Брать будете только пятисотдолларовые банкноты. Они упакованы в пачки, и с ними легко управляться. Наполните коробку и уйдете. Вахтер решит, что вы уносите сломанную машину. Погрузите коробку в кузов, и мы уедем. Таков вкратце мой план. Подробности, разумеется, предстоит тщательно обговорить и отработать, но этим мы займемся завтра вечером.

Он откинулся на спинку стула, стряхнул пепел с сигареты и вопросительно оглядел четверых мужчин, которые до сих пор слушали его, затаив дыхание.

– А я-то каким боком в этом замешан? – спросил Перри.

– Ах, да… вы, – улыбнулся ему Мейски. – Вы тоже наденете спецовку Ай-би-эм. Зайдете в Казино с Джессом и Уошем, но останетесь с вахтером. Я потом вам про него расскажу. Старик любит почесать языком. Ваше дело – разговаривать с ним. Я не предвижу осложнений, но в случае чего мы должны быть начеку. Вдруг заявится какой-нибудь ретивый охранник и станет путаться под ногами. – Мейски выразительно посмотрел на Перри. – Я надеюсь, вы разберетесь с осложнениями и любопытными охранниками.

Перри ухмыльнулся.

– Годится… если это все, работка – не бей лежачего.

– Мы знаем теперь, что должны делать Миш, Уош, Джек и я. А как насчет вас? – с подозрением спросил Чандлер.

– Я поведу грузовик, – ответил Мейски. – Об ограблении станет известно очень быстро. Начальник полиции здесь прыткий. Если мы рванем из города с деньгами во время шухера, то наверняка засыпемся. Деньги лучше закопать у меня в саду. Потом разбежимся, передохнем пока в городе, а уж после, когда шухер уляжется, каждый возьмет свою долю – и гуляй на все четыре стороны.

Перри сказал:

– Это мне не нравится. Деньги разделим сразу, и пусть каждый сам крутится, как хочет.

– Верно, – согласился Чандлер.

– Пожалуй, это правильно, – присоединился к ним Миш после некоторой заминки.

Мейски пожал плечами.

– Как угодно, господа. Мы еще обсудим, разумеется, все детали. Но, полагаю, общий план вы одобряете?

– Высший класс, – похвалил Миш.

– У меня вот только одно не идет из головы, – сказал Чандлер, – как вы раздобыли чертежи и все другие сведения? У кого вы их купили?..

Мейски неожиданно поднял голову, и Чандлера передернуло от взгляда его серых ледяных глаз.

Глава 2

Директор Казино Гарри Льюис аккуратно припарковал свой черный «кадиллак» у здания полицейского управления, заглушил двигатель и вылез из машины на утреннее солнце.

Льюису, высокому, стройному, элегантно одетому, было далеко за пятьдесят. Вот уже пятнадцать лет он руководил богатейшим в мире Казино. От него веяло таким благополучием и уверенностью в себе, какие свойственны только очень обеспеченным людям.

Он поднялся по ступенькам и вошел в комнату, где дежурный по управлению Чарли Тэннер корпел над грудой протоколов, составленных на пьяных водителей.

При виде Льюиса Тэннер бросил протоколы и вскочил на ноги.

– Доброе утро, мистер Льюис. Вам что-нибудь нужно?

Полицейские относились к Льюису с подчеркнутой предупредительностью. Они хорошо помнили о его щедрости на Рождество и в День Благодарения. По этим праздникам каждый детектив и патрульный получали по шестнадцатифунтовой индейке и по бутылке виски, а такие подарки, само собой, обходятся недешево.

– Начальник у себя? – спросил Льюис.

– Конечно, мистер Льюис. Поднимайтесь прямо к нему, – ответил Тэннер.

Льюис постучал к Терреллу, раскрыл дверь и шагнул в маленький, скудно обставленный кабинет.

Начальник полиции Террелл, здоровяк с пшеничными волосами, подернутыми сединой на висках, и с выступающим, напористым подбородком, разливал кофе из пакета в два бумажных стаканчика. Сержант Джо Беглер, его правая рука, с трудом умещаясь на жестком, скрипучем стуле, следил за кофе глазами наркомана. При нежданном появлении Льюиса оба насторожились. Беглер встал. Террелл улыбнулся и взял третий стаканчик.

– Привет, Гарри… Ранняя пташка, – сказал он. – Выпьете кофе?

Льюис покачал головой и сел на стул Беглера.

– День только начинается… ничего особенного. Вы чем-то озабочены?

– В это время года, Фрэнк, я всегда озабочен, – ответил он. – Но завтра особый день. Я решил, что стоит поговорить с вами. Завтра мы ожидаем прибытия двадцати первоклассных игроков из Аргентины, которые всерьез вознамерились пощипать нас. Эти парни, не моргнув глазом, проигрывают целые состояния. Мы должны обеспечить безопасность во время игры. В Казино соберется крупная сумма денег, и я решил, что нам не помешает полицейская охрана. Поможете мне?

Террелл отхлебнул кофе и кивнул.

– Конечно. Что нужно, Гарри?

– Завтра утром я перевожу из банка в Казино три миллиона наличными. В автомобиле будет четверо моих охранников, но хотелось бы еще иметь полицейское сопровождение. Все-таки кругленькая сумма, желательно, чтобы она доехала до места в целости и сохранности.

– Это просто. Я пришлю вам шесть человек.

– Спасибо, Фрэнк, я знал, что могу положиться на вас. Еще неплохо, если человека четыре придут вечером в Казино. Никаких происшествий я не предвижу. У меня своих двадцать человек вполне надежных, но, думаю, присутствие полицейских остудит горячие головы.

– Я распоряжусь. Пришлю Лепски и четверых патрульных.

Льюис кивнул.

– Лепски как раз подходящий человек. Спасибо, Фрэнк. – Он стряхнул пепел с сигареты. – А как вообще обстановка? Есть такие, которых надо опасаться?

– Нет. Желающих прорваться было много, но мы их выявили и завернули. Судя по тем донесениям, что ко мне поступают, в городе нет ни одного по-настоящему опасного экземпляра… В котором часу вы берете деньги в банке?

– Ровно в половине одиннадцатого.

– Отлично. Я пришлю своих людей в банк, и они проводят вас. Договорились?

Льюис поднялся со стула.

– Пожалуй, я не буду больше беспокоиться, – сказал он и пожал протянутую руку.

Когда Льюис ушел, Беглер налил себе еще кофе.

– Три миллиона! – возмутился он. – Сколько денег кошке под хвост! Подумать только, что можно сделать, имея такое богатство… а оно уйдет на развлечение горстке латиноамериканских прощелыг.

Террелл помолчал, потом кивнул.

– Это их деньги, Джо. А наше дело – охранять эти деньги. – Он щелкнул выключателем селекторной связи. – Чарльз? Где Лепски? Он мне нужен.



В эту пятницу Серж Мейски проснулся в семь часов утра, поставил на плиту кофейник и принял душ. Он побрился опасной бритвой, оделся, затем пошел на кухню и налил чашку кофе. Прихватив кофе с собой, он уселся в обшарпанной гостиной.

Пока, решил он, все идет по плану. Сегодня вечером все четверо придут в его бунгало репетировать свои роли. Теперь, после знакомства с ними, он успокоился: у него подобралась надежная команда. Миш Коллинз не промахнулся.

Он допил кофе, помыл чашку и блюдце, потом достал из шкафа две пластиковые канистры по пять галлонов и наполнил их водой из крана. После вынул из кухонного шкафа объемистую коробку с консервами, отнес ее к своему «бьюику» и загрузил в багажник. Вернулся в дом, взял две пластиковые канистры и тоже отнес их в машину.

Его движения были расчетливы и неторопливы. Возраст давал о себе знать. Он остро ощущал груз своих шестидесяти двух лет, и всякое переутомление было ему противопоказано.

Мейски долго стоял, перебирая в уме, не забыл ли он чего-нибудь, вспомнил про батарейки для фонарика, достал их из ящика стола в гостиной и решил, что теперь можно ехать.

Он запер входную дверь, сел за руль и завел машину. Спустя полчаса на шоссе, ведущем из Лагуны, пригорода Парадиз-Сити, Мейски перестроился в правый ряд и свернул на проселок.

Проехав лесом минут двадцать, он снова свернул на узкую колею, ведущую в самую чащу. Он слегка притормозил, чтобы осмотреть знак, который сам смастерил и вкопал два дня тому назад. На знаке было написано: «Охотничий заповедник. Частное владение. Вход запрещен». Он одобрительно кивнул и поехал дальше. Знак уже не бросался в глаза своей новизной. Надо было признать, что сделан он хорошо и выглядит убедительно.

Вскоре он замедлил ход, свернул с колеи и по сухой, слежавшейся земле выехал на небольшую полянку, которую обнаружил, когда бродил по округе в поисках надежного убежища. Здесь из ветвей и вырванного с корнем кустарника им уже был выстроен навес – на его сооружение ушло несколько дней. Под этот навес он и загнал «бьюик». Выйдя из машины, он достал из багажника канистры с водой, постоял, оглядываясь и прислушиваясь, нет ли кого поблизости, потом уверенно зашагал с поляны через кусты и вышел к тропинке, ведущей на лесистую гору.

После двух минут неторопливой ходьбы, которая вызвала у Мейски слабую одышку, он оказался возле кучи валежника и пожухлых листьев. Он раздвинул ветки, нырнул внутрь и попал в темную, пропахшую сыростью пещеру, совершенно скрытую валежником, что он натаскал за прошлую неделю.

Он передохнул в пещере. Его немного тревожила эта одышка, да еще не отпускала тихая, но зловещая, ноющая боль в груди. Через несколько минут ему задышалось свободней, он включил фонарь и прошелся ярким лучом по пещере.

Он посветил фонариком на спальный мешок, запасы провизии, транзисторный приемник и аптечку – самое необходимое, чтобы продержаться в этой норе недель шесть.

Подошел к выходу из пещеры, прислушался и, убедившись, что кругом тихо, спустился к автомобилю за остальными вещами. Потом вышел наружу, тщательно закрыл лаз ветками и, сев за руль, напоследок оглядел снизу маскировку своего убежища; одобрительно кивнул и, развернув машину, поехал обратно в Лагуну.



Лана Эванс открыла глаза, зажмурилась от яркого солнца. Она откинула одеяло и пошла в ванную. Закончив утренний туалет, вернулась в свою невзрачную комнатенку, служившую ей и спальней, и гостиной, и открыла комод. Из-под скудной стопки постельного белья вынула пачку стодолларовых бумажек. Потом снова забралась в постель и залюбовалась своим богатством. Однако к радости примешивался страх. Что, если в Казино узнают про ее встречи с тем человечком? Теперь она не сомневалась, что он собирается ограбить Казино. Она посмотрела на деньги и нехотя пожала плечами. Ничего, не обеднеют. У них денег куры не клюют, а у нее… Тут она встревоженно поежилась. Как объяснить Терри, откуда у нее взялось столько денег? Вот незадача. Терри ревнивый. Ему кажется, что все мужчины в Казино зарятся на нее…