Эдвард машинально открыл дверцу, и девушка устроилась рядом с ним. Мех ее манто коснулся щеки Эдварда, и в ноздри проник тонкий аромат фиалок.

У него не возникло никакого определенного решения: он целиком отдался на волю приключения, судьбы... Девушка назвала его Эдвардом... Без сомнения, речь шла о каком-то другом Эдварде, но это неважно. Она скоро поймет свою ошибку, но пока пусть все идет как идет. Он включил мотор, и машина тронулась.

Девушка рассмеялась. Смех ее был так же очарователен, как и она сама.

– Вы не ас за рулем, это сразу видно. Вы мало ездили? Не знаете здешней дороги?

– Да, – ответил Эдвард рассеянно.

– Пустите меня за руль. По всем этим переулкам нелегко добраться до шоссе.

Он охотно уступил ей место, и машина рванулась в ночь с ужасающей скоростью.

– Обожаю скорость! А вы? Вы совсем не похожи на Джералда. Никто не скажет, что вы братья. И вы не такой, каким я вас себе представляла.

– Да, – согласился Эдвард, – я самый посредственный, самый средний...

– Ну, нет! Вы непредсказуемы. Как там бедняга Джимми? Наверное, в ярости?

– О, Джимми в порядке.

– Легко сказать! Не так уж приятно вывихнуть лодыжку. Он вам все рассказал?

– Ни слова. Я абсолютно ничего не знаю. Может быть, вы просветите меня?

– Все произошло как во сне. Джимми вошел через главную дверь, переодетый девушкой. Через две минуты я влезла в окно. Горничная Агнес Лореллы убирала платья и драгоценности своей хозяйки. Кто-то внизу бросил петарду, все завопили: «Пожар!» Горничная бросилась посмотреть, что случилось, а я в это время схватила колье, выскочила на улицу и сунула его вместе с запиской в машину, а затем присоединилась к Луизе в отеле, сбросив заснеженную обувь. Алиби у меня отличное: она даже и не подозревает, что я куда-то выходила.

– А Джимми?

– О, вы знаете это лучше меня.

– Он ничего мне не говорил, – сказал Эдвард.

– В общей суматохе он запутался в платье и вывихнул лодыжку. Его отнесли в машину. Шофер Лореллы отвез его домой. Каков был бы эффект, если бы шофер сунул руку в ящичек для перчаток!

Эдвард посмеялся вместе с ней, но ум его лихорадочно заработал. Он начал кое-что понимать. Лорелла – достаточно известное имя, синоним власти и денег. Девушка и незнакомец, которого она называла Джимми, решили украсть ее колье, и им это удалось. Из-за вывихнутой лодыжки и присутствия шофера Джимми не мог заглянуть в ящичек до того, как позвонил своей сообщнице. Но нет никакого сомнения, что другой незнакомец, Джералд, сделает это при первом же удобном случае и найдет шарф Эдварда!

Мимо прошел трамвай. Теперь они уже ехали по пригороду Лондона и лавировали между другими машинами. Душа у Эдварда каждый раз уходила в пятки. Эта малышка умела водить, но была так беспечна!

Через четверть часа они остановились перед домом с величественным фасадом.

– Мы можем немного отдохнуть перед поездкой к «Ритсону», – сказала девушка.

– К «Ритсону»? – с оттенком почтения повторил Эдвард, услышав название знаменитого кабаре.

– Да. А разве Джералд вам ничего не говорил?

– Нет. Поэтому ничего не выйдет, – угрюмо ответил молодой человек. – Я не одет для кабаре.

Девушка нахмурилась:

– Значит, вы ничего не знали? Сейчас посмотрим, что вам подойдет из одежды. Теперь мы должны идти до конца.

Величественный дворецкий открыл дверь и почтительно отступил в сторону, пропуская их.

– Звонил мистер Джералд Чемнейс. Он очень хотел поговорить с вашей милостью. Но передать ничего не просил.

«Понятно, – сказал себе Эдвард. – Итак, я – Эдвард Чемнейс. Но кто она? „Ваша милость“? И как это совместить с украденным колье? Карточные долги?» В фельетонах, которыми изо дня в день кормился Эдвард, прекрасные героини вечно попадали в катастрофу из-за своих карточных долгов.

Величественный дворецкий передал Эдварда с рук на руки лакею. Через четверть часа он вышел в холл в безупречном костюме от «Сивил Роу».

Какой незабываемый вечер!

Они сели в машину и поехали в «Ритсон». Как и все, Эдвард был наслышан об этом скандальном месте. Кто не знал «Ритсон»?.. Эдвард боялся одного: не встретить бы друзей настоящего Эдварда Чемнейса. Но этот парень, как видно, долго жил за границей, его мало кто знал в лицо, так что молодой человек несколько успокоился.

Сев за столик у стены, они заказали коктейли. Боже, коктейли! Для Эдварда это было высшей степенью роскоши, символом изысканного пиршества. А девушка в шелковом платье пила их без особого интереса. Вдруг она встала:

– Потанцуем?

Это было единственное, что Эдвард умел делать в совершенстве, поэтому на них все смотрели.

– Ох, чуть не забыла! Дайте, пожалуйста, колье! – протянула девушка руку.

Эдвард вынул из кармана драгоценность и протянул ей. Она застегнула аграф на шее и с обольстительной улыбкой посмотрела на своего спутника.

– Пошли еще!

Они опять танцевали, и более эффектного зрелища на памяти у завсегдатаев «Ритсона» еще не бывало.

Они опять присели за столик. К девушке подошел с победоносным видом старый джентльмен.

– О, леди Норин, как всегда, танцует божественно! Да, да! А капитан Фолио здесь?

– О, Джимми упал и вывихнул лодыжку.

– Неужели? Как это случилось?

– Я еще сама не знаю подробностей! – Она засмеялась.

Джентльмен, раскланявшись, отошел.

Эдвард смотрел на нее, совсем сбитый с толку. Теперь он кое-что узнал. О знаменитой леди Норин говорила вся Англия. Она славилась своей красотой, отвагой, она была первая из первых в кругу золотой молодежи. Недавно появилось сообщение о ее обручении с родовитым капитаном кавалерии, гвардейцем.

– Но все-таки зачем вы это сделали? – не унимался Эдвард. – Скажите!

Она мечтательно улыбнулась:

– Вы, наверное, не поймете меня. Так надоедает обыденность, надоедает изо дня в день одно и то же. И я придумала заняться... ограблениями! Пятьдесят фунтов за право участвовать в жеребьевке. Мне и Джимми выпала Агнес Лорелла. Вы знаете правила, которые мы разработали? Три дня на выполнение каждого ограбления, носить украденный предмет на публике по крайней мере час, иначе пропадет залог и сто фунтов штрафа. Эта вывихнутая лодыжка Джимми оказалась очень кстати. Мы все равно выиграли.

– Я понял, – медленно произнес Эдвард.

Норин быстро встала и закуталась в шарф.

– Отвезите меня куда-нибудь. На набережную, что ли. В какой-нибудь страшно привлекательный уголок. Да, минуточку... – Она расстегнула колье. – Возьмите его. Я не хочу, чтобы меня из-за него задушили.

Они вышли из кабаре. Машина стояла на плохо освещенной маленькой соседней улочке. Когда они завернули за угол, возле них резко затормозил автомобиль, и из него выскочил молодой человек.

– Норин! Наконец-то я вас нашел! Эта дубина Джимми перепутал машины! И один бог знает, где теперь бриллианты! Представляете? В хорошенькую же кашу мы попали!

Леди Норин ошеломленно смотрела на юношу:

– Как?.. Но они же у нас... ну, вот у него, у Эдварда.

– У Эдварда?

– Ну да, – ответила девушка, показывая на своего спутника.

«Вот я и влип, – подумал Эдвард. – Значит, это и есть мой брат, Джералд?» Тот нахмурился:

– Что вы говорите? Эдвард в Шотландии!

– О! – воскликнула девушка, растерянно глядя на своего кавалера. – О! – повторила она, то бледнея, то краснея. – Значит, вы и впрямь настоящий грабитель?

Понадобилось очень немного времени, чтобы Эдвард оценил ситуацию. Он видел в глазах девушки страх и, к его удивлению, восхищение. Да, да, восхищение! И он решил, что сыграет свою роль до конца!

– Мне остается только поблагодарить вас, леди Норин, – сказал Эдвард, элегантно поклонившись. – Я никогда не забуду этого очаровательного вечера... – Уголком глаза он оглядел машину, на которой приехал Джералд. Да, это его машина! – До свидания, мисс!

Один легкий прыжок – и он уже за рулем, нога на акселераторе. Машина рванулась. Джералд остолбенел и не пошевельнулся. Однако девушка оказалась куда более проворной и успела вскочить на подножку.

Резкий вираж, страшный скрип тормозов, и Норин, задохнувшись, положила руку на локоть Эдварда.

– Отдайте мне его... я должна вернуть его Агнес Лорелле... О, будьте великодушны! Мы провели такой потрясающий вечер вдвоем, мы танцевали... мы были... друзьями. Неужели вы не отдадите мне колье? Мне?

«Женщина колдовской красоты...» – вспомнилась фраза из книги.

Да, конечно же, такие существуют!

Эдвард был рад-радехонек избавиться от ожерелья, а тут еще Небо подарило ему случай сделать благородный жест. Он вытащил из кармана драгоценность и нежно опустил в протянутую ладонь девушки.

– В память нашей дружбы! – сказал он.

– Ах!

Глаза девушки засияли; она потянулась к молодому человеку и прижалась губами к его губам.

Потом она ловко соскочила с подножки, и машина понеслась.

Разве это не красивый роман, как в той книге? И чем не приключение!

На следующий день, в полдень, Эдвард Робинсон вошел в маленькую гостиную Мод.

– Счастливого Рождества! – пожелал он.

Мод, пристраивавшая ветку остролистника, холодно поклонилась.

– Ну как, поразвлекался за городом со своим другом? – спросила она.

– Послушай, Мод, я тебе сказал неправду. Я выиграл пятьсот фунтов и купил машину. Это первое. Покупка сделана, поэтому больше о ней не стоит говорить. А второе вот что: я не собираюсь ходить за тобой год, мы поженимся в следующем месяце. Как ты, согласна?

– О! – умирающим голосом проговорила Мод.

Не снится ли ей все это? Чтобы ее Эдвард говорил таким властным тоном?!

– Так да или нет?

Она подняла на него взгляд, где соединились страх и восхищение. Это было поистине опьяняющее чувство! И куда только улетучилось желание все время учить, покровительствовать, которое его так раздражало!

Леди Норин смотрела на него так же минувшей ночью. Но Норин – это почти персонаж романа «Когда любовь – королева», почти... маркиза Бианка. А тут реальность, Мод была «его женщиной».