С тех пор как в моду вошли мини-юбки, туалеты в обтяжку и прозрачные платья, жизнь Андерса стала куда полнокровнее. С одобрением он взирал на фланировавших мимо девиц. Его насущный хлеб как швейцара зависел от стариков, богачей и толстяков, но он вовсе не утратил интерес к длинным ножкам, вихляющим бедрам и подрагивающим в такт походке грудям.

Появилась миссис Данк Браулер.

Андерс ее ждал. Она не могла не появиться, это было ее время. Он приветственно, по-особому, взмахнул рукой и расплылся в сверкающей, полной дружелюбия улыбке – такой улыбки удостаивался далеко не каждый.

Миссис Данк Браулер была тучной коротышкой лет под семьдесят. Пожалуй, «тучная» – весьма слабо сказано. Почти все свои шестьдесят семь лет она питалась весьма обильно пять раз в день, в результате ее скромный скелет оброс таким слоем жира, которому мог позавидовать даже слон. Она принадлежала к многочисленному отряду чудаков, живших в гостинице постоянно. Само собой, денег у нее было несметное множество; сколько именно, не знал никто, но раз жила она в одном из лучших гостиничных «люксов», который стоил 300 долларов в день – без питания! – вывод напрашивался сам собой: ее подкожные запасы были ох как велики.

Лишившись четыре года назад обожаемого мужа, она купила в загоне для бездомных собак здоровенную неповоротливую суку, доллара за три, и Андерс был убежден, что она еще переплатила. Может, псина и была «жуткой прелестью», но на снобистский взгляд Андерса бросалось в глаза отсутствие класса.

– Матери этого недоразумения должно быть стыдно, – так он сказал, обсуждая достоинства суки со своими помощниками.

Но для миссис Данк Браулер Люси – так звали собаку – была и любимым ребенком, и самым дорогим сокровищем, и подругой, и спутницей… Андерсу пришлось смириться – право на маленькие слабости имеет каждый.

И вот миссис Данк Браулер появилась, в развевающихся ослепительно белых одеждах – прекрасная реклама фирме по производству моющих средств «Проктор энд Гэмбл», – в огромной шляпе с искусственными вишенками, абрикосами и лимонами, появилась, дабы Люси смогла совершить утренний моцион. Свою роль Андерс знал прекрасно.

– Доброе утро, мадам, – поприветствовал он ее с легким поклоном. – Как сегодня поживает мисс Люси, мадам?

Миссис Данк Браулер засветилась от удовольствия. Андерс, считала она, такой душка, такой миляга, и для Люси у него всегда доброе слово найдется.

– Чудесно, – ответила она. – Лучше не бывает. – Обратив лучезарную улыбку сверху вниз на пыхтящую суку, она продолжала: – Люси, радость моя, скажи милейшему Андерсу «доброе утро».

Псина посмотрела на него взглядом, в котором читалась пресыщенность и скука, потом присела – и на красном ковре появилась лужица.

– Ой, какой конфуз. – Миссис Данк Браулер беспомощно посмотрела на Андерса. – Это я виновата… не вывела мою любимицу пораньше.

Ковер придется снимать, отдавать в чистку, стелить на его место другой, но это совсем не его, Андерса, забота. Если старушка платит за номер три сотни в день, чего ему беспокоиться?

– В жизни, мадам, всякое бывает, – успокоил он ее. – Зато какое прекрасное утро для прогулки.

– Да… утро просто прелесть. Пока Люси завтракала, я слушала, как заливаются птицы. Они…

Эти слова оказались в ее жизни последними.

Прошив ее смехотворную шляпу, пуля вошла прямо в мозг. Миссис Дану Браулер сползла на красный ковер, как подстреленный слон.

Долю секунды Андерс смотрел на лежавшую у его ног мертвую женщину, потом сказалась армейская выучка. В свое время он нагляделся на простреленные снайперами головы и мгновенно понял, что произошло. Он метнул внимательный взгляд вокруг, обшаривая глазами крыши отдаленных зданий. Вокруг вопили женщины, кричали и проталкивались ближе мужчины, с резким скрежетом тормозили автомобили, Андерс же узрел промельк на крыше ночного клуба «Пелота» – это человек нырнул за низкий защитный парапет.

Андерс не стал тратить время на крики, жестикуляцию. Пробившись сквозь густевшую на глазах толпу, он выбрался на дорогу и торопливо затопал к ночному клубу в конце бульвара.

– Джек!

Не останавливаясь, Андерс обернулся через плечо. За ним тяжелой рысью бежал полицейский Макнейл.

– Этот ублюдок там! – задыхаясь, Андерс указал на крышу ночного клуба. – Вперед, Пэдди! Мы его поймаем!

Однако возраст, далекий от спортивного образ жизни, и чрезмерное пристрастие к виски «Катти Сарк» уже начали сказываться. Ноги Андерса начали заплетаться, и скоро Макнейл его догнал.

– Я его видел! – хватая ртом воздух, просипел Андерс. – Пожарная лестница, Пэдди!

Макнейл хрюкнул и протопал мимо Андерса, здоровенная ручища сама выхватила пистолет из кобуры. Люди ошарашенно глазели на него и поспешно расступались. Никто не побежал следом, чтобы помочь. Пусть полиция делает свое дело – почему это они должны рисковать своей шеей?

Пок Тохоло еще скользил вниз по пожарной лестнице, когда из-за угла здания, пыхтя, выбежал Макнейл. Они увидели друг друга одновременно. В руке индейца был пистолет. Макнейл остановился – бочкообразная его грудь вздымалась после бега – и вскинул руку с оружием. Но не успел нажать на курок, как ощутил сильнейший толчок в грудь, который оторвал его от земли и с грохотом кинул на спину.

Последний десяток ступеней Пок преодолел в мгновение ока и побежал к автостоянке. Макнейл собрался с силами и снова поднял пистолет, но в эту секунду Пок оглянулся. Увидев направленное на него дуло, Пок нырнул в сторону и увернулся от пули, потом тщательно прицелился и выстрелил Макнейлу в голову. Меняя на бегу направление, он несся к автостоянке, черные глаза его неистово зыркали по сторонам – нет ли опасности? Но глазам его предстал лишь десяток машин, оставленных на ночь. За несколько секунд он нашел среди них незапертую. Скользнув на заднее сиденье, он захлопнул дверку и скрючился на полу.

Он скрылся из вида, когда Андерс, запыхавшийся и побагровевший от непривычной нагрузки, появился на автостоянке и увидел тело Макнейла.

С одного взгляда Андерс понял – Макнейлу помощь уже не требуется. Он подхватил пистолет Макнейла и поспешил через автостоянку к дальнему выходу, не сомневаясь, что преступник убежал туда. В это время на стоянку неуверенной походкой вышли три человека с испуганными лицами. Увидев Андерса с пистолетом в руке и признав в нем по форменной одежде швейцара из гостиницы «Плаза-Бич», они, набравшись храбрости, припустили за ним.

Пок, не теряя самообладания, смотрел им вслед, потом вытащил из кармана платок и аккуратно обтер пистолет. Жалко, но придется с ним расстаться. Он поднял сиденье и засунул пистолет под него, как можно глубже.

На стоянку высыпали люди. Сирены полиции и «скорой» наполнили воздух кошмарным шумом. Пок выскользнул из машины и не спеша приблизился к толпе, окружившей убитого полицейского. Толпа приняла его – еще один любопытный. Он так и стоял, глазея вместе со всеми, пока стоянку не заполнили полицейские. Он позволил отодвинуть себя вместе с остальными и, оказавшись на бульваре, спокойно направился к своему «бьюику».

Тем временем Чак, отчаянно потея, влился в толпу, что бурлила вокруг тела миссис Данк Браулер. О ее собаке, Люси, все забыли, эта ожиревшая сука стояла в ступоре на краю тротуара. Чак наклонился к ней, потянулся к ошейнику. Чужих Люси не любила. Она отпрянула. Выругавшись, Чак схватил ее за шею. Никто не обращал на него внимания.

Лишь когда полиция восстановила порядок, когда работники гостиницы кинулись за простыней, чтобы прикрыть тело покойной, когда обывателей упросили разойтись, помощник администратора гостиницы, сам большой собачник, вспомнил о Люси. Именно он нашел багажную бирку, пристегнутую к ошейнику. На табличке печатными буквами было написано:

ПАЛАЧ.

Глава 4

Весть о том, что в городе, более славном своими праздными богачами, чем Монте Карло, орудует убийца, победоносно заняла первые страницы газет во всем мире. На Парадиз-Сити стаей стервятников обрушились иностранные журналисты, съемочные группы с независимого телевидения и прочая пишущая и вещающая братия. Они заполонили все гостиницы и мотели и готовы были селиться даже в палатках, когда с номерами стало туго.

Все они хотели заполучить швейцара Джека Андерса – единственного человека, который хоть одним глазком да видел Палача, но добраться до него этой назойливой публике не удалось – его своевременно препроводили из города. Проведя летучку с директором гостиницы «Плаза-Бич», мэр Хэдли убедил его, что Андерсу лучше на время уехать к брату в Даллас – там ему будет спокойнее. Андерс, будучи человеком толковым, сообразил – надо соглашаться. Богатые и эксцентричные старички и старушки могут к нему перемениться, если он станет звездой телеэкрана. Купаться в лучах юпитеров – это, извините, для них, а не для какого-то гостиничного швейцара.

Андерса тайком вывезли из города, но прежде его в присутствии Террелла и Хэдли допросил Беглер.

Беглер знал, что перед ним сидит старый вояка, тертый калач; у него ясно работает голова, и на его показания вполне можно положиться. Андерс не станет ничего преувеличивать и приукрашивать, лишь бы выпятить себя, хотя такому соблазну поддались бы многие. И фактам, которые сообщит Андерс, можно будет доверять.

– Только не будем гнать лошадей, Джек, – попросил Беглер. – Давайте еще раз сначала. – Он заглянул в свой блокнот. – Миссис Браулер всегда выходила из гостиницы в 9.45?

Андерс кивнул.

– Изо дня в день?

Андерс снова кивнул.

– И давно так было заведено?

– С того дня, как она у нас поселилась… лет пять.

– Миссис Браулер была особой известной. Эдакая чудачка?

– Можно и так сказать.

– И то, что она выйдет из гостиницы именно в это время, могли знать многие?

– Да.

– Хорошо, Джек. С этим ясно. Перейдем к стрельбе. Вы стояли и разговаривали… тут все и произошло. Расскажите еще раз, как это было.