— И не подумаю. — Райдел подошел к ночному столику и стряхнул в пепельницу пепел с сигареты. — Я решил отплатить вам тем, что вы заслуживаете.

Честер расхохотался.

— А вы подумали, что будет тогда с Колеттой, если вы сделаете это?

— К ней ваши дела отношения не имеют.

— Итак, вы решили. — Честер зашагал по комнате, чувствуя, как покрывается холодным потом. — А вы подумали, чем это обернется для вас? Вы подумали…

Честер остановился. Райдел глядел на него холодно и спокойно.

— Вон из моего номера, — выдохнул Райдел. — Да, чуть не забыл. Ваши пять тысяч. Вы их получите назад.

Он быстро прошел к своему чемодану.

— Оставьте их себе. Что для меня пять тысяч? — усмехнулся Честер. — Пошли, Колетта. — И повернулся к двери. — Я же сказал — нет, — добавил он, видя, что Райдел направляется к нему с деньгами. — Пусть это будет вам платой за донос.

В следующее мгновение деньги полетели ему в лицо. От неожиданности Честер заморгал. Купюры кружились, падая на пол.

— Как глупо, — проговорила Колетта с упреком и бросилась подбирать деньги.

Райдел нервно рассмеялся.

— Оставь, дорогая. Пусть их подберет горничная или Честер.

— Дорогая? — вспыхнул Честер. — Можете быть уверены, так вы назвали ее в последний раз.

— И в первый, — добавила Колетта, все еще подбирая банкноты. — Он назвал меня так впервые.

Райдел снова рассмеялся. Колетта посмотрела на него.

— Видишь, он псих. Пошли отсюда. — Честер потянул Колетту за руку.

— Вот, возьми, Райдел. Они твои. — Колетта протянула ему деньги.

— Спасибо. Не надо. — Райдел отвел ее руку.

— Ну же, идем. — Честер потерял терпение. — И не забудь свою сумочку. — Он выхватил у Колетты деньги и швырнул за кресло.

Райдел стоял к ним спиной. «Отличная была бы мишень для пистолетного выстрела», — подумал Честер.

— Поговорим позже, Райдел, — сказала Колетта и вышла.

Он не ответил.

Вернувшись в свой номер, Честер налил себе виски. Он искоса поглядывал на Колетту. Повесив пальто, она достала из сумочки расческу и стала причесывать волосы. Спустя пару минут Честер немного успокоился и сел в кресло.

— Пустая угроза, — проговорил он, показав стаканом в сторону номера Райдела. — Ублюдок. Совсем спятил. — И нервно рассмеялся. — Швырнул в меня моими же деньгами. Ну ничего, он мне за это заплатит. Единственное, о чем я жалею, — что не проучил его сразу. — Честер хмыкнул, вытянул ноги и откинул назад голову.

— Вы оба были хороши, вели себя как мальчишки. — Колетта взяла из коробки, лежащей на прикроватной тумбочке, конфету, скинула туфли, забралась с ногами на кровать и подложила под спину подушку. — А знаешь, у него довольно неплохие стихи. Лучше, чем у этого, как его… Ну помнишь, ты мне покупал книжку, сборник любовной лирики. Как же звали автора?

— Не знаю, — буркнул Честер.

— Честер!

— Что?

— Это истинная правда. Я зашла к Райделу, чтобы посмотреть его стихи. Он не приставал ко мне, и между нами ничего не было. Тебе не следовало говорить так.

— Довольно! Я больше не хочу слышать об этом! — громко сказал Честер и поднялся. После того что произошло, он чувствовал, что имеет право дать волю раздражению. Он также имел право еще на одну порцию виски.

— Может, достаточно, дорогой? Лучше сходи прогуляйся.

— Чтобы ты снова отправилась к нему? — Честер плеснул еще виски. Головная боль, оставившая его ненадолго, возвращалась.

— Честер, милый. Иди сюда. — Она протянула к нему руки.

Он поставил стакан, сел возле нее на постель, уткнулся лицом в ее шею и глубоко вздохнул. Пальцы Колетты гладили его затылок. Нежные, успокаивающие. Как и ее тело, маленькое, пухлое и податливое.

— Ты ведь знаешь, Честер, я люблю только тебя.

— Да, милая, да.

«Такова правда, и это главное», — думал Честер. Глупая угроза Райдела Кинера казалась теперь далекой, мелкой и несущественной.

— Сними платье, — попросил он.


Честер проснулся в начале шестого, когда вернулась Колетта. Его разбудил скрип двери. Он спал, когда она уходила.

— Привет! — сказала Колетта, и Честер сразу почувствовал в ее голосе что-то натянутое.

— Привет!

Была у Райдела, мелькнула у него догадка. Он приподнялся на кровати.

— Где ты была?

— Не возражаешь, если я включу свет?

— Нет.

— Так лучше, не правда ли? — Колетта включила ночник.

— Где ты была?

Она посмотрела на него. Ее глаза блестели.

— Можно мне сигарету?

— Конечно. Мои… там, возле виски.

Он покосился на Колетту. Она бралась за сигарету от силы два раза в год. Обычно на больших вечеринках, затягивавшихся до утра.

— Я ходила повидать Райдела. — Она присела на край кровати. — Хотела узнать, как он. Я имею в виду, в каком настроении. В общем…

— В общем?

— Он вне себя, Честер. — Колетта посмотрела на него растерянно. — Не знаю, что на него нашло. Он непреклонен. Говорит, что заявит на тебя в полицию.

Честер презрительно фыркнул, однако по спине у него пробежал холодок.

— Если он решил донести, так чего же он ждет?

— Он сказал, что сделает это в Афинах.

Честер нахмурился.

— Прикури и мне сигарету, дорогая.

— Я пыталась отговорить его, но не смогла. Он был совершенно спокоен, но… — Она прикурила сигарету и протянула мужу. — Что будем делать?

Честер покусывал нижнюю губу.

— Не думаю, что он всерьез собирается сделать это. Иначе зачем ему ждать возвращения в Афины и тем более предупреждать нас? Он ведь втянут в эту историю так же, как и мы.

— По-моему, его это не волнует.

— Не будь глупой.

— Нет, Честер. Поговори с ним сам, если хочешь, и увидишь.

— Разговаривать с ним?! Просить его?! О да! Кажется, я понимаю. Какой же я сегодня несообразительный! Он хочет еще денег. На этот раз целый куш!

— Нет. Он не говорил о деньгах.

— Он хочет, чтобы я сам предложил ему. — Честер встал с постели, потянулся за рубашкой, висевшей на стуле, прошел босиком в ванную и накинул халат. Теперь он чувствовал себя уверенней. Значит, этот бездельник хочет денег. — Посмотрим, что он предпримет завтра или даже сегодня вечером. Наверняка он поедет с нами в Ираклион в одном автобусе.

— Да. Он говорил, что не хочет терять тебя из виду.

Честер улыбнулся.

— Думаю, сегодня вечером или завтра утром он заговорит о деньгах. А может, и о тебе. Это единственное, что еще я могу предположить. — Честер нагнулся и легонько ущипнул Колетту за щеку. — Не волнуйся, у меня хватит денег, чтобы откупиться. — И задумчиво добавил: — Не то чтобы мне не хотелось расплачиваться во второй раз. Но чувствую, не обойдется без продолжения. Аппетит приходит во время еды.

— Успокойся. Это не стоит того, чтобы переживать.

— Ладно, посмотрим. Я только не хочу, чтобы ты волновалась. Вы условились насчет сегодняшнего вечера? Нет?

— Он не будет ужинать с нами.

— Замечательно! Пусть ужинает один. Хотя бы ради разнообразия заплатит за себя.

— Разве он не платил за себя? Он вообще сегодня не будет ужинать.

Колетта затянулась сигаретой и пустила струю дыма. В ее голосе Честеру почудились нотки сочувствия. Он посмотрел на нее.

— Как грустно! Это он тебе сказал?

— Нет. Я знаю его. Только и всего. Я знаю, в каком он состоянии.

— И тебе жалко его, потому что он останется без ужина? — Честер шагнул к ней. — Этого проходимца?

— Если ты тронешь меня, я закричу. Я простила тебе один раз. Но не сделаю этого снова. — Она вскочила с постели и отступила к двери.

Честер запустил пальцы в свою редеющую шевелюру.

— Бога ради, успокойся, дорогая. Господи, я не собираюсь драться. Послушай… — Тяжело ступая босыми ногами, он направился к ней и остановился, лишь когда она опять отступила. — Дорогая, перестань. Ты сделаешь из меня психа. Мы избавимся от этого типа здесь или в Ираклионе. И тогда все встанет на свое место. Нам не следует ссориться.

— Хорошо, Честер.

Глава 11

Весь воскресный вечер, а потом и ночь Райдела переполняла ярость. Она вспыхнула, когда Честер накричал на него из-за того, что Колетта пряталась в ванной комнате. В тот момент Райдел, говоря словами классика, был «ослеплен гневом». Устроенная Честером сцена воскресила в памяти Райдела другую, давнюю, в кабинете отца. Он обвинял сына в соблазнении, хуже того, фактически в изнасиловании Агнес. И теперь Честер огульно обвинил Райдела в прелюбодеянии с Колеттой — его женой. Это было все равно что заново пережить старую душевную травму, страшную и мучительную, подобную моменту рождения, который, по мнению психиатров, столь ужасен, что природа заставляет человека забыть его. Райдел не пытался тогда спорить с отцом, но он не собирался молча сносить оскорбления Честера. Он ответил ударом на удар, воспользовавшись тем оружием, которое было в его распоряжении, — заявил, что сообщит о нем полиции. Час спустя, когда Райдел немного остыл, он понял всю бессмысленность своего гнева. Тем не менее он не собирался отказываться от намерения выдать Честера, даже при том, что имелась пара веских аргументов против. Во-первых, Райделу была неприятна роль доносчика, а во-вторых, вместе с Честером под ударом оказывалась и Колетта. Кроме того, сам Райдел предстал бы соучастником Честера, чего ему, естественно, не хотелось.

Он размышлял об этом всю ночь и совершенно не выспался. Единственное, что не вызывало в нем колебаний, — это желание вернуть пять тысяч. Но Колетта, конечно же, не возьмет их, а Честер откажется брать, зная, как эти деньги унижают Райдела.