Дюморье Дафна

Эрцгерцогиня

Дафна Дюморье

Эрцгерцогиня

1

Вот уже многие годы эрцгерцогство Ронда - республика. Расположенная на юге Европы, Ронда стала последней страной, сбросившей оковы монархии, а разразившаяся там революция была на редкость кровавой. Радикальный поворот от абсолютизма эрцгерцогов, державших бразды правления почти семь веков, к просвещенному правительству Народного Фронта иногда его называют "НФ Лтд", ибо Фронт оказался сплавом коммунизма и большого бизнеса - потряс весь западный мир, давно познавший вкус предпринимательства и избавившийся от последних уцелевших кое-где монархов. Их отправили в бессрочный круиз на борту океанского суперлайнера, где они прожигали жизнь в интригах и устройстве династических браков. Никогда больше не суждено было им ступить на сушу, дабы не втянуть в междоусобицу освобожденные народы Европы.

Революция в Ронде повергла всех в шок, ибо долгое время эрцгерцогство было не только посмешищем для демократических государств, но и любимым местом туристов из тех же стран. Своеобразие Ронде придавали ее игрушечные размеры. Но, несмотря на это, здесь было все, чего только ни пожелает душа. Единственная горная вершина Рондерхоф высотой двенадцать тысяч футов была доступна для восхождений со всех четырех сторон, а горнолыжные трассы на склонах считались лучшими в Европе. Судоходная вплоть до столицы река Рондаквивир в низовьях изобиловала островками, каждый из которых мог похвастать собственными казино и пляжем, что привлекало тысячи туристов. Не говоря уже о знаменитых минеральных источниках.

Они находились недалеко от столицы в горах и на протяжении веков составляли главное сокровище правящей династии, ибо славились необычными, даже уникальными свойствами. Эликсир, приготовленный на воде источников, дарил вечную молодость. Рецепт был тайной правящего эрцгерцога и передавался по наследству. Конечно, это средство не помогало победить смерть - ведь даже люди голубой крови должны когда-то умирать. Но благодаря водам Ронды эрцгерцоги лежали в гробу как молодые, без единой морщинки или седого волоска.

Как я уже сказал, рецепт знал лишь правитель и один пользовался его благами, но сами воды источников были доступны любому туристу, и каждый мог почувствовать их животворное воздействие. Неудивительно, что туристы со всего мира устремлялись в страну косяками, в надежде увезти с собой хотя бы капельку живительного эликсира.

Трудно сказать, что же Ронда делала со своими посетителями. Дома их легко узнавали по неповторимому бронзовому загару, по мечтательному, почти отсутствующему выражению глаз, по странному, беззаботному отношению к жизни. "Тот, кто съездил в Ронду, побывал в раю" - гласила поговорка. И действительно, непривычная манера пожимать плечами, беспечный зевок, полуулыбка на лице "побывавшего за границей" выдавали интимное знакомство с миром иным, остающимся тайной для домоседов.

Конечно, со временем все это проходило. Работа брала свое, но иногда, в короткие минуты передышки, мысли всякого, кто побывал в Ронде, возвращались к ледяной воде источников, к островкам на Рондаквивире, к кафе на большой площади столицы, где возвышался дворец эрцгерцога - ныне невыносимо скучный музей, увешанный трофеями революции.

В старые времена, когда дворец охраняла гвардия в великолепных голубых мундирах, расшитых золотом, когда штандарт царствующей семьи с эмблемой животворной воды на белом фоне развевался на флагштоке, а дворцовый оркестр играл любимые мелодии рондийцев - нечто среднее между цыганскими песнями и псалмами, - по вечерам после ужина туристы рассаживались на площади и ждали, когда появится эрцгерцог. Это была кульминация дня. Всякий, кто взбирался на вершину Рондерхофа, купался в Рондаквивире и пил эликсир источников, не мог не участвовать в этом действе, не мог игнорировать эту традицию эрцгерцогства независимо от того, восхищался или же презирал ее. Слегка опьяневший, ибо сухое вино из рондийского винограда довольно крепко, немного располневший, ибо рыба Рондаквивира питательна, чуть- чуть опечаленный, ибо необычная музыка пробуждает воспоминания, рациональный и много повидавший гость Ронды всегда оказывался неподготовленным к живописной развязке дня, и каждый раз она вновь удивляла и трогала его.

Вначале все затихало. Огни на площади тускнели. Затем дворцовый оркестр начинал медленно играть национальный гимн, первые строки которого звучали примерно так: "Я - то, что ты ищешь, я - жизни вода". Тогда распахивались окна дворца и на балконе появлялась фигура в белом мундире. В ту же минуту с дворцовой колокольни выпускали летучих мышей, символизировавших сны, и возникало ощущение чего-то причудливого и прекрасного. Натыкаясь друг на друга, ночные создания кружили вокруг сияющей головы эрцгерцога - а эрцгерцоги Ронды всегда были блондинами.

Он стоял неподвижно, его освещала электрическая дуга, вмонтированная в балюстраду, и лента ордена Справедливости одиноким и ярким пятном алела на белом мундире. Даже на расстоянии эта фигура впечатляла, и даже самый убежденный республиканец не мог не почувствовать, как к горлу подкатывает претящий его демократической натуре "реакционный" ком. Как заявил известный зарубежный журналист, первое же впечатление от эрцгерцога пробуждало в человеке дремлющий где-то в недрах души инстинкт почитания и любви, который для блага человечества лучше было бы уничтожить.

Те, кому посчастливилось занять место поближе к балкону и на кого падал отблеск сияния, говорили, что самым необычным в этих вечерних появлениях было их постоянство и совершенство всех элементов процедуры. Эрцгерцог действительно казался вечно юным. Одинокая лучезарная фигура на балконе, руки, покоящиеся на рукоятке меча... Все это захватывало воображение, и скептикам не имело смысла напоминать окружающим, что эрцгерцогу уже давно за девяносто и что делом этим он занимается бог знает сколько лет, - к ним просто никто не прислушивался. Каждое такое появление как бы возвращало того первородного правителя, который объявился перед народом Ронды в средние века после великого наводнения. Тогда разлившийся Рондаквивир уничтожил две трети населения страны, и, как повествует хроника, вдруг "спали воды, и остались лишь источники в горах, и вышел принц с сосудом бессмертия, и стал править ими".

Конечно, историки теперь заявляют, что все это чепуха и что первый эрцгерцог был обычным пастухом. Просто после катастрофы ему удалось собрать и повести за собой тех немногих истощенных и отчаявшихся, коим удалось спастись. Пусть так, но легенды умирают с трудом, и даже сегодня, после многих лет республиканского правления, старики все еще хранят маленькие иконы, которые, как уверяют они шепотом, успела благословить рука эрцгерцога, вскоре повешенного революционерами на дворцовой площади. Однако я забегаю вперед.

Как вы уже знаете, Ронда была страной наслаждений, исцеления и спокойствия. Здесь находили все, чего только душа ни пожелает. О женщинах Ронды написаны тома. Пугливые, как белки, прекрасные, как газели, они обладали изяществом этрусских статуэток. Никому не удавалось привезти жену из Ронды - браки с иностранцами запрещали. Но за любовными связями уследить трудно, и те из туристов, кто не убоялся отпора и не погиб от рук свирепых отцов, мужей и братьев, вернувшись в свои просвещенные страны, клялись, что до самой смерти не забудут объятий рондийки, ее пьянящих ласк.

В Ронде не было религии как таковой. Под этим я подразумеваю официальное вероисповедание. Правда, рондийцы верили в исцеляющую воду источников и секретный рецепт вечной юности, известный эрцгерцогу. Но - ни храмов, ни священнослужителей. В языке рондийцев, который напоминает смесь французского и греческого, даже нет слова "бог".

Многое, к сожалению, изменилось. Сегодня Ронда республика, и в ее язык пробрались привычные западные словечки, такие, как "уик-энд" и "кока-кола". Запрет на браки с иностранцами снят, вы можете увидеть рондийку на Бродвее и Пиккадилли и вряд ли выделите ее среди других европейских женщин. Обычаи, те, что во времена эрцгерцога были солью рондийского характера - ловля рыбы острогой, прыжки в источники или танцы на снегу, - все исчезли. Единственное, чего не удалось в Ронде испортить, так это очертания страны - извивающейся реки и высокой горы. И, конечно же, - света, этой чистой лучезарности, на которую никогда не упадет тень, которая никогда не потускнеет и которую можно сравнить разве что с радужным сиянием аквамарина. Свет Ронды виден с самолета - да, в Ронде сейчас есть аэропорт, построенный вскоре после революции, далеко за границами республики.

Даже сегодня, когда многое изменилось, турист покидает Ронду с сожалением и зарождающейся ностальгией. Он потягивает последний бокал ритцо, сладкого и коварного ликера, в последний раз вдыхает терпкий запах цветков ровлвулы - их золотые лепестки покрывают улицы в конце лета, в последний раз машет рукой бронзовой фигуре, плещущейся в водах Рондаквивира, и вот уже одиноко стоит в холле аэропорта, чтобы через полчаса лететь на запад или на восток, к своему делу, к труду на благо сограждан, прочь от земли несбывшихся надежд, прочь от Ронды.

Помимо дворца, превращенного в музей, вероятно, самое щемящее чувство боли в сегодняшней столице вызывает единственный оставшийся в живых член правящей семьи. Они все еще называют ее эрцгерцогиней. По причинам, которых мы коснемся позже, они не прирезали ее вместе с братом. Только одна эрцгерцогиня владеет секретом вечной юности. Она никогда не открывала его и унесет тайну в могилу. Конечно же, они испробовали все средства: заточили ее в тюрьму, пытали, отправили в ссылку, заставляли принимать наркотики, после которых человек выбалтывает все, что знает, и даже перевоспитывали. Однако ничто не сломило ее.

Эрцгерцогине, должно быть, за восемьдесят, и вот уже несколько месяцев ей нездоровится. Врачи говорят, что вряд ли она протянет еще одну зиму. Хотя порода у нее редкая и она вполне еще может утереть нос любителям мрачных прогнозов. Она по-прежнему самая красивая девушка республики; я не случайно сказал "девушка", ибо, несмотря на свои годы, эрцгерцогиня все еще девушка - и внешне, и по своим манерам. Все такими же остаются ее влажные и блестящие глаза, все та же грация, восхищавшая в свое время современников, большая часть которых погибла в Ночь Длинных Ножей. Она и теперь станцует вам под звуки народных мелодий, если вы бросите ей рондип - монету стоимостью в один доллар. Но для тех, кто помнит ее во цвете лет, помнит ее популярность в народе, ее покровительство искусствам, ее знаменитый роман со своим кузеном графом Антоном... Для тех, кто помнит все это, вид нынешней эрцгерцогини Паулы Рондийской, зарабатывающей танцами на ужин, вызывает тошноту и заставляет сжиматься сердце. Так никогда не было. Мы помним вечерние выходы на балкон и кружащих в воздухе летучих мышей.