Прочитав в газетах о похождениях Джины, он пришел в ярость. Заперев ее на ключ, стал думать, что делать дальше. Один из друзей Гранди подыскал виллу в Парадиз-Сити, и Гранди решил спрятать ее туда, предварительно позаботившись об охране.

Джина даже не протестовала, испугавшись гнева отца. Ее ждала полная изоляция от общества, а один вид постоянного цербера Амандо заставлял содрогаться от чувства гадливости. Перед тем как отбыть в Рим, Гранди сказал:

— Ты вела себя предосудительно. Останешься здесь, пока я не решу, что ты можешь снова общаться с нормальными людьми. Если в конце года я получу сведения, что ты вела себя примерно, освобожу. Ты предала наше имя и должна понести наказание.

Джина молча слушала, думая о том, как она его ненавидит. Так с ней поступить! Посадить в клетку, да еще приставить этого Амандо с холодным змеиным взглядом, который она постоянно теперь чувствовала на себе.

И сейчас, лежа у бассейна, Джина знала, что Амандо подглядывает за ней из окна второго этажа виллы.

Она чувствовала потребность в наркотиках, к которым успела пристраститься, но еще хуже дело обстояло с мужчинами. Джина просто жить без них не могла, и полное их отсутствие причиняло ей настоящие страдания. Кроме бессловесных слуг, на вилле был охранник из бывших полицейских, с полным отсутствием интереса к женскому полу. Второй охранник, толстый, неряшливый, с растущими из носа пучками волос, был ей отвратителен и к тому же всегда шарил по ее телу свинячьими глазками и плотоядно улыбался.

Единственным утешением был Сью Ко, хотя и проинструктированный, как все остальные слуги, но жалевший ее. Именно японец шепотом рассказал, сервируя ей чай, что толстого охранника Амандо застал спящим на посту и уволил. Вместо него взяли нового. Новый охранник! Это приятная новость! Джина скрестила длинные ноги и задумалась. Возможно, он красив. Как бы ей хотелось, чтобы рядом был настоящий мужчина!

Мысли вернулись к веселым дням в Риме, когда она делила постель с двумя красавцами плейбоями. Джина закрыла глаза, предаваясь волнующим воспоминаниям. Рядом раздалось легкое покашливание. Сью Ко принес на подносе стакан с томатным соком, спиртное ей категорически запрещалось.

Поставив стакан на столик, японец тихо сказал:

— Сегодня мистер Амандо уезжает во Фриско. Вернется завтра.

Джина затаила дыхание. Новенький сегодня ночью будет дежурить! Впервые с тех пор, как ее привезли сюда, на губах девушки заиграла легкая улыбка.

Великолепно приготовленный цыпленок не вызвал у Фроста аппетита. Нехотя ковыряя вилкой в тарелке, он невольно прислушался, как Марвин шумно расправляется с едой. Он непрерывно думал о долге. Четыре тысячи! Раздобыть такую сумму немыслимо, а в том, что старый бандит потребует деньги немедленно, Фрост не сомневался. Придется убираться из Парадиз-Сити. Каким же идиотом он был, заключая пари!

— Ты почему не ешь, Майк? — Марвин отодвинул пустую тарелку.

— Просто не голоден, — Фрост поднялся из-за стола, — наверно, переел за ленчем. Уходишь?

— Хочу поехать в кино. Говорят, крутят хороший фильм.

Когда Марвин ушел, Фрост собрал тарелки на поднос, отнес его и поставил на стул около двери. Потом сел в кресло, закурил, глядя на экраны. Может, занять у Марсии? Нет, сумма слишком велика. При воспоминании о Силке его охватывала безотчетная тревога. Старый бандит подберет негодяев, которые изуродуют ему руку в случае неуплаты долга. Фрост служил в уголовной полиции и знал бандитские привычки. Единственный выход — бежать как можно скорее.

Дверь открылась, японец забрал поднос с посудой.

— Старый Амандо уехал во Фриско, — пробормотал он, — вернется завтра, — и вышел, прикрыв дверь.

Фрост безразлично пожал плечами. Что ему теперь старый соглядатай. Завтра он будет далеко отсюда. Жалко, что не заплатят за два дежурства, денег оставалось совсем мало. Впервые после армии Фрост оказался в таком затруднительном положении.

Из глубокой задумчивости его вывел какой-то посторонний звук. Рука тут же легла на рукоять пистолета, Фрост круто повернулся. В дверях, ведущих в жилые апартаменты, стояла девушка.

Как только Амандо отъехал, Джина помчалась к себе, приняла душ и долго стояла перед распахнутым шкафом. Наконец выбрала зеленое шелковое платье с большим декольте, открывающим грудь и спину, облегающее фигуру, как лайковая перчатка.

Фрост сразу сообразил, что перед ним дочь Гранди. Он и не подозревал, что девушка так хороша собой.

— Привет, — непринужденно произнесла Джина, — вы новый охранник?

Многоопытный в обращении с женщинами, Фрост почувствовал волнение: под платьем явно ничего не было.

— Майк Фрост, — голос его слегка охрип. — Кто вы, я знаю.

Джина беззастенчиво разглядывала его.

Какой великолепный экземпляр мужчины! Прикрыв дверь, она подошла ближе.

— Вам нравится работа, Майк?

Фрост почти не понимал, что она говорит, охваченный предчувствием необычного любовного приключения. Ошибки быть не могло, он хорошо разбирался в этом вопросе. Он больше не колебался. Да и что он теряет?

— Она мне нравится все больше, — он вплотную подошел к Джине, но, прежде чем успел ее коснуться, она сама обхватила его за шею и крепко прижалась всем телом. Губы их встретились, они долго стояли, замерев в поцелуе, потом Джина, улыбаясь, оттолкнула его.

— Не будем терять времени, Майк. Но не здесь… Пойдем ко мне…

Она повела его наверх по лестнице, потом по длинному коридору в свои апартаменты.

Часы внизу пробили два, разбудив Фроста. Яркий лунный свет заливал просторную спальню Джины. Он посмотрел на спящую рядом девушку — до чего хороша! Ему просто повезло. Откинувшись на подушки, Фрост вспомнил о Силке, и его залила волна ненависти. Если бы не проклятое пари, не надо было бы оставлять прекрасную работу, любовь Джины и вновь пускаться на поиски заработка. Повернувшись на бок, Фрост залюбовался девушкой, и, почувствовав на себе этот взгляд, она потянулась, как грациозный хищный зверек, и открыла глаза. Как он хорош! Надо бы устроить так, чтобы он смог приходить сюда каждую ночь. Но этот проклятый Амандо почти не покидает виллу!

— Эй, — тихо позвал Фрост.

Джина повернулась к Майку и легонько начала покусывать ему губы. Однако ответного чувства не дождалась. Слишком много свалилось на Фроста в этот день: Марсия, проигрыш, эта молодая нимфоманка… Довольно резко он оттолкнул Джину:

— Все, детка. Мне надо вернуться на работу. К тому же у нас с тобой получилось «здравствуй и прощай». Завтра я ухожу отсюда.

— Уходишь?! — она непонимающе смотрела на него. — Что это значит?

Фрост спустил ноги с постели.

— Уезжаю, — и картинно поиграв мускулами, стал одеваться.

Невольно любуясь им, Джина спросила:

— О чем ты, Майк? Почему ты уходишь?

— Потому что был идиотом и дал себя облапошить, — и он рассказал ей всю историю с пари. — Надо убираться отсюда, пока мне не поломали кости, — закончил он.

— Как это — переломали кости?

Он скупо улыбнулся:

— Эта сказка не для тебя, детка. Забудь, — он встал. — Прощай, беби, и спасибо за все. — И он пошел к двери.

— Майк! — крикнула отчаянно Джина. — Подожди!

Он остановился у двери.

Скатившись с постели, она подбежала к большому шкафу и, порывшись в одном из ящиков, подбежала, улыбаясь, к Фросту.

— Вот! Возьми это. Стоит тысяч двадцать. Мой папуля подарил на день рождения, — и она сунула в руку Фросту золотое кольцо с изумрудами. — Продай и заплати этой сволочи, Майк. Мне оно совсем не дорого.

Фрост смотрел на кольцо колеблясь, потом расплылся в довольной ухмылке. Почему бы нет? Вот и решение проблемы: и Силку можно заплатить, и уходить не надо. Для этой богатой девицы одним кольцом меньше…

— Ты действительно хочешь выручить меня, детка? — он уже опустил кольцо в карман.

Вздохнув, она крепко прижалась к нему.

— Я хочу, чтобы у нас было много таких ночей, Майк.

— Ну что ж, — Фрост поцеловал ее. — Я не против. — Потом вдруг резко отстранил и быстро вышел из спальни.

В дежурной его ждал сюрприз. В кресле восседал Сью Ко, внимательно наблюдая за экранами. Увидев Фроста, он молча поднялся и пошел к двери.

— Эй! Какого дьявола ты здесь делал?

Но японец уже исчез.

Нахмурившись, Фрост посмотрел ему вслед, потом пожал плечами, сел в кресло и, вынув из кармана кольцо, стал рассматривать. Двадцать тысяч! Он и не мечтал о таком везении.

Он ушел спать сразу после того, как его сменил Марвин. Проспав четыре часа, позавтракал и поехал в город, начисто забыв о свидании с Марсией, не замечая, что за ним по пятам следует кремовый «Мерседес», за рулем которого сидел крепкий толстяк в больших темных очках. Митч Гобл терпеливо поджидал Фроста с десяти утра на выезде из Парадиз-Ларго, стараясь не привлекать внимания бдительной охраны.

Гобл был человеком огромного терпения и такого же аппетита, он и сейчас непрерывно жевал, доставая из пакета чизбургеры.

Придумав по дороге в город правдоподобную версию, Фрост отыскал на Морском бульваре закладную лавку.

— Мы с женой разводимся, срочно нужны деньги, — объяснил он молодому еврею-клерку, положив перед ним кольцо, — я заплатил за него двадцать тысяч.

Клерк рассмотрел кольцо, вздохнул и сказал, что цена кольца пятнадцать тысяч и он может дать под залог шесть тысяч с рассрочкой на три месяца. Фрост не стал спорить, ведь кольцо досталось ему даром. Взял деньги, квитанцию и вернулся к машине. Вдруг вспомнил о свидании с Марсией, но, посмотрев на часы, увидел, что уже второй час, она, вероятно, уже уехала в клуб.

Следом за ним в лавку вошел Гобл.

— Привет, Исси, — в голосе звучала угроза, — что дал тебе этот парень?