!

Дебаты будут длиться две недели:

Мы обе стороны во всяком деле

Должны заслушать, соблюдая закон,

У Боба восемь таковых сторон!

Возьмусь я, посмеявшись иль поплакав,

Вердикт присяжных будет одинаков.

Пока мне лесть и злость не по плечу,

Обняв обоих греков, — поворчу.

— На что же будешь ты ворчать, приятель?

Героя притчи описать не кстати ль?

— Ах, сэр, едва не ускользнула нить!

Но, черт возьми, зачем народ дразнить?

Зачем, раскланиваясь постоянно,

По улицам гуляет обезьяна?

Читатель, брань случайную прости!

Давно ли шимпанзе у нас в чести?

(О нет, мы главного не упустили,

Быть нелогичными не в нашем стиле:

Меняясь, как политик, на ходу,

Я к правильному выводу приду!)

Друзья, вы много ездили по свету,

Я сам топтал порядком землю эту,

Перевидал немало городов

И клясться хоть на Библии готов,

Что в общем (мы же на Конгресс не ропщем

За аргументы, принятые в общем),

Так вот, уютней в мире нет лагун,

Где всякий расторопный попрыгун

Коленца б мог выделывать лихие,

Сновать, как рыба в собственной стихии.

Иль, рулоны кружев подхватив,

Скакать через прилавки под мотив

Прославленных Вестри, а вечерами

К обсчитанной галантерейно даме

Лететь на бал и предлагать ей тур!

Из выставляемых кандидатур

Судьба всех милостивей к претенденту,

Отмерившему вам тесьму и ленту.

Не пренебрег и нашим городком

Такой герой-любовник, — незнаком

Я, к счастью, с ним, но видел эту прелесть:

От корчей, от ужимок сводит челюсть!

Его бегу (в душе я страшный трус) —

Вдруг не сдержусь и прысну — вот конфуз!

Безмерна власть его над женским полом:

Кто ж, фраком опьянясь короткополым

С раздвоенным, как у чижа, хвостом,

Захочет на мужчин смотреть потом?