Эд Макбейн - Кукла

Фанни быстро глянула на нее.

— Слава тебе, господи, — прошептала она и опрометью бросилась в комнату к детям.

Патрульный пришел в дежурное помещение утром в понедельник и остановился там за перегородкой, терпеливо дожидаясь пока Мейер не обратит на него внимания. По знаку Мейера он отворил дверцу и подошел к его столу.

— Вы наверняка еще не знаете меня, — сказал он. — Я — патрульный Ангиери.

— Помнится, мы уже встречались где-то здесь, — сказал Мейер.

— Я чувствую себя немного глупо, обращаясь к вам по такому вопросу, который вам уже наверняка известен. Но жена моя настояла на том, чтобы я обязательно пошел к вам.

— А в чем дело?

— Видите ли, я здесь в участке работаю всего шесть месяцев и должен признаться, что это — мой первый участок. Я вообще новичок в полиции.

— Угу, — сказал Мейер.

— И если вам уже известно об этом, то просто не обращайте внимания, ладно? Просто жена сказала, что возможно вы не знаете об этом, а это может оказаться важным.

— Ладно, так о чем это вы? — очень терпеливо спросил Мейер.

— Я — о Карелле!

— И что же о Карелле?

— Как я уже говорил вам, я — новичок в этом участке и я еще не очень-то знаю всех детективов по фамилиям, но позднее я узнал его по фотографии, напечатанной в газете, хотя снимок этот был сделан еще тогда, когда он был простым патрульным. Во всяком случае это был точно он.

— Что вы хотите сказать, Ангиери? Мне кажется, что я не совсем понимаю, о чем вы толкуете.

— Он нес куклу, — сказал Ангиери.

— Все равно ничего не понимаю.

— Я стоял на посту в коридоре, понимаете? У той квартиры. Я имею в виду квартиру, где была убита Тинка Закс.

Мейер сразу же всем телом наклонился в его сторону.

— Так, так, продолжайте, — сказал он.

— Ну вот, в понедельник вечером он зашел туда. Было тогда примерно половина пятого или шесть часов. Он показал мне жетон и вошел в квартиру. А когда он оттуда вышел, то мчался как угорелый и в руках у него была кукла.

— Значит, вы утверждаете, что вечером прошлого понедельника Карелла заходил в квартиру Закс?

— Совершенно верно.

— Вы в этом уверены?

— Полностью, — Ангиери сделал паузу. — Значит, вы не знали об этом, да? Вот видите, оказывается, моя жена была права. — Он снова немного помолчал. — Она вообще всегда бывает права.

— А что вы там говорили насчет куклы?

— Кукла, знаете, — такая детская кукла? Ну, такая, с которыми играют дети? Большая такая. С белокурыми волосами, понимаете?.. Надо же, кукла!

— Значит Карелла вышел из этой квартиры, неся в руках детскую куклу?

— Совершенно верно.

— И было это в понедельник вечером?

— Так точно.

— А сказал он вам что-нибудь?

— Ничего не сказал.

— Кукла, — проговорил Мейер с обалдевшим видом.

* * *

Было ровно девять часов утра, когда Мейер подъехал к дому Тинки Закс на Стаффорд-Плейс. Он быстро переговорил с Манни Фабером, смотрителем этого дома, и потом поднялся на лифте на четвертый этаж. В коридоре уже давно не было постового полицейского. Он прошел по коридору и открыл дверь в квартиру, воспользовавшись принадлежавшим ранее самой Тинке ключом, который был передан в распоряжение участка клерком, ведавшим в суде выморочным имуществом.

В квартире его встретила мертвая тишина. Он сразу же мог бы сказать, что в этой квартире побывала смерть. Даже тишина в пустой квартире может звучать по-разному, но когда ты многие годы в поте лица своего добываешь свой хлеб, работая полицейским, то тебе бывает не до поэтических софизмов. А вообще-то в квартире, из которой обитатели ее выехали на все лето, тишина совсем другая, чем в той, которая простояла пустой всего один день и когда известно, что хозяева ее вернутся сюда к вечеру, как обычно. А тишина в квартире, которой коснулась смерть, совершенно особая и ее безошибочно распознают те, кто хоть раз в своей жизни имел возможность смотреть на лежащий на полу труп. Мейер знал эту тишину смерти и прекрасно понимал ее, хотя он и не смог бы перечислить ее признаки. Квартира, в которой не гудит и не шумит ни один из бытовых электрических приборов, не стучит о раковину капающая из крана вода, т, к, краном уже давно не пользовались, наглухо замолк телефон, не тикают давно остановившиеся часы — все это составные части этой мертвой тишины, но отнюдь не все ее целое. Это лишь отдельные признаки абсолютной тишины дома, где побывала смерть. Настоящая тишина дает себя чувствовать сразу и заключается она отнюдь не просто в отсутствии привычных шумов. Она как-то необъяснимо касается чего-то глубинного и это чувство захватило Мейера сразу и целиком, как только он переступил порог квартиры.

Солнце яркими потоками било сквозь стекла закрытого окна, в столбах света плавали невесомые пылинки. Он тихо прошел по квартире, как бы боясь спугнуть затаившуюся здесь тишину. Проходя мимо детской, он заглянул в раскрытую дверь и увидел множество кукол, выставленных рядами на книжных полках. На низких полках, навешенных прямо под подоконниками были целые ряды кукол. Одетые в разноцветные нарядные платья, они смотрели на Мейера немигающими стеклянными глазами, сияя бессмысленными улыбками и ярким румянцем на щечках. Немые рты их были полураскрыты, как бы пытаясь сказать что-то, за алыми губками сверкали ряды ослепительно белых, ровных зубов. Нейлоновые волосы — черные, рыжие, светлые и серебристые — были причесаны на самый различный манер.

Он все еще продолжал рассматривать эту своеобразную выставку, когда услышал в двери звук вставляемого ключа.

Звук этот заставил его вздрогнуть. В этой тихой квартире он прозвучал громовым раскатом. Мейер явственно различил щелканье замка и скрип поворачиваемой дверной ручки. Он успел проскользнуть в детскую комнату, пока входная дверь еще не открылась. Быстрым взглядом он окинул комнату — книжные колки, кроватка, шкаф и ящик с игрушками. Он слышал в коридоре быстро приближающиеся шаги. Мейер, не раздумывая, отворил дверцу шкафа и вытащил револьвер. Тяжелые шаги приближались. Он скрылся в шкафу и прикрыл за собой дверцу, оставив небольшую щель. Затаив дыхание, он притаился в темноте.

Мужчина, который вошел в комнату, был высокого роста, широкоплечий и с узкой талией. Он остановился на мгновение в дверях, как бы почувствовав присутствие здесь еще одного человека. Казалось, он даже принюхивается к чужому запаху. Потом, однако, как бы решив пренебречь голосом своей интуиции, он быстро направился к книжным полкам. Остановившись перед одной из них, он принялся снимать с нее кукол. Брал он их явно без разбора, просто собирая в охапку. Так он набрал их уже штук семь или восемь и направлялся было к двери, когда Мейер толчком ноги отворил дверь шкафа.

Мужчина испуганно обернулся и уставился на него широко открытыми глазами. Выглядел он довольно глупо, продолжая сжимать в руках целую охапку кукол. Сначала он всматривался в лицо Мейера, потом перевел взгляд на направленный на него револьвер, а потом снова уставился в лицо Мейера.

— Кто вы такой? — спросил он.

— Разумный вопрос, — сказал Мейер. — Положите-ка этих кукол. Да поживее, кладите их на кровать, вон туда.

— Что вы себе?..

— Делайте, что вам приказано, мистер! Мужчина подошел к кровати. Он облизал губы, еще раз глянул на Мейера, а потом бросил на постель кукол.

— Повернитесь лицом к стене, — сказал Мейер.

— Послушайте, да какого черта вы тут?..

— Расставь ноги пошире, наклонись к стене и обопрись на нее ладонями. Пошевеливайся!

— Ладно, полегче. — Мужчина наклонился и оперся руками о стену.

Мейер быстро, но тщательно обыскал его — похлопал рукой по груди, карманам, провел рукой по поясу и внутренним поверхностям ног. Потом он отступил от него на шаг и скомандовал:

— Теперь повернись ко мне лицом. Руки поднять вверх.

Мужчина обернулся с поднятыми вверх руками. Он снова облизал губы и посмотрел прямо в глаза Мейеру, потом перевел взгляд на револьвер в его руке.

— Что вы здесь делаете? — спросил Мейер.

— А мне интересно, что здесь вы делаете?

— Я — офицер полиции. Отвечайте на мои вопросы…

— Ну, ладно, ладно, все в порядке, — сказал мужчина.

— Не вижу, что здесь, по-вашему, может быть в порядке.

— Я Деннис Закс.

— Кто?

— Деннис…

— Муж Тинки?

— Ну, собственно, бывший муж.

— Где ваш бумажник?.. Не двигаться! Руки не опускать! А теперь обопритесь снова на стену. Выполняйте!

Мужчина сделал, как ему было приказано. Мейер нащупал бумажник в правом заднем кармане его брюк и сверился с лежавшим в нем водительским удостоверением. Удостоверение было выписано на имя Денниса Роберта Закса. Мейер вернул бумажник хозяину.

— Ну, ладно, можете опустить руки. Так что вы здесь делали?

— Моя дочь попросила принести ей несколько ее кукол, — сказал Закс. — Вот я и зашел сюда за ними.

— А как вы вошли сюда?

— У меня есть ключ от квартиры. Ведь я когда-то, как вам наверное известно, жил здесь.

— Но, насколько мне известно, вы разведены с вашей супругой.

— Совершенно верно.

— И у вас все равно имеется ключ от этой квартиры?

— Правильно.

— А она знала об этом?

— Да, конечно, знала.

— И больше вам ничего не нужно было в этой квартире? Просто куклы и ничего больше, да?

— Да.

— А ваша дочь не говорила о какой-либо определенной кукле?

— Нет, она просто сказала, что любит своих кукол и попросила принести их.