Второй случай описан мистером Эдмундом Доусон–Роджерсом.[265] Он сообщает, что на сеансе присутствовало сорок человек, не считая медиума мистера Иглинтона, причём все они были известными в обществе людьми. В комнаты дали дополнительный свет, чтобы можно было вести протокол сеанса и «ясно рассмотреть всех присутствующих и всё происходящее в комнате.» Когда материализовавшаяся «форма» предстала перед секретарём, то он смог «тщательно и детально описать её черты». Мистер Иглинтон расхаживал по комнате между присутствующими в состоянии транса около 5 минут, затем «он начал медленно источать под прямыми углами туманное вещество белого цвета, которое спадало с левой стороны его тела. Эта белая масса растекалась по полу в ширину, пульсируя и двигаясь вверх–вниз и из стороны в сторону, как будто под ней находился невидимый двигатель. Вещество приподнялось над полом на 3 фута, и вскоре после этого «форма» быстро и тихо приобрела свои окончательные очертания. Быстрым движением руки мистер Иглинтон отогнал белое облако, скрывающее голову «формы». Оно упало на плечи «призрака» и превратилось в часть его одежды. Связующая нить (белого цвета, выходящая из тела медиума) постепенно исчезла или стала невидимой. «Форма» обернулась к мистеру Эвериту, пожала ему руку. Затем она «обошла» присутствующих, пожимая всем руки.»

Это произошло в Лондоне в 1885 году.

Следующий случай произошёл на сеансе, проходившем в Алжире в 1905 году с участием медиума Евы К., известной под псевдонимом Марта Беро. Мадам Х. пишет:

«Марта была одна в кабинете, когда это произошло. Через 25 минут Марта сама раскрыла занавески и села на стул. Почти тут же мы увидели «нечто прозрачное белого цвета». «Оно» постепенно формировалось совсем рядом с Мартой (причём, Марта — её руки, голова и тело отлично обозревались присутствующими со всех сторон). Сначала это вещество напоминало небольшое облачко рядом с правым локтем Марты. Казалось, что оно было соединено с её телом; оно было подвижным и быстро разрасталось вверх и вниз, окончательно приняв вид аморфного облака в форме столба, который возвышался на два фута, как раз над головой Марты и спускался до самых её пят. При этом ни её голова, ни ноги не были видны. Всё, что я видела — это кучевое облако белого цвета, которое постепенно сгущалось вокруг подобия тела, мне невидимого.»[266]

Итак, мы познакомились с рассказами очевидцев, которые поразительным образом совпадали с результатами сеансов, происходивших много лет тому назад.

Когда мы изучаем рассказы об образовании эктоплазмы на спиритических сеансах, проводимых сорок или пятьдесят лет назад, и сравниваем с описаниями, полученными в наши дни, то видим, насколько прежние описания отличаются от нынешних своей полнотой и скрупулёзностью. По мнению многих современных исследователей психических явлений, тогда использовались «ненаучные» методы. Однако исследователи прежних дней придерживались одного золотого правила: медиум всегда работал в атмосфере всеобщего уважения и симпатии. Обсуждая первые материализации, которые происходили в Англии, «Спиритуалист» писал в своей передовой статье:

«Душевное состояние самих исследователей оказывало влияние на результаты проводимых в их присутствии сеансов. Поглощённые земными заботами, суеверные люди видели едва различимые манифестации; духи зачастую были бледны и ужасно выглядели — это обычно случалось, когда психические силы были слабо выражены (чрезвычайно точное описание большинства лиц, появившихся на сеансах Евы К.). Спириты, в присутствии которых медиум чувствовал себя комфортно, имели возможность наблюдать яркие манифестации… Хотя спиритические явления и подчиняются определённым законам, на практике эти законы реализуются таким образом, что Спиритизм, несомненно, носит характер особого откровения для избранных людей.»[267]

Мистер Э.А.Брэкет, автор замечательной книги «Материализованные призраки»,[268] выразил ту же истину другими словами. Его взгляд на проблему, конечно же, вызвал насмешки со стороны так называемых научных кругов, но он, несомненно, отражал глубокую истину. Но эта книга ценна прежде всего одухотворённостью слов, а не формой изложения:

«Ключ, который открывает путь к величию иной жизни, — это истинная любовь и полное доверие, подобное тем чувствам, что испытывает ребёнок, обвивая ручонками шею матери. Для тех, кто кичится своими интеллектуальными достижениями, осознание этого может обернуться полным крахом их возможностей. Я могу честно признать, что до того, как я искренне и безоглядно стал придерживаться выбранного мною курса, я не знал ничего о подобных вещах. Не стоит осуждать меня за то, что прежние мои представления о данном предмете были более чем туманными. С тех пор мой разум прояснился, и я смог с большим пониманием отнестись к тому, что происходило до меня и происходит в настоящий момент. Тот дух кротости, любви и благодушия, который более чем что–либо другое осенял своей внутренней красотой и гармонией учение Христа, должен найти своё выражение в нашем единении с этими созданиями.»

Если кто–то из вас, прочтя этот отрывок, подумает, что его автор бедный простак, одураченный медиумами–шарлатанами, то мы можем посоветовать вам внимательно прочитать его замечательную книгу, которая убедительно докажет обратное. Более того, его метод оказался действенным. Он долго боролся с сомнениями и смущением, однако, следуя совету материализованного духа, решил прекратить терзания и «воспринять духов как дорогих друзей, которые вернулись издалека и долго боролись за право увидеться со мной». Перемены не заставили себя долго ждать.

«С этого момента формы, которые, казалось бы, утратили подвижность, становились одушевлёнными, как по мановению волшебной палочки. Оне бросились приветствовать меня; я был заключён в сильные объятия; формы, которые во время моих исследований вели себя более чем скованно, начинали говорить совершенно свободно; лица, которые носили характер масок, сейчас засверкали всеми красками. Форма, которая назвалась моей племянницей… обняла меня, выражая своё уважение. Она обвила мою шею руками, положила свою голову мне на плечо, посмотрела на меня и сказала: «Наконец–то все мы смогли встретиться с тобой.»

Как жаль, что Ева К. не имела возможности продемонстрировать свои силы в атмосфере благожелательности, присущей прежним спиритическим сеансам. Определённо можно сказать, что разница в настроении сказалась на результатах материализации. Чтобы доказать это, мадам Биссон провела сеанс в кругу семьи и близких друзей и добилась прекрасных результатов, не сопоставимых с результатами, полученными с помощью инквизиторских методов научных исследователей.

Первым медиумом–материализатором, который подвергся подобным научным методам изучения, стала девушка по имени Ева (Ева К., как она обычно себя называла). Её настоящая фамилия была Каррьер. В 1903 году она провела серию сеансов на вилле Кармен в Алжире. Её наблюдал профессор Шарль Рише, который описал любопытные испарения белого цвета, исходившие от её тела. Он назвал эту субстанцию «эктоплазмой». Еве было девятнадцать лет, её психические силы находились в самом расцвете, и ещё долгие годы оне изучались многими исследователями, в том числе и с целью доказать сомнительность результатов Рише. Считалось, что материализованные фигуры были не кем иным, как его домочадцами, замаскированными под призраков, но в конце концов эти измышления не подтвердились: эксперименты, проводившиеся при закрытых дверях, дали тот же результат. Скажем здесь: было только справедливо, что профессор Рише оказался подвергнут всё той же бесчестной, нелепой критике, ибо в своей основной работе «Психические исследования за последние 30 лет» он держится предубеждённо против медиумов, всегда готов поверить в любую порочащую их небылицу и постоянно руководствуется правилом, что любое обвинение равносильно доказанной вине.

В своих первых отчётах, опубликованных в «Анналах психической науки», Рише приводит пространное описание материализованной формы — мужчины, называвшего себя Бьен Боа и явившегося на сеансе Евы К. Профессор утверждает, что эта форма была вполне дееспособна; она «ходила, говорила, двигалась и дышала как человеческое существо. Тело её было упругим и имело определённую мускульную силу. Это был не манекен и не кукла, не видение, отражённое в зеркале, — а живое существо, живой мужчина; налицо имелись все основания, чтобы отмести сразу две гипотезы: либо привидение, имеющее все признаки жизни, либо живой человек, играющий роль привидения.»[269] Далее он подробно излагает причины, по которым следовало отказаться от мысли о том, что роль материализованной формы мог исполнить какой–либо человек.

Вот как он описывает исчезновение формы: «Бьен Боа пытался, как мне показалось, пройти меж нами, но ему мешала хромая нерешительная походка. Я не могу сказать с точностью, шёл он или скользил. В какой–то момент он чуть было не упал, споткнувшись одной ногой, которая, казалось, совершенно не была ему опорой (это моё личное впечатление). Затем он пошёл к окну, чтобы раскрыть занавески, но не успел это сделать. Он внезапно «опал и просочился сквозь пол». В тот же момент я услышал чавкающий звук, какой издаёт болотная трясина, поглотившая человеческое тело.» Пока всё это происходило, медиум, находившийся в «кабинете», был хорошо виден другим присутствующим, в том числе и Габриэлю Деланну, редактору «Ревю дю Спиритизм» («Revue du Spiritisme»).

Рише продолжает: «Очень скоро, две–три минуты спустя, на расстоянии одного фута от генерала, при открытых занавесках, мы снова увидели тот же белый шар (возможно, его голову) на полу; он медленно подрастал до размера человеческого тела. Затем неожиданно осел и ушёл в пол с тем же звуком. Генерал испытал шок, когда одна из конечностей при падении «тела» с силой ударила его по ноге.»

Такое внезапное появление и исчезновение фигуры сильно напоминало действие скрытой в полу двери. На следующий день Рише проверил вымощенный каменными плитами пол, крышу и чердак каретной, но не нашёл никаких следов потайной двери. Чтобы избежать всяческих сплетен и пересудов, он запасся документом, заверенным архитектором дома.