КАРЛА. Что вы помните?

АНДЖЕЛА. Из того, что случилось? Очень мало. Был ленч… Кэролайн и мисс Уильямс вышли в садовую комнату… потом мы все туда вошли… и Эмиас был мертв. Звонили по телефону… Я слышала, как где-то, по-моему на террасе, кричала Эльза… на Кэролайн… Я слонялась, путаясь у всех под ногами.

КАРЛА. Не могу понять, почему я ничего не помню. В конце концов, мне было уже пять лет. В таком возрасте можно, думаю, хоть что-нибудь запомнить.

АНДЖЕЛА. Вас там не было. За неделю до этого вас отправили погостить к вашей крестной, старой леди Торп.

КАРЛА. Ах, вот оно что!

АНДЖЕЛА. Потом мисс Уильямс увела меня в комнату Кэролайн. Она лежала там… бледная, ей было очень плохо. Я испугалась. Она сказала, что мне не нужно думать об этом… Что я должна поехать в Лондон к сестре мисс Уильямс, а потом, как было решено раньше, — в школу в Цюрих. Я крикнула, что не хочу оставлять ее. Но тут вмешалась мисс Уильямс и в своей непререкаемоавторитарной манере заявила: (Передразнивает мисс Уильямс.) «Ты лучше всего поможешь своей сестре, если сделаешь так, как она хочет. И без всяких фокусов!» (Отпивает бренди.)

КАРЛА (улыбнувшись). Пожалуй, в мисс Уильямс и правда есть что-то такое, что невольно заставляет ей повиноваться.

АНДЖЕЛА. Полицейские задавали мне какие-то вопросы, но я никак не могла понять, что им нужно. Я думала, что произошел какой-то несчастный случай, что Эмиас выпил яд по ошибке. Я была уже за границей, когда арестовали Кэролайн. От меня это скрывали так долго, как только могли. Кэролайн не разрешила мне навестить ее в тюрьме. Она сделала все, чтобы не впутывать меня в эту историю. И это так похоже на Кэролайн! Она всегда старалась защитить меня от всего мира.

КАРЛА. Должно быть, она вас очень любила.

АНДЖЕЛА. Дело не в этом. (Притрагивается к шраму.) Вот причина.

КАРЛА. Вы были тогда грудной малышкой!

АНДЖЕЛА. Да. Значит, вы слышали об этом. Такое случается… Старший ребенок безумно ревнует к младшему и, бывает, что-нибудь натворит. Для такого чувствительного человека, как Кэролайн, этого хватило, — ужас от содеянного не покидал ее всю жизнь! И вся ее жизнь была попыткой искупить этот поступок. И для меня, конечно, это было очень плохо.

КАРЛА. Вы когда-нибудь испытывали мстительное чувство?

АНДЖЕЛА. По отношению к Кэролайн? За то, что она испортила мою так называемую красоту? Да у меня ее никогда не было, так что портить было нечего. Нет, мне и мысли такой не приходило.

Карла достает из своей сумочки письмо и протягивает его Анджеле.

КАРЛА. Она оставила для меня письмо. Мне хотелось бы, чтобы вы его прочитали.

Пауза. Анджела читает письмо.

Я не знаю, что и думать. Похоже, каждый видел Кэролайн по-своему.

АНДЖЕЛА. В ее характере действительно было много противоречивого. (Переворачивает страницу и читает вслух.) «Хочу, чтобы ты знала, что я не убивала твоего отца». Хорошо, что она это написала. Вы могли бы сомневаться. (Складывает письмо и кладет его на стол.)

КАРЛА. Вы хотите сказать… Вы верите, что она не виновна?

АНДЖЕЛА. Конечно верю. Тот, кто по-настоящему знал Кэролайн, ни на минуту не мог бы допустить, что она виновна.

КАРЛА. Но они считают иначе!.. Все… кроме вас.

АНДЖЕЛА. Очень глупо с их стороны. Да, улики были против Кэролайн и полностью ее изобличали, но любой, кто знал Кэролайн, понимал, что она не в состоянии совершить убийство. Это просто не в ее характере.

КАРЛА. А как же?..

АНДЖЕЛА (показывая на свой шрам). Это? Как бы вам объяснить. (Гасит сигарету.) После того случая Кэролайн держала себя в узде. По-моему, она решила, что если вложит всю свою ярость в слова, то на поступки ее уже не хватит. Она могла, например, воскликнуть: «Я бы разрезала этого типа на куски и сварила в масле!» Или сказать Эмиасу: «Если так будет продолжаться, я тебя убью». У них с Эмиасом были совершенно фантастические ссоры! Они говорили друг другу ужасные, оскорбительные вещи… И обоим это нравилось!

КАРЛА. Им нравилось ссориться?

АНДЖЕЛА. Да! Вот такая супружеская пара. Постоянные ссоры и примирения, очевидно, вносили в их жизнь разнообразие.

КАРЛА (со вздохом облегчения). В вашем рассказе все выглядит совсем по-другому! (Прячет письмо в сумку.)

АНДЖЕЛА. Если бы я могла тогда дать показания! Впрочем, то, что я сказала бы, все равно не сочли бы доказательством. Но вам, Карла, незачем беспокоиться. Возвращайтесь в Канаду и можете не сомневаться: Кэролайн не убивала Эмиаса.

КАРЛА. Но тогда… кто же это сделал?

АНДЖЕЛА. Это имеет значение?

КАРЛА. Конечно.

АНДЖЕЛА (жестко). Должно быть, несчастный случай. Вас это удовлетворяет?

КАРЛА. Нет.

АНДЖЕЛА. Почему?

Карла не отвечает.

Мужчина?

КАРЛА. Да, мужчина.

АНДЖЕЛА. Вы помолвлены?

КАРЛА (смущенно). Не знаю.

АНДЖЕЛА. Для него это имеет значение?

КАРЛА (хмуро). Он очень великодушен.

АНДЖЕЛА. Чертовски скверно! Я бы за такого не вышла.

КАРЛА. Я не уверена, что хочу за него выйти.

АНДЖЕЛА. Есть другой? (Зажигает сигарету Карлы.)

КАРЛА (раздраженно). Обязательно должен быть какой-нибудь мужчина?

АНДЖЕЛА. Кажется, обычно бывает так. Но я предпочитаю наскальную живопись.

КАРЛА. Завтра я еду в Олдербери, чтобы собрать там всех, кто был связан с этой трагедией. Хорошо бы и вы приехали.

АНДЖЕЛА, Ну я-то не приеду. Завтра я отплываю.

КАРЛА. Хочется прожить все самой… Как будто я — это моя мать. Почему она не отстаивала свою правоту? Почему так жалко выглядела во время процесса?

АНДЖЕЛА. Я не знаю.

КАРЛА. Это не было похоже на нее, не так ли?

АНДЖЕЛА (медленно). Нет, это не было на нее похоже.

КАРЛА. Должно быть, это сделал кто-то из четверых.

АНДЖЕЛА. Вы настойчивы, Карла!

КАРЛА. В конце концов я узнаю правду!

АНДЖЕЛА. Я почти уверена, что так и будет. (Пауза.) Я еду с вами в Олдербери.

КАРЛА (радостно). Правда? Но ведь завтра отплывает ваш корабль.

АНДЖЕЛА. Ну что же, полечу самолетом. Послушайте, вы уверены, что не хотите больше бренди? А я, пожалуй, выпью. Если смогу завладеть его вниманием… (Зовет.) Официант!

КАРЛА. Я так рада, что вы поедете!

АНДЖЕЛА (мрачно). В самом деле? Не питайте слишком радужных надежд. Шестнадцать лет… Это большой срок.

Действие второе

Олдербери, загородный дом на западе Англии.

Сцена представляет собой часть дома. Справа — садовая комната, слева терраса с каменной скамьей, между ними — высокая двустворчатая застекленная дверь. Дверь в глубине комнаты ведет в холл, дверь в дальнем конце террасы — в другие комнаты дома, а увитая виноградом пергола за террасой — в сад. Возле двери в холл на небольшом столике — телефон и вырезанная из дерева голова. Над столиком висит портрет Эльзы, написанный Эмиасом.

Когда занавес раздвигается, комната на сцене погружена в темноту, а терраса залита лунным светом. Перевернутая козетка стоит на диване, на всю мебель наброшены простыни от пыли. Стеклянная дверь задернута портьерами.

КАРЛА, (за сценой). А теперь куда?

МЕРЕДИТ (за сценой). Сюда, пожалуйста. Осторожно, здесь небольшая ступенька. (Слышно, как он споткнулся.) Я всегда тут падаю.

ДЖАСТИН (за сценой; споткнувшись). Господи! Дверь оставить открытой?

МЕРЕДИТ (за сценой). Мало что на свете производит такое гнетущее впечатление, как нежилой дом… Я приношу свои извинения.

Мередит входит из холла; комната освещается. Он в пальто и надвинутой на лоб старой рыбацкой шапочке. За ним следует Карла в пальто и Джастин в шляпе-котелке.

Это так называемая садовая комната. Холодно, как в морге! И выглядит примерно так же, не правда ли? (Смеется и потирает руки, чтобы согреться.) Хотя скажу, что когда-либо приходилось… гм!.. Сейчас я это сниму. (Подходит к дивану и снимает простыни.)

ДЖАСТИН. Позвольте я вам помогу. (Берет простыню из рук Мередита.)

Карла подходит к креслу, сдергивает простыню и подает ее Джастину.

МЕРЕДИТ (извиняющимся тоном). Видите ли, эта часть дома была закрыта с тех пор, как… (Замолкает. Видит стоящую на диване перевернутую козетку.) О-о! Старый друг! (Снимает ее с дивана и держит в руках.) Погодите-ка, она, кажется, стояла где-то здесь… (Ставит козетку посередине комнаты.) Грустно как-то! Раньше здесь кипела жизнь, а теперь все мертво.

Карла садится на козетку и смотрит на портрет.

КАРЛА. Это та самая картина?

МЕРЕДИТ. Что? Да. «Девушка в желтой блузке».

КАРЛА. Вы оставили ее здесь?

МЕРЕДИТ. Да. Я… как-то не мог смотреть на нее. Она слишком много напоминала… (Отворачивается, идет к застекленной двери и отдергивает портьеры.)

КАРЛА. Как она изменилась!

МЕРЕДИТ (оборачиваясь). Вы ее видели?

КАРЛА. Да.

МЕРЕДИТ, Я не видел ее много лет.

КАРЛА. Она все еще красива. Но не так, как на портрете.

Здесь она полна жизни… Такая торжествующая… и юная. (Глубоко вздыхает и смотрит прямо пред собой.) Чудесный портрет!

МЕРЕДИТ. Да… А там (показывает рукой) он ее рисовал… вон там, на террасе. Гм!.. Я унесу это (забирает у Джастина простыни)… хоть в соседнюю комнату.