Стив взглянул на лежащее тело. В верхнем левом кармане жилета, менее чем в дюйме друг от друга, виднелись два пулевых отверстия. Кучность попаданий не оставляла сомнений в том, что Ормсби-старший мертв. Стив вспомнил, как Ларри угрожал отцу испортить жилет.

Стив перевел взгляд на убийцу. Глаза Ларри блестели, а пистолет он держал легко и с показной небрежностью, странной для профессионального стрелка.

– На сей раз ваши... э-э... личные интересы не задеты, верно? – спросил он.

Стив покачал головой и услышал за спиной в коридоре топот многочисленных ног и возбужденные голоса.

– Вот и прекрасно, – заметил убийца, – так что я посоветовал бы вам...

Он смолк: комната наполнилась людьми, одним из которых был Грант Ферни.

– Мертв? – спросил он, мельком взглянув на покойника.

– Как бревно, – ответил Ларри.

– Как это произошло?

Ларри облизнул губы – не нервно, а задумчиво. Потом улыбнулся Стиву и принялся рассказывать:

– Мы с Фрифоллом стояли внизу у входной двери и разговаривали, потом услышали выстрел. Я подумал, что выстрелили в этой комнате, но он сказал, что стреляли с противоположной стороны улицы. Так или иначе, мы пошли сюда все выяснить – но сперва поспорили, кто из нас прав, так что Фрифолл должен мне доллар. Когда мы поднялись на второй этаж, то услышали второй выстрел, а навстречу нам выбежал Брэкетт с этим пистолетом в руке. – Он протянул пистолет маршалу и продолжил: – Брэкетт отошел от двери на пару шагов, завопил и упал. Вы его видели, когда шли сюда?

– Видел, – подтвердил Ферни.

– Короче, Фрифолл задержался, чтобы взглянуть на Брэкетта, а я пошел в кабинет отца и обнаружил, что он убит. Вот и все.

* * *

Когда Ферни отпустил свидетелей, Стив медленно вышел на улицу. В кабинете покойника он не поддержал байку Ларри Ормсби, но и не возражал. Ему вопросов не задавали. Поначалу храбрость убийцы изумила Стива, но когда удивление прошло, он решил какое-то время помалкивать.

Предположим, он расскажет правду. Поможет ли его рассказ правосудию? Способно ли вообще хоть что-нибудь помочь правосудию в Иззарде? Если бы он знал, что кроется за этим нагромождением преступлений, то смог бы прийти к определенному решению – но он этого не знал. Не знал даже, есть ли всему этому причина. Поэтому решил промолчать. Допрос свидетелей отложили до завтра, так что на размышления у него есть целая ночь.

Пока что в голове у него кружилась бессмысленная мешанина разрозненных воспоминаний. Куда поднимались по лестнице Элдер и жена Макфейла? Что с ними стало потом? Куда подевался человек с забинтованным горлом? Имеет ли эта троица отношение к двум последним убийствам? Может, Ларри убил не только отца, но и банкира? Как получилось, что Ферни появился на сцене сразу после преступления?

Так и не избавившись от путаницы в голове, Стив вернулся в отель и пролежал на кровати около часа. Потом отправился в банк, снял со счета все свои деньги, аккуратно положил их в карман, вернулся в отель и вновь улегся.

Когда тем же вечером Стив прошел по обсаженной цветами дорожке к дому Макфейла, на ступеньке крыльца сидела Нова Вэлленс, похожая в пышном креповом платье на желтое облачко. Девушка тепло поздоровалась со Стивом, не скрывая нетерпения, с каким ожидала его прихода. Он уселся рядом с ней на ступеньку так, чтобы легче было любоваться ее личиком.

– Как ваша рука? – спросила Нова.

– Прекрасно! – В подтверждение Стив резко согнул и разогнул руку. – Полагаю, вы уже наслышаны о сегодняшнем веселье?

– О да! Я слышала, мистер Брэкетт застрелил мистера Ормсби, а потом умер от сердечного приступа.

– Что? – изумился Стив.

– Разве вы там не были?

– Был, но сперва расскажите, что слышали вы.

– О, я столько всего слышала! Но честно говоря, мне известно только то, что сказал доктор Макфейл – он осматривал оба тела.

– И что же он сказал?

– Что мистер Брэкетт застрелил мистера Ормсби – хотя никто не понимает, за что, а потом, не успев выйти из его кабинета, умер от разрыва сердца.

– А что, у него было больное сердце?

– Да. Доктор Макфейл сказал, что еще год назад предупреждал его и просил поберечь себя, потому что даже малейшее возбуждение могло оказаться для него роковым.

Стив взял девушку за руку.

– А теперь подумайте, Нова, – попросил он. – Вы хоть раз до сегодняшнего дня слышали, чтобы Макфейл упоминал о больном сердце Брэкетта?

Она удивленно взглянула на Стива, потом нахмурилась – у нее даже морщинка появилась между бровей.

– Нет, – медленно произнесла она. – Кажется, он ничего подобного не говорил. Хотя с какой стати ему такое вспоминать? А почему вы спросили?

– Потому что Брэкетт не убивал Ормсби. И если у Брэкетта и случился сердечный приступ, то причиной тому был яд. Весьма странный яд, который обжег ему лицо и бороду.

Девушка вскрикнула от ужаса:

– Вы думаете... – Она смолкла, быстро взглянула через плечо на входную дверь, потом придвинулась к Стиву и прошептала: – Вы... вы мне говорили, что человека, убитого прошлой ночью, звали Кемп?

– Да.

– Так вот, в свидетельстве о смерти – или как там называется этот документ – значится имя Генри Камберпатча.

– Вы уверены? Это тот самый человек?

– Да. Документ сдуло сквозняком со стола доктора, а когда я его подняла и положила обратно, доктор пошутил, – она хихикнула, – что это свидетельство едва не пришлось выписывать на ваше имя. Тогда я взглянула на бумагу и увидела, что в ней значится Генри Камберпатч. Что все это значит? Что...

Калитка со стуком распахнулась и на дорожку, пошатываясь, шагнул человек. Стив вскочил, поднял трость и заслонил девушку. Когда человек приблизился, он узнал Ларри Ормсби.

– Пслушайте, – заплетающимся языком произнес Ларри. – Я пчти что...

Стив шагнул вперед.

– Если мисс Вэлленс нас извинит, – сказал он, – то мы прогуляемся до калитки и поговорим.

Не дожидаясь ответа ни от девушки, ни от Ларри, он взял Ормсби под руку и зашагал с ним по дорожке. Возле калитки Ларри высвободился и повернулся лицом к Стиву.

– Время глупостей кичилось! – рявкнул он. – Вам надо уезжть! Бгите из Иззрда!

– Вот как? – отозвался Стив. – И почему же?

Ларри прислонился к изгороди и нетерпеливо махнул рукой:

– Потому что сейчас ваша жизнь гроша ломаного не стоит – ни твоя, ни ее.

Он пошатнулся и закашлялся. Стив схватил его за плечо и заглянул в лицо.

– Что с тобой?

Ларри вновь закашлял и прижал ладонь к груди.

– Пуля. Ферни постарался. Но я прикончил эту большую скотину – вышвырнул в окно. Он нырнул вниз, как пацан за монеткой. – Ормсби пронзительно рассмеялся, потом вновь стал серьезен. – Идите к девушке – быстро, немедленно! Немедленно! Через десять минут будет поздно! Они уже едут!

– Кто? Что? Почему? – отрывисто спросил Стив. – Говори толком! Я тебе не верю. Не вижу причин бежать.

– Господи, еще причины ему подавай! – воскликнул Ларри. – Будут тебе причины. Думаешь, я пытаюсь тебя запугать, чтобы ты уехал до начала следствия? – Он рассмеялся, как безумный. – Следствие! Дурак! Не будет никакого следствия! Потому что не будет никакого завтра – для Иззарда! И ты... – Он резко выпрямился и вцепился в руку Стива. – Слушай, я тебе все расскажу, только знай, что ты теряешь драгоценное время! Но если желаешь все знать, то слушай.

* * *

– Иззард – это фабрика! Тебе не показался странным этот проклятый городишко? Спиртное – вот где собака зарыта. Человек, которого я пристрелил сегодня днем и которого ты считал моим отцом, как раз и придумал весь план. Селитру как делают – заливают раствор в бак и упаривают, нагревая змеевиком. Вот ему и пришло в голову, что селитряная фабрика может стать прекрасной крышей для самогонного завода. А еще ему пришло в голову, что, если весь город станет работать сообща, вероятность провала практически нулевая.

Сам можешь представить, какими деньгами располагают в стране люди, готовые включиться в игру со спиртным, к тому же верную. И, заметь, не только преступники, но и те, кто считает себя честным. Попробуй угадать, умножь цифру на два – и все равно ошибешься на несколько миллионов. Это люди с... Короче, Ормсби поехал со своим планом на восточное побережье и нашел прикрытие – синдикат, у которого денег хватило бы на постройку нескольких городов.

Игрой тут заправляли Ормсби, Элдер и Брэкетт. Я здесь находился для того, чтобы за ними приглядывать и у них не появилось соблазна вести двойную игру и обманывать синдикат. Мне помогали проверенные люди: Ферни, Макфейл, почтмейстер Хэмен, и еще один врач по имени Харкер – его прикончили на прошлой неделе. Заманить население в город оказалось совсем нетрудно – по стране пустили весточку, что есть новый город, где любой бандюга может считать себя в безопасности до тех пор, пока будет делать то, что ему велят. Подонки из всех городов Америки и вообще со всего мира так и хлынули сюда. Каждый, кто хоть на шаг опережал полицию и имел тут покровителя, приезжал и получал убежище.

Разумеется, следом за бандюгами к нам приехало и немало легавых, но с ними оказалось нетрудно справиться, а если уж доходило до худшего, то кое-кого из местных можно было и сдать в руки закона; но, как правило, обработать легавых можно без особых проблем. К нашим услугам были банкиры, священники, врачи, почтмейстеры и прочие выдающиеся личности, которые могли или посадить легавых на короткий поводок, или, при необходимости, и вовсе отправить за решетку. В тюрьме штата до сих пор сидит немало тех, кто к нам заявился, – большинство из них агенты по борьбе с наркотиками и подпольными производителями спиртного. Их повязали раньше, чем они успели сообразить, во что вляпались.

Господи, еще никто не вел более крупной игры! Мы не могли проиграть – пока не испортили все сами. Именно так в конце концов и вышло. Игра оказалась слишком крупной для нас! В оборот было пущено слишком много денег – и они вскружили нам головы! Поначалу мы играли с синдикатом честно. Гнали спиртное и отгружали его по нужным адресам – вагонами и грузовиками, разве что не качали по трубам, – и зарабатывали деньги для синдиката и для себя. Потом нас осенила новая идея – просто гениальная! Мы продолжали гнать пойло, но доходы от второй идеи оставляли себе. Синдикат в ней не участвовал.