Хью Пентикост - Королевство смерти

– Выпивка вон там, сэр, – сообщил он.

– Закрой за собой дверь, Грингласс, – бросила Эприл. Мы с Траском – старые друзья.

Напряжение, владевшее Мейсоном, и то, что он не скрывал беспокойства и сжигавшего его гнева, не могло не привлечь к нему внимания.

Траск сидел вполоборота рядом с Эприл на диване, сцепив перед собой руки и не отрывая немигающего взгляда от узора ковра в нескольких футах от себя. Поскольку Мейсон не смотрел на Эприл, то не видел, какой интерес и сочувствие вызывает он у нее. Не заметил Траск, что актриса страдальчески сморщилась, когда он описывал ужасный конец Джерри Трасковера. Она даже коснулась его руки, но он не обратил внимания на этот ее жест.

– Силвермен старался убедить меня, что мне ничего не удастся сделать, – в завершение сказал Мейсон. – Мой друг Макс Уолтер, который уже забыл о портовых делах то, что остальные даже не успели узнать, тоже пытался внушить мне, что в моих намерениях нет никакого смысла. Тем более, что, с его точки зрения, рассказанная мной история – чистый вымысел. Мол, нет никакой связи между кражей и взрывом эмоций, который погубил Джерри.

– Вы все еще верите в свою теорию?

Мейсон вытянул из кармана очки и начал протирать их.

– В ней есть одна зацепка, мисс Шанд, относительно которой вы сможете мне помочь. Речь идет о Дойле Гантри, актере.

– Ах, об этом тупице! – спокойно сказала Эприл. В ее интонации была лишь равнодушная констатация факта.

– Вы знали его?

– Случайно. Чисто случайно. Могу рассказать вам, Траск, о Дойле Гантри. В молодости он был неплохим характерным актером. Довольно часто снимался. Мы вместе работали в двух фильмах. По сути, общих сцен у нас с ним не было, и знала я его на уровне «доброе утро» и «добрый вечер». Неприятности у него начались на побережье – вроде прихватили с наркотиками, – и он попал в черный список. Вот поэтому Гантри и приехал на запад поискать себе работу на Бродвее.

– Тем не менее он знал вас достаточно хорошо, чтобы прийти встречать судно?

Эприл грустно хмыкнула:

– Мне пришлось основательно порыться в памяти, чтобы вспомнить, кто он такой! Но конечно же Гантри явился встречать меня. Бурные восторги, крики «Привет, дорогая!» и все такое. Я должна была догадаться. Мне стоило понять, что таким образом он старался привлечь к себе внимание: как же, его изображение появилось рядом с моим. С такой откровенной наглостью я еще не сталкивалась.

– Он оказался рядом с вами, как только вы сошли с судна?

– И проводил прямо до «кадиллака», – припомнила Эприл.

В глазах Мейсона блеснула искорка.

– Так и должно было быть. Он явился, чтобы отвлечь ваше внимание от багажа.

– А если еще ему посулили гонорар, он не мог устоять перед деньгами. Людям с его проблемами всегда нужны средства. – Эприл нахмурилась. – Тем не менее, Траск, тут просматривается еще один вариант, и мы не должны упускать его из виду. Этим очаровательным ребятишкам в соседней комнате я сказала, что кража была подлинной, в чем я лично не сомневаюсь. Но ее могла организовать студия, чтобы таким способом привлечь интерес публики. Тогда… Да, самым логичным было бы нанять Гантри, чтобы он занял мое внимание. За что с ним и расплатились. Он знал меня. Если все так и было… в таком случае история с вашим братом оказалась чудовищным совпадением. Так в жизни бывает, Траск. И довольно часто.

Мейсон отвернулся:

– И вы тоже пытаетесь отговорить меня.

– Может быть. Но думаю, я смогу вам помочь.

– Как?

– В руководстве студии в Голливуде есть человек, которому я доверяю. Постараюсь как можно скорее связаться с ним по телефону. И если кража – дело рук студии, если Гантри наняли именно они, я это буду знать.

– Вы узнаете ради меня?

У Эприл блеснули глаза.

– Ради «Фортунаты». Не забыли?

Но сразу же найти своего приятеля на другом конце Америки мисс Шанд не удалось. Он оказался где-то на съемках. Предполагалось, что будет дома к обеду. То есть, учитывая разницу во времени, часам к трем-четырем.

Стоя рядом с телефонным столиком, Мейсон сказал:

– Спасибо, что выслушали меня с таким сочувствием.

– Вы прекрасный, хоть и чокнутый парень, Траск. Вас ждут неприятности, и вам нужно содействие. Я тоже бывала в беде, но мне не всегда приходили на помощь. – Она улыбнулась. – Во всяком случае, я попыталась подольститься к известному писателю. Судя по вашему внешнему виду, вам стоит отправиться домой и передохнуть. Дайте мне ваш номер телефона. Обещаю, что, как только найду своего приятеля, тут же перезвоню вам.

Мейсон вынул из внутреннего кармана авторучку и, склонившись над столом, набросал номер своего телефона и домашний адрес.

– Значит, если это студия, то все ясно, – сказала Эприл. На переносице между ее большими голубыми глазами появилась легкая морщинка. – Если же нет… Можете мне кое-что пообещать, Траск?

– Если это в моих силах.

– Если придется вернуться к вашей теории, то, прежде чем приметесь за дело, основательно проверьте ее, чтобы риск был оправдан.

Было еще светло, когда в половине девятого такси с Мейсоном остановилось у его многоквартирного дома на Девятнадцатой улице. Расплачиваясь с водителем, он заметил неподалеку полицейскую машину, но ему ничего не пришло в голову по этому поводу.

Перейдя улицу, он миновал две ступеньки вниз, что вели к его обиталищу, и тут же рядом с ним выросли двое полицейских в форме. Он удивленно посмотрел на них и увидел, что они настроены отнюдь не дружелюбно.

– Мейсон Траск? – спросил один из них.

– Да.

– Вас хочет видеть капитан Силвермен. Пройдемте.

– Минутку. Я…

– В квартиру вы не зайдете. Вы отправитесь с нами.

Щека Мейсона дернулась нервным тиком, глаза потемнели.

– В чем, собственно, дело? Я арестован?

– Зависит от вашего поведения.

– Вы можете осложнить свое положение или облегчить его, – сказал второй коп. Их холодное отношение не изменилось ни на йоту. Они были настроены злобно и решительно.

– Похоже, у меня нет выбора, – сказал Мейсон.

– Нет.

– Все же я хотел бы на мгновение заглянуть в квартиру. Я оставил там собаку и хотел бы проверить, что с ней. Вы можете зайти со мной.

– Нет.

Они расселись в полицейской машине и направились на запад верхней части города. Никто не обмолвился ни словом. Мейсон попытался еще раз выяснить, что происходит. Он ровно ничего не сделал, чтобы его задерживали.

И тут Траск забеспокоился, заметив, что машина миновала тот поворот, что вел к полицейскому участку. Они продолжали движение. Мейсон почувствовал, что у него стали влажными ладони, когда автомобиль остановился перед коричневым кирпичным домом, в котором жила Лаура.

Его вывели из машины и доставили в холл. Один из полицейских нажал кнопку звонка, и дверной запор щелкнул. Его втолкнули в полутемную прихожую, куда выходила дверь Лауры. Она была открыта. Мейсон без особых церемоний получил еще один пинок сзади и, споткнувшись, оказался в гостиной.

Тут стоял Силвермен, лысый череп которого был покрыт бисеринками пота, а припухшие глаза горели гневными угольками. Здесь же находилась и Лаура, куда более бледная, чем предыдущим вечером. Мейсон оказался всего в футе от нее, но она продолжала молчать.

Раздался громовой рык Силвермена:

– Я говорил тебе! Я говорил тебе держаться подальше от всего этого – но нет! Ты в своем лице решил подменить собой всю полицию. О, я все про тебя знаю, Траск! Знаю, как ты пудрил мозги Микки Фланнери. Проще было бы повесить на грудь вывеску, чтобы весь порт знал, к чему ты клонишь!

– Хоть кто-нибудь может мне объяснить, что тут происходит? – спросил Мейсон.

– Я тебе объясню, – сказала Лаура голосом, которого он никогда у нее не слышал. Тыльной стороной ладони она изо всей силы ударила его по губам.

Мейсон отлетел на руки одного из полицейских и изумленно уставился на нее. Подняв руку ко рту, он почувствовал, что пальцы стали горячими и липкими от крови, хлынувшей из рассеченной губы.

– Сегодня днем, – сказал Силвермен, – дети миссис Трасковер, Дэвид и Майкл, были похищены из дома ее родителей. Они играли во дворе, и какой-то тип забрал их!

Мейсон потряс головой, все еще не в силах прийти в себя после удара Лауры.

– Вам что-нибудь известно о них?

– Мы не ждем от них никаких известий! – рявкнул капитан. – Услышишь их именно ты, а я растолкую тебе, что говорить и что делать. Усек?

Царящее в комнате молчание нарушало лишь тяжелое дыхание Силвермена. Он, двое его патрульных и Лаура с Мейсоном заполняли все небольшое пространство гостиной, выдержанной в веселых ярких тонах.

В глазах Лауры стоял такой мучительный страх, что Траск не мог смотреть на нее. Вынув из кармана платок, он поднес его ко рту, в котором стоял солоноватый запах крови.

– Когда это случилось? – спросил Мейсон голосом, напоминавшим кваканье.

– Сегодня днем, – гневно ответил Силвермен. – Нам рассказали, что дети играли во дворе. Дедушка поехал в город за покупками.

– Двор обнесен забором, – сказала Лаура, как бы объясняя всем присутствующим, почему Майкл и Дэвид могли в одиночку играть во дворе.

– Бабушка была в доме на кухне, – продолжил Силвермен. – Из окна присматривала за ребятами. Она зашла в кладовку заглянуть в холодильник. Провела там минуты две-три. Когда она вышла, ребят уже не было.

– В таком случае откуда вы знаете…

– Потому что сосед видел, как подъехал какой-то парень в машине. Он вылез, окликнул ребят, и они с ним уехали – вроде он был их приятелем. Только таких друзей у них нет. Мы предполагаем, он сказал, что его послала их мать и попросила привезти. Обыкновенный парень – спортивная рубашка, слаксы, соломенная шляпа. Никаких особых примет. В жаркий летний день по стране бродят тысячи таких, как он.