— Возможно, все было не совсем так, и эта версия является лишь плодом моего воображения, — сказал я примирительно.

— Тогда какого черта портить людям настроение?

— Но факт остается фактом. Угнать машину без ключа нельзя. Изготовить дубликат, не имея на руках оригинала, тоже. Вы утверждаете, что ключи всегда при вас, и тем не менее вашу машину угоняют. Как прикажете это объяснить?

— Странное свойство полиции, — заметил Свансон с усмешкой, — мучить других людей вопросами, на которые сами не могут ответить.

— Мне тоже показалось, — подхватила Корин, — что основная специальность лейтенанта Уиллера — делать людям неприятности.

— А я придерживаюсь на этот счет другого мнения, — заявила Агнесса, молчавшая до этого момента.

Раздался звонок в дверь.

— Я открою, — сказала Корин после некоторого замешательства, которое ей не удалось скрыть. Я заметил ее украдкой брошенный на Свансона вопросительный взгляд.

Выйдя из комнаты, Корин закрыла за собой дверь. Оставшиеся в комнате замерли в напряжении.

Входная дверь хлопнула так, что вздрогнули стены. А потом вздрогнули еще раз, но уже от громоподобного мужского баса, произнесшего изысканное приветствие. Потом все стихло. Прошло секунд тридцать. Наконец дверь распахнулась, и в комнату в сопровождении Корин ввалился мистер Гамильтон.

— Не застав вас в «Экзотике», я был уверен, что найду здесь, очаровательная Корин. Добрый вечер, мистер Сван-сон! Надеюсь, не помешаю? — приветствовал хозяев Гамильтон, но, увидев нас, сразу нахмурился.

— Если вы собираетесь принести мне соболезнования по поводу кончины моего отца, мистер Гамильтон, то я в них не нуждаюсь! — заявила Корин.

Гамильтон открыл было рот, но не нашел ответа, и образовалась довольно натянутая пауза.

И тут Гамильтон сделал вид, что он только сейчас заметил нас с Агнессой.

— Вот так сюрприз! — воскликнул он. — Никак не ожидал… тем не менее очень рад снова видеть вас, лейтенант, и, конечно же, вас, Агнесса.

— Добрый вечер… мистер… Гамильтон, — проикала Агнесса. — Пардон, эт-то все «текила»! — и обернулась к хозяевам: — Эй, не найдется какой-нибудь завалящей набедренной повязки?

— Осторожно, дорогая, — сказал я ей на ухо. — Это не самая подходящая компания для танцев.

— Спасибо, я постараюсь за-пом-нить!

— Напротив! — взорвался Гамильтон, сотрясая бокалы на столиках. — Мне кажется, что компания подобралась превосходная! Вот только боюсь, что тут нам будет тесно и поэтому приглашаю всех к себе, и немедленно. Я, собственно, за этим и зашел, но не представлял, что все сложится так удачно!

Первым членом «превосходной компании», которая вызвала энтузиазм у Гамильтона, была развеселая Агнесса. Первым и… единственным. Пессимизм остальной части публики отчетливо проявлялся в ее упорном молчании.

— Какая прекрасная идея! — упорствовала Агнесса. — Правда, Эл?

Для пущей убедительности она пихнула меня локтем, намереваясь таким образом передать мне свой энтузиазм.

— Звучит заманчиво, — ответил я нехотя.

— Прекрасно! — воскликнул Гамильтон. — Тони! Корин! Неужели вы откажетесь составить нам компанию?

— А как к этому отнесется ваша уважаемая супруга? — осторожно спросил Свансон. — Она не будет возражать?

— У моей уважаемой супруги сегодня предстоят очень бурные и долгие дебаты на заседании общества «Дочерей Пионеров Запада». Ее выбирают президентом. Ну что, двинули?

Глава 6

— Добро пожаловать в мое личное королевство, — провозгласил Гамильтон, отперев дверь одной из комнат огромного дома, и широким жестом пригласил нас войти.

Комната очень напоминала спортивный зал, но только размерами, в остальном она больше походила на склад магазина, торгующего товарами для психопатов. Лично меня созерцание всего этого арсенала не очень обрадовало, тем более что я заметил в дальней углу набор сосудов с иероглифами и решил быть настороже.

— Прошу сюда, — продолжал зазывать Гамильтон. — Агнесса будет прокладывать дорогу, — сказал он и нежно, но довольно настойчиво подтолкнул ее вперед.

Агнесса отважно согласилась занять место в авангарде и с возгласом: «Самое время что-нибудь выпить!» — подчеркнуто твердой походкой направилась прямиком к буфету. Остальные гости пожелали последовать ее примеру, но Гамильтон жестом остановил нас, хитро подмигнув.

Агнесса была почти у цели и уже протянула руку к дверце, за которой, по ее мнению, должна была храниться вожделенная влага, но Гамильтон внезапно нажал небольшую кнопку на стене.

В ту же секунду платье Агнессы черной чайкой взметнулось вверх, предоставив всеобщему обозрению ее изящные ножки в шелковых чулочках и черные кружевные трусики, сквозь которые волнующе просвечивали ее округлые прелести.

Некоторое время Агнесса невольно, но яростно исполняла обещанный дикарский танец, безуспешно пытаясь водворить на место задравшееся платье, пока наконец не догадалась сделать несколько прыжков в сторону и ускользнуть от отверстий между плитами пола.

— Вы и со мной собираетесь проделать такой же фокус? — вызывающе спросила Корин у Гамильтона, заходившегося от хохота.

«А вот тут мы бы действительно увидели нечто экзотическое», — подумал я.

— Нет, дорогая Корин, — пробормотал Гамильтон, переводя дух. — Мое основное правило — никогда не повторять один и тот же трюк!

— Так что готовьтесь к худшему, дорогая Корин, — сказала Агнесса, приводя в порядок свою экипировку.

Корин тем не менее не преминула подойти к дверце буфета, но эффекта не последовало. Она возмущенно фыркнула и дернула дверцу.

То, что последовало за этим, трудно передать словами — это нужно видеть, но главным образом, слышать.

Мисс Ламберт испустила нечеловеческий вопль и сиганула в сторону почище кенгуру.

В первый момент я даже не понял, что произошло, лишь увидел черную тень, метнувшуюся из буфета прямо на массивный бюст мисс Ламберт.

Все выяснилось, когда Корин удалось наконец сбросить с себя жуткую тварь, которая оказалась огромным пауком-птицеедом. Корин была бледна, как стена. Великолепный экземпляр паука, размером с хороший бифштекс, лежал на спине и злорадно двигал мощными челюстями.

Гамильтон тоже лежал на спине, дрыгая ногами и хохоча как зарезанный.

— Забыл… вас… предупредить… дорогая… Корин, — выдавливал Гамильтон. — Напитки я держу в другом… месте… Кстати, Питер совершенно не. кусается. И вообще он сделан из папье-маше.

— Вам, наверное, хорошо платят за весь этот идиотизм? — процедила бледная Корин. — Идеальный бизнес, если учесть огромное количество кретинов с так называемым «чувством юмора»!

— Мой бизнес не более идиотский, чем ваш, мисс Ламберт, — неожиданно холодно заметил Гамильтон, — и уж, во всяком случае, не менее доходный.

— Довольно о бизнесе! Нам дадут наконец что-нибудь выпить? — высказалась Агнесса.

Мы перешли в глубь комнаты, расселись в удобных креслах, и Гамильтон принялся разыгрывать из себя хозяина.

Он открыл потайную дверцу в стене, за которой, помимо пары отрезанных окровавленных голов обнаружился солидный и, очевидно, тщательно пополняемый запас спиртных напитков.

— Если у вас найдется для меня «текила», мистер Гамильтон, то я, пожалуй, даже соглашусь закусить одной из этих головок, — сказала Агнесса.

«Текила» нашлась, причем Гамильтон весьма великодушно разрешил Агнессе после первой не закусывать. Гамильтон быстро и умело смешал напитки для остальной публики и себе.

Агнесса быстро расправилась со своей порцией и потребовала добавки.

— Прошу прощения у уважаемой публики, — сказала она после очередного захода, — мистер Гамильтон, где у вас комната для дам?

— Прямо в эту дверь, — сказал Гамильтон небрежно.

Агнесса вышла. Гамильтон оживился и знаками призвал нас быть внимательными. Через несколько секунд дверь распахнулась и ворвалась Агнесса с совершенно круглыми глазами.

— Это ужасно, Эл! — воскликнула она и бросилась ко мне.

— Что случилось?

— Кто-то схватил меня за… за…— Она явно не могла подобрать слова и жестами просила следовать за ней.

Это был вполне обычный ватерклозет: унитаз, умывальник и все прочее.

Я недоуменно оглянулся, ища чего-нибудь сверхъестественного, но ничего не нашел.

— Смертельный номер! — заявил Гамильтон, видимо уставший сдерживать смех. Он подошел к унитазу и ногой надавил на сиденье. Тут же из пучины вынырнула волосатая мужская рука и сделала несколько хватательных движений.

«Бедная Агнесса», — подумал я сквозь смех.

Единственным, кто оставался серьезным, была Агнесса.

— Вы просто маньяк, мистер Гамильтон! — заявила она. — Теперь эта штука будет сниться мне каждую ночь!

— Не беспокойся, дорогая, — заверил я, — готов защитить тебя от подобных сновидений.

Агнесса была не из тех людей, которые способны долго дуться.

— Так или иначе, с вас штрафная порция, мистер Гамильтон, — сказала она. — Сейчас я напьюсь вдрызг, и мы еще посмотрим, кто сегодня выкинет самую коронную шутку!

Мы вернулись за стол, и Гамильтон наполнил стаканы. Осушили их, снова наполнили и опять осушили. Выпитое вдохновило Корин и Гамильтона начать беседу на скользкую тему, что необыкновенно смущало мистера Свансона, который явно не знал, как ему реагировать.

Все началось с того, что Гамильтон заговорил о дочерней любви, а закончилось критикой в адрес покойного Ламберта.

Я заметил, как мудрая Агнесса потихоньку передвинула бутылку, стоящую на столе перед Гамильтоном, к себе. В этот момент слово перехватила Корин Ламберт. Ей, по-видимому, надоело все время возражать, и когда Гамильтон в очередной раз запел дифирамбы деловым качествам своего бывшего партнера, Корин не стала спорить.