Агата Кристи - Карибская тайна

Эвелин Хиллингдон вылезла из воды и плюхнулась на теплый золотистый песок. Сняв купальную шапочку, она энергично тряхнула темными волосами. Пляж был не особенно большим. Люди обычно приходили туда по утрам, и к половине двенадцатого там происходило нечто вроде общего собрания. Слева от Эвелин в причудливом плетеном кресле современной конструкции лежала сеньора де Каспеаро, красавица из Венесуэлы. По соседству с ней расположился мистер Рэфьел, в настоящее время самый старший из обитателей «Золотой пальмы» и обладавший властью, доступной только пожилым и богатым инвалидам. Эстер Уолтерс, как всегда, находилась рядом, имея при себе карандаш и блокнот на случай, если мистеру Рэфьелу внезапно взбредет в голову срочно отправить какую-нибудь деловую телеграмму. Мистер Рэфьел в пляжном наряде казался донельзя высохшим; кости покрывали гирлянды висевшей кожи. Хотя он имел вид человека, стоящего одной ногой в могиле, жители Вест-Индии утверждали, что он выглядит точно так же, по крайней мере, уже лет восемь. Проницательные голубые глаза поблескивали на морщинистом лице. Его основным развлечением было энергично отрицать все, что ему ни скажут.

Мисс Марпл также присутствовала на пляже. Как всегда, она сидела и вязала, прислушиваясь к происходящему и очень редко вступая в беседу. Когда же она начинала говорить, то это всех удивляло, так как обычно о ее существовании все забывали. Эвелин Хиллингдон снисходительно на нее посматривала, считая ее «милой старушонкой».

Сеньора де Каспеаро натирала ноги маслом для загара, что-то бурча себе под нос. Она была весьма неразговорчивой особой. Закончив процедуру, сеньора недовольно посмотрела на пузырек.

– Это масло хуже «Франхипаньо», – печально промолвила она. – А его достать здесь просто невозможно. – И ее веки снова опустились.

– Вы не хотите окунуться, мистер Рэфьел? – спросила Эстер Уолтерс.

– Окунусь, когда сочту нужным, – огрызнулся мистер Рэфьел.

– Но уже половина двенадцатого, – заметила миссис Уолтерс.

– Ну и что из этого? – осведомился мистер Рэфьел. – Вы думаете, я принадлежу к людям, которые зависят от времени? Это сделай тогда-то, это – через двадцать минут, это – еще через двадцать минут – тьфу!

Миссис Уолтерс прослужила у мистера Рэфьела достаточно долго, чтобы выработать соответствующую линию поведения с ним. Она знала, что ему требуется немало времени для того, чтобы прийти в себя после купания, и поэтому напоминала ему о времени, оставляя в запасе добрых десять минут для пререканий.

– Мне не нравятся эти пляжные туфли, – заявил мистер Рэфьел, подняв ногу и глядя на нее. – Я уже говорил этому болвану Джексону, но он никогда не обращает внимания на мои слова.

– Я принесу вам другие, мистер Рэфьел.

– Сидите на месте! Терпеть не могу людей, которые суетятся как клуши.

Лежащая на теплом песке Эвелин слегка пошевелилась и раскинула руки.

Мисс Марпл, поглощенная вязанием (по крайней мере, так казалось), вытянула ногу и поспешно извинилась:

– Простите, миссис Хиллингдон. Боюсь, что я толкнула вас.

– Ничего, – ответила Эвелин. – Пляж слишком переполнен.

– О, пожалуйста, не беспокойтесь. Я отодвину свое кресло назад, чтобы больше вас не задевать.

Во время передислокации мисс Марпл продолжала непринужденно болтать:

– Здесь просто чудесно! Знаете, я раньше никогда не была в Вест-Индии. Вот уж не думала, что когда-нибудь сюда попаду. А все по доброте моего племянника. Полагаю, вы хорошо знаете эти места, не так ли, миссис Хиллингдон?

– На этом острове я раньше была один или два раза, а кроме того, я была на многих других островах.

– Ах да! Бабочки и цветы. Вы занимаетесь ими вместе с вашими друзьями… или они ваши родственники?

– Друзья, и ничего более.

– Очевидно, вы много бываете вместе, потому что у вас общие интересы?

– Да. Мы путешествовали вместе несколько лет.

– И наверно, у вас было несколько увлекательных приключений?

– Едва ли, – ответила Эвелин. Ее голос звучал уныло и невыразительно. – Приключения всегда случаются с другими. – И она зевнула.

– Ни опасных встреч со змеями и хищниками, ни столкновений с дикими туземцами? – продолжала мисс Марпл, думая про себя: «Что за чушь я болтаю!»

– Только с кусачими насекомыми, – заверила ее Эвелин.

– Знаете, бедного майора Пэлгрейва однажды укусила змея, – сообщила мисс Марпл заведомую ложь.

– Неужели?

– А он никогда не рассказывал вам об этом?

– Может быть, и рассказывал. Я не помню.

– Он всегда рассказывал множество интересных историй.

– На редкость нудный старик, – вмешался мистер Рэфьел. – И к тому же глуп как пробка. Он бы не умер, если бы следил за собой как следует.

– О, пожалуйста, мистер Рэфьел, – взмолилась миссис Уолтерс.

– Я знаю, что говорю. Если следишь за своим здоровьем, то все будет в порядке. Посмотрите на меня. Врачи уже несколько лет назад признали меня безнадежным. «Отлично, – сказал я. – У меня есть собственные медицинские правила, и я буду им следовать». И вот, как видите, я до сих пор жив. – И он гордо огляделся вокруг.

То, что он был до сих пор жив, и в самом деле казалось чудом.

– У бедного майора Пэлгрейва было повышенное давление, – заметила миссис Уолтерс.

– Чепуха, – отрезал мистер Рэфьел.

– Но это действительно так, – подхватила Эвелин Хиллингдон. В ее голосе неожиданно послышались твердые нотки.

– Он сам вам это сообщил? – осведомился мистер Рэфьел.

– Кто-то мне говорил.

– У него было очень красное лицо, – вставила мисс Марпл.

– Это еще ничего не значит, – возразил мистер Рэфьел. – К тому же у него не было повышенного давления, и он сам мне об этом сказал.

– Что вы имеете в виду? – спросила миссис Уолтерс.

– Я видел, как он много ест и без передышки поглощает пунши, и как-то прочитал ему мораль: «В ваши годы нужно помнить о кровяном давлении, соблюдать диету и не злоупотреблять алкоголем». А он ответил, что ему это незачем, так как для его возраста у него прекрасное давление.

– Но он, кажется, принимал какое-то лекарство от гипертонии, – снова вмешалась мисс Марпл. – Как будто оно называется «серенит».

– По-моему, – сказала Эвелин Хиллингдон, – ему просто не хотелось признаться в своей болезни. Очевидно, он принадлежал к людям, которые боятся болезней и, как ни странно, именно поэтому не говорят, что они больны.

Глядя на ее темноволосую голову, мисс Марпл подумала, что эта тирада чересчур длинна для Эвелин Хиллингдон.

– Беда в том, – наставительно произнес мистер Рэфьел, – что люди слишком интересуются чужими болезнями. Они считают, что каждый, кому больше пятидесяти, обязательно должен умереть от гипертонии, коронарного тромбоза или чего-нибудь в этом роде. Чепуха! Если человек говорит, что с ним все в порядке, значит, так оно и есть. Люди должны знать о собственном здоровье. Сколько сейчас времени? Без четверти двенадцать? Мне уже давно было пора окунуться. Почему вы не напомнили мне об этом, Эстер?

Миссис Уолтерс не выразила протеста. Она встала, помогла подняться мистеру Рэфьелу и, поддерживая его, вошла вместе с ним в море.

– Как безобразны старики! – промолвила сеньора де Каспеаро, открыв глаза. – Пожалуй, людям следовало бы умирать в сорок или даже в тридцать пять лет.

К ним подошли Эдуард Хиллингдон и Грегори Дайсон, скрипя ногами по песку.

– Как вода, Эвелин?

– Как обычно.

– Да, здесь температура всегда одна и та же. А где Лаки?

– Не знаю, – ответила Эвелин.

И снова мисс Марпл задумчиво на нее посмотрела.

– Ну, пожалуй, я изображу кита, – сказал Грегори. Он сбросил яркую рубашку, побежал по пляжу, бросился в воду, пыхтя и отфыркиваясь, и быстро поплыл кролем.

Эдуард Хиллингдон сел на песок рядом с женой.

– Искупаемся? – спросил он.

Она улыбнулась, надела купальную шапочку, и они вдвоем зашагали к морю, делая это значительно менее эффектно, чем Грегори.

Сеньора де Каспеаро снова открыла глаза.

– Сначала я думала, что у этих двоих медовый месяц – он с ней так мил, но они, оказывается, женаты восемь или девять лет. Удивительно, правда?

– Интересно, где миссис Дайсон? – заметила мисс Марпл.

– Лаки? С каким-нибудь мужчиной.

– Вы… вы в самом деле так думаете?

– Конечно, – подтвердила сеньора де Каспеаро. – Она – женщина именно такого типа, хотя и не так уж молода. А у ее мужа тоже глаза бегают повсюду. Уж это-то я знаю.

– Безусловно, знаете, – согласилась мисс Марпл. – В этом я не сомневаюсь.

Сеньора де Каспеаро бросила на нее удивленный взгляд. Очевидно, она не ждала от мисс Марпл подобного ответа.

Мисс Марпл тем временем продолжала смотреть на волны с выражением святой невинности.

– Могу я поговорить с вами, миссис Кендал?

– Да, конечно, – ответила Молли, сидящая за письменным столом в кабинете.

Виктория Джонсон в белой крахмальной униформе подошла ближе и закрыла за собой дверь с таинственным видом.

– Я хотела рассказать вам кое-что, миссис Кендал.

– Да? Что-нибудь не так?

– Не знаю. Я не уверена. Это касается старого джентльмена, который умер во сне.

– Ну и что же?

– В его комнате была бутылочка с таблетками. Доктор спрашивал меня о них.

– Да?

– Доктор сказал: «Позвольте мне взглянуть, что у него стоит на полочке в ванной». Там были зубной порошок, желудочные таблетки, аспирин, каскара и пузырек с надписью: «Серенит».

– Да? – снова повторила Молли.

– Доктор увидел эту бутылочку и казался вполне удовлетворенным. Но потом я вспомнила, что раньше ее не было в ванной, – я там ее не видела. Зубной порошок, крем для бритья, аспирин и прочее там всегда стояли, но таблеток серенита я никогда раньше не замечала.