— Древесный червь на перепутье, — ответил я. Но вскоре в дверь снова забарабанили, причем так сильно, что она затряслась.

— Судя по всему, кто-то кому-то нужен, — глубокомысленно изрек Мускат, отставил пустую рюмку, взял трубу, и по комнате полилась мелодия «Никто не получил».

— Может быть, все-таки стоит посмотреть, кто это? — предложил я.

— Кто где? — заинтересованно спросила Эприл. — И кто это: мужчина или женщина?

По возможности перпендикулярно полу я направился к двери и открыл ее. Туша весом в полтора человека вошла в комнату. В первую минуту я подумал, что эта туша завязала на своем галстуке два узла, но, внимательно присмотревшись, я понял, что верхний из них была просто шишка. А там, где должен быть нос, красовалось нечто вроде раздавленной цветной капусты. Ко всему прочему, входя он так ковылял, что казалось, будто у него болят все члены.

— Я ищу вас, партнер, — выдавил он.

— О, да это милый добрый старина Майк Свайн? — узнал я.

— Угу, — хрюкнул он. — А вы тот парень, который натравил на меня Луи Барона. На что, собственно, вы надеялись, Бойд? Думали, что его бандиты прикончат меня до того, как мы с вами разберемся в этом деле? — Он насмешливо засмеялся. — Но это не получилось. И теперь ваша очередь быть разложенным на составные части, партнер!

Я размахнулся правой ногой и ударил его кончиком ботинка точно по коленной чашечке. Он упал на здоровое колено. Такое его положение меня гораздо больше устраивало — уже хотя бы потому, что мне не нужно было задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо.

Но я не ограничился тем, что только посмотрел ему в лицо, я сделал еще кое-что. Я выстрелил своей правой ему прямо в рожу, причем вложил в этот удар все силы. Удар вышел приличный — Свайн медленно откинулся назад и удобно расположился на полу.

— Великолепно! — воскликнула Эприл радостно. — Почему вы не сделали этого еще днем?

— Днем он был еще в полной форме, — правдиво ответил я.

— О, мой герой! — выразила она свой восторг.

— Может быть, теперь нам лучше пойти домой? — пробормотал я. — Уже половина одиннадцатого. Как быстро прошел вечер.

Мы осторожно перешагнули через тушу и вышли из домика. Оглянувшись в дверях, я увидел, что Мускат снова взялся за трубу. Причем на его губах играла счастливая улыбка.

Через несколько секунд раздались звуки блюза «Разве он не шевельнулся».

Глава 7

Поддерживая друг друга, мы, наконец, добрались до домика Эприл, я втолкнул ее в комнату и начал шарить рукой по стене в надежде найти выключатель. Поиски увенчались успехом — вспыхнул свет.

— Я даже не могу предложить вам выпить, — сказала она, оглядываясь вокруг. — В доме нет ни капли. — Она внезапно разразилась слезами. — Разве это не странно?

— Пустяки, милая, — успокоил я ее. — Мне даже не хочется выпить…

— Мне начхать на то, хотите вы или нет. — Она заплакала еще громче. — Главное, что у меня ничего нет выпить! О, как это несправедливо!

У меня сложилось впечатление, что пришло самое время что-то предпринять.

— Подождите здесь, дорогая, — попросил я. — Я схожу и где-нибудь достану бутылку. И сразу же вернусь. Вас такой вариант устраивает?

— О, мой герой! — с пафосом продекламировала она и сразу же перестала плакать.

Я, шатаясь, снова выбрался в темноту и направился к домику Муската. Когда я пнул дверь ногой и ввалился в комнату, я увидел, что Майк Свайн все еще без сознания лежит на полу. Трубач сидел перед ним на корточках, и вид у него был задумчивый.

Что вам нужно, черт бы вас побрал? — Он поднял глаза и посмотрел на меня так внимательно, что я сразу почувствовал себя обвиняемым, хотя не получал обвинительного заключения.

— Чего-нибудь выпить, — просто сказал я. — Старый бродяга… друг любезный. Как вы смотрите на четвертинку?

— О’кей! — недовольно буркнул он. — Возьмите и сгиньте с глаз.

Я подошел к столу, взял что нужно и неуверенно направился к двери.

— Спасибо, старый бродяга! Я никогда этого не забуду.

— Подождите минутку! — позвал он.

— Что еще, старина? — сказал я и обернулся.

— Что с ним? — спросил он и презрительно показал на Свайна.

Я посмотрел на спящую глыбу и сказал:

— Мне он не нужен. Можете оставить его у себя.

— Мне он тоже не нужен, — буркнул Мускат. — Вы уложили этого парня — вы и убирайте его!

— Если вы настаиваете! — Я тяжело вздохнул. — От старого друга я ожидал чего-то другого. Вы меня очень обидели, приятель!

— Еще как настаиваю, — сказал он заплетающимся языком. — Как вы думаете, где мы находимся, черт возьми? В больнице Святого Джеймса, что ли?

Я сунул бутылку в карман брюк и нагнулся, чтобы схватить эту глыбу за ноги. При этом горлышко бутылки воткнулось мне в ребро, и я спросил себя, почему японцы, когда хотят покончить с жизнью, делают харакири. Движением бедра я отвел горлышко, ухватился покрепче и потянул глыбу за ноги к дверям.

Мускат захлопнул за мной дверь, как только голова Свайна оказалась за порогом. Создавалось впечатление, что трубач боялся выпустить пары виски из помещения.

Я оставил Свайна на земле и собирался возвратиться в домик Эприл, как последний вдруг захрипел и открыл здоровый глаз.

— Что со мной? — гневно спросил он.

— Вас лягнула лошадь, — ответил я доверительно и по возможности быстро, боясь, как бы он не вспомнил, что с ним случилось на самом деле.

— Кто?

— Мускат Муллинс, — солгал я таким тоном, словно говорю чистую правду, да еще под давлением обстоятельств. — Мускат действительно дикарь, особенно когда начинает играть.

Разумеется, я не стал дожидаться, пока он окончательно придет в себя и станет со мной расправляться, а поспешил к домику Эприл, с триумфом размахивая бутылкой.

— Мой герой! — воскликнула она, увидев меня. — В качестве вознаграждения можете налить мне рюмочку.

Пока я ходил за спиртным, она успела сбросить сандалии и сидела теперь на кушетке, подтянув к себе колени. Юбка ее немного задралась, и сейчас можно было видеть не только край ее трусиков, но и полоску незагорелой кожи. Пока я наливал, рука моя дрожала и рюмки тихо позвякивали.

Когда я поднес рюмки, она показала в сторону маленького столика, который стоял перед кушеткой.

— Поставь их туда! — сказала она.

Я так и сделал.

— А теперь садитесь рядом со мной, — ее голос перешел в хриплый шепот. — Поближе.

Не успел я сесть поближе, как она бросилась на меня и обвила мою шею руками. От неожиданного нападения я опрокинулся на кушетку, и в следующее мгновение Эприл уже удобно расположилась на мне.

Ее губы — жадные, ищущие — прижались к моим губам, и через какое-то время я сдался — не так уже часто женщина соблазняет мужчину.

Минут через пять, так же внезапно, как и при атаке, Эприл снова откинулась назад и потянулась к ближайшей рюмке на столике.

— Эту рюмку я пью за вас, Фанни, — сказала она, поднесла рюмку к губам и, запрокинув голову, осушила ее до конца.

— Меня зовут Денни, а не Фанни, — проворчал я, снова выпрямившись на диване.

— Пустая! — Некоторое время она с недоверием смотрела на пустую рюмку, потом огляделась и спросила:

— Где он?

— Кто? — спросил я.

— Жалкий подлец, который крадёт виски, когда я отворачиваюсь, — ответила она гневно. — Если я его поймаю, я вырву у него сердце из груди.

Потом, увидев вторую полную рюмку на столике, она радостно заулыбалась. Рывком подняв вверх рюмку, так что та расплескалась, и виски оставило мокрый след на моих коленях, она выпила — с такой же стремительностью, что и первую.

— Эту тоже за ваше здоровье, — возвестила она. — Как бы вас ни звали.

Она лихо кинула рюмку за спину, и та, оставив мокрое пятно на гравюре Пикассо, разлетелась вдребезги.

Ее голубые глаза снова заблестели, когда она с той же нежностью, что и прежде, нагнулась надо мной.

— Я с ума схожу по вам, — жарко прошептала она. — По вас и по вашему волшебному профилю, Деннис!

— Не Деннис, а Денни, — снова поправил я.

— Ах, да, конечно! — небрежно бросила она. — Но не перебивайте меня. Неужели это так существенно?.. Итак, на чем я остановилась?

— Мы только что взорвали ваш сарай, — сказал я с горечью. — И кусочки его носятся в стратосфере.

— С ума схожу по вам, — сказала она счастливым тоном и с блестящими глазами. — По вам и по вашим несчастным манерам… По вашей толстой морде и по тому виду, с которым вы идете по жизни. У вас такой вид, словно все женщины от 18 до 80 лет лежат у ваших ног, и это меня сводит с ума, мистер Бод!

— Бойд! — с горечью выкрикнул я.

Потом она снова прижалась ко мне, и я закрыл глаза, ожидая, что ее губы станут страстно искать мои. В этот момент я подумал, что в конце концов можно быть и великодушным. Почему бы не предоставить всю работу ей, если она так уж хочет?

Через некоторое время я почувствовал нежное нажатие на мою грудь. Я открыл глаза и увидел, что ее головка покоится на моем сердце. Нет причин волноваться, подумал я. Ночь только начинается, так почему бы ей и не передохнуть немного, прежде чем начать на меня новую атаку.

Вскоре она начала сладко похрапывать.

Есть в жизни мужчины (как мне сказала однажды блондинка, вышедшая замуж за учителя дзюдо) минуты, когда следует примириться с неизбежным.

Я осторожно выбрался из-под нее, положил ее голову на кушетку и закрыл за собой дверь. Дорога к моему домику показалась мне бесконечно длинной, но, тем не менее, я преодолел это расстояние.

В общем и целом день этот нельзя было назвать удачным, ибо я еще совершенно не представлял, кто убийца. Я даже не напал на его след. Не удалась мне и попытка привести Муската в такое состояние, чтобы он вспомнил детали. Да и Эприл я не смог в конечном итоге соблазнить. Соблазнила она меня, насколько я помнил.