Агата Кристи - Хлеб Гиганта

В последний раз вспыхнуло в мозгу: Нелл—Джордж — нет! И усилием воли он вытолкнул их юн. Мистер Грин — добрый мистер Грин.

Он, шатаясь, шагнул на дорогу в тот самый момент, когда летящий прямо грузовик стал уходить в сторону, безуспешно пытаясь его обогнуть. Но было слишком поздно — его толкнуло и потащило вниз.

Последний обжигающий удар... Слава Богу, это уже смерть...

1

Во дворе гостиницы «Кантри» в Уилтсбери шоферы занимались машинами. Джордж Грин закончил осмотр большого «даймлера», вытер руки углом промасленной тряпки и выпрямился, довольный результатом работы. Это был жизнерадостный молодой человек, он улыбался, потому что вовремя обнаружил и устранил неполадку в машине, и теперь был горд собой. Он не спеша подошел ко второму шоферу, который заканчивал мыть «Минерву». Тот посмотрел на него снизу вверх.

— А, Джордж, привет! Ты уже все?

— Да.

— Твой босс — американец, так ведь? Ну и как он тебе?

— Нормально. Правда, нервный. Не ездит выше сорока.

— Возблагодари небо, что не возишь женщину, — вступил в разговор еще один, его звали Эванс. — Они все время меняют планы и понятия не имеют о том, как нормальные люди едят. Пикник, обед на лоне природы... А знаешь, в чем он заключается? Одно вареное яйцо и листочек салата!

Грин присел на бочку, стоящую рядом.

— Почему же ты не бросишь это дело?

— Не так-то легко найти работу в наше время, — ответил Эванс.

— Да уж, — согласился Грин и призадумался.

— А я вожу одну миссис с детишками, — продолжил другой шофер. — Что за чушь говорили в свое время про страну, которая достойно встретит своих героев! Нет, в тысяча девятьсот двадцатом году рассуждают уже иначе — если есть работа, держись за нее руками и ногами.

Он помолчал и добавил:

— Занятная штука — война. Меня ранило шрапнелью, дважды. После такого трудно не спятить. Жена до сих пор пугается, когда я вскакиваю среди ночи, как сумасшедший, кричу и понять не могу, где ж это я...

— Знаю, — отозвался Грин. — У меня то же самое. Когда хозяин нанял меня — это было в Голландии, — я вообще ничего не помнил, кроме собственного имени.

— Когда это было? После войны?

— Через полгода после перемирия. Я работал в гараже. Однажды меня сбили ребята, когда ехали пьяные на грузовике. Быстро протрезвели! Испугались и взяли меня с собой. Я здорово ударился головой, они выходили меня и оставили работать. Хорошие ребята. Когда появился мистер Блайбнер, я работал уже два года Пару раз он нанимал машину в нашем гараже, я его возил. Как-то мы разговорились, и он предложил взять меня шофером.

— Ты что, хочешь сказать, что до этого даже не пытался попасть домой?

— Да нет, как-то не стремился. Насколько я помню, у меня не осталось здесь родственников. Но есть смутное чувство, что были какие-то неприятности.

— Глядя на тебя, дружище, не подумаешь, что у тебя могут быть неприятности, — хохотнул Эванс.

Джордж Грин тоже рассмеялся. Действительно, он был самым что ни на есть жизнерадостным молодым человеком, высоким, темноволосым и широкоплечим, всегда готовым улыбнуться.

— Да уж, забот у меня немного, — заявил он не без хвастовства. — Думаю, я родился в рубашке.

И он пошел к гостинице, широко улыбаясь. Через пару минут он докладывал хозяину, что «даймлер» готов.

Мистер Блайбнер был высоким, худым американцем с явными признаками плохого пищеварения, но речь его звучала безукоризненно.

— Очень хорошо, Грин. Я собираюсь отобедать с лордом Датчетом. Абингворт Фрайерз. Это примерно в шести милях отсюда.

— Да, сэр.

— После этого я собираюсь посетить место под названием аббатство «Могучие Братья», недалеко от деревни Абботсфорд. Вам доводилось слышать о таком?

— Думаю, я что-то слышал о нем, сэр. Но я не знаю точно, как туда ехать. Я посмотрю по карте.

— Будьте так любезны. Полагаю, оно находится не более чем в ста милях отсюда — в направлении Рингвуда, если я не ошибаюсь.

— Очень хорошо, сэр.

Грин приложил руку к козырьку и удалился.

2

Нелл Четвинд вышла из гостиной через балконную дверь на террасу в «Могучих Братьях».

Стоял один из тех дней ранней осени, когда стихает биение жизни, все становится неподвижно, и сама природа замирает, словно без сознания. Бледно-голубое небо было как будто подернуто дымкой, и в воздухе клубился легкий туман.

Нелл облокотилась о большую каменную урну и посмотрела вокруг. Имение было красиво исключительно в английском духе. Сад и парк, ухоженные по всем правилам, смотрелись изысканно. Сам дом был продуманно и тщательно отреставрирован.

Привыкшая не поддаваться эмоциям, сегодня Нелл вдруг почувствовала, как дрогнуло ее сердце. Глядя на ограду из светло-красного кирпича, она мучительно захотела, чтобы Вернон увидел все это совершенство.

Четыре года замужества пошли ей на пользу, хотя Нелл изменилась. Из обворожительной юной нимфы она превратилась в красивую женщину, спокойную и уверенную в себе. Ее красота относилась к определенному типу, уже неизменному. Движения были плавны и неторопливы. Линии фигуры округлились. Одним словом, это был уже не бутон, но прекрасная раскрывшаяся роза

Из дома послышался голос:

— Нелл!

— Я здесь, Джордж, на террасе.

— Подожди, я сейчас тоже выйду.

Какой он милый! Ее губы тронула легкая улыбка. Идеальный муж! Возможно, это потому, что он—американец. Все говорят, что американцы — прекрасные мужья. Но для нее, конечно, Джордж был единственным и неповторимым. Их брак оказался счастливым. Да, она не испытывала к Джорджу тех чувств, которые испытывала к Вернону — но она невольно признавала, что так даже лучше. Всепоглощающая страсть, разрывающая тебя на куски, ни у кого не длится вечно. Этому находишь подтверждения сплошь и рядом — не длится.

Мятеж в ее душе постепенно утих. Она больше не вопрошала исступленно, зачем и почему Вернон был отнят у нее. Все в руках Божьих Сперва мы возмущаемся, но потом понимаем, что действительно все, что ни делается, — к лучшему.

Они с Верноном были очень счастливы вместе, и ничто не сможет омрачить то время или отнять у нее. Это навсегда останется с ней — тайным сокровищем, лежащим на дне души. Теперь она могла вспоминать Вернона без тоски и сожаления. Они любили друг друга, они все поставили на карту, чтобы быть вместе. Потом была эта страшная боль расставания, а теперь — покой.

Да, именно это преобладало сейчас в ее жизни — покой. Его подарил ей Джордж. Он окружил ее заботой, роскошью и лаской. Нелл надеялась, что стала ему хорошей женой, хотя и не любила его так, как Вернона. Но он был дорог ей — как же иначе? Спокойное и теплое отношение к нему стало тем самым чувством, с которым можно было прожить всю жизнь и ощущать себя в безопасности.

Да, именно так и было — она счастлива и чувствует себя в безопасности. Она хотела бы, чтобы Вернон об этом знал. Он был бы рад, в этом она уверена.

Джордж Четвинд вышел из дома и присоединился к ней. Он был одет как англичанин и очень напоминал сельского сквайра. Джордж совсем не постарел, даже наоборот. В руках он держал какие-то письма

— Я решил пригласить Драммонда на охоту. Думаю, будет славно.

— Я очень рада

— Мы должны обсудить, кого еще мы хотим позвать.

— Да, поговорим об этом за ужином. Я рада, что Хейи не смогут приехать. Побудем одни, ты и я.

— Я боялся, что ты устала от всех этих хлопот в городе, Нелл.

— Да, действительно пришлось посуетиться. Но это даже полезно. А здесь всегда так спокойно и тихо...

— Здесь чудесно, — Джордж с удовольствием посмотрел по сторонам. — Лучше этого места не сыщешь во всей Англии. В «Могучих Братьях» особая атмосфера

Нелл кивнула.

— Я понимаю, о чем ты говоришь.

— Не хочется даже вспоминать о том, что имение могло перейти в чужие руки — к Левиннам, например.

— Конечно. Это было бы неприятно. Но все равно Себастиан очень милый — и у него в любом случае превосходный вкус.

— Он хорошо знает, что надо публике, — сухо заметил Джордж. — Одна успешная премьера за другой, за исключением редких случаев, когда он демонстрирует, что им движет вовсе не жажда наживы. Кстати, он начал полнеть — еще не толстый, но, так сказать, в теле. Усвоил все формы маньеризма. В «Панч» на него была карикатура на этой неделе. Весьма остроумная.

— Себастиан мог бы позировать для карикатуристов за деньги, — улыбнулась Нелл. — Эти огромные уши и до смешного высокие скулы — представляешь, как он выглядел, когда был ребенком?

— Да, забавно думать, что вы играли все вместе, когда были детьми. Кстати, у меня сюрприз для тебя. Сегодня к нам на обед приедет кое-кто из твоих друзей, вы не виделись много лет.

— Не Джозефин?

— Нет. Джейн Хардинг.

— Джейн Хардинг! Но, Боже мой, откуда..

— Вчера я встретил ее в Уилтсбери. Она гастролирует с какой-то труппой.

— Джейн! Надо же, Джордж, я и подумать не могла, что вы знакомы!

— Мы познакомились, когда работали в Сербии. Я часто ее видел. Я писал тебе об этом.

— Правда? Не помню.

Что-то в ее интонациях насторожило его, и он спросил с тревогой:

— Дорогая, все ведь в порядке? Я думал, для тебя это будет приятной неожиданностью. Я считал Джейн твоей подругой. Если хочешь, я сейчас же...

— Нет-нет. Конечно же, я буду рада увидеться с ней. Просто я удивилась.

Джордж успокоился.