КЛАРИССА. Выпьешь?

ГЕНРИ. Не сейчас. (Идет к стеклянной двери и задергивает портьеру.) Кто дома?

КЛАРИССА (удивленно). Никого. У свободный вечер. Так что у нас, сам понимаешь, черный четверг. Ветчина, шоколадный мусс… и кофе будет отличный, потому что сварю его я.

ГЕНРИ (удивленно). М-мм?

КЛАРИССА. Генри, что-нибудь случилось?

ГЕНРИ. В общем, да — можно сказать, случилось.

КЛАРИССА. Что-то плохое? Миранда?

ГЕНРИ. Нет-нет, ничего плохого. Я бы даже сказал, наоборот. Именно что наоборот.

КЛАРИССА. Дорогой мой! Кажется, сквозь непроницаемей дипломатический фасад пробивается настоящее человеческое волнение!

ГЕНРИ. Ну, в каком-то смысле событие это весьма волнующее. Кстати, в Лондоне легкий туман.

КЛАРИССА. Тебя это взволновало?

ГЕНРИ. Нет-нет, не туман, конечно.

КЛАРИССА. Тогда что же?

Генри быстро оглядывается вокруг, потом идет к дивану и присаживается рядом с Клариссой.

ГЕНРИ. Только, Кларисса, ты должна молчать об этом.

КЛАРИССА (с надеждой). Да?

ГЕНРИ. Это в самом деле строго секретная информация. Я не должен был никому говорить. Но тебе — придется.

КЛАРИССА. Ну, давай же, рассказывай.

Генри снова оглядывается, а потом поворачивается к Клариссе.

ГЕНРИ. Тссс! На завтрашнюю конференцию в Лондон прилетает Календорф.

КЛАРИССА. Да, я знаю.

ГЕНРИ. То есть как это знаешь?

КЛАРИССА. Прочла в газете, в это воскресенье.

ГЕНРИ. Не могу понять, почему тебя так тянет читать эти низкопробные газетенки. Как бы там ни было, газеты никак не могли пронюхать, что прилетает Календорф. Это держится в строжайшем секрете.

КЛАРИССА. Бедняжка ты мой. Конечно, в строжайшем секрете. И вы, государственные мужи, свято в это верите.

ГЕНРИ (встает и начинает ходить по комнате). О Господи, наверное, произошла какая-то утечка!

КЛАРИССА. Я думала, тебе-то давно известно, что утечки происходят всегда. Казалось бы, вы все должны быть к этому готовы.

ГЕНРИ. Официальное сообщение было распространено только сегодня вечером. Самолет Календорфа должен приземлиться в Хитроу в восемь сорок, но на самом деле… (Склоняется над диваном и с сомнением смотрит на Клариссу). Итак, Кларисса, я могу рассчитывать на твою сдержанность?

КЛАРИССА. Я гораздо более сдержанна, чем любая воскресная газета.

ГЕНРИ (садясь на правый бортик дивана). Конференция запланирована на завтра, но было бы значительно лучше, если бы сначала между Календорфом и самим сэром Джоном состоялся прямой разговор. Итак, все репортеры, естественно, ждут в Хитроу, так что с момента прилета Календорфа все его передвижения в той или иной степени становятся достоянием широкой публики. Однако начинающийся туман нам на руку.

КЛАРИССА, Продолжай. Я заинтригована.

ГЕНРИ. В последний момент сажать самолет в Хитроу будет найдено нецелесообразным. И, как обычно в таких случаях, посадку дадут в…

КЛАРИССА (перебивает его). В Биндли-Хит. Всего в пятнадцати милях отсюда. Понимаю.

ГЕНРИ. Ты все схватываешь на лету, Кларисса. Сейчас я поеду на аэродром, встречу Календорфа и привезу его сюда. Сэр Джон едет сюда на машине прямо из Лондона. Для беседы им хватит двадцати минут, и Календорф вернется в Лондон с сэром Джоном. Знаешь, Кларисса, это может сыграть решающую роль для меня, для моей карьеры. Я хочу сказать: мне оказано большое доверие!

КЛАРИССА. Ты его заслужил! (Встает, подходит к Генри и обнимает его.) Генри, дорогой, это же просто чудесно!

ГЕНРИ. Кстати, Календорфа будут называть мистером Джонсом.

КЛАРИССА. Мистером Джонсом?

ГЕНРИ. Было бы крайне неосторожно пользоваться настоящими именами.

КЛАРИССА. Да, но… Мистер Джонс. Ничего получше придумать не смогли? Ну а я? Мне что — сидеть в гареме, или я приношу напитки, быстренько здороваюсь и незаметно исчезаю?

ГЕНРИ. Дорогая, это очень серьезно!

КЛАРИССА. Но, Генри, милый, разве нельзя и от серьезного получить немножко удовольствия?

ГЕНРИ. Тебе, думаю, лучше вообще не показываться.

КЛАРИССА. Хорошо. Как насчет еды? Они захотят перекусить?

ГЕНРИ. О нет. Никакой еды не нужно.

КЛАРИССА. Ну хоть несколько сандвичей? Скажем, с ветчиной? В салфетке — чтобы они не засохли. Горячий кофе в термосе. Да, это вполне сойдет. А шоколадный мусс я заберу к себе в спальню как утешение — за то, что меня не допускают на конференцию!

ГЕНРИ. Перестань, Кларисса.

КЛАРИССА (встает, обнимает его за шею). Дорогой, я же серьезно. Все будет отлично. Я обещаю. (Целует Генри).

ГЕНРИ. Как насчет старика Роли?

КЛАРИССА. Они с Джереми ужинают в клубе вместе с Хьюго. Потом они собирались сыграть в бридж, так что их не будет дома до полуночи.

ГЕНРИ. И Элджины уехали?

КЛАРИССА. Дорогой, ты же знаешь, они всегда ходят в кино по четвергам. Они не вернутся раньше одиннадцати.

ГЕНРИ. Ладно. Все вроде складывается неплохо. Сэр Джон и мистер… э-э…

КЛАРИССА. Джонс.

ГЕНРИ. Совершенно верно, дорогая… Уедут гораздо раньше. Итак… (Смотрит на свои часы.) Пожалуй, я быстренько приму душ, перед тем как ехать в Биндли-Хит.

КЛАРИССА. А я пойду приготовлю сандвичи с ветчиной.

Кларисса выходит в холл Генри берет свой портфель..

ГЕНРИ (кричит). Кларисса, не забывай про свет. (Выключает верхний свет.) У нас здесь автономное питание. Это тебе не Лондон.

Генри выходит в холл, закрывая за собой дверь. Комната погружена во тьму, лишь слабый лунный свет струится из окна. Через стеклянную дверь крадучись входит Оливер, отдергивает портьеры, так что лунный свет проникает теперь и отсюда Он осторожно водит по комнате лучом электрического фонарика, подходит к бюро и включает настольную лампу. Поднимает крышку, под которой находится пружина потайного ящика. Словно что-то услышав, вдруг выключает лампу и секунду стоит неподвижно. Потом снова включает лампу, выдвигает потайной ящик и вынимает оттуда листок бумаги. Медленно открывается панель с книжными полками. Не заглядывая в бумагу, Оливер задвигает потайной ящик и, услышав шорох позади, выключает настольную лампу и резко оборачивается.

ОЛИВЕР. Какого че…

Кто-то, стоящий за панелью, бьет Оливера по голове, и тот падает за диван. Панель закрывается. В тот момент, когда Оливеру наносят удар, за сценой слышен голос Клариссы.

КЛАРИССА (за сценой). Генри! (Пауза.) Генри, ты не хочешь съесть сандвич перед отъездом?

Из холла входит Генри, включает бра и идет к дивану, на ходу протирая очки.

ГЕНРИ (кричит). Кларисса! (Надевает очки и наполняет свой портсигар из сигаретницы.)

КЛАРИССА (за сценой). Я здесь. Ты съешь сандвич перед выходом?

ГЕНРИ (кричит). Нет. Я уже еду.

КЛАРИССА. Ты будешь там слишком рано. Туда ехать не больше двадцати минут.

Кларисса тихо входит из холла и подходит к Генри.

ГЕНРИ (кричит, стоя спиной к Клариссе). Кто его знает. Вдруг у меня спустит колесо или что-нибудь сломается в… (Оборачивается и видит Клариссу. Обычным голосом.) А, ты здесь, дорогая. Вдруг что-нибудь сломается в моторе?

КЛАРИССА. Не выдумывай, милый.

ГЕНРИ. Как насчет Пиппы? Что, если она вдруг спустится вниз и ворвется сюда?

КЛАРИССА. Нет, я поднимусь в классную комнату, и мы с ней устроим там пир. Пожарим с ней оставленные на завтра сосиски и съедим шоколадный мусс.

ГЕНРИ. Вы так поладили с Пиппой. Я так благодарен тебе за это… У меня никогда не получается подобрать верные слова. Так много горя… а теперь… все так изменилось. Ты… (Целует Клариссу.)

КЛАРИССА. Поезжай встречать своего мистера Джонса. (Подталкивает Генри к дверям в холл.) Все-таки, по-моему, дурацкое ему выбрали имя. Вы войдете через парадную дверь? Не запирать ее?

ГЕНРИ (оборачиваясь в дверном проеме). Знаешь, нет. Пожалуй, нам лучше воспользоваться вон той дверью, из сада.

КЛАРИССА (выталкивая Генри в холл). Генри, тебе стоит надеть плащ. Довольно сыро.

Кларисса и Генри выходят в холл.

(За сценой.) И шарф, наверное, тоже.

ГЕНРИ (за сценой). Да, дорогая.

КЛАРИССА (за сценой). И поезжай осторожно, милый, ладно?

ГЕНРИ (за сценой). Да, дорогая.

КЛАРИССА (за сценой). До свидания.

ГЕНРИ (за сценой). До свидания.

Слышно хлопанье входной двери. Из холла входит Кларисса, неся тарелку с сандвичами, завернутыми в салфетку, и ставит на столик. Потом, спохватившись, протирает след от нее и, поскольку он не стирается, ставит на это место вазу с цветами. Подходит к козетке, ставит на нее тарелку с сандвичами, аккуратно взбивает подушки на диване. Напевая про себя, берет книгу Пиппы, идет к книжным полкам и ставит ее на место.

КЛАРИССА (напевая). «Кто там стучится в поздний час?.. (Поворачивается и идет к бюро.) Конечно, я — Финдлей! Ступай до…»[49] (Не успевает допеть последнее слово, поскольку едва не спотыкается о тело Оливера. Вскрикивает, склонившись над ним.) Оливер! (Быстро выпрямляется и бежит к столику, чтобы позвать Генри, но соображает, что тот уже уехал. Снова поворачивается к телу, потом подбегает к телефону, снимает трубку, начинает набирать номер, потом останавливается и кладет трубку на рычаг. Подходит к столику, секунду стоит, раздумывая, потом смотрит на панель с книжными полками, со вздохом наклоняется и тащит тело к панели.)