Малих слегка помедлил, потом пожал плечами и, ни слова не говоря, направился в глубь галереи. Там он столкнул на воду импровизированный плот и повернулся к Марку.

— Думаю, мы еще встретимся, — сказал он. — В этот день я угощу тебя стаканом водки.

Гирланд понял, что этими словами Малих хочет выразить ему свою благодарность, и широко улыбнулся.

— Согласен! А за мной стакан коньяка!.. Подожди минутку, — он обернулся к Мэри. — Найди его пистолет и принеси сюда.

— Как это… — она удивленно уставилась на Марка.

— Принеси его пистолет, моя дорогая!

Мэри бегом бросилась к тому месту, где лежал пистолет Малиха, и, подняв его, вернулась обратно. Гирланд взял у нее оружие и подошел к Малиху.

— Пистолет может облегчить тебе путь. Крысы боятся шума. — Он протянул оружие своему недавнему противнику.

Малих никак не отреагировал на этот жест доброй воли. Несколько минут прошло в полном молчании.

— Я всегда думал, что ты слегка сумасшедший, — проговорил он наконец. — Но теперь я в этом абсолютно уверен.

— Ну что же! В таком случае нас двое. — Гирланд расхохотался. — Нужно быть действительно сумасшедшим, чтобы браться за такую работу. А мы ведь беремся! — Он снова протянул оружие Малиху.

— Он заряжен? — спросил тот.

— А я откуда знаю? Это ведь твой пистолет!

— Ты даешь мне заряженный пистолет? — взгляд Малиха выражал величайшее изумление.

— Тебе без него не пройти. Галерея буквально кишит крысами.

Мэри, затаив дыхание, наблюдала за этой сценой. Ей хотелось завыть от ужаса. Теперь этот страшный человек убьет их. Она невольно оглянулась в поисках укрытия.

— Не пугайся, мой дружок, — Гирланд подошел к девушке и обнял ее за плечи. — Дело в том, что хотя мы и находимся по разные стороны "железного занавеса", у нас все же имеется общий кодекс чести. — Свободной рукой он помахал Малиху, все еще стоящему в воде рядом с плотом. — До свидания, старина!..

Мэвис Пол, секретарша Дорна, подшивала досье, когда дверь приемной открылась и на пороге возник Марк Гирланд. При виде его она покраснела и бросила отчаянный взгляд на письменный стол в надежде отыскать хоть какое-то оружие. Она уже неоднократно встречалась с Марком и знала, что от него можно ждать любых вольностей.

Гирланд выглядел великолепно. На нем были легкий серый костюм, красный галстук и замшевые ботинки.

— Ну вот и я, наконец! — возвестил он, кладя загорелые руки на ее стол и лучезарно улыбаясь. — Я буквально считал часы, минуты… Всю прошлую ночь я мечтал о вас…

— Мистер Дорн ждет вас, проходите… — Пальцы Мэвис сомкнулись на тяжелой линейке.

— Очень печально, что такая красивая девушка, как вы, вынуждена работать на старого негодяя Дорна, — грустно сказал Марк, многозначительно глядя на линейку. Он не однажды получал от Мэвис увесистые пощечины и знал, насколько тяжела ее рука. — Мы с вами могли бы так хорошо провести время… Какие у вас планы на вечер?.. А, понимаю, понимаю. А чем вы занимаетесь, э-э, скажем, послезавтра? Давайте поужинаем тет-а-тет… Я как раз приобрел по случаю шикарный бухарский ковер. Вы могли бы посмотреть его…

— Если вы немедленно не пройдете туда, я вас ударю, — сказала Мэвис.

Гирланд отступил в притворном испуге.

— Ну тогда, может быть, в другой раз? Хорошо? Рано или поздно, но это должно случиться. Вы теряете лучший шанс в своей жизни, моя красавица!

— Уходите! — закричала Мэвис, поднимая линейку.

— Пока я буду беседовать со стариком, подумайте о своем тусклом существовании.

Покраснев, Мэвис пододвинула к себе машинку и принялась выбивать на ней частую дробь. Еще раз улыбнувшись донельзя смущенной девушке, Гирланд подошел к двери, отворил ее и оказался в кабинете Дорна. Шеф, как всегда, восседал за своим столом.

При виде его бледного лица с черными кругами вокруг глаз Гирланд почувствовал жалость, но постарался не выдать этого чувства.

— Салют! — жизнерадостно сказал он, садясь в кресло для посетителей. — Как ваше здоровье?

— Не забывайтесь, Гирланд! Я мог бы задержать вас еще на австрийской границе, и вы сейчас находились бы в тюрьме. Я всегда был доброжелателен к вам, но вбейте себе в голову, никакой фамильярности я не допущу!

Гирланд пристально посмотрел на Дорна, потом рассмеялся.

— Джон… вы исключительный человек. Ваш блеф не обманет и пятилетнего ребенка. Вы слишком плохо разыграли ваш сценарий. Да вы бы не позволили даже волосу упасть с моей головы. Из страха оказаться без работы… Вы же любите свою работу? В некоторых случаях, должен признать, вы неплохо с ней справляетесь. Вы здорово одурачили меня, послав в Прагу. — Марк замолчал, в упор глядя на Дорна. — Когда я понял, что вы, подстроив мне ловушку, совершенно случайно доверили сверхсекретный документ, я колебался между двумя решениями… Сами знаете, какими… В конце концов я решил вернуть документ вам. Разумеется, проще простого было бы разорвать его и бросить в туалет. Но в некоторых отношениях я форменный идиот. Мы немало поработали вместе, и я всегда смотрел на вас как на добросовестного дурака. И все же я не хочу, чтобы вы потеряли работу, так как уверен — ваш преемник будет еще большим идиотом, чем вы. — Марк достал бумажник, вынул оттуда измазанный нефтью конверт и бросил его на стол перед Дорном. — Вот! Я не стану утомлять вас подробностями моего путешествия. Оно было достаточно трудным и опасным… но документ перед вами.

Дорн вскрыл конверт и начал просматривать мятые листки. Его лицо прояснилось, в глубине глаз зажглось что-то похожее на благодарность.

— Спасибо! — Дорн сунул документы в сейф и запер его на ключ. — А теперь каковы ваши условия?

— Что это с вами, Дорн? — Гирланд с интересом смотрел на него. — Уж не воображаете ли вы, что я отдал вам эти бумаги ради выкупа?

— Я не богат, — сказал Дорн. — Вас устроит двадцать тысяч?

Гирланд некоторое время смотрел на него, потом покачал головой.

— Вы опасаетесь, что я буду вас шантажировать? Можете быть спокойным на этот счет. Я не обижаюсь, что вы послали меня в Прагу. Во всяком случае, я неплохо провел там время. Мне удалось познакомиться с изумительной девушкой, и сам Малих обещал угостить меня водкой, при очередной встрече, разумеется.

Он встал и направился к двери, но задержался на пороге.

— В следующий раз, когда вы захотите меня обмануть, сначала позаботьтесь о своем завещании. Вы меня поняли? Пока!

— Следующего раза не будет, — прошептал Дорн. — Благодарю вас.

Мэвис продолжала стучать на машинке, не поднимая глаз. Гирланд остановился возле стола, чтобы полюбоваться девушкой. Что ни говори, а у нее была изумительная фигура.

— Итак, моя дорогая, вы приняли решение? — спросил он, наклоняясь над девушкой. — Когда состоится свидание?

— Выход там! — сухо ответила она и указала на дверь.

— Объясните мне только одну вещь, — заговорщицки прошептал Марк, наклоняясь ближе. — Неужели вы предпочитаете девушек парням?

И прежде чем Мэвис его ударила, Гирланд схватил ее в свои объятия. Он крепко поцеловал ошеломленную девушку и бросился вон.

Такси остановилось перед входом в "Большой Бофур", считавшийся одним из лучших ресторанов Парижа.

Хозяин лично вышел встретить гостей. Он оглядел Мэри восхищенным взглядом, потом пожал руку Марку.

— Я очень рад снова видеть вас, друг мой, — сказал он. — Для вас приготовлен лучший столик.

Через зал, богато украшенный коврами и зеркалами, он проводил их к столику. Мэри восхищенно оглядывалась кругом.

— Мне все это кажется ожившей сказкой, — сказала она.

Официант принял заказ и ушел, оставив их одних.

Мэри провела весь день, готовясь к встрече с Марком, и теперь видела, что ее старания не пропали даром: Гирланд с восхищением глядел на нее.

Марк снял для нее номер в гостинице "Нормандия" недалеко от Пале-Ройяль. Впервые войдя в номер, она увидела, что он весь заполнен цветами. Она не удержалась и заплакала от счастья.

Когда они покончили с креветками, Гирланд завел речь о наследстве Бордингтона. Он рассказал ей все и добавил:

— Тебе нужно пойти в банк и предъявить свои документы. Шестьдесят тысяч долларов — довольно солидная сумма.

— Он на самом деле оставил мне все эти деньги? — спросила Мэри, широко раскрыв удивленные глаза.

— Да.

— Он любил меня, — вздохнула Мэри. — Но он был таким странным… Что я буду делать с такими деньгами?

— Попросишь в банке вложить их в какое-нибудь дело, — ответил Гирланд. — Не волнуйся, ты не долго будешь оставаться одна.

Она помолчала, потом спросила тихим голосом:

— А ты не хотел бы поехать со мной? Мы могли бы быть счастливы вдвоем.

— Нет, моя дорогая, я ведь убежденный холостяк, — Гирланд покачал головой. — Я могу жить только один и не могу составить счастье женщине.

Официант принес куропаток. У Гирланда появилось ощущение, что вечер, так чудесно начавшийся, портится прямо на глазах. Мэри уже едва сдерживала слезы.

"Ох уж эти женщины! — подумал он. — Я ведь не сомневался, что она влюбится в меня. Но у нее есть деньги, она молода и красива и, попав в Женеву, сможет начать новую жизнь".

Три часа спустя они покинули ресторан. Блюда были прекрасны, но ужин явно не удался. Они молча сели в такси и вернулись в отель.

— Ты не поднимешься ко мне? — спросила Мэри, покинув машину.

"Нужно проявить твердость, — подумал Гирланд. — Я должен быть до конца честным с ней!.."

— Нет, — решительно ответил он. — Завтра отправишься в Женеву и станешь богатой женщиной. — Он достал билет на самолет и передал ей. — У тебя начнется новая жизнь, моя дорогая. Такая красивая и богатая женщина, как ты, недолго будет оставаться одна…