— Почему вы не сказали мне, что те люди, которых мы встретили у вас в Рождество, замешаны в убийстве? — Она наклонила голову влево, пока ее ухо практически не дотронулось до плеча.

— А я не знал этого. К тому же что сейчас значит еще одно убийство?

Она склонила голову вправо.

— Вы даже не сказали мне, что взялись вести это дело.

— Взялся… что? А, понял, что вы хотите сказать! Я ни тогда, ни сейчас не брался за это. И то, что в меня стреляли, должно доказать, что я ни во что не вмешивающийся наблюдатель.

— Вам больно?

— Раздражает. Забыл сделать сегодня перевязку.

— И Нора не напугалась до смерти?

— И я напугался, и тот, кто стрелял, тоже напугался. А вон Хэлси. Я еще с ним не говорил.

Когда я обошел ее, чтобы оставить, она сообщила:

— Харрисон обещал привести сегодня свою дочку.

Я поговорил с Эджем несколько минут, в основном о доме, который он покупал в Пенсильвании, затем нашел себе выпить и послушал Лэри Краули и Фила Тэмза, рассказывавших друг другу грязные анекдоты, пока не приблизилась какая-то женщина и не спросила Фила (он преподавал в Колумбийском университете) что-то, о чем на той неделе все говорили. Мы с Лэри улизнули к Норе.

— Берегись! — пригрозила она мне. — Гномиха очень настроена выведать у тебя историю убийства Джулии Вулф.

— Пусть она узнает это от Дороти. Она с Куином придет.

— Я знаю.

Лэри полюбопытствовал:

— Он с ума сходит по этой девчонке, правда? Сказал мне, что хочет развестись с Алисой и жениться на ней.

Нора произнесла:

— Бедная Алиса! — Это прозвучало сочувственно — она не любила Алису.

Лэри возразил:

— Это как смотреть. — Ему нравилась Алиса. — Я вчера видел этого парня, который женат на ее матери. Вы знаете, этот высокий парень, я его встретил у вас дома.

— Йоргенсон?

— Да. Он выходил из ломбарда на Шестой авеню возле Сорок шестой улицы.

— Говорил с ним?

— Я был в такси. Элементарная вежливость — тебя не должны видеть люди, выходящие из ломбарда.

Тип обратилась ко всем:

— Тихо!

И Леви Оскэнт начал играть на пианино. Куин и Дороти пришли, когда он играл: Куин — стельку пьян, а Дороти — немного Грезвей. Она подошла ко мне и прошелестела:

— Я хочу уйти вместе с вами.

Я предупредил:

— Тогда ты к столу не попадешь.

Тип зашикала на меня. Мы еще послушали музыку. Дороти поерзала рядом со мной минуту и зашептала:

— Гил сказал, что вы позже к маме пойдете. Это так?

— Сомневаюсь.

К нам, пошатываясь, подошел Куин.

— Как поживаешь, малыш? Как ты, Нора? Ты передала ему то, что я просил?

Тип зашикала на него. Он не обратил внимания. Другие почувствовали себя свободно и начали говорить.

— Послушай, ты держишь деньги — в «Голден Гейт траст» Сан-Франциско?

— Да, у меня там немного денег.

— Забирай их, малыш. Я слышал, они на грани банкротства.

— Ладно. Только у меня там не очень много денег.

— Нет? А что ты делаешь со всеми своими деньгами?

— Как французы коплю золото.

Он торжественно покачал головой.

— Это из-за таких, как ты, наша страна летит к черту.

— И это такие парни, как я, не идут вместе с ней к черту, — подхватил я. — Где ты так набрался?

— Это Алиса дуется на меня целую неделю. И если бы я и» пил, то сошел бы с ума.

— На что она дуется?

— На то, что я пью. Она думает… — Он наклонился вперед и понизил голос до шепота: — Послушай… Вы все — мои друзья, и а хочу вам сказать, что я собираюсь делать. Я собираюсь… развестись и жениться! — И попытался обнять Дороти.

Она оттолкнула его руку.

— Ты глупый и надоедливый тип. Оставь меня в покое!

— Она считает меня глупым и скучным, — пожаловался он мне. — Ты знаешь, почему она не хочет выходить за меня замуж? Уверен, что нет. Потому что она в…

— Замолчи, замолчи, пьяный дурак! — Дороти стала колотить его обеими руками по лицу. Она покраснела, голос звучал резко. — Если ты еще это скажешь — я убью тебя!

Я оттащил Дороти от Куина, Лэри подхватил его и поддержал, чтобы тот не упал. Он захныкал:

— Она била меня, Ник… — Слезы потекли по его щекам.

Дороти прижалась лицом ко мне, — кажется, плакала. Все, кто там были, обратили на нас внимание. Подбежала Тип — лицо у нее раскраснелось от любопытства.

— Что такое, Ник?

Я ответил:

— Пара пьяных дураков забавляются. С ними все в порядке. Я позабочусь, чтобы они добрались домой целыми и невредимыми.

Тип этого было мало. Она хотела, чтобы они остались, по крайней мере до тех пор, пока у нее появится возможность узнать, в чем дело. Она настаивала, чтобы Дороти прилегла на кровать, предложила достать что-нибудь (что она имела в виду?) для Куина, который еле стоял на ногах.

Мы с Норой вывели их. Лэри предложил проводить нас, но мы отказались. До своего дома Куин спал в углу такси; Дороти, молчаливая и застывшая, сидела в другом углу; Нора — между ними. Я держался за складывающееся сиденье и думал, что мы недолго пробыли у Эджей.

Нора и Дороти оставались в такси, пока я отводил Куина наверх. Он еле передвигал ногами. Алиса открыла дверь, когда я позвонил. Она была в зеленой пижаме и с расческой в руке. Устало поглядев на Куина, она попросила:

— Внеси это в комнату.

Я внес «это» и положил на кровать. Оно что-то прошептало, чего я разобрать не мог, и слабо поводило рукой взад и вперед, с зарытыми глазами.

— Я уложу его. — Я ослабил у него галстук.

Алиса склонилась над спинкой кровати.

— Если хочешь.

Я снял с него пиджак, жилетку и рубашку.

— Где он напился в этот раз? — осведомилась она без большого интереса, все еще стоя в ногах у кровати и расчесывая волосы.

— У Эджей. — Я расстегнул ему брюки.

— С этой маленькой потаскухой Уайнент?

— Там было много людей.

— Да, он не любит уединенные места. — Она несколько раз провела по волосам. — Ты считаешь, не по-приятельски говорить мне что-нибудь?

Ее муж зашевелился и пробормотал:

— Дори…

Я снял с него туфли. Алиса вздохнула:

— Я помню, когда его было не свалить. — Она смотрела на Мужа, пока я не раздел его и не положил под одеяло; потом вздохнула.

— Я налью тебе выпить.

— Тебе придется поторопиться, Нора ждет меня в такси.

Она открыла рот, как бы собираясь что-то сказать, закрыла, снова открыла.

— Хорошо.

Я пошел с ней на кухню. Тут она не выдержала:

— Мне все равно, Ник, но что говорят люди обо мне?

— Ты — как все. Некоторые тебя любят, некоторые — нет, а другие вообще к тебе безразличны.

Она задумалась.

— Это не совсем то, что я хотела узнать. Что люди думают о том, что я живу с Харрисоном, а он бегает за каждой свободной и «горячей» юбкой.

— Я не знаю, Алиса.

— А что думаешь ты?

— Я думаю, возможно, ты знаешь, что делаешь, и, что бы ты ни делала, это твое дело.

Она разочарованно посмотрела на меня.

— Ты никогда не договоришься до неприятностей, так ведь? — Она горько улыбнулась. — Ты ведь знаешь, что я живу с ним только из-за денег, правда? Для тебя это, может, и небольшие деньги, но для меня — да, если вспомнить, как я росла.

— Всегда можно развестись и получать алименты. Ты должна была…

— Пей и проваливай к черту отсюда! — велела она устало.

XX

Нора освободила мне в такси место между собой и Дороти.

— Я хочу выпить кофе, — объявила она. — К Рубенсу поедем?

Я ответил:

— Ладно, — и назвал шоферу адрес.

Дороти робко спросила:

— Его жена сказала что-нибудь?

— Передала тебе свои лучшие пожелания.

Нора проговорила:

— Не будь противным.

Дороти не унималась:

— Я на самом деле не люблю его, Ник. Я больше не буду встречаться с ним, честно! — Она, кажется, почти трезвая. — Это было… ну, я тогда одна… представляешь — мне надо с кем-нибудь провести время…

Я начал что-то говорить, но остановился, когда Нора толкнула меня в бок и вступила:

— Не волнуйся на этот счет. Харрисон всегда был дураком.

— Не хочу подливать масло в огонь, — объяснил я, — но думаю, он действительно любит ее.

Нора снова толкнула меня в бок. Дороти смотрела на мена сквозь полутьму такси.

— Ты… ты не шутишь надо мной, Ник?

— Должен бы был.

— Сегодня вечером я услыхала еще один рассказ о Гномихе, — начала Нора тоном человека, который не хочет, чтобы его перебивали, и объяснила Дороти — Это миссис Эдж. История была довольно забавная, если знать Тип.

Нора продолжала говорить, пока мы не вышли из такси у Рубенса. В ресторане был Герберт Макоули. Он сидел за столом с темноволосой девушкой в красном. Я махнул ему рукой и после того, как мы сделали заказ, подошел к нему поговорить.

— Ник Чарлз — Луиза Якобс, — представил он. — Садись. Что нового?

— Йоргенсон — это Кельтерман, — сообщил я ему.

— Надо же, это он!

Я кивнул.

— И, кажется, он имеет жену в Бостоне.

— Я бы хотел увидеть его, — проговорил он медленно. — Я знал Кельтермана, — я бы хотел убедиться.

— Полиция уверена в этом. Не знаю, где они его нашли. Думаешь, он убил Джулию?

Макоули покачал головой.

— Не могу представить себе Кельтермана, убивающего кого-либо, насколько я его знал, — несмотря на те угрозы, которые он произносил. Ты помнишь, я никогда не принимал их всерьез. А что еще случилось? — И, видя, что я заколебался, успокоил: — С Луизой все в порядке, можешь говорить при ней.