— Мне придется поговорить с ней. Пусть подтвердит твою историю, — сказал Кривич.

— Бога ради, не делайте этого, лейтенант! К чему втягивать девочку в такую историю? Поймите, у неё есть муж! И поверьте, она не сможет ничего добавить к моим словам.

— Посмотрим, — пробурчал Кривич. — Что ты делал после того, как твоя подружка улетучилась?

— Ничего. Если хочешь жить спокойно, держись подальше от полицейских, когда понадобится, они вызовут тебя сами, вот мой девиз.

— Значит, следующие два часа, пока продолжалась суета с Топотуном и его машиной, ты проторчал здесь?

— Одевшись, я спустился вниз, вышел и всё время был около гаража. Меня не надо было искать, я ни от кого не прятался. Но моей скромной персоной никто так и не поинтересовался.

— Но если ты всё время находился рядом с гаражом, тогда бензоколонка постоянно была в поле твоего зрения, — быстро сказал Кривич.

— Конечно.

— И ты видел, кто брал бензин?

На лице Лакинса отразилось неподдельное недоумение:

— Никто. Ни вечером, ни ночью, ни утром. Колонкой никто не пользовался, иначе я бы обязательно услышал.

— Даже в тот момент, когда ты у себя наверху был особенно… м-м-м… ну, скажем, активен? — спросил Кривич.

— Колонка оборудована электрическим бензонасосом, — улыбнувшись, ответил Лакинс, — который, отмерив очередной галлон горючего, чертовски громко звякает.

Ну прямо как на настоящей автозаправочной станции.

— Кроме гаража здесь можно где-нибудь найти бензин?

— В подсобке у садовника. Он держит там газонокосилки и прочую мелкую садовую технику. Обычно он заправляет все свои механизмы здесь, но в подсобке стоят на всякий случай две десятигаллонные канистры. — Лакинс повернул голову: — А вот и хозяин вернулся из города.

У ворот гаража остановился серый «корвет», за рулем которого сидел Патрик Грант. Ссутулившийся на переднем сиденье Марк Стилвелл, кажется, не осознавал, что они уже приехали, пока Грант не тронул его за плечо. На обоих были черные очки.

Марк с трудом выбрался из машины. За каких-то несколько часов он сильно осунулся.

— Джулиан! Ты вернулся, — сказал он. — Почему?

Квайст представил Кривича и рассказал о гибели Джадвина.

Когда он закончил, Марк оперся о переднее крыло «корвета» и наклонился над ним с таким видом, будто его вот-вот стошнит.

Грант слушал напряженно; такой усталости, как в Стилвелле, в нем не чувствовалось.

— Лучше пойти в дом, — сказал он. — Леви уже знает?

— Знает.

— Плохи его дела. Его и наши. Пойдут сплетни, которые могут нам сильно помешать, — пробормотал Грант себе под нос. — Идем, Марк, надо сделать несколько срочных звонков. — И он сделал несколько шагов по направлению к дому.

— Минутку, мистер Грант, — остановил его Кривич. — У меня к вам вопрос. Мистер Стилвелл или вы, кто-нибудь из вас слышал, как Джадвин сегодня утром звонил в офис Квайста?

— Нет, — отрицательно покачал головой Грант. — Мы оба находились в кабинете Марка, а телефоны, установленные там, подключены к другой линии.

— Как всегда, бизнес? — неожиданно взбеленился Кривич. — Поприсутствовали на вскрытии тела миссис Стилвелл, и снова бизнес, да?

— Ты сукин сын, лейтенант. Дрянной сукин сын, — всхлипнул Марк и опять наклонился над передним крылом машины.

— Интересно, как вы поведете себя, когда ваша жена окажется убитой самым зверским способом, Кривич? — спросил Грант. Его правая щека непроизвольно подергивалась. — Вам придется найти себе какое-нибудь срочное дело, чтобы не свихнуться. Не сможете найти — придумаете!

— Прекрати, Пат, — глухо сказал Марк Стилвелл и взглянул на Кривича сквозь темные очки. — Сожалею, что утратил самообладание, старина. Как вы догадываетесь, я сильно не в форме. Вся эта история с бензобаком означает… То есть теперь вы предполагаете, Топотун здесь ни при чем?

— Почти наверняка ни при чём, — твердо сказал Кривич.

Марк снова согнулся над сверкающим «корветом», а собравшийся было уходить Г рант словно примерз к месту.

— Формально, мистер Стилвелл, сейчас ведутся два расследования, — продолжил Кривич. — Полиция штата занята делом об убийстве вашей жены. Я же должен найти убийцу, застрелившего капитана Джадвина. Но эти расследования переплетаются настолько тесно, что разумно объединить их. Разговаривать с присутствовавшими в вашем доме предоставлено пока мне, а они тем временем закончат работу с Топотуном, отмоют его хорошенько и освободят.

— Будь я проклят, меня просто бесит ваше полицейское двоемыслие. — Солнечные зайчики от очков Гранта раздраженно подпрыгивали. — Бензобак, бензобак, ах, кто налил горючее в бензобак! Топотун находился там, где не должен был, не имел права находиться. Он имел при себе здоровенный тесак с подозрительными следами на лезвии. Пока никто ничего не слышал о результатах экспертизы. К алиби этого подонка невозможно относиться всерьез.

— Мы добиваемся истины и справедливости, — сказал Кривич.

— Вы добиваетесь того, чтобы в это дело оказались втянутыми Марк Стилвелл, Давид Леви, я и все остальные, кто был вчера вечером в доме. Вам очень хочется увидеть свой большой портрет в нью-йоркских газетах, да, лейтенант?

— Полегче, Пат, — попросил Марк Стилвелл, разглядывая какой-то камешек под колесом «корвета».

— Теперь вы считаете, что Кэролайн убил кто-то из присутствовавших в доме. — Грант почти кричал, в его голосе чувствовалась неподдельная злость. — Но почему?!

Если не Топотун, это вполне мог быть любой другой бродяга и вор, хотевший добыть денег на наркотики. Почему кто-то из нас? Мы любили Кэролайн! Каждый из нас любил ее, черт побери! Может быть, за исключением Леви. Они встретились с Кэролайн впервые, но именно поэтому у них не могло быть никакого мотива! Оставьте нас в покое, лейтенант, дайте нам возможность оплакать, как приличествует случаю, ушедшую в мир иной Кэролайн Стилвелл, которую мы все любили. И ищите настоящего убийцу. Из-за вашей неповоротливости он уже вполне мог оказаться за границами штата!

— Есть два вопроса, мистер Грант, — невозмутимо сказал Кривич. — Вот первый: кому понадобилось наливать горючее в бак машины Топотуна уже после того, как убитая была обнаружена, а полиция прибыла по вызову?

— Почем мне знать? — Грант всё ещё говорил на повышенных тонах. — Может быть, кто-то из патрульных хотел отогнать машину в сторону и залил в бак бензин, а когда сообразил, что сделал грубую ошибку, решил держать язык за зубами. А может, какой-нибудь подонок из «Лодочного клуба» решил, что, угнав машину, он поможет Топотуну. Это мог быть и убийца, захотевший скрыться на развалюхе, но не сумевший, например, завести мотор. Не понимаю, почему это обязательно некто желающий подставить мальчишку Топотуна.

— Из вас получится превосходный защитник обвиняемого, — сказал Кривич, — как только таковой появится.

— Кроме того, — Грант немного успокоился, — почему вы упорно связываете гибель Кэролайн Стилвелл с убийством Джадвина? Он долгие годы проработал в полиции и отправил за решетку множество людей, у которых есть все основания ненавидеть его. Кто-то из таких людей увидел его в телефонной будке, вспомнил старое и свел с ним счеты. Абсолютно никакой связи с проводимым расследованием! Случайное совпадение!

— Мой второй вопрос, — спокойно продолжил Кривич, как бы не расслышав сказанного, — такой: зачем миссис Стилвелл вышла к бассейну, уже почти полностью подготовившись ко сну? Если бы она заметила притаившегося бродягу, то позвала бы на помощь.

Если бы ей захотелось искупаться, она была бы одета иначе. Все говорит о том, что решение выйти на улицу пришло под влиянием мгновенного импульса. Вспомните шлепанцы, которые пришли в полную негодность от ночной росы.

— Вот уже несколько часов я тщетно пытаюсь найти ответ на этот вопрос. — Марк поднял голову и взглянул на Кривича. — Кэролайн всегда отличалась присутствием духа и смелостью. Но и разумом тоже. Заметь она на улице постороннего, да ещё прячущегося человека, она бы немедленно позвала меня, Пата, Шаллерта, Лакинса или кого-нибудь еще, но ни за что не вышла бы к бассейну одна.

— Шлепанцы исключают возможность того, что ваша жена просто вышла прогуляться по саду, — сказал Кривич, — они совершенно перепачканы, и она знала, что так будет. Нет купального костюма; вообще она была едва одета. А значит, Кэролайн увидела кого-то или что-то и опрометью бросилась туда, где её потом убили. У неё не оказалось времени одеться.

— Может быть, она увидела кого-то попавшего в беду? — предположил Марк. — Человека или домашнее животное? У нас две комнатные собачки и несколько кошек. Если бы с ними что-нибудь случилось, Кэролайн обязательно поспешила бы на помощь.

Весьма разумное объяснение, подумал Квайст. Может быть, она действительно бросилась выручать попавшее в беду животное и по чистой случайности наткнулась на кровожадного убийцу? В таком случае кого ждал у бассейна этот мерзавец?

Горе, испытываемое Марком, не вызывало сомнений, но реакция остальных продолжала злить Квайста. Давид Леви беспокоился только за свой финансовый Монблан; Беатрис Лоример заботило спокойствие живущих в доме, а в первую очередь — собственное; Грант ни в какую не желал сотрудничать с полицией; Лакинса больше всего тревожило, что его замужней подружке не удастся остаться в стороне, и так далее. Кэролайн попросту оказалась забытой. Та самая Кэролайн, чье тело лежало сейчас на столе, пока нож патологоанатома заканчивал дело, начатое преступником. Квайст вдруг понял, что подозревает почти каждого из присутствовавших в доме; подозревает, что власть денег может избавить преступника от ответственности. Убийство Джадвина — простое совпадение? Нет, Квайст не мог с этим согласиться. Джадвин был толковым, честным, преданным делу копом.