ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. А я тебя без трубки и не узнала бы. Только не рассчитывай, пожалуйста, что так и будешь тут сидеть и преспокойно попыхивать трубочкой. Уж придется тебе, дружок, поднапрячься — и помочь.

РОЙД (недоуменно). Помочь?

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Мы оказались в щекотливом положении. Тебе ведь рассказали уже, кто тут у нас гостит?

Мэри приносит рюмку хереса леди Трессилиан.

(К Мэри.) Нет-нет, рановато. Вылейте его обратно в графин.

Мэри покорно переливает содержимое рюмки в графин.

РОЙД. Да. Я только что узнал.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Ну и как это — по-твоему, красиво?

РОЙД. Ну…

ТРИВЗ. А ты, Камилла, расскажи ему поподробнее.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Я как раз и собираюсь. Во времена моей молодости о таких вещах и речи быть не могло. Конечно, мужчины заводили интрижки на стороне — но не в ущерб законному браку!

ТРИВЗ. Боюсь, взгляды теперь изменились, и с этим, как ни прискорбно, приходится считаться.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Да при чем тут взгляды? Как мы все радовались, когда Невил женился на Одри! Такая милая, славная девочка! (Ройду.) Вы ведь все были влюблены в нее — и ты, и Адриан, и Невил. А выиграл Невил.

РОЙД. Разумеется. Он всегда выигрывает.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. У тех, кто сдается без борьбы.

РОЙД. Одри можно понять. Невил всем взял — красавец, превосходный спортсмен — даже как-то Ла-Манш переплыл.

ТРИВЗ. А еще раньше сколько было шуму, когда он покорил Эверест! Сам он, правда, об этом не очень распространялся.

РОЙД. Mens sana in corpore sano[51].

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Иногда мне кажется, все дорогостоящее образование наших джентльменов сводится к этой единственной латинской сентенции.

ТРИВЗ. Камилла, дорогая, приходится допустить, что это была любимая поговорка хозяина студенческого пансиона — он изрекал ее всякий раз, когда не знал что сказать.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Мэри, я бы попросила вас не садиться на ручки кресла — вы же знаете, я этого не люблю.

МЭРИ (встает). Простите, Камилла. (Пересаживается на стул).

Тривз сконфуженно подымается с подлокотника дивана и садится на диван рядом с Ройдом.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Так на чем я остановилась?

МЭРИ. Вы рассказывали, как Невил женился на Одри.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Ах да. Стало быть, Невил женился на Одри, и все очень радовались, — особенно Мортимер, правда, Мэтью?

ТРИВЗ. Да-да.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. И они оба были счастливы, пока не появилась эта Кей. Просто вообразить не могу, как ради такого существа Невил мог оставить Одри!

ТРИВЗ. Я-то вполне могу — уж сколько раз такое видывал!

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Но Кей совершенно не подходит Невилу — она же пустышка!

ТРИВЗ. Зато молода и хороша собой!

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. И происхождения она весьма сомнительного — за ее матерью по всей Ривьере ходила дурная слава!

ТРИВЗ. Чем же это она прославилась?

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Не важно. Но воспитание девочка получила соответствующее. И едва увидела Невила, как сразу вцепилась в него мертвой хваткой — и не успокоилась, пока он не бросил Одри и не ушел к ней. Я считаю, что вся вина на Кей — целиком и полностью.

ТРИВЗ (лукаво). Ну еще бы! Ты же так любишь Невила!

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Невил — простофиля. Пожертвовать браком ради минутного увлечения. Бедняжка Одри — он разбил ей сердце! (Ройду.) Она ведь уехала отсюда к твоей маме, в ваш домик при церкви, — и там с ней случился настоящий нервный срыв!

РОЙД. Да… мм… я знаю.

ТРИВЗ. А потом Невил добился развода и женился на Кей.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Мне следовало проявить побольше принципиальности и отказать им от дома.

ТРИВЗ. А если быть принципиальным до конца, то и вовсе незачем ни с кем знаться.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Ты циник, Мэтью, — но ты прав. Я приняла Кей как жену Невила, хотя никогда не смогу ее полюбить. Но признаться, все это меня крайне шокировало и очень огорчило, верно я говорю, Мэри?

МЭРИ. Это правда, Камилла.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Когда Невил спросил меня в письме, не буду ли я возражать, если он сюда приедет вместе с Кей — под тем предлогом, чтобы Кей и Одри подружились… (С презрением.) Подружились! Я ответила, что в данный момент не могу допустить ничего подобного и что это будет очень неприятно Одри.

ТРИВЗ. А он что?

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Уверял меня, будто уже переговорил с Одри и будто она сказала, что это хорошая мысль.

ТРИВЗ. Неужели Одри считает, что это хорошая мысль?

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. По-видимому, да. (Бросает Мэри моток шелка.) Распутайте-ка его.

МЭРИ. Она сама об этом заявила, причем довольно твердо.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Но всякому же видно, до чего Одри растерянна и несчастна. На мой взгляд, Невил ведет себя как Генрих Восьмой.

РОЙД (недоуменно). Генрих Восьмой?

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Совесть! Невила совесть мучает из-за Одри, и он пытается найти себе оправдание.

Мэри встает и складывает мотки шелка в рабочую корзинку.

Я-то этих нынешних затей вообще не понимаю. (К Мэри.) А вы?

Ройд ставит пустую рюмку на кофейный столик.

МЭРИ. Отчасти могу понять.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. А ты, Томас?

РОЙД. Одри я понимаю — но не понимаю Невила. На него не похоже.

ТРИВЗ. Согласен. Это совершенно не в духе Невила — искать на свою голову неприятностей.

Мэри относит рюмки Ройда и Тривза на столик-тележку.

МЭРИ. Видимо, сама инициатива все-таки исходила от Одри.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. О нет. Невил уверяет, что это целиком его идея.

МЭРИ. Может, сам он так и считает.

Тривз внимательно смотрит на Мэри.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Какая глупость — свести вместе двух любящих его женщин.

Ройд пристально глядит на леди Трессилиан.

Одри ведет себя безупречно, но Невил оказывает ей такое внимание, что Кей стала ревновать. А поскольку она совершенно не умеет держать себя в руках, мы все оказались в неловком положении. (Тривзу.) Верно я говорю?

Тривз смотрит на стеклянную дверь и не слышит.

Мэтью?

ТРИВЗ. Безусловно, есть определенная напряженность.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Я рада, что ты заметил.

Стук в дверь из соседней комнаты.

Кто там?

МЭРИ (идет к двери). Думаю, миссис Баррет в очередной раз что-то понадобилось.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН (раздраженно). Когда вы втолкуете этим женщинам, что стучаться можно только в спальню?

Мэри выходит.

Последний наш так называемый дворецкий вообще насвистывал «Выйдем в садик, дорогая», когда подавал на стол.

Мэри возвращается.

МЭРИ. Это по поводу ленча, Камилла. Я сама прослежу. (Уходит.)

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Не представляю, что бы я делала без Мэри. Она настолько самоотверженна, что, боюсь, у нее вообще не осталось своего «я».

ТРИВЗ. Да, знаю — она ведь живет у тебя уже два года. А вообще-то кто она такая?

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Дочь какого-то профессора. Он был калека, и Мэри много лет ухаживала за отцом. Бедняжка. Она никогда не имела собственной жизни. А теперь, боюсь, уже слишком поздно. (Поднимается с кресла и кладет рукоделье в корзинку.)

ТРИВЗ. Не знаю, не знаю. (Идет к двери на террасу.) Все еще в теннис играют!

Ройд подходит к Тривзу и становится рядом.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Невил и Кей?

ТРИВЗ. Нет, Кей со своим приятелем из отеля «Истерхед-Бей» — молодым Латимером.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. А! Молодой человек актерской наружности. Вполне ей подходит.

ТРИВЗ. Любопытно, чем он живет.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Полагаю, своим умом.

ТРИВЗ. Или смазливой внешностью. Эдакий декоративный молодой человек. (Задумчиво.) Любопытная форма черепа. Последний раз я видел что-то похожее в Центральном Уголовном суде — на процессе о зверском убийстве пожилого ювелира…

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Мэтью! Ты что же, хочешь сказать…

ТРИВЗ (поспешно). Нет-нет, ты меня не поняла. Я ничего такого и в мыслях не держал, — просто подметил характерную анатомическую особенность.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. А я уж подумала…

ТРИВЗ. Кстати, чуть не забыл. Я же встретил утром своего старинного приятеля, суперинтенданта Баттла из Скотленд-Ярда. Выбрался, говорит, в отпуск к племяннику — он тут у нас в полиции служит.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Ох, любишь ты всякую уголовщину! А мне последнее время в самом деле не по себе — прямо чувствую: вот-вот что-то случится!

ТРИВЗ. Да, тут прямо-таки в самом воздухе витает пороховая пыль. Достаточно искры — и грянет взрыв.

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Нет, ну видели вы этого Гая Фокса? Сказал бы лучше что-нибудь ободряющее!

ТРИВЗ (поворачивается к ней, с улыбкой). А что я могу сказать? «Все когда-нибудь умрем, черви нас съедят, — но любовь тут ни при чем».

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Утешил, что и говорить. Пойду-ка на террасу. (Проходя мимо Ройда, доверительно.) На этот раз смотри не оплошай.

РОЙД. Как так?

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Будто сам не знаешь. В тот раз ты позволил Невилу увести Одри у тебя из-под носа.

РОЙД. Неужели я мог ей понравиться?

ЛЕДИ ТРЕССИЛИАН. Вполне. Тебе стоило бы самому поинтересоваться. Может, хоть теперь спросишь?

РОЙД (горячо). Спрошу! Можете головой поручиться.

С террасы входит Одри — хрупкая блондинка с русалочьими глазами Есть в ее облике что-то необычное: за внешней уравновешенностью ощущается сильнейшее внутреннее напряжение. Только с Ройдом она весела и раскованна.