— И я решила позвонить тебе, чтобы удостовериться, что у меня записаны все твои издержки — поездка в Рино и прочие мелкие расходы.

— Я составил отчет по пунктам, вложил его в конверт и оставил у тебя на столе у зеркала. Там ты его найдешь.

— Значит, все в порядке.

— Если во мне возникнет нужда, я буду, как всегда, в «Золотом гербе»: Я иду туда завтракать.

— Отлично, дружок.

— Ты уже позавтракала?

— В настоящее время на завтрак я пью только фруктовый сок. Похоже, ко мне никак не вернется мой аппетит.

— Ладно. Я приду в контору после завтрака.

Я принял душ, побрился, не спеша оделся и отправился в «Золотой герб».

Заведующая кафе выглядела как-то странно на этот раз, будто была не в себе.

- Доброе утро, — поздоровался я с ней, проходя в заднюю комнату и усаживаясь за свой любимый столик.

Подошла официантка принять заказ.

— Яичницу с ветчиной, — сказал я. — А что случилось с мадам?

Официантка рассмеялась:

— У нее приступ. Не беспокойтесь, она вам сама об этом расскажет. Томатный сок?

— Двойной томатный сок с капелькой соевой приправы. Ко мне может заглянуть Берта Кул. Если она заглянет…

— Ладно, я скажу ей, что вы здесь. Я… О, вот и она сама!

Я поднял глаза: Берта Кул собственной персоной промаршировала по залу, сверкая глазами, с упрямой бульдожьей складкой на подбородке.

Я, выполняя обязанности хозяина, усадил ее за свой столик, напротив себя.

Берта испустила вздох, который, казалось, шел из самой глубины души. Улыбнулась официантке и объявила:

— У меня чертовски дурное настроение, когда желудок пуст. Возникает желание оторвать кому-нибудь голову. Принесите мне двойную порцию овсянки, яичницу с ветчиной, большую чашку кофе… и чтоб было много сливок.

— Хорошо, миссис Кул.

Официантка бесшумно удалилась.

— Поздравляю!

— С чем?

— Кажется, к тебе вернулся аппетит.

Она фыркнула:

— Этот старый дурак…

— Кто это?

^ — Артур Уайтвелл.

— Что он сделал?

— Пытался меня купить своими баснями насчет моей привлекательности. Ну, хорошо, хорошо. — Она увидела, как я поднял брови. — Я не возражала. В сущности, ты прав, я слегка этим упивалась… пока все было в порядке дружеского общения, но когда чертов идиот сделал попытку умаслить меня, чтобы добиться снижения расценок, я его раскусила окончательно… Дружок, наверное, я слегка сглупила. Женщине нравится слушать подобные басни, и, если бы к этому не примешались деловые отношения, возможно, я никогда бы не поняла, какой он лицемер.

— Ты получила все деньги, до цента? — поинтересовался я.

— Еще бы! — отозвалась Берта, сверкая глазами.

Официантка принесла мне томатный сок. Я выпил,

и пока ждал заказа, выудил из кармана пару медяков и направился к игральному автомату.

Заведующая устремилась ко мне.

— Прочь, прочь! — закричала она. — Он сломан.

— Что с ним случилось?

— Не знаю, но тут зашли мужчина с девушкой и поиграли на нем с час назад и в течение пяти минут сорвали три раза золотой приз. Только подумайте. Три золотых приза, не считая дождя из медяков, который они вычерпали из машины. Что-то с ней не в порядке.

— Что заставляет вас думать, что с машиной что-то не в порядке? Вы всегда рассказывали мне о том, как люди заходят и выигрывают…

— Ну, это совсем другое дело. Я позвонила в бюро обслуживания, чтобы прислали мастера. А вы держитесь от машины подальше.

Я вернулся за свой столик.

— Что там такое? — спросила Берта.

— Ничего, только мне, вероятно, сегодня доставят мою машину.

— О, ее уже доставили, — сказала Берта. — Я забыла тебе об этом сказать. Служитель на стоянке сообщил, что какая-то девушка оставила для тебя машину. Какой-то страшный драндулет, дружок.

Я промолчал.

Официантка принесла наш заказ и стала раскладывать на столе тарелки.

Правду сказать, я уже не чувствовал себя голодным. Я продолжал вспоминать о завтраках в пустыне и в Рино.

Берта соскребла последнюю каплю желтка со своей тарелки, посмотрела на меня и спросила:

— В чем дело? Почему ты не ешь?

— Не знаю. Расхотелось.

— Чушь! Всегда следует плотно завтракать. Ты не сможешь поддерживать форму, если в желудке не будет пищи. — Она щелкнула пальцами, подзывая официантку: — Принесите мне «Милки Уэй», — распорядилась она и, повернувшись ко мне, сказала: — Я положу его в кошелек на случай, если в десять часов почувствую себя одинокой. Берта перенесла тяжелую болезнь, дружок. Очень тяжелую болезнь.

— Понимаю, — отозвался я, — но теперь ты совершенно здорова, не так ли?

Берта Кул открыла кошелек, достала чек голубоватого оттенка и любовно на него посмотрела.

— Сообщаю всему миру! — воскликнула она. — Берта окончательно вылечилась.

ДВОЙНАЯ СТРАХОВКА


Глава 1