Она нам не страшна. Сестрица станет плакать

по Эхнатону, — но в дела державы

не сунется она — на это

не хватит ей ни духа, ни ума.

ВЕРХОВНЫЙ ЖРЕЦ

Как ты умна, о госпожа моя.

НЕЗЗЕМУТ

Я возвращаю похвалу — ты не глупее.

Скажи, ведь в этой смуте в Но Амоне

виновен только бедный Эхнатон

и неразумные его законы!

ВЕРХОВНЫЙ ЖРЕЦ

(улыбаясь)

О да! У нас, жрецов, свои секреты.

Мы действуем подспудно, не спеша,

все, как один, — и в этом наша сила.

НЕЗЗЕМУТ

Не зря царица Тии вас боялась.

ВЕРХОВНЫЙ ЖРЕЦ

Нам повезло, что сын не перенял

ее привычки никому не верить.

НЕЗЗЕМУТ

А смог бы он

вас победить?

ВЕРХОВНЫЙ ЖРЕЦ

Когда б он отвечал

на хитрость — хитростью

и кознями — на козни.

(Качает головой.)

Но он избрал открытую войну.

(Презрительно.)

Глупец! Восстать против Амона, и все, могущества его жрецов!

Занавес.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Комната в царском дворце, несколько недель спустя. Полдень давно миновал. Эхнатон полулежит в большом золотом кресле. Рядом на табурете сидит Нефертити. На подставке стоит скульптурная голова Нефертити. Входит Бек.


БЕК

Мой государь, я был у казначея,

я золота просил, чтоб закупить нам камня,

и он сказал: казна пуста.

ЭХНАТОН

Пуста? Как это может быть?

БЕК

Не поступает иноземной дани,

не шлют нам денег сборщики налогов,

закрыты золотые рудники.

ЭХНАТОН

Истрачено все золото Египта?

БЕК

Похоже, так.

ЭХНАТОН

Но ведь страна богата зерном и золотом…

Где Хоремхеб?

БЕК

Пока что не вернулся.

ЭХНАТОН

(с тоской)

Я одинок!

НЕФЕРТИТИ

Ступай, наш добрый Бек, царь утомлен.

(Эхнатону.)

Я здесь, я рядом, я — с тобою.


Бек удаляется.


ЭХНАТОН

Из Сирии нет ни вестей, ни дани.

Что там?

НЕФЕРТИТИ

Мой государь, не говори об этом.

ЭХНАТОН

О мой народ, несчастный мой народ.

(Нефертити)

Ты думала, я должен…

НЕФЕРТИТИ

Должен? Что?

ЭХНАТОН

Нет, ничего. Но где же Хоремхеб?

НЕФЕРТИТИ

Все крысы с корабля бегут, когда он тонет.

ЭХНАТОН

Нет, Хоремхеб — не крыса.

НЕФЕРТИТИ

Но почему тогда

он едет в Амон,

а не в свои провинции, на север?

ЭХНАТОН

(улыбаясь)

Меня ты разуверить не сумеешь!

Мой Хоремхеб всем сердцем предан мне.

НЕФЕРТИТИ

Возможно.

ЭХНАТОН

Как давно все это было:

его впервые я увидел во дворе

отцовского дворца — он был там с Мериптахом.

И за какой-то час я убедился,

что мы не предадим друг друга никогда.

НЕФЕРТИТИ

За что вы любите его? Кто он?

Простой вояка, грубый и жестокий,

не ведающий красоты, ни музыки, ни танца,

не понимающий твоих высоких мыслей,

не знающий возвышенных видений.

ЭХНАТОН

Любовь — всегда отчасти тайна.

НЕФЕРТИТИ

Для всех нас будет лучше его не видеть.

ЭХНАТОН

Но почему?

НЕФЕРТИТИ

Боюсь его. Всегда его боялась.

ЭХНАТОН

Моя прекрасная, но глупая жена.

НЕФЕРТИТИ

Ты до сих пор меня такой считаешь?

ЭХНАТОН

Какой, красивой — или глупой?

НЕФЕРТИТИ

Наверное, и той — и той.

Я мудрой не была и раньше.

ЭХНАТОН

Вся твоя мудрость — в сердце нежном и глубоком.

и красота не только в форме скул

или оттенке кожи…

НЕФЕРТИТИ

Нет, красота покинула меня.

Я породила многих дочерей,

и мое тело потеряло стройность

и грацию, мое лицо в морщинах.

ЭХНАТОН

Но для меня ты — красота сама.

Единственная женщина — навеки!

НЕФЕРТИТИ

(с чувством)

Тогда позволь мне умереть сейчас,

пока не стала я старухой дряхлой

и взор твой радовать еще могу,

чтоб в памяти людей остаться

прекрасной, и любимой, и желанной.

ЭХНАТОН

Но ты такой останешься навек.

Там, на дворцовом барельефе,

и в храмах, что воздвиг я в честь твою.

НЕФЕРТИТИ

Дворцы из камня время сокрушает,

и храмы в запустение приходят.

Когда-нибудь забудется и облик,

и даже имя это — Нефертити.


Входит слуга.


СЛУГА

Здесь господин военачальник Хоремхеб,

он прибыл и с царем желает говорить.

ЭХНАТОН

Зови его скорей сюда.


Слуга выходит.


Ну, разве я не говорил, что Хоремхеб — не крыса?


Нефертити пожимает плечами. Входит Хоремхеб, исполняя ритуал приветствия, он суров и надменен


ЭХНАТОН

Входи, мой старый друг.

Я был обеспокоен

твоим отсутствием столь долгий срок.

Так радостно тебя увидеть снова!

ХОРЕМХЕБ

Нерадостною будет речь моя.

ЭХНАТОН

Но что случилось?

ХОРЕМХЕБ

(с иронией)

Это, несомненно,

тебе, мой государь, неинтересно.

Риббади мертв — вернейший твой слуга!

Его владенья отняты врагом,

земля разграблена, а брат и сыновья

убиты. Он погиб, не изменив

Царю Египта, что о нем забыл.

ЭХНАТОН

Нет, все не так…

ХОРЕМХЕБ

Его погибель — срам для всей державы.

Сегодня сквозь толпу иноплеменных

идет, понуря плечи, египтянин

и глаз поднять не смеет от стыда.

И в Сирии, и в землях Ханаана[45],

в Кадеше, в царстве Митанни —

повсюду недруги Египта торжествуют,

хабиры разоряют земли и верных наших предают мечу.

И на тебе, Великом Государе,

на милосердном, не пролившем крови,

отныне — кровь народа твоего

и тех несчастных, что тебе верны остались.

ЭХНАТОН

(со стоном)

Жестокость… Кровожадная жестокость…

ХОРЕМХЕБ

Их кровью и я запятнан,

я, военачальник

Двух царств, — я ждал, помочь не в силах,

в то время как и союзники, друзья —

все гибли за Египет, проклиная

его в предсмертном хрипе. Ну а я —

я во дворце в то время жил,

я созерцал движения танцоров

и слушал музыку — и это мой позор.

Теперь же…

НЕФЕРТИТИ

(встревоженно)

Что теперь?

ХОРЕМХЕБ

(медленно)

Теперь, мой государь, дороги наши

расходятся. В развалинах Египет,

его народ от горя обезумел,

ослеп, лишенный всех своих богов,

он мечется, как бессловесный зверь,

в силках судьбы и восхода не видит.

Могу ль и дальше я сидеть без дела?

Возможно, что потеряно не все,

еще порядок в наши земли возвратится,

еще вернется уважение к Египту.

Что можно сделать — то я должен сделать,

но нет, не прежде, чем с тобою объяснюсь.

А вот теперь — прощай, мой государь.


Пауза


Прости за все, что мне придется сделать.

ЭХНАТОН

(с мукой в голосе)

Ты, Хоремхеб… Ты, в чьей любви

я никогда не сомневался?

ХОРЕМХЕБ

Я говорил тебе, мой государь,

никто не стоит полного доверья —

слаб человек и выбор его труден.

ЭХНАТОН

Так что, твоя

любовь ко мне мертва?

ХОРЕМХЕБ

(холодно)

Нет, но отныне между нами

разграбленные города, и трупы,

и павшее величие Египта.

Великий Царь! Ты только человек,

а для меня моя страна важнее!

ЭХНАТОН

Как взор твой сузился — одна страна!

А для меня весь мир куда важнее!

Моя любовь — не к одному Египту,

но к миру целому.

ХОРЕМХЕБ

Слова! Как много лет

я очарован был словами!

Но не слова дела важнее.

ЭХНАТОН

(снова о иронией)

Да, ты всегда был

человеком дела!

ХОРЕМХЕБ (с достоинством)

Таким я создан. Мы всего лишь те,

чем созданы.

НЕФЕРТИТИ

Жрецы Амона без вознаграждены

тебя, конечно, не оставят.

ХОРЕМХЕБ

Разве в этом дело?

(Замешкавшись)

Прощай, мой господин!

ЭХНАТОН

Прощай!


Хоремхеб, помедлив, выходит


НЕФЕРТИТИ