Этель Лина Уайт - Колесо крутится. Кто-то должен поберечься

Слишком много поворотов, слишком много углов. Кто угодно может таиться во мраке и ждать подходящего момента, чтобы на нее напасть.

Умом Элен понимала, что бояться глупо, но все-таки пошла по парадной лестнице. На втором этаже она замерла и бросила взгляд на дверь в комнату профессора: та была приоткрыта. Сам профессор еще не разделся и сидел в низком кресле перед холодным камином.

Пока Элен мешкала, из Синей комнаты донесся сдавленный стон. Она ждала, что звук повторится, но больше ничего не услышала.

«Ох, знать бы, что делать!»

Было в этом звуке что-то жуткое – словно кому-то зажали ладонью рот.

В конце концов девушка выбросила из головы все подозрения. Леди Уоррен приснился кошмар, и она застонала, или же сиделка попыталась прекратить ее храп – только и всего.

На лестничной площадке второго этажа Элен, к своему ужасу, поняла, что боится подниматься на третий. Все комнаты, кроме ее, пустовали; пока она поднималась по парадной лестнице, кто-то мог пробраться по винтовой и затаиться в одной из многочисленных пустых спален.

Когда девушка стала открывать дверь в свою комнату, ей почудилось, что кто-то удерживает ее изнутри. Оказалось, это был сквозняк: при включенном свете Элен увидела, как ковер поднимается и опускается от ветра, словно морская волна.

Она окинула взглядом обжитую комнату: зеркало в красивой раме, корзинка для пыльных тряпок, фотография первой леди Уоррен, туалетный столик со множеством полочек, накрытых кружевными салфетками.

«Комната той гувернантки могла быть очень похожа на мою», – подумала Элен.

Вокруг сестры Баркер висела гнилостная, внушающая страх аура. Элен всего несколько минут постояла у Синей комнаты, а от ее спокойствия не осталось и следа. Бесполезно было напоминать себе, что Оутс уже почти дома; он все равно мог прийти слишком поздно.

На третьем этаже гроза ощущалась особенно остро. Скрип за окном заставил Элен нервно осмотреться. Казалось, кто-то пытается влезть внутрь.

Элен понимала, что это невозможно, и все же подошла к окну и отдернула штору. В это мгновение черный силуэт, который уже пугал ее прежде, с размаху ударил в окно.

Напуганной Элен показалось, что деревом кто-то управляет. Девушка задернула штору, отскочила в центр комнаты и в приступе паники огляделась вокруг. А вдруг на нее, как и на ту гувернантку, сейчас набросятся из окна или из-за шторы?

Между тем на втором этаже кто-то без ее ведома осторожно открыл дверь, выглянул в коридор и посмотрел по сторонам, после чего крадучись пошел к лестнице на третий этаж.

В глаза Элен бросился висящий над кроватью крест. Он стойко выдержал насмешки хозяев и все еще был способен исцелить ее от страха. Девушка напомнила себе, что крест наделен силой столь могущественной, что она просто не может оказаться чьей-то выдумкой или мифом. Крестная сила оградит ее от беды.

Забыв о несчастной гувернантке, Элен через голову стянула с себя зеленое платье и перетрясла все вещи в шкафу: не прячется ли кто за одеждой?

Надев голубой шерстяной халатик и тапочки, в которых она стала еще ниже ростом, Элен почувствовала себя намного лучше. Она беззвучно спустилась по лестнице и остановилась у двери Синей комнаты.

Внезапно жалобный голос леди Уоррен нарушил тишину:

– Сестра, пожалуйста, не надо.

В ответ раздался неузнаваемый грубый бас:

– Молчать! А то я вам устрою.

Элен непроизвольно стиснула руки в кулаки; ее лицо покраснело от гнева. Пусть леди Уоррен и сварлива, но все-таки она пожилой человек – и теперь она оказалась во власти этой бестии!..

Однако Элен уже усвоила, что инициатива наказуема. На сей раз она решила воззвать к помощи профессора.

Дверь в его комнату была еще открыта, и он сидел в той же позе. Элен не видела его лица, только руку на подлокотнике кресла. Ей показалось странным, что он до сих пор не пошевелился.

«Что же делать, если он спит? – задумалась она. – Будить или нет?»

Она на цыпочках подошла к креслу и ужаснулась – у профессора было желтое восковое лицо и мертвенно-бледные веки.

Рядом с ним на столе стоял пузырек и пустой стакан. Элен в панике стала трясти его за руку.

– Профессор, – закричала она. – Профессор!

Она больше не боялась его потревожить. Она боялась, что не сможет его разбудить.

Напрасно Элен пыталась дозваться профессора: тот не шелохнулся. В отчаянии она схватила его за плечи и яростно встряхнула. Однако его обмякшее тело завалилось вбок, словно труп, через который пропустили электричество, чтобы на миг вернуть его к жизни.

Ошеломленная Элен в панике выбежала из комнаты, бросилась вниз по лестнице и вбежала в библиотеку. Мисс Уоррен подняла на нее вопросительный взгляд.

– Профессор! – выдохнула Элен. – Идемте к нему! Скорее. Мне кажется, он умер.

Ее пламенная речь подняла мисс Уоррен с места. Она шла впереди, перешагивая по две ступеньки за раз. Когда Элен, запыхавшись, вбежала за мисс Уоррен в спальню профессора, та уже склонилась над безжизненным телом.

– Помилуйте, мисс Кейпел! – раздраженно воскликнула она. – Вам следует подумать дважды, прежде чем пугать меня без всяких на то причин.

– Разве у него не приступ? – спросила Элен, испуганно глядя на застывшую фигуру.

– Вовсе нет. Просто он выпил слишком много снотворного.

Мисс Уоррен внимательно осмотрела пузырек квадронекса.

– Мой брат не мог принять большую дозу – такое безрассудство не в его духе. Возможно, он неправильно рассчитал действие снотворного на истощенный организм.

Она пощупала ему пульс и отвернулась.

– Он очень крепко спит. Разумней всего будет оставить его в тишине и покое.

Элен словно приросла к ковру и не могла сойти с места; ее взгляд был прикован к неподвижному телу профессора. По злой иронии судьбы, он оставил их именно в тот момент, когда они больше всего нуждались в его помощи.

Мисс Уоррен подошла к кровати, взяла одеяло и накрыла им брата.

– Пойдемте, мисс Кейпел, – позвала она.

– Нет! – воспротивилась Элен. – Я боюсь.

– Боитесь? Чего?

– Не знаю. Вот только у нас больше нет мужчин!

Замечание как будто удивило мисс Уоррен.

– Да, странно, что все куда-то подевались, – сказала она. – Но беспокоиться вам совершенно нечего.

– А как же убийца? – прошептала Элен. – Где-то рядом бродит маньяк. А из дома один за другим уходят всего его жители. Боюсь, скоро что-то случится. Это еще не конец. Может быть, я останусь одна. Или вы.

– Если вам так страшно, почему вы не побудете с сестрой Баркер?

Элен съежилась, вспомнив последнее происшествие.

– Я и ее боюсь! Она угрожает леди Уоррен. Я только что слышала.

Мисс Уоррен открыла рот, но заговорила не сразу. Не в ее правилах было успокаивать и утешать подчиненных, но на сей раз она почему-то решила поступиться принципами.

– Знаете, я не обсуждаю семейные дела с посторонними, – сухо произнесла она. – Но вы, наверное, слышали, чем кончилось дело с предыдущей сиделкой?

– Да. Леди Уоррен в нее что-то бросила.

– Совершенно верно. Это случалось и раньше. Леди Уоррен сейчас в таком возрасте и состоянии, что она не может контролировать свои действия. Физически. Понимаете?

Элен кивнула, давая понять, что наслышана о злобном нраве титулованной особы.

– Увы, – продолжала мисс Уоррен, – старшая сестра дома престарелых сказала, что никто из ее сотрудников не хочет ехать в «Вершину». Я была вынуждена просить ее о сиделке, которая привыкла обуздывать пациентов. Нам нужна добрая, но строгая женщина.

– Я бы не назвала ее доброй, – заявила Элен. – Давайте сходим вместе, и вы сами посмотрите, как себя чувствует леди Уоррен.

– Ладно. Оставим здесь свет.

Они направились в Синюю комнату, и вдруг мисс Уоррен обо что-то споткнулась.

– Что это? – спросила она, близоруко и недовольно щурясь.

– Стамеска! – радостно воскликнула Элен. – А я ее искала! Хотела починить вашу ручку, да забыла.

Девушка наклонилась и подняла стамеску. Мисс Уоррен взяла инструмент у нее из рук и положила на стул в своей комнате.

– Нужно во всем соблюдать порядок, – заметила она. – Вам знакомы эти слова: «Посеешь мысль – пожнешь поступок. Посеешь поступок – пожнешь привычку. Посеешь привычку – пожнешь характер. Посеешь характер – и пожнешь судьбу»?

Элен промолчала, поняв завуалированный упрек. Вслед за мисс Уоррен она вошла в Синюю комнату. Поскольку от белой груды белья на кровати не шел оглушительный храп, Элен сделала вывод, что леди Уоррен действительно спит.

«Надеюсь, ее не напичкали снотворным», – с опаской подумала она.

Воздух кисло пах гнилыми яблоками и тряпьем. Мисс Уоррен с отвращением вздрогнула.

– Неподготовленный человек не вынесет здешней атмосферы, – обронила она. – А мне пришлось сидеть тут целый день. Даже голова разболелась. Поэтому я, в отличие от вас, ценю труд сестры Баркер.

Элен поняла, к чему клонит мисс Уоррен.

«Значит, в случае чего она займет сторону сиделки», – решила девушка.

Ее поразило, с каким тактом мисс Уоррен постучалась в дверь гардеробной комнаты.

– Можно войти? – спросила она.

Сестра Баркер ответила утвердительно. Она сидела, вытянув ноги, и курила. При виде хозяйки она положила сигарету в пепельницу и нехотя встала.

– Извините за беспокойство, – обратилась к ней мисс Уоррен. – Только хотела узнать, как обстоят дела с леди Уоррен? Не слишком ли с ней много хлопот?

– Она совсем не хотела пить успокоительное, – ответила сестра Баркер. – Но мы быстро договорились.

– Тогда желаю вам спокойной ночи.

– При таком ветре? Нет уж. Я спать не буду, как и все остальные.

– Что значит «как и все остальные»? – удивилась мисс Уоррен. – Я иду спать. Профессор, скорее всего, проспит до утра, он переборщил со снотворным.

Сестра Баркер презрительно хмыкнула: