– Вы не оставили нам времени подумать, мистер Стайлс. – Бернштейн почесал переносицу. – Чем обеспечили нам определенные неудобства. Банки открываются через несколько минут, и Франсин отправится за той денежной суммой, о которой я вам говорил. Предполагалось, что, когда я получу ее и буду готов к отбытию, я предоставлю обаятельному сенатору и милой Франсин самим решить судьбу мисс Блейдс, как им заблагорассудится. Но теперь вас двое. Эти голубки, создавая свое любовное гнездышко, предусмотрели в своих апартаментах все, что только можно представить, – за исключением крематория. Двое заложников серьезно усложняют дело, не говоря уж о двух трупах. – Он посмотрел на часы. – Когда вы доберетесь до банка, Франсин, он уже откроется.

– Вы справитесь с ними? – спросила Франсин.

– Моя дорогая девочка, надо ли учить меня, как варить яйца? Конечно, справлюсь. Только оставьте сенатору ваш пистолет на тот случай, если мне понадобится помощь.

Сенатор взял у Франсин оружие. Он дотрагивался до него с таким видом, словно она предлагала ему взять в руки ядовитую паучиху «черную вдову».

– Чтобы вернуться сюда с моими деньгами, Франсин, вам потребуется не более получаса, – сказал Бернштейн. – Если вы задержитесь дольше этого времени, я сочту это опозданием без уважительной причины. В таком случае можете не спешить, разве что вы имеете слабость к покойникам.

– Франсин! – взмолился сенатор. Это был тот же пропитой голос, что Питер слышал по телефону несколько часов назад.

– Я вернусь, – ответила Франсин. У нее возбужденно блестели глаза. Питер подумал, не в наркотиках ли тут дело. Он смотрел ей вслед, когда она через темный холл направилась к дверям. Бернштейн закрыл их за ней и снова запер.

– Чтобы убить время, можем, пожалуй, перекинуться в картишки, – сказал Бернштейн. – Разве что я не могу держать карты одной рукой. – Он повел пистолетом.

– Так что вы собираетесь делать с нами? – стараясь сохранять спокойствие, спросил Питер. Роль героя, который сметает все преграды, не обещала ничего хорошего. Если даже он сможет приблизиться к одному из них на расстояние броска, второй успеет всадить в него пулю.

– Действительно, проблема, – весело откликнулся Бернштейн. – И вы понимаете, что она на самом деле непростая. Когда Франсин вернется с деньгами, я исчезну. И разбираться с этой щекотливой ситуацией предоставлю сенатору и Франсин. У меня есть кое-что на Вардона, так что он не рискнет обманывать меня. В данный момент вы с мисс Блейдс знаете столько, что сенатору не поздоровится. На его месте я бы не колебался. Как вообще в глазах общества будет выглядеть эта история? Вы напали на след похитителей; вы ворвались в их убежище; эти гнусные типы в перестрелке убили вас, но в создавшейся суматохе сенатору удалось скрыться.

– Бач на это не купится, – сказал Питер. – Он слишком много знает.

– Может быть, – согласился Бернштейн. – Но это его проблемы, не так ли? А поскольку вы с мисс Блейдс… да и Франсин, не сможете открыть рта… – Он пожал плечами. – Поскольку наш уважаемый сенатор вволю покувыркался с Франсин на этой круглой лежанке, я думаю, он уже осознал необходимость навсегда заткнуть рот и ей тоже.

– О Господи! – вырвалось у сенатора.

Наблюдая за ним, Питер пришел к выводу, что Вардон близок к нервному срыву.

– Так что же за всем этим крылось? – спросил он.

Бернштейн уважительно хмыкнул.

– Газетчик до мозга костей! – подмигнул он. – Пожалуй, это слишком жестоко – не удовлетворить ваше любопытство, тем более что мы сидим и ждем Франсин. Или вы предпочитаете провести эти полчаса в приятном общении с мисс Блейдс? Не сомневаюсь, что сенатор с удовольствием понаблюдает за вами.

– Я бы предпочел выслушать вашу историю, – сказал Питер.

– Что ж, у каждого свои вкусы. На вашем месте я бы выбрал мисс Блейдс. – Бернштейн ухитрился небрежно кинуть в рот очередную сигарету и прикурил ее. – Вам удалось довольно точно все вычислить, приятель. Джереми Ллойд раскусил сенатора. Селлерс был только рад выдать очередную сенсацию и укрепиться в роли крестоносца, неистового борца с пороками. Вардон оказался по уши в дерьме. Он понимал – необходимо найти что-то на Селлерса. Причем что-то очень весомое; это должна быть петля на шею – или с карьерой будет кончено. Чтобы добиться своего, он был готов пойти на что угодно, решиться на самый невероятный поступок – вплоть до того, чтобы обратиться к бывшей любовнице Селлерса, менеджеру его офиса, к нашей Франсин. И можете себе представить – это сработало! Верите ли, но после всего, что у них было, после десяти таких лет Франсин готова была предать Сэма?

Питер посмотрел на Джанет. «…Я бы сунула ему между глаз двустволку».

– Сначала наша Франсин решила просто выслушать сенатора, подозреваю, она не собиралась ему помогать, – продолжил повествование Бернштейн. Он явно был в ударе. – Может даже, она сказала себе: вот послушаю и все передам Селлерсу. Вполне понятно, Вардон не хотел, чтобы его заметили за беседой с преданной рабыней Селлерса, и поэтому он пригласил ее посетить его апартаменты в Вашингтоне. Ее – голодную, раздраженную и взвинченную Франсин. Сенатор, как я предполагаю, потерял дар речи от того, что произошло там. Франсин не захотела разговаривать о Селлерсе. Она выразила желание, чтобы сенатор удовлетворил ее физические потребности. Когда он не скрывается в этом «убежище похитителей», он может быть довольно привлекательным мужчиной. Словом, сенатор выразил согласие. И можете ли вы себе представить, что из этого совокупления вырос союз, получивший благословение небес? И внезапно стало ясно, что наша Франсин увлеклась и готова делать все, о чем ее попросит любовник, – включая помощь в деле по уничтожению Селлерса.

– Что же у нее было на Селлерса?

– До того как Селлерс встретился с Франсин, он спал с девочками-подростками, – сказал Бернштейн. – И с одной из них он нарвался на неприятности. Или давайте скажем – нарвался на неприятности с братом одной из них, который все узнал. Тот с налитыми кровью глазами ворвался в дом к Селлерсу, и наш герой-любовник пристрелил его – хладнокровно уложил на месте. Вы должны помнить эту историю – о том, как пару лет назад бывший джи-ай[4] был найден мертвым в лесу в Вирджинии. Найти убийцу так и не удалось. Хотя удалось установить, что он был застрелен из автоматического оружия 38-го калибра. Да, мой дорогой мистер Стайлс, у пистолета, который сейчас сенатор, нервничая, держит в руках, своя непростая история. Вот это все Франсин и поведала своему новому любовнику – картину убийства и плюс к ней вручила ему пистолет. Вардону оставалось только передать оружие полиции, а уж там баллистическая экспертиза сравнила бы отстрелянные пули с той, которая убила разгневанного брата, – и с Селлерсом было бы покончено. Так что Селлерс отступил. Он стал звездным свидетелем Вардона на процессе Ллойда. Но отныне жизнь его была отравлена постоянно висящей над головой угрозой. А тем временем Вардон и наша Франсин по уик-эндам продолжали обустраивать свой домик – видите, как тут у них уютно?

– И Селлерс даже не попытался от них отделаться?

– Он не мог. Сенатор не отпустил бы его до конца жизни. На людях они изображали закадычную дружбу, но оставаясь наедине с собой, Селлерс лелеял мечты о мести. Говорю тебе, приятель, этот мир целиком и полностью стоит на шантаже. Селлерс отлично это знал; он жил за счет умения шантажировать. И двинулся по этому знакомому пути. Вместо того чтобы доказывать лживость показаний того типа, который якобы сдавал Вардону дом во Флориде, он стал раскручивать его по всем статьям, пока что-то не нашел на него; то же самое он проделал и с предполагаемым владельцем самолета и с неким присяжным аудитором. В конечном итоге все они оказались в кулаке у Селлерса. Он столько знал о каждом из них, что им пришлось бы признаться в фальсификации показаний на процессе Ллойда. Это было куда лучше, чем если бы Селлерс вытащил на свет Божий то, что он накопал на всю эту публику.

– Но у Вардона все еще оставался пистолет Селлерса, и это делало бессмысленными изыскания репортера, – напомнил Питер.

– Теперь уж положение было не столь трагичным. Селлерс знал правила игры в покер. Передай Вардон копам пистолет Селлерса полгода назад, он стал бы героем. Но теперь было поздно. Он держал вещественное доказательство при себе, намереваясь его использовать для каких-то своих целей. Да, он еще мог уничтожить Селлерса, но и сам бы пошел на дно вместе с ним – против него могли бы выдвинуть обвинение в сокрытии следов убийства. В конечном итоге Селлерс был готов и поторговаться.

– Вот тогда-то я и вышел на сцену, – хмыкнул Бернштейн. Он явно был доволен собой. – Все нуждались в моей помощи – Крамер, Селлерс и, наконец, Вардон. Тот предложил мне такой гонорар, что я не мог отказаться. Поверите ли, мистер Стайлс, этот номер с похищением я для него придумал.

– Вот в это я могу поверить.

– Оно должно было состояться в момент, когда Селлерс окончательно решит, что готов к контригре. Настала суббота. На публике они изобразили сцену дружеского единения, пообедали в отеле и демонстративно отправились смотреть порнуху. Сенатор сказал Селлерсу, что у него есть домик в сельской местности, где они могли бы без помех обговорить условия соглашения. Селлерс знал, что у Вардона где-то в самом деле имеется такое гнездышко; предложение его не удивило и не насторожило. Именно он настоял на обеде в присутствии публики, он же взял такси до Таймс-сквер – водитель машины вволю наслушался фривольных разговоров. Если Джорджи придет в голову какая-то бредовая идея, весь мир подтвердит, что Селлерс уехал вместе с ним.

– Замысел был достаточно простым. Для Вардона была взята напрокат машина. В данном случае он не хотел лично заниматься ее оформлением. Предполагалось, что ее возьмет Франсин и оставит где-то в городе. Франсин, которая жаждала крови Селлерса, натерпевшись от него унижений, просто сходила с ума от радости в предвкушении сей операции. Но в последнюю минуту они решили, что это будет слишком рискованно. Если что-то не получится и арендованная машина приведет к Франсин, она может надолго загреметь на жесткие нары в тюрьму – или даже на электрический стул. Я позволил себя уговорить и взялся арендовать машину. Я все время пользовался услугами прокатных фирм. Взяв машину, я оставил ее для сенатора в гараже, передав ему пропуск для выезда со стоянки. Они с Селлерсом сели в машину и направились в мифический коттедж Вардона. По пути тот обратился к Селлерсу: «Не могли бы вы прикурить для меня сигарету, Сэм?» И Селлерс, потерявший голову оттого, что смертельный враг вот-вот окажется в его власти, легкомысленно ослабил внимание – стал возиться с сигаретой и зажигалкой. Сенатор же извлек у него из кармана видавший виды тридцать восьмой и выстрелил Селлерсу в голову. На таком расстоянии он не мог промахнуться. Дальше он действовал в соответствии с планом: уверившись, что никто за ним не следует, выкинул тело из машины, доехал до железнодорожной станции в Бронксвилле и на первом же поезде вернулся в Нью-Йорк. Франсин забрала у него там машину и вернула ее. И эта тупая идиотка так и не проверила, остались ли от Селлерса какие-то следы! – Бернштейн сокрушенно покачал головой. – Я должен был бы как следует подумать, прежде чем ввязываться в историю, в которой участвует неуравновешенная эмоциональная женщина. Не проверив, остались ли в машине пятна крови, наша Франсин сделала первую ошибку. Второй стала попытка лично устранить вас, Стайлс.