Хью Пентикост - Королевство смерти

– Силвермен мне объяснил. Когда Маджента покидает город…

– Так и мы думаем, – сказал Сассун. – Вы живете один, мистер Траск?

– Да.

– Я скажу, чтобы Уотерс отвез вас домой в своей машине, и попрошу комиссара Аллера, чтобы рядом с вами дежурили двое полицейских, пока мы не поймем, что все это значит.

Мейсон вытаращил глаза:

– Вы думаете, что мне угрожает опасность?

– Не знаю, – откровенно ответил Сассун. – Но вы оказались в самом центре этой истории.

– Я и Маджента? – потряс головой Мейсон. – Почему? Ведь совершенно ясно, что я до него и мизинцем не дотянусь. – Уголок его рта дрогнул в горькой усмешке. – Он же король… не забывайте это, Сассун.

Джейк потер длинный нос указательным пальцем правой руки.

– Могу предложить только свои догадки, которые ничуть не лучше, чем ваши или Дана. Человек, который убил детей, – психопат. Психопат, одержимый жаждой мести. Вы член семьи Трасковера. И он может преследовать вас.

– Вы слышали, что говорил Гебхардт в кабинете Аллера, – напомнил ему Мейсон. – Он сказал, что Маджента тут ни при чем.

– Я с ним согласен.

– В таком случае…

– Я хочу оберечь вас, мистер Траск, на тот случай, если этот сумасшедший убийца доберется до вас раньше, чем до него доберется Маджента. А Рокки решил до него добраться. Поэтому, как я думаю, он и отправился в Джерси. – Сассун с силой затянулся сигаретой. – В соответствии с донесением, с ним отправились Фуззи Кейн, он вроде мальчика на посылках при Рокки; Курок Макнаб, которого ранила миссис Трасковер; Эбрамс – адвокат Рокки, на редкость продувная бестия. Телохранитель номер один исчез. Насколько я припоминаю, это первый раз, когда он не присутствует во время такой заварушки. А первым телохранителем считается Микки Фланнери.

– Вы думаете, его оставили, чтобы он разобрался с убийцей?

Сассун выпустил через нос клуб дыма.

– Видите ли, мистер Траск, это всего лишь предположение. Но я считаю, что убийца – сам Микки Фланнери.

– Какой ему был резон убивать? – возразил Мейсон. – Если Фланнери знал, что Маджента снесет ему башку, зачем ему идти на такой бессмысленный риск – месть за мертвеца?

Сассун пожал плечами:

– Микки Фланнери – головорез. Он живет, чтобы убивать. Психиатр, скорее всего, назвал бы его параноиком. Предполагаю, он действует очертя голову и не думая о последствиях. Микки не относится к цивилизованным человеческим существам, которые могут контролировать свои действия.

– Тогда почему мы сидим здесь? – вскинулся Мейсон. – Почему не ищем его? Почему бы его не предъявить работникам почтовой службы и соседям в Поулинге, которые видели похитителя?

– Мы с Даном Гебхардтом так хорошо сработались потому, что одинаково понимаем одни и те же намеки. Не менее дюжины розыскников Дана с половины седьмого вечера ищут Микки. Большой Джим Фаллон плотно закрыл все хозяйство Мадженты – тоже присматривает за ним. Но пока нам не везет.

Вернулись в кабинет Гебхардт и Уотерс.

– Мы дали знать Фаллону, – сообщил Гебхардт. – Но у Хрипуна мелькнула идея, которую, думаю, стоит проверить. На пирсе С идет сверхурочная работа. Там стоит «Принцесса Клара», сухогруз. Ее стараются отправить сегодня же вечером, потому что на рейде уже дожидаются испанские лимоны – скоропортящийся груз, который уже запаздывает. Швартоваться фруктовоз должен к пирсу С.

– Это хозяйство Микки Фланнери, – задорно блеснул глазами Уотерс.

– Хрипун считает, что Микки постарается удрать на «Кларе», – сказал Гебхардт. – Он не дурак. Он должен понимать, что если Маджента отбыл без него, то тем самым подписал ему смертный приговор. Большая часть команды, которая сейчас работает сверхурочно, – ребята Микки. Они ему помогут.

– И к тому же поможет «капитанская шляпа», – добавил Уотерс.

Мейсон непонимающе посмотрел на него, но объяснений не последовало.

Сассун свел брови:

– Что-нибудь еще, Дан? Я собирался попросить Уотерса доставить мистера Траска домой, а комиссара Аллера – поставить там пост. Как-то я за него беспокоюсь.

У Уотерса окаменело лицо.

– Я остался один, мистер Сассун. Конечно, если вы так считаете…

– Пирс С входит в участок постоянного наблюдения Уотерса, – сказал Гебхардт. – Он знает его сверху донизу – какие шайки тут орудуют, кто смотрит, кто проверяет, – словом, всю работу. Если его предположение верно и Микки скрывается где-то там, без него нам не обойтись.

Мейсон старался говорить спокойно, но с трудом мог скрыть гнев.

– Если вы хоть на минуту подумали, что я отправлюсь домой и лягу спать, когда вашим ребятам представился шанс поймать того, кто убил детей Лауры…

Утомленные глаза Гебхардта внезапно блеснули, и он принял решение:

– Хрипун, звони Фаллону. Пусть он гонит на пирс С как можно больше людей из портового отделения. Вы можете отправляться с нами, Мейсон. Может, вы и пригодитесь. Но четко уясните себе вот что. На пирсе в дело вступаем мы с Уотерсом. Вы остаетесь с мистером Сассуном. И не отходите от него ни на шаг. Вы – всего лишь зритель. Понятно?

– Да.

Хрипун Уотерс улыбнулся Сассуну:

– Ну вы меня и напугали, босс. Такую операцию я бы не хотел пропустить!

Машина Уотерса стояла неподалеку от здания на Парк-роу, 15. Близилась полночь, и парк Сити-Холла был безлюден. В административном здании, высокий силуэт которого вырисовывался на фоне звездного неба, лишь кое-где горели окна.

Уотерс и Гебхардт расположились на переднем сиденье, а Мейсон с Джейкобом Сассуном – на заднем. Уотерс тихо и тревожно переговаривался с Гебхардтом, и их голосов Мейсон практически не слышал. Протирая очки, он сидел, уставясь в затылок Хрипуна.

– Уотерс говорил, что пирс С принадлежит Микки Фланнери, – сказал Траск, не глядя на Сассуна. – Я думал, что тут все – хозяйство Мадженты.

– Рокки контролирует больше двадцати пирсов. Но вы понимаете, что он – бизнесмен? Пирсы переданы в управление его доверенным лейтенантам. Они делают всю грязную работу, организуют «комиссионные». У Микки четыре причала, включая Р и С. Еще четыре – у Макнаба. Так все и идет.

– А что такое «капитанская шляпа»? – спросил Мейсон. – Я как-то не понял.

Сассун усмехнулся:

– Давний портовый жаргон. Время, потраченное на погрузку и разгрузку судна, – вот что главное для доходов порта. А капитан судна может очень активно вмешиваться в ход работ. У него есть право указывать, как должен быть размещен груз в трюме судна или в каком порядке его извлекать из трюмов. Он может настоять, чтобы груз был переставлен и по-другому закреплен, чтобы располагаться в определенном порядке. Он может основательно затормозить работу. В старые времена, чтобы обойти эти сложности, капитану покупали шляпу. Короче, давали взятку. Уотерс имел в виду – пусть даже команда на причале помогает Микки, но, если он хочет уйти на «Кларе», ему придется купить капитану настоящую классную шляпу!

Уотерс умело гнал машину, рассчитанно подлетая к светофорам, так что путь в западную часть города они проделали без остановок. Слабый запах речной воды становился все сильнее. Впереди показались очертания складских помещений. В огнях фар мелькнул словно парящий в воздухе хайвей Вест-Сайда.

Уотерс загнал машину под эстакаду хайвея и выключил двигатель. В двух кварталах отсюда тянулся пирс С, единственный, на котором в пустынном порту шла бурная деятельность. Вход на причал был залит потоками света; огромные грузовые фургоны медленно въезжали на пирс и покидали его.

Мужчины двинулись в сторону пирса. Уотерс расплылся в счастливой улыбке. Он кивнул в сторону двух человек, стоящих у входа на причал.

– Портовая команда. Фаллон не теряет времени. Они готовы слушаться и вас, мистер Гебхардт. – Хрипун подал какой-то знак полицейским в штатском, но они никак не отреагировали.

У входа на пирс их остановил сторож в синей форме. Мейсон видел перед собой залитое светом пространство, которое не менее чем на тысячу футов вдавалось в гладь реки. Там стоял сплошной гул от работающих двигателей грузовиков, от гидравлических подъемников на колесах, от скрежета лебедок.

И тут Мейсон услышал знакомый звук. Свист – сначала высокая нота, а потом низкая. Он слышал его вчера, в информационном центре службы занятости. «Коп или чужой – всем заткнуться!»

– Обычное приветствие, – ухмыльнулся Уотерс. Он показал сторожу пропуск: – Портовая комиссия.

– А расписаться? – спросил сторож.

– Комиссия не расписывается, – резко бросил Хрипун. – И ты это должен знать. Если нет, пошевели мозгами и перечитай портовый договор. Ты тут новичок. Где Лоуэри?

– Болен. Я вместо него.

– Как тебя зовут?

– Райан.

– Я тобой займусь, Райан, и проверю, выучил ли ты правила обращения с персоналом комиссии. О'кей, мистер Гебхардт, пошли.

Они неторопливо двинулись по пирсу. По обеим сторонам его громоздились штабеля груза, оставляя свободный проезд для машин и автопогрузчиков. Тут лежали мешки с кофе в зеленую полоску, ящики с грейпфрутами, бочки машинного масла, клети с деталями машин, картонные коробки с искусственными цветами из Японии – все с ярлыками, все со специальными отметками мелом для водителей, покупателей, инспекторов и таможенников.

Спускаясь по пирсу, слева от себя они заметили в проемах штабелей мерцающие огни «Принцессы Клары». Связки груза поднимали с причала на длинных талях и опускали в трюм судна. Докеры снимали ящики и коробки с вил подъемников и туго крепили их жесткими канатами. Палубный матрос сигналил тому, кто работал на кране, и, подчиняясь движениям его руки, тали натягивались и опускали груз в трюм, где в соответствии с указаниями капитана трюмные растаскивали его по соответствующим местам. Скрыться тут поистине предельно легко, тем более если сотни грузчиков, кишащих на судне и вне его, были готовы помочь.