В этот момент, как бы заставивший остановиться время, в тот момент, сам по себе нереальный, он воспринимал ее печальное лицо, как видение из сна, и почувствовал, что любовь переполняет его до краев, она теперь вылилась для него в единственную и навечно. Дверь лифта закрылась, и он медленно вернулся к себе в квартиру.

Глава 13

Дверной замок в квартиру Кэлворта ожил. Он подошел к двери и открыл ее.

– Узнаете?

– Как будто это было только вчера, – произнес Кэлворт.

Ходж, а это был он, сделал неопределенный жест рукой.

– Мне можно войти? Проходил мимо и подумал, что вы, наверное, в субботу дома. Решил: дай-ка зайду, может быть, прибавилось что-нибудь новенькое в вашем деле, о котором мы говорили.

Кэлворт сделал шаг в сторону, и Ходж вошел в квартиру.

– Я как раз завтракаю, – сказал Кэлворт. – Может, позавтракаете со мной?

– Не возражаю.

– Снимайте ваше пальто и кладите его куда-нибудь.

Он наблюдал, как инспектор снял пальто и аккуратно сложил его пополам. За пальто последовала шляпа, невероятно каким способом сохранявшая первозданную чистоту и свежесть. В заключение он расправил усы, пригладил на голове свои редкие волосы, поправил воротничок простым подергиванием плеч и, подойдя к зеркалу, подтянул узел галстука.

Кэлворт усмехнулся.

– Давайте пройдем на кухню.

Ходж сел за стол, а Кэлворт подвинул ему чашку с блюдцем.

– Тосты любите?

– Только кофе.

Ходж, в свою очередь, стал наблюдать за Кэлвортом, который наливал ему кофе.

– Так есть новости, Кэлворт?

– Сколько угодно: вернулась жена и вновь ушла, успев влюбиться… Чарли Мейер зол на меня как черт.

– О чем вы толкуете? Вы же знаете, о чем я говорю. Как насчет того парня, который проник к вам в квартиру? Удалось узнать, зачем он приходил?

Кэлворт поставил кофейник на плиту. Новостей у него было хоть отбавляй… Ходж, конечно, мог бы помочь ему выследить Грейс, похитившую расписку. Раз она не сразу помчалась к Леонетти прошлой ночью, значит, она не торопилась, а что-то обдумывала. Зная Грейс, он почти наверняка мог сказать: первое – она не клюнет на начальное предложение Леонетти, второе – она попытается встретиться с Родом и Бостоном, чтобы взвинтить цену, подключить их к своеобразному соперничеству с Леонетти, и третье, что больше всего его успокаивало, – это то, что, если ее привычки не изменились, она проспит до полудня.

Когда он сел напротив Ходжа, вид у него был сосредоточенным.

– Ничего нового в этом вопросе не появилось, если бы не одна вещь.

– Какая же вещь?

– Вы знаете, что он искал и почему прошло десять часов с того момента, как он вошел в дом, до того момента, как он проник в вашу квартиру?

– Ах, вот вы о чем.

– Не скрою, этого я понять не могу… А вы сами не ломали над этим голову? Не интересовались?

– Я не детектив, – сказал Кэлворт. – Это только ваша работа. Раз уж вы не могли найти разгадку, то где уж мне.

– Я довольно сентиментальный человек, хотя по внешнему виду, может быть, это и трудно определить.

Он взглянул на ромашки, украшавшие его галстук.

– Вы это можете даже видеть по тому, как я одеваюсь. Правда, немного неожиданно для копа?

– Есть немного.

– Так вот, не думайте, что меня совсем не тронула вся эта история, случившаяся с вами. Я хорошо помню ваши иронические реплики. Вернувшись домой, я подумал, что все это требует более пристального внимания и раздумья. Я даже не пошел вечером в кино, хотя собирался. Я весь вечер просидел в кресле, стараясь во всем разобраться и подвести теорию, как добросовестные копы в некоторых книгах.

– Я ненавижу себя за то, что заставил вас целый вечер заниматься моими проблемами, уверяю вас.

– Опять сарказм.

Он с возмущением посмотрел на Кэлворта.

– И тем не менее думаю, что вам интересно познакомиться с моими выводами, которые я сделал.

– Еще бы, конечно.

Ходж поставил свою чашку на стол и сказал, прямо смотря на Кэлворта:

– Так вот, тот парень живет в вашем же доме.

Кэлворт встал и подошел к плите. Его уважение перед сообразительностью Ходжа резко возросло.

«Но только ли это гениальная догадка? Только ли это результат его сообразительности?.. А может, он просто что-то узнал о Гастингсе? Нужно быть начеку и не сболтнуть лишнего…»

Он вернулся к столу с кофейником.

– Неплохая теория, – сказал он.

– По-моему, черт возьми, тоже неплохо. Он мог спокойно сидеть в своей квартире, попивая чай, смотреть телевизор и в это время все обдумывать. Нельзя представить себе идиота, который десять часов мерзнет где-то на черной лестнице, а? Ему и слепок для вашего ключа тоже просто было сделать. Теперь понятно, почему лифтер не видел, как он спускался вниз. Он никуда не выходил из дома, а просто сидел в своей квартире.

– Вы не передумали насчет тостов и кофе?

– Нет…

Он положил на стол свои наманикюренные пальцы.

– Допустим, моя теория верна. И куда же она нас приводит? Никуда. Десятки жильцов могут оказаться под подозрением, а это все равно, что искать иголку в стоге сена.

Кэлворт энергично покачал головой.

– Совершенно бессмысленно. Как теория ваша версия подходяща, но практически… Обязательно ли этим парнем был живущий в этом доме?

– Я подчеркиваю, что это всего лишь предположение… Ну а теперь я должен идти. Дела, знаете ли, причем на этот раз практические.

Кэлворт хотел встать.

– Я провожу вас.

– Не беспокойтесь, заканчивайте завтрак. Благодарю за кофе. Кстати, как себя чувствует Гастингс?

Кэлворт остолбенел, руки его неожиданно приросли к столу. Он почувствовал влажное тепло на шее и лице. По торжествующему блеску в глазах Ходжа он понял, что удар нанесен был неспроста, и теперь инспектор торжествовал, так как нанес Кэлворту очень точный и расчетливый удар. Оцепенение длилось около минуты, но долго сидеть он так не мог. Нужно было брать себя в руки. Он снял со стола руки, взял чашку, поднес ее на уровень лица, защищаясь ею, словно щитом, от пристального взгляда Ходжа и в то же время скрывая выражение своего лица. Продолжая прятать лицо за чашкой, он прошептал:

– Да, бедного парня здорово помяло.

Ходж, согнав с лица победоносную улыбку, теперь имел совершенно безразличный вид. Полуобернувшись, он спросил:

– Вы дружите с Гастингсом?

– Всего лишь знаком. Он работает в банке, где я состою вкладчиком. Иногда он оказывает различные мелкие услуги.

Ходж между тем доверительно продолжал:

– Не буду интриговать вас, откуда я знаю о вашем знакомстве. Мой коллега из отдела транспортных происшествий заходил к нему по делу в госпиталь и узнал от доктора, что вы тоже навещали его.

– Полиция ищет автомобиль, на котором был совершен наезд?

– Черт возьми, сразу нашли. Машина угнана и принадлежит одному парню из Стейтен Айленд. Пару месяцев назад примерно на этом же месте был убит один человек. Машину тоже нашли, и она тоже оказалась краденой… Совпадение? А то, что Гастингс живет в этом доме, вам не кажется странным?

– Действительно, странно.

– С вашей стороны было очень любезно навестить Гастингса в госпитале.

Кэлворт почувствовал, что в воздухе нависла угроза. Инспектор не переставал улыбаться и вел себя совершенно спокойно, но Кэлворту стало не по себе. Стальной блеск в расширенных и проницательных глазах Ходжа явно источал угрозу. Осторожно, боясь выдать себя лишним словом, Кэлворт сказал:

– Он живет очень уединенно, у него мало друзей.

Ходж пропустил эту реплику мимо ушей.

– У него больная мать, мне хотелось бы ему помочь.

– Послушайте, – сказал Ходж добродушно, – вы не хотите мне рассказать что-нибудь в связи с этим? Или, может быть, навести меня на какую-нибудь мысль?

– Не понимаю, что вы имеете в виду?

– Всего лишь теорию, напоминаю вам об этом еще раз. Вы же не предполагаете, что этим человеком был Гастингс?

Кэлворт спокойно возразил:

– Я думаю, что вам нужно прекратить подобные домыслы.

– Не сердитесь, Кэлворт.

– Я не сержусь, а просто отказываюсь понимать. Вы помешались на своих теориях.

– На вашем месте я бы добивался следствия, а не ставил бы палки в колеса правосудия и не считал бы копов недалекими дураками.

– Спасибо. Я запомню ваш совет.

– Это не совет – это предупреждение. Если передумаете, сообщите.

Ходж усмехнулся, а затем повернулся и сказал:

– Я еще к вам заскочу. Может быть, вы передумаете.

– Сомневаюсь.

Ходж вышел из кухни и направился к двери.

Кэлворт подождал, пока за ним не захлопнулась дверь, затем встал и налил себе еще кофе.

Раздался телефонный звонок.

– Привет! – услышал он голос Люси.

– Привет, – сказал Кэлворт. – Только собирался вам позвонить.

– Отец обещал вам позвонить, но… он у вас?

– У меня? Он разве собирался прийти сюда ко мне?

– Он сказал, что зайдет к вам в 10.30. Сначала хотел повидать Гастингса в госпитале, а затем…

– Может быть, задержался?

Она ответила тихо, почти шепотом:

– Я очень беспокоюсь. У них с Эдом вышла ссора перед его уходом, прямо здесь, в галерее. Оба кричали, но сразу же прекратили, когда я вошла.

– Я сейчас возьму такси и приеду.

– А если отец приедет и не застанет вас дома?

– Оставлю у швейцара записку… Плейера не видели?

– Нет, не видела.

– Буду у вас через двадцать минут, – сказал Кэлворт.

Повесив трубку, он сел на кровать и стал задумчиво потягивать кофе, который принес из кухни. Конечно, это не имело большого значения, и тем не менее он бы чувствовал себя лучше, если бы Плейер был где-нибудь в поле его зрения. Если участие Бостона незначительное и он ничего не знает о роли Плейера, это подтолкнуло двух братцев к более решительным действиям против него. Род знал, что Бостон собирается в больницу навестить Гастингса. Люси не допускает вины своего отца, но Кэлворт решил, что сам должен все проверить объективно, а не поддаваться влиянию Люси…