Роджер прыгнул. Он видел выражение отчаяния на лице Ги, понимал, что тот изо всех сил жмет на тормоза, но у него нет никакой надежды избежать столкновения. Лицо молодого парня посерело от страха.

Роджер был уже вне опасности, когда раздался грохот столкновения двух машин. Сила удара была такова, что на минуту ему показалось, — машина, из которой он выскочил, сейчас перевернется. Однако, она устояла. Нос огромной черной машины сплющился, теперь обе машины представляли одно целое. Второй автомобиль из клиники врезался в кузов первой. Сейчас из нее выбирался какой-то человек с залитым кровью лицом, второй неподвижно свесился с руля.

В кузове второй машины находилась Розмари. Она была без сознания.

Приказ сержанта был получен машинами кордона. Они прибыли на место аварии еще до того, как начали скапливаться зрители. Немедленно приступили к извлечению жертв. Вроде бы Розмари Джексон не пострадала. Удостоверившись в этом, Роджер почувствовал, что у него сразу отлегло от сердца.

— А теперь поехали, — распорядился он, — проверим, что происходит у вторых ворот. Позвоните в Ярд, поставьте в известность Кортланда, пусть он проследит за тем, чтобы Бенджамин Каклифф не вздумал «пойти прогуляться», мне надо с ним лично побеседовать.

Сержант принялся вызывать Ярд по радио.

— Попросите, чтобы нам прислали с десяток людей, необходимо прочесать эту самую клинику. Как только прибудет подкрепление, окружите дом и прилегающий участок плотным кольцом, мы не знаем, какой номер они еще могут выкинуть. Кроме того, нужно проверить гараж возле стены.

Все это было вполне выполнимо, трудность заключалась в том, что нужно было действовать без промедления.

Когда Роджер убедился, что из клиники Полли не могла бы незаметно выбраться даже мышь, он отправился посмотреть на результаты столкновения двух машин.

Ги уже вытащили, он был мертв. Рядом с ним находился доктор Смит, иначе Роули, тоже мертвый. Один человек был тяжело ранен, двое лишь слегка. Всем раненым была оказана помощь, полиция организовала их отправку в специальный госпиталь.

Патрульная машина вызвала Роджера:

— С вами хочет поговорить старший офицер Кортланд, сэр…

— Вест слушает… а? Да, я бы сказал, что все кончено, но нельзя сказать определенно, пока не кончится обыск в клинике… Мне кажется, основной персонал не был в курсе дела, все было шито-крыто… но надо проверить. Я собираюсь приступить немедленно… Да, передайте Джексону, что его жена жива и здорова… А?… Каклифф? Я бы не хотел говорить, поскольку у меня нет прямых доказательств его причастности, но я был бы чертовски поражен, если бы это было не так… Меня не оставляет сомнение, что в свое время он все же убил миссис Роули… Может быть, я и сумасшедший, но я кое-что придумал, — добавил Роджер с усмешкой. — Пошлите побольше людей, Корти, здесь работы невпроворот. Кстати, а как Вейт?

— Совершенно спокоен. У него изумительная выдержка, — ответил Кортланд, — если он и правда ни при чем, то чем скорее мы ему об этом скажем, тем лучше.

— Он не виновен, даю голову на отсечение, — сказал Роджер, — прошу вас позвоните об этом и Джун Эйкерс.

Он отправился в клинику во главе ярдовских сотрудников, которые уже прибыли по его просьбе. Начался допрос обслуживающего и медицинского персонала, большая часть которых выглядела совершенно потрясенной. Роджер не стал тратить на них особенно много времени, его больше интересовала мадам Каклифф. Ее комната оказалась запертой на ключ изнутри. Пришлось высадить дверь. Женщина крепко спала в своей кровати.

— Во всяком случае, она жива, — сказал он сержанту. — Выставьте здесь охрану, чтобы ее никто не тревожил. Что-нибудь нашли?

— Они нашли комнату, где держали Розмари, — сказал сержант. — Согласно показаниям персонала, она была пациенткой доктора Смита, ее доставили сюда на «скорой помощи». Никто не сомневался, что она действительно была больна и прибыла сюда на излечение. Он один занимался ею. Только доктор Смит.

В кабинете доктора Смита обнаружили гору обгорелой бумаги. Большой сейф был раскрыт, внутри его и рядом на полу лежал толстый слой белого порошка.

— Героин или опиум, — с удовлетворением сказал Роджер. — У них здесь хранился порядочный запас для «лечебных целей». Когда наркотики доставали из сейфа, видимо, прорвалась бумага. Мы все найдем в разбитых машинах.

Он послал сержанта предупредить полицейских, разбирающих обломки машин.

Фактически это было все, что требовалось ему в клинике. Роджер позвонил в Ярд.

— Я уже читаю донесения, — с удовлетворением пробурчал Кортланд, — похоже, что ты изрядно там все подчистил, молодец, Красавчик! Ну, теперь-то тебе известны все детали данного дела?

— Пока нет. Сейчас я еду повидаться с Каклиффом. Вот после этого, как я думаю, история окончательно прояснится.

— Он все еще у себя в конторе!

— Прекрасно, — сказал Роджер, — пусть кто-нибудь ему сейчас позвонит. Одну минуточку, кто у нас умеет подражать чужим голосам? Мидлтон, если не ошибаюсь. Попросите Мидлтона обождать с полчаса, а потом позвонить Каклиффу. Пусть говорит пронзительным, писклявым голосом, как это делают чревовещатели. Не надо вдаваться в подробности. Пусть предупредит Каклиффа, что мне известно о фотографиях его жены, и что он сам и остальные удирают из лечебницы. Сделаете, хорошо?

— Не знаю, как этот номер у тебя пройдет, — с сомнением сказал Кортланд, — сколько раз тебе повторял Чартворд, что не надо жадничать… О'кей, сделаю…

— Спасибо! — искренне поблагодарил Роджер.

Через полчаса Роджер с двумя сотрудниками криминальной полиции находился подле здания в Портман-Плейсе, где помещалась контора Бенджамина Каклиффа. Его серебристо-серый «Роллс-Ройс» стоял неподалеку. Минут через десять сам Каклифф вышел из здания.

Он сел в машину. Роджер двинулся следом, две другие полицейские машины ехали поодаль. Так они и добрались до дома близ Риджент-парка. Каклифф вылез из машины и торопливыми шагами завернул в парадную. Через двадцать минут он снова появился на дороге. Роджер, уже в другой машине, поджидал его на углу. Каклифф резко взял с места и направился к Эдивейской дороге, затем через Гайд-парк к Хаммерсмиту. Вскоре они уже катили по шоссе, ведущему к лондонскому аэропорту. Роджер по радио предупредил тамошнюю полицию.

Когда они находились в нескольких минутах езды от аэропорта, Роджер получил ответ на свой запрос.

— Через полчаса самолет отлетает в Париж, сэр. Мистер Бенджамин Каклифф заказал на него билет по телефону.

— Я его встречу у самолета, — сухо промолвил Роджер.

Каклифф быстрыми шагами, вместе с остальными пассажирами, шел к самолету. Внешне не было заметно, чтобы он был перепуган или хотя бы встревожен. В руках он держал небольшой портфель, а два дорожных чемодана сдал на погрузку. Багаж как раз грузили в самолет. Роджер поджидал возле ступенек вместе с двумя ярдовскими сотрудниками и полицейским офицером аэропорта.

Когда Каклифф подошел к лесенке, Роджер сделал шаг вперед.

— Вы не могли бы мне уделить минуточку внимания, мистер Каклифф?

Каклифф остановился как вкопанный, челюсть у него отвисла. Когда наконец к нему возвратился дар речи, голос его звучал еле слышно:

— Почему? Почему именно сейчас? Я лечу по срочному делу в Париж, какое вы имеете право?

— Мы вынуждены просить вас отложить ваше путешествие, — необыкновенно вежливо сказал Роджер, — нам необходимо задать вам пару вопросов. Если мы получим удовлетворительные ответы, вы сумеете вылететь следующим рейсом.

Было похоже, что Каклифф потеряет сознание. Шагая рядом с Роджером в сопровождении «почетного караула» из остальных полицейских работников, Каклифф потерял весь свой спесивый вид. Они возвратились в здание аэровокзала. Носильщик принес чемоданы Каклиффа. До того, как начать допрос, их открыли и проверили.

Каклифф хорошо подготовился к бегству: между одеждой было напихано много иностранной валюты, по коробочкам разложено порядочно крупных бриллиантов, представляющих удобную форму помещения денег в любой стране. Имелись также аккредитивы на солидные суммы и несколько документов из иностранных банков, доказывающих, что он ухитрился под различными именами сделать крупные вклады за рубежом.

Помимо всего имелся порядочный контейнер с героином.

— Какое обвинение мы ему предъявим? — спросил Кортланд у Роджера, когда последний уж к вечеру возвратился в Ярд, — тут легко обмишуриться.

— Формально мы пока его еще ни в чем не можем обвинить, — согласился Роджер, — но от одного обвинения ему все равно не удастся отвертеться, уж я об этом позабочусь!

— О чем ты толкуешь?

— Ты не забыл про убийство миссис Роули? Я уверен, что он наехал на нее специально… Это не был несчастный случай. Уверен, что Роули об этом прекрасно знал. Могу поспорить, что Роули, работавший тогда фармацевтом, с доступом к ядам и другим опасным препаратам, с самого начала сотрудничал с Каклиффом, занимаясь нелегальной продажей наркотиков. По-видимому, об этом узнала жена Роули. После ссоры с мужем она пригрозила ему обо всем донести в полицию. Более того, я убежден, что свидетели Каклиффа были подставными. Самое для нас позорное — это Аткинсон. Вспомни, Аткинсон разжился деньгами сразу же после этого процесса, он подал рапорт о переводе в Тоттинг, где и приобрел себе дом. Убежден, что он был куплен на деньги, полученные за лжесвидетельство.

Кортланд медленно произнес:

— Я начинаю видеть дневной свет, Красавчик… Но какое отношение имеют остальные?

— Я понимаю, что опережаю события, — усмехнулся Роджер, — но теперь, когда Браун перестал играть в молчанку, я уже в состоянии сделать кое-какие выводы. Браун работал с Роули несколько лет, он и несколько других помощников делали это сначала за деньги, а потом уже за наркотики. Они все превратились в наркоманов, как мне думается. Это происходило вот так: