— Мой дорогой, — улыбнулся Крамер, — вам совершенно не о чем беспокоиться. Он остается здесь, — Крамер махнул в сторону Моэ. — Крейны, возможно, и дикие люди, но он держит их под контролем. Во всяком случае, пока миссис Дермотт не попытается бежать отсюда, с ней ничего не случится. Ни ей, ни ребенку ничего не угрожает.

Вику пришлось удовлетвориться этими неубедительными доводами.

Его чемодан был упакован. Дермотт пошел в спальню, чтобы проститься с женой. Он очень боялся, что та будет плакать, но Керри бьиа на удивление спокойна.

— Все в порядке, Вик, — она обняла его. — Я не боюсь. Ты все сделаешь, и… Не беспокойся обо мне. Я выдержу.

— Я вернусь как можно скорее, — сказал Вик, прижимая ее к себе. — Все будет в порядке. Мы поговорим обо всем… У нас еще будет время.

Вошел Крамер.

— Вы готовы, мистер Дермотт?

Вик поцеловал жену и ребенка, взял чемодан и пошел за Крамером.

Керри сидела на постели, чувствуя, как холодеют ноги. Прижав ребенка к себе, она начала баюкать его…

На магистрали, ведущей в Эрроухид-лейк, Крамер, который следовал за «кадиллаком» Дермотта, резко нажал на газ, увеличил скорость и, обогнав машину Вика, поехал в свой отель. Проследив в зеркальце заднего вида, как машина Крамера исчезает вдали, Вик свернул с магистрали и направился к поместью ван Уэйли.

Через десять минут он уже был у железных ворот. Вышел из автомобиля, позвонил из телефонной будки. Мужской голос ответил ему немедленно.

— Мне нужен мистер ван Уэйли, — сказал Вик. — Неотложное дело. Это по поводу его дочери.

— Проезжайте.

И в тот же момент ворота начали медленно открываться.

Вик остановил машину у большого дома.

Мерилл Андерс ждал его на верхней ступеньке лестницы, ведущей на балюстраду. Они с любопытством посмотрели друг на друга, затем Дермотт медленно поднялся по ступенькам. Андерс был удивлен: он ожидал увидеть гангстера, а перед ним был интеллигентный мужчина. Более того, ему показалось, что он уже где-то встречал этого человека.

— У меня дело к мистеру ван Уэйли.

— Идите за мной, — Мерилл провел Вика через холл во внутренний дворик, где его ждал ван Уэйли.

Едва Вик появился в залитом солнечным светом патио, как ван Уэйли, одетый в белую рубашку, черные бриджи и высокие ботинки, в свою очередь, удивленно уставился на Вика. Жестом руки он отослал Андерса, затем подошел к садовому столику, взял из ящичка сигару, раскурил ее и лишь после этого сказал:

— Итак? Кто вы и чего от меня хотите?

— И я, и вы, мистер ван Уэйли, — спокойно начал Вик, — находимся в одинаковом положении. Моим двум самым дорогим людям угрожает опасность. Мою жену и ребенка захватили те же люди, которые похитили вашу дочь. Я беспокоюсь об их безопасности в гораздо большей степени, чем о вашей дочери.

Ван Уэйли некоторое время изучал Вика, затем махнул в сторону кресла.

— Садитесь… Продолжайте. Я слушаю.

— Эти люди потребовали от меня убедить вас заплатить им четыре миллиона долларов, — продолжал Вик, усевшись. — Если вы им не заплатите, они убьют вашу дочь, мою жену и моего ребенка. И это не блеф. Я уже имел возможность видеть их в деле, — Вик потрогал синяк под глазом. — Среди них есть один молодой подонок… очень жестокий. Боюсь, он уже убил моего слугу.

— Где находится ваш дом? — спросил ван Уэйли.

— Меня предупредили: если я назову вам свое имя и скажу, где живу, мои жена и ребенок будут тут же убиты. Я не могу ничего сказать о себе. Если вы хотите получить свою дочь обратно, выпишите десять чеков на предъявителя по четыреста тысяч долларов каждый.

Ван Уэйли поднялся и прошелся по дворику, выпуская дым сквозь ноздри. Вик ждал. Через несколько минут ван Уэйли вернулся на свое место.

— Я полагаю, вы понимаете, что в настоящий момент действуете как сообщник преступников, — сказал он. — Когда этим делом займется полиция, вы кончите свои дни в газовой камере.

— Пусть даже меня утопят в Тихом океане, — просто сказал Вик. — Для меня сейчас главное — уберечь жену и ребенка.

Ван Уэйли некоторое время изучал синяк под глазом Вика.

— Кто это вас так отделал?

— Я же сказал, один из членов банды — настоящий садист. Его оружием служит велосипедная цепь, и он использует ее достаточно эффективно. Удар кулаком, обмотанным такой цепью…

Ван Уэйли стряхнул пепел с сигары и вновь сунул ее в рот.

— Кулак этого негодяя не остановится, чтобы разбить голову моей жене, ребенку и, конечно, вашей дочери. У вас достаточно денег. Почему бы не уплатить им? Десять чеков по четыреста тысяч долларов. Я не вижу причины для колебаний, разве что… ваша фамильная гордость. Но если вашу дочь ударят по лицу этой цепью, то… зачем вам тогда деньги? Я не пугаю вас, мистер Уэйли, просто излагаю факты.

— Какие вы можете дать гарантии того, что я получу дочь обратно? — глухо спросил ван Уэйли, положив мощные руки на стол.

— Полагаю, особых гарантий нет. Их нет и у меня. Не знаю, увижу ли я свою жену и ребенка. Но это единственный выход. Вам надо рискнуть.

— Это не ответ. Деньги для меня не являются проблемой, но я хочу знать, за что я их плачу.

Вик нетерпеливо шевельнулся, но промолчал.

После короткой паузы ван Уэйли спросил:

— Вы видели мою дочь?

— Да. Насколько могу судить, с ней все в порядке.

— Расскажите мне о людях, которые похитили ее? Сколько их?

— В мою обязанность входит лишь получить от вас выкуп. Об остальном я должен молчать. Это все, чем я могу быть вам полезен. Так что — решайте, мистер Уэйли. Решайте и… решайтесь.

Ван Уэйли некоторое время смотрел на него, затем кивнул и встал.

— Подождите. Мне надо кое-что обсудить.

Покинув Вика, ван Уэйли направился в свой кабинет, где его ждал Андерс.

Едва ван Уэйли отдал приказ, как Андерс взялся за телефон. Он связался с управляющими банков «Калифорния» и «Мэршент». Управляющие были шокированы, но обещали через час оформить чеки.

— Этот парень не преступник, — сказал ван Уэйли, когда Андерс положил трубку. — Они используют его в своих интересах, захватив в качестве заложников жену и ребенка… Их держат в том же доме, где находится сейчас Зельда. Он приехал за деньгами. И если что-то пойдет не так, рискует потерять семью.

— Я его уже где-то видел, — сказал Андерс. — Пытаюсь вспомнить, где же именно… Что-то связанное с театром.

Ван Уэйли присел на край стола, пристально глядя на Андерса.

— Эти негодяи достаточно круто обошлись с ним. Ты рассмотрел его лицо? Мерзавцы, действительно, не останавливаются ни перед чем… Интересно, где ты его мог видеть?

— Понятия не имею. Но уверен, откуда-то я его знаю. Он из тех, о ком часто пишут в газетах.

— Это мне ничего не дает. Думай. Я хочу знать, кто он.

Андерс подошел к окну. Где он мог видеть этого человека? В театре? Это режиссер? Актер?

Пока он добросовестно копался в своей памяти, ван Уэйли вернулся к ожидавшему его Вику.

Моэ был похож на блоху, попавшую на горячую сковородку. Он ничего не мог делать, ему ни на чем не удавалось сосредоточиться. Моэ думал только о матери. Вдруг с ней что-нибудь случилось? Лучше ли ей? А если она умерла?

Конечно, он мог при таком большом желании позвонить в больницу. Но если его звонок засекут копы? Плакали четверть миллиона долларов.

Зельда и Керри находились с ребенком в спальне. Моэ слышал, как они разговаривают. Крейны загорали на солнышке, пили кока-колу и просматривали комиксы, найденные в доме. Все тихо, пристойно, спокойно. Моэ боролся с искушением. Он знал, что ни в коем случае нельзя нарушать приказ Крамера, но ему жизненно необходимо было позвонить в госпиталь и узнать о состоянии матери. Он не мог больше пребывать в неведении.

Ближайший телефон-автомат находился в Бостон-Крик. А это в двадцати милях отсюда. Если ехать быстро, он сможет обернуться за час. Что может случиться за это время?

Решившись, Моэ поднялся на ноги. Да, так и надо сделать!

Крейны лениво наблюдали, как Моэ вышел из дома и направился к ним.

— У меня небольшое дело, — сказал Моэ. — Я скоро вернусь, а вы оставайтесь здесь. Наблюдайте за женщинами, — он глянул на часы. — Я вернусь через час.

— Конечно, — улыбнулся Рифф. — Мы останемся здесь в любом случае, так как нам некуда ехать.

Моэ с подозрением посмотрел на него.

— Вы останетесь здесь, — вновь повторил он. — И чтобы не было никаких неприятностей.

— Кто говорит о неприятностях? — Рифф лениво потянулся и осклабился.

Моэ внезапно встревожился, увидев усмешку Риффа, и заколебался. Но Рифф вновь уткнулся в комиксы и, казалось, забыл обо всем. Моэ успокоился и пошел в гараж.

Едва его машина исчезла в облаке пыли, Рифф отбросил журнал и поднялся на ноги. Чита посмотрела на него.

— Что ты собираешься делать?

— Заткнись! — рявкнул братец. — Пойду разомну ноги. Тебе какое дело!

— Остановись, Рифф! Я знаю тебя. Успокойся. За это дело мы должны получить десять тысяч долларов! Мы не можем позволить себе роскошь потерять их!

Рифф ухмыльнулся.

— Разве ты не видишь, что нас уже одурачили? Могу я немножко позабавиться? Оставайся здесь. Я не буду повторять дважды!

— Не трогай девушку! — сказала Чита, но осталась на месте: она слишком хорошо знала брата и понимала, что он запросто может побить ее.

— Замолчи! — еще раз предупредил Рифф и, подтянув брюки, направился к дому.

Зельда терпеть не могла маленьких детей, их плач, требование постоянного внимания и опеки. Гораздо теплее она относилась к животным — им тоже требуется забота, но они такие милые и приятные. Собаки и кошки не могли конкурировать с самой богатой наследницей. Но эти розовощекие пупсики!.. Зельда ненавидела детей.