— Да! — подхватила Никки. — Помните, Уимс сам говорил нам, что не покидал Барлоу до 15 июля?

— Разумеется, помню. А мотив Уимса, Никки?

— Ну, кража «Тамерлана» профессора.

— Боюсь, что это так, — простонал Барлоу. — Уимс, будучи книготорговцем, мог легко раздобыть дешевую факсимильную копию, чтобы заменить ею подлинное первое издание.

— И он сказал, что отправился в пеший поход, — добавила Никки в восторге от собственной логики. — Держу пари, Эллери, что 31 июля он «пришел» в то почтовое отделение в Арканзасе отправить эти открытки!

* * *

Уимс обрел дар речи.

— Послушайте, маленькая леди, я не убивал старину Чиппа… — начал он самым неубедительным тоном, какой только можно себе представить.

Все посмотрели на него с презрением — все, кроме Эллери.

— Это правда, Уимс, — кивнул Эллери. — Вы, безусловно, его не убивали.

— Он не… — начал доктор Барлоу, недоуменно моргая.

— Я не… — изумленно вымолвил Уимс, весьма озадачив Никки.

— Нет, хотя боюсь, меня едва не заставили поверить, что это сделали вы, Уимс.

— Что вы имеете в виду, мистер Квин? — испуганно спросил ректор колледжа.

— Откуда вы знаете, что он этого не делал? — сердито осведомился Бейкон. — Я предупреждал вас, доктор, что этого парня переоценили. Следующее, что он нам скажет, это что Чипп вообще не был убит.

— Вот именно, — подтвердил Эллери. — Следовательно, Уимс не мог его убить.

— Эллери!.. — простонала Никки.

— Ваш силлогизм выглядит несколько извращенным, мистер Квин, — сурово заметил доктор Барлоу.

— А как насчет доказательств? — спросил Бейкон.

— Отлично, — бодро отозвался Эллери. — Давайте рассмотрим доказательство — скелет, который мы нашли около хижины Чиппа.

— Эти высохшие кости? При чем тут они?

— При том, что они слишком высохшие. Бейкон, вы не только химик, но и биолог. При обычных обстоятельствах сколько нужно времени, чтобы все мягкие части тела разложились полностью?

— Сколько времени? — Молодой человек облизнул губы. — Мышцы, желудок, печень… От трех до четырех лет. Но…

— А кожные волокна, связки?

— Лет пять, а то и больше. Но…

— Тем не менее, — вздохнул Эллери, — этот высохший скелет намеревались выдать за останки человека, который был жив всего одиннадцать недель тому назад. И это не все. Теперь я обращаюсь к вашим знаниям в области химии, профессор. Какой эффект производит негашеная известь на человеческие плоть и кости?

— Ну… она высушит тело…

— А ткани уничтожит?

— Э-э… нет.

— Значит, наоборот — сохранит?

— Э-э… да.

— Следовательно, скелет, который мы обнаружили, не мог быть бренными останками профессора Чиппа.

— Но правая рука, Эллери! — воскликнула Никки. — Недостающие фаланги — совсем как у профессора Чиппа…

— Не думаю, — сухо заметил Эллери, — чтобы отщипнуть пару сухих косточек у человека, умершего лет восемь-девять назад, представляло сложную проблему.

— Восемь-девять лет?

— Это наводит на мысль, Никки, об обитателе какой-то вскрытой могилы, но, учитывая факты, имеющиеся в нашем распоряжении, более вероятной кажется теория о происхождении скелета из лабораторного шкафа биологического факультета колледжа Барлоу. — Профессор Бейкон съежился под обвиняющим взглядом Эллери, который внезапно смягчился. — Право, джентльмены, не зашла ли эта шутка слишком далеко?

— Шутка, мистер Квин? — попытался изобразить негодование ректор.

— Ну-ну, доктор, — усмехнулся Эллери, — игра окончена. Позвольте мне вновь рассмотреть фантастические факты. Что представляет собой это дело? Детективный роман, воплощенный в жизни. Потрясающе, невероятно? Да, но абсолютно неубедительно! Как удобно все ключи в рукописи Чиппа нашли отражение в реальности! Взятая в библиотеке книга, задержанная надолго — в романе и в преступлении. Почтовые открытки, написанные заранее — в романе и в преступлении. Факсимильная копия «Тамерлана» на полке Чиппа — точно как в рукописи. Выглядит так, будто Чипп сотрудничал с собственным убийцей.

— Сотру… Я ничего не понимаю, мистер Квин, — захныкал маленький мистер Уимс.

— Бросьте, Уимс! В качестве книготорговца и поклонника По вы были ключевой фигурой в заговоре. Хотя должен признать, доктор Барлоу, что вы тоже великолепно сыграли свою роль, а вы, профессор Бейкон, могли бы сделать блестящую карьеру в театре. Думаю, что единственный невиновный среди вас — Ма Блинкер, и с радостью предвижу, джентльмены, как вы будете смотреть в лицо этой достойной леди, когда она узнает, что вы использовали ее искреннее горе в коммерческих интересах.

— Коммерческих?! — воскликнула Никки, придерживая руками свою хорошенькую головку, чтобы она не улетела.

— Конечно, Никки. Меня пригласили в Барлоу, чтобы пустить по следу ловко приготовленных «ключей», дабы я пришел к выводу, что Клод Уимс «убил» профессора Чиппа. Когда я объявил бы о «виновности» Уимса, старина Чипп вылез бы из своего укрытия, усмехаясь во весь рот.

— Вылез бы… — пролепетала Никки. — Вы имеете в виду, что профессор Чипп жив?

— Это единственный вывод, который имеет смысл, Никки. Представляю себе газетные заголовки, — продолжал Эллери, глядя на трех поникших мужчин. — «Знаменитый сыщик попался на удочку — обвинил в убийстве безобидного книготорговца!» Коммерция? Еще какая! После такой рекламы издатель проглотил бы «Тайну трех «П», как кит Иону[112] — а мы бы получили сенсационный бестселлер. Все это, Никки, было заговором, спланированным ректором колледжа Барлоу, его двумя любимыми профессорами и их добрым другом, колледжским книготорговцем, с целью обеспечить триумф первому детективному роману старины Чиппа!

Теперь в комнате повеяло теплом, покрывшим щеки троих мужчин краской стыда.

— Мистер Квин… — одновременно произнесли хриплыми голосами ректор, профессор биохимии и книготорговец.

— Ну-ну, джентльмены! — воскликнул Эллери. — Еще не все потеряно! Мы доведем до конца ваш замысел, но с одним условием. Где Чипп? Мне хочется пожать руку старому негодяю!

Барлоу и впрямь необычный колледж!

Октябрь

ПРИКЛЮЧЕНИЕ С МЕРТВЫМ КОТОМ

По квадратному конверту из черной бумаги с надписью оранжевыми чернилами Эллери тотчас же представил себе его отправительницу — полную энтузиазма и идей особу, которая тратит деньги какого-нибудь злополучного мужчины на сооружение очередной мышеловки.

Будучи слишком часто одной из мышей, Эллери обрадовался, что конверт адресован «мисс Никки Портер».

— Но почему в вашу квартиру? — поинтересовалась Никки, вертя черный конверт в руках без каких-либо результатов.

— Умышленное оскорбление, — объяснил Эллери. — Одна из этих приторно-сладеньких женщин, которые одним ударом разрушают репутацию честной девушки. Даже не вскрывайте его — сразу бросьте в огонь и давайте займемся работой.

Однако Никки вскрыла конверт и извлекла листок, вырезанный в форме кошки.

— Я мастер метафоры, — пробормотал Эллери.

— Что-что? — переспросила Никки, разворачивая кошку.

— Не важно. Но если вы настаиваете на том, чтобы играть роль мышки, читайте. — Откровенно говоря, он и сам ощущал любопытство.

— «Дорогой коллега-призрак!..» — начала Никки и нахмурилась.

— Можете не продолжать. Жуткие детали и без того ясны.

— Заткнитесь, — сказала Никки. — «Тайное собрание Заколдованного круга черных кошек» состоится в номере 1313 отеля «Чанселлор» 31 октября».

— Ну еще бы, — с мрачным видом произнес Эллери. — Это следовало ожидать.

— «Вы должны явиться в полном костюме черной кошки, включая маску-домино. Время Вашего прибытия — 21.05. До встречи в час колдовства». Подписано: «П.Ризрак». Как мило!

— Никакого ключа к личности преступника?

— Нет. Почерк мне незнаком.

— Конечно, вы туда не пойдете?

— Конечно, пойду.

— Исполняя свой моральный долг друга, защитника и босса, я предлагаю вам вышвырнуть эту мерзость и сесть за машинку.

— Более того, — сказала Никки. — Вы тоже пойдете.

Эллери изобразил «улыбку № 3» — самую зубастую.

— Вот как?

— На оборотной стороне «кошки» имеется постскриптум: «Приведите с собой Вашего босса-кота, также в костюме».

Эллери живо представил себя в виде долговязого Кота в сапогах, щелкающего бичом над стаей прыгающих кошек, налакавшихся скотча. Видение было удручающим.

— Отклоняю приглашение с должной признательностью.

— Вы сноб!

— Просто я не дурак.

— Вы не умеете развлекаться.

— Подобные вечеринки неизбежно заканчиваются появлением чьего-нибудь мужа, бьющего в челюсть высокого смуглого незнакомца.

— Трус!

— Боже, я не имел в виду себя!..

Из чего следовало, что он уже проиграл битву.

* * *

Эллери стоял на тринадцатом этаже отеля «Чанселлор», проклиная друидов.[113]

Ибо истоки нашей повторяющейся октябрьской глупости, очевидно, лежали у мохнатых ног Самана.[114] Конечно, зажжение ритуальных костров на кельтских полянах в свое время выглядело вполне естественно, а кельтская роща служила подходящим местом для ежегодных сборищ призраков и ведьм, но юрисдикция языческих божеств должна ограничиваться временными рамками, и друидскому богу смерти следовало предвидеть, что ритуальному костру не место в номере отеля на Манхэттене, не говоря уже о духах, свободных от телесной оболочки, какими бы злыми они ни были. Затем Эллери вспомнил, что Помона, римская богиня плодов, снабдила Хеллоуин[115] орехами и яблоками, и он заодно проклял древних римлян.