— Итак, Льюис, вы уже знаете мои условия, — спокойно сказал Линдсей. — Я выплачиваю вам десять тысяч долларов за вашу помощь. Пол Форрестер — один из ваших пациентов, не так ли?

Разговор между четырьмя мужчинами продолжался около часа. Наконец все детали операции были выверены до мелочей, И Льюис ушел, бледный, взволнованный, но уже решивший не отступать от намеченного. Линдсей встал и расправил плечи.

— Мы не должны оставлять никаких нитей, по которым можно было бы догадаться об операции, — заметил он. — Едва будет обнаружено исчезновение Форрестера, как его начнут интенсивно разыскивать. — Линдсей задумчиво глянул в сторону моря. — Этот юноша может проболтаться. Он такой ненадежный… вы понимаете?

— Нет вопросов, — равнодушно отозвался Силк. — А его подружка?

Не поворачиваясь, Линдсей сказал:

— Она тоже должна исчезнуть. Если с ней случится несчастный случай, я не буду уточнять, куда подевались деньги, которые вы передали ей. Мне все равно, кто воспользуется этими деньгами, если она не сможет предъявить на них свои права.

Силк и Киган обменялись многозначительными взглядами, затем двое убийц покинули террасу и направились к «тандерберду».

* * *

Нона Джакси открыла глаза и огляделась. Пальцы ее потянулись к ноющей шее, девушка скривилась от боли. Она поняла, что лежит на раскладушке в полутемной пещере. Длинные тени перечеркнули песчаный пол. Охваченная ужасом. Нона попыталась приподняться. Из темноты послышался женский голос:

— Очнулась? Как ты себя чувствуешь?

Нона глянула в ту сторону, откуда раздался голос. Шейла Латимер подошла к ее постели. Она была интеллигентна, красива, и это почему-то успокоило донельзя расшатанные нервы Ноны.

— Где я? — с трудом произнесла Нона. — Кто… Кто вы?

— Садись, милая, — Шейла вошла в круг света, отбрасываемый лампой. — Мне очень жаль, серьезно. Могу понять, как ты себя чувствуешь. Попробуй подняться. Ну вот… Ничего плохого здесь с тобой не случится, успокойся.

Нона бессильно опустилась на постель, и Шейла присела рядом.

— Может быть, ты хочешь выпить? Кофе, например? Только скажи, — участливо продолжала Шейла. — Этот мерзавец очень грубо с тобой обошелся! Твоя бедная шейка распухла и посинела.

— Кто вы? Где я?

— Сейчас я тебе все расскажу, дорогая. Тебя похитили. И я — тот человек, который должен за тобой присматривать. Зови меня Шейла. Повторяю, здесь тебе ничто не угрожает. Я постоянно буду рядом, так что нечего бояться. А находишься ты в пещере, как сама догадалась. Тебе предстоит кое-что сделать, смотри, не вздумай отказаться. Это очень важно, дорогая. Все эти люди — сволочи. Я имела неосторожность связаться с одним из них… Вот уж кто законченный негодяй! Пока ты будешь делать то, что им требуется, все будет прекрасно. Попытаешься удрать или выкинуть какой-нибудь фокус — пощады не жди. Поверь мне. Я сама надеялась, что смогу выбраться из этого дерьма, но ничего не вышло. Не повторяй моих ошибок. Смотри… — Шейла задрала юбку и показала Ноне исколотые бедра. — Я наркоманка. Мне необходима ежедневная доза наркотика. То же будет с тобой, если ты откажешься сотрудничать с ними. Сейчас ради дозы наркотика я готова на все… Но мне не хочется, чтобы тебя привязали к кровати и, посадив на иглу, превратили в наркоманку, которой на все плевать. — Она ослепительно улыбнулась Ноне, а Нона смотрела на нее с ужасом. — Сейчас мне уж точно на все плевать! — Шейла помолчала, затем добавила: — Завтра они выкрадут из клиники Пола Форрестера. Из того, что они говорили, я поняла, что в прошлом вы работали вместе. Твоя работа будет состоять в том, чтобы убедить бывшего шефа расшифровать какую-то формулу. Я не знаю, что это за формула, но краем уха слышала, что это нечто очень важное. Вы вновь будете работать вместе, он расшифрует формулу, и после этого ты будешь свободна, как ветер. Поняла? Это так просто! И пусть тебя ничто не волнует, дорогая… Так как насчет чашечки кофе?

* * *

Клиника Гаррисона Уэнтворта была погружена в темноту. Сторож лежал на тахте, мирно похрапывая. Было двадцать минут третьего. Ночь.

Силк и Киган поставили «тандерберд» в тени высокой стены, в двадцати ярдах от ворот. Вместе они подошли к воротам и сквозь железную решетку увидели неосвещенную дорогу, ведущую к клинике.

— Вперед, — распорядился Силк. — Покажи, какой ты способный парень.

Киган взял мощный фонарик и осветил тяжелый замок на воротах.

— Ха, это проще, чем девушке потерять невинность, — сказал он, вставляя в замок изогнутую стальную проволоку. Некоторое время манипулировал ею внутри механизма замка, затем послышался скрежет, и замок открылся. — Видишь… Никаких проблем. Даже ломать не пришлось.

— Награди сам себя медалью, мальчик, — сказал Силк, двинувшись по дороге.

Киган последовал за ним. Через некоторое время они подошли к помпезному входу в клинику.

— Повтори, — Силк махнул в сторону двери.

Киган осмотрел замок, потом разочарованно покачал головой.

— Здесь и ребенок справится… ребенок с одной рукой.

— Хватит болтать, открывай!

Киган за несколько секунд открыл замок, и они бесшумно проскользнули в темный вестибюль. Льюис нарисовал им подробный план клиники, так что они знали, куда идти. Словно призраки, негодяи проскользнули по широкой лестнице на второй этаж. Поджидавший их Льюис шагнул навстречу: бледное лицо, потный лоб, в глазах — смятение.

— Привет, — сказал Силк. — Все нормально?

Льюис кивнул.

— Дал ему таблетку?

Льюис опять кивнул. Во рту его было сухо, так что говорить он не мог.

— Подействовало?

Льюис провел языком по сухим губам.

— Да… Я только что заходил. Он спит, — сказал он хрипло.

— О'кей, проводи нас к нему.

Едва Льюис двинулся по коридору, как Киган вытащил из-под полы пиджака тяжелую дубинку и, зажав в руке, спрятал за спиной.

Льюис остановился возле двери, дрожащей рукой вставил ключ в замок, открыл дверь и отступил в сторону.

Силк вошел в небольшую палату. На кровати лежал человек.

— Это он?

— Да.

Силк посмотрел на спящего, затем глянул на Кигана, который тоже вошел в палату.

— Донесешь?

— Играючи.

Силк повернулся к Льюису.

— Где его одежда?

Льюис открыл один из встроенных шкафов.

— Здесь все.

Силк снял с вешалки легкий костюм, рубашку, белье, наклонился и поднял ботинки и носки. Связав все это в узел, он кивнул Льюису.

— Уходим!

Словно тень, в тот же момент Киган скользнул за спину Льюиса и ударил дубинкой по голове с такой силой, что проломил череп. Кровь брызнула на стены, тело несчастного с глухим стуком упало на пол.

Наблюдая за действиями напарника, Силк спросил:

— Уверен?

Киган равнодушно вытер дубинку о рубашку Льюиса.

— Спроси его… он ответит.

Киган подошел к табуретке, разломал ее и, взяв одну из ножек, наклонился над мертвым телом. Погрузив конец ножки в разбитый череп, бросил ножку на пол. Подошел к кровати и содрал с нее простыню. С помощью Силка он взвалил завернутое в простыню тело спящего мужчины на плечо.

Двигаясь бесшумно, двое мужчин вышли из здания клиники и растворились во мраке ночи.

* * *

Клуб «Гоу-гоу» закрывался в четыре утра. Большинство девушек, подцепив клиентов, уже разошлись по домам, но Дрена Френч все еще сидела у стойки бара — немного подвыпившая, счастливая. Ведь это ее последняя ночь в клубе! Все же ей было немного грустно. Ей нравился О'Брайен, и она дружила с большинством девушек в клубе, а к бармену, Тин-Тин Вашингтону, выходцу с Ямайки, испытывала особую симпатию.

Он как раз заканчивал полировать последний бокал. Большинство ламп в зале было погашено. О'Брайен подсчитывал выручку. Лишь трое подвыпивших матросов дремали возле стойки бара. Их девушки уже надевали плащи.

— Пора бай-бай, бэби, — сказал Тин-Тин. — Пятый час.

Он махнул вышибалам, и те направились к матросам.

— Да, приятель, ты прав, — сказала Дрена, соскользнув с высокой табуретки. — Пора. — Она допила виски и протянула бокал бармену. — Ты вряд ли увидишь меня в ближайшее время. Я скажу тебе по секрету… Я покупаю ресторан.

Вашингтон улыбнулся. Его белью зубы были великолепны.

— Это то же самое, как если бы я купил Белый Дом… — сказал он. — Тебе надо поспать, дорогая.

Дрена облокотилась о стойку бара и рассмеялась.

— Парень! Если бы ты знал! Как-нибудь на следующей неделе, когда будешь свободен, зайди ко мне. Выпивка и еда будут всегда тебе обеспечены. Ресторан, слышишь. Находится в дальнем конце гавани. Все, что ты захочешь, — и бесплатно. Я знаю, как заботиться о друзьях.

— Разве я сказал, что сомневаюсь? — с лица Тип-Тина не сходила улыбка. — О'кей… до завтра.

— Ты не веришь мне? Спроси Хоукинса. Прекрасное дело! Я и мой приятель провернем его. Я приглашу девушек, повара, вышибал. Мы переплюнем этот вонючий кабак, — не унималась Дрена. — Дружище! Как же мне повезло! Приходи… Для друзей у меня всегда будут открыты двери.

Она махнула на прощание рукой и отправилась переодеваться. Один из матросов обнял ее и попытался усадить к себе на колени. Прежде чем вышибала успел прийти на помощь, Дрена схватила пустую бутылку и слегка ударила ею матроса по голове.

— Что за вертеп! — взвизгнула она. — Проклятье!

Через десять минут она покинула клуб. Прохладный ночной воздух приятно освежал. Она пошла вдоль по набережной, размахивая сумочкой и мурлыкая песенку. Дрена никак не могла поверить в то, что завтра у нее будет десять тысяч долларов.