Агата Кристи - Хлеб великанов. Неоконченный портрет. Вдали весной

— Разберись с этим получше. Мне придется срочно уехать.

Не обращая внимания на протесты, он вышел из комнаты, сказал секретарше, чтобы отменила все назначенные встречи, и пошел домой. Там он уложил чемодан и взял такси до вокзала Ватерлоо[95]. Развернув телеграмму, еще раз перечел.

То, что он ни минуты не раздумывал, говорило о его уважении и доверии к Джейн. Никому в мире он не верил так, как Джейн. Если Джейн говорит, что срочно, значит, срочно. Он подчинился призыву, не задерживаясь на мысли о неизбежных осложнениях. К слову сказать, такого он не сделал бы ни для кого другого.

Приехав в Уилтсбери, он сразу направился в отель и спросил, где Джейн. Она занимала отдельный номер, где и встретила его с распростертыми объятиями.

— Себастьян дорогой, ты явился замечательно быстро.

— Я выехал сразу же. — Он снял пальто и бросил его на спинку стула. — Что случилось, Джейн?

— Вернон.

Себастьян удивленно воззрился на нее.

— Какие-то новости о нем?

— Он не погиб. Я его видела.

Себастьян минуту смотрел на нее, потом придвинул стул и сел.

— На тебя это не похоже, Джейн, но я думаю, что раз в жизни ты все-таки ошиблась.

— Я не ошиблась. Возможно, ошиблось Военное ведомство?

— Ошибки случались, но обычно их быстро распознавали. Если Вернон жив, то что он делал все это время?

Она покачала головой.

— Этого я сказать не могу. Но в том, что это он, я уверена так же, как в том, что сейчас передо мной ты.

Она говорила кратко и уверенно. Он твердо посмотрел на нее и кивнул.

— Рассказывай.

Джейн заговорила спокойно и сосредоточенно:

— Здесь есть один американец, Блейбнер, я знаю его по Сербии. Мы увиделись случайно на улице, он сказал, что живет в отеле «Кантри» и пригласил на ленч. Я согласилась. Собирался дождь. Он и слышать не хотел о том, чтобы я шла пешком, он пошлет за мной машину. Машина пришла. Себастьян, шофером был Вернон, и он не узнал меня.

Себастьян подумал.

— Ты не допускаешь, что тебя обмануло сильное сходство?

— Нет. Отнюдь.

— Тогда почему Вернон тебя не узнал? Может, притворился?

— Нет, не думаю — то есть уверена, что не притворялся. Тогда бы он чем-нибудь себя выдал. Он не ожидал меня увидеть и не смог бы контролировать первое удивление. К тому же он выглядит — другим.

— Каким другим?

Джейн подумала.

— Это трудно объяснить. Довольно счастливым, веселым и отчасти похожим на мать.

— Невероятно, — сказал Себастьян. — Я рад, что ты послала за мной. Если это Вернон, то заварится чертова каша. Замужество Нелл и прочее. Нельзя, чтобы репортеры тут рыскали, словно волки. Но что-нибудь просочится. — Он встал и заходил по комнате. — Прежде всего надо поговорить с Блейбнером.

— Я ему звонила, просила прийти в шесть тридцать. Сама я не решалась выходить, хотя не ожидала, что ты приедешь так скоро. Блейбнер будет с минуты на минуту.

— Умница, Джейн. Послушаем, что он скажет.

В дверь постучали. Это приехал Блейбнер. Джейн поднялась ему навстречу.

— Спасибо, что вы приехали, мистер Блейбнер.

— Пустяки. Всегда рад угодить леди. А вы сказали, что дело срочное.

— Да. Это мистер Себастьян Левин.

— Тот самый Себастьян Левин? Очень рад познакомиться с вами, сэр.

Они пожали руки друг другу.

— А теперь, мистер Блейбнер, — сказала Джейн, — я перейду сразу к тому, о чем хотела поговорить. Давно ли у вас служит шофер и что вы можете о нем сказать?

Блейбнер был очень удивлен и не пытался этого скрывать.

— Грин? Вы хотите узнать про Грина?

— Да.

— Ну… почему бы не сказать все, что мне известно. Думаю, у вас есть веские причины спрашивать, я достаточно вас знаю, мисс Хардинг. Я подобрал Грина в Голландии вскоре после перемирия. Он работал в гараже. Я узнал, что он англичанин, и стал проявлять интерес к нему. О себе он говорил как-то очень туманно, я поначалу думал, что он что-то скрывает, но вскоре убедился в том, что он искренен. У него в голове туман — помнит свое имя и откуда он, и это почти все.

— Потеря памяти, — мягко сказал Себастьян.

— Он сказал, что его отца убили на войне в Южной Африке. Он помнит, что его отец пел в деревенском хоре и что у него есть брат, которого он называл Белкой.

— А в своем собственном имени он уверен?

— О да! Видите ли, он записал его в записной книжке. Он попал в аварию — его сбил грузовик. Так что его имя известно. Его спросили, правда ли, что его зовут Грин, и он сказал — да, Джордж Грин. В гараже его очень любили, он такой веселый и легкий. Я никогда не видел, чтобы Грин вышел из себя.

Я заинтересовался этим парнем. Мне приходилось видеть случаи потери памяти, так что его состояние не было для меня загадкой. Он показал мне запись в книжечке, и я сделал несколько запросов и вскоре нашел причину потери памяти — а причина всегда есть, уверяю вас. Капрал Джордж Грин из лондонских фузиллеров был дезертиром.

Ну вот, теперь вы все знаете. Он струсил, а поскольку был порядочный человек, не смог вынести этого факта. Я ему все объяснил. Он удивился: «Ни за что бы не подумал, что я мог дезертировать». Я объяснил ему, что этот момент и стал причиной потери памяти. Он не мог вспомнить, потому что не хотел вспоминать.

По-моему, я его не убедил. Мне его ужасно жаль. Не думаю, что нужно сообщать о нем Военному ведомству. Я взял его к себе на службу, дал ему шанс хорошо себя проявить. И не жалею об этом. Он превосходный шофер — пунктуальный, знающий, разбирается в механике и всегда в хорошем настроении и готов услужить.

Блейбнер замолчал и вопросительно посмотрел на Джейн и Себастьяна. Их бледные серьезные лица поразили его.

— Как страшно, — сказала Джейн.

Себастьян сжал ее руку.

— Ничего, Джейн, все в порядке.

Джейн встала и с легкой дрожью сказала американцу:

— Я думаю, теперь моя очередь объяснить. Видите ли, мистер Блейбнер, в вашем шофере я узнала своего старого друга, но он меня не узнал.

— Д-да, что вы говорите?

— Но его зовут не Грин, — добавил Себастьян.

— Нет? Он записался под чужим именем?

— Нет, здесь есть что-то непонятное, со временем разберемся. А пока я просил бы вас, мистер Блейбнер, никому не говорить о нашем разговоре. У него осталась жена и — о! — по многим другим причинам.

— Дорогой сэр, можете быть уверены, я буду молчать. Но что дальше? Вы хотите повидаться с Грином?

Себастьян посмотрел на Джейн, и она кивнула.

— Да, это надо сделать в первую очередь.

Американец встал.

— Он внизу. Он привез меня сюда. Я сейчас пришлю его к вам.

Джордж Грин энергичным шагом поднимался по лестнице. При этом гадал, чем это так взбудоражен старый чудак — то есть его наниматель. Выглядел он очень странно.

— Дверь наверху, — сказал ему мистер Блейбнер.

Джордж Грин громко постучал, услышал: «Войдите!» — и подчинился.

В комнате было двое: леди, которую он вчера подвозил (про себя он назвал ее «высший шик»), и большой полноватый мужчина с желтым лицом и ушами-локаторами. Лицо его показалось шоферу странно знакомым. Он стоял, а они на него смотрели. «Что сегодня с ними со всеми такое?»

— Да, сэр? — Он почтительно обратился к желтолицему мужчине: — Мистер Блейбнер сказал, чтобы я сюда поднялся.

Желтый человек, кажется, овладел собой.

— Да, да, садись… Садитесь, э-э… Грин, вас так зовут?

— Да, сэр. Джордж Грин.

Он осторожно присел на указанный ему стул. Желтый джентльмен протянул пачку сигарет и сказал: «Угощайтесь». И все это время он сверлил Грина маленькими глазами. От этого пронзительного взгляда шоферу стало неуютно. «Что сегодня с ними со всеми творится?»

— Я хочу задать вам несколько вопросов. Прежде всего, вам приходилось раньше меня видеть?

— Нет, сэр.

— Вы уверены?

Лицо Грина исказила гримаса неуверенности.

— Не думаю, — с сомнением сказал он.

— Меня зовут Себастьян Левин.

Лицо шофера прояснилось.

— Конечно, сэр, я видел ваши портреты в газетах. То-то мне показалось ваше лицо знакомым.

Наступила пауза, потом Себастьян Левин спросил:

— Вам знакомо имя Вернон Дейр?

— Вернон Дейр, — задумчиво повторил Грин. Он растерянно хмурился. — Имя кажется знакомым, сэр, но не могу его ни с кем связать. — Он еще сильнее нахмурился. — Думаю, я его слышал. Этот джентльмен умер, сэр?

— У вас такое впечатление? Что этот джентльмен умер?

— Да, сэр, и к счастью… — Он густо покраснел.

— Продолжайте, — сказал Левин. — Что вы хотели сказать? — Догадавшись, в чем причина заминки, он добавил: — Вам нет необходимости смягчать выражения. Мистер Дейр не был моим родственником.

Шофер принял это объяснение.

— Я имел в виду — и его счастье, что умер, — но я не знаю, что сказать, потому что ничего о нем не помню. У меня такое впечатление, что для него лучше было уйти, так сказать. Он вроде бы запутался, понимаете?

— Вы его знали?

Грин изо всех сил старался вспомнить.

— Сожалею, сэр, — извинился он. — Война все перемешала. Я нечетко помню. Не знаю, где я встречался с мистером Дейром и почему его не любил, но знаю, что с радостью услышал о его смерти. В нем не было ничего хорошего, поверьте моему слову.