Артур Конан Дойл - Дуэт со случайным хором

— Прошу прощения, сударь, вы не заметили этого в газете?

— Что такое?

— Вот здесь. Я думал, что вам, вероятно, будет интересно взглянуть на это.

Он приложил перед ними развернутую газету, указал пальцем нужное место и скромно удалился. Франк в ужасе смотрел на извещение о их свадьбе.

— Мод, твоя публика поместила в газете извещение.

— О нашей свадьбе?

— Ну, да. Вот оно, слушай! «Кросс — Сельби. 30 июня в церкви Св. Моники священником Джоном Тюдуэллем обвенчан Франк Кросс из Уокинга с Мод Сельби, старшей дочерью Роберта Сельби из Ст. Албанс». Господи Боже, Мод! Что мы теперь будем делать?

— Мне кажется, дорогой, беда невелика.

— Невелика? Да это просто ужасно!

— Ну пусть они теперь знают, не все ли равно?

— Но мои воспоминания, Мод! Путешествия по Тиролю? Гостиницы в Швейцарии! Каюты на океанских пароходах! Пресвятая матерь, вот влопался-то!

Мод расхохоталась.

— Милый мой, — воскликнула она. — Однако, по части конспирации ты также плох, как и я. Я вижу только один выход. Дай человеку полкроны, расскажи ему всю правду и не пробуй больше конспирировать.

Так позорно кончилась эта попытка, которую многие и раньше пробовали делать, и которая почти никогда не удавалась. Будьте поэтому осторожны, милые читатели и читательницы!

Дни праздников прошли, и каждого из них ждали теперь обязанности жизни. Его ждала работа, ее — домашнее хозяйство. Они оба были рады перемене. Им было хорошо и весело на берегу моря, но начался сезон, нахлынула публика, и жизнь в гостинице стала утомительной. На Ватерлоской станции они сели на поезд и чудной летней ночью весело покатили домой, зная, что в двадцати пяти милях отсюда их давно уже ждет маленький уютный домик. Они были совсем одни в купе первого класса и всю дорогу строили планы будущего. Светлые мечты юности! Они способны озолотить даже крошечный домик в пригородной местности и четыреста фунтов стерлингов годового дохода. Франк и Мод мечтали о тех бесконечных счастливых днях, что ожидали их впереди.

Франк оставил дом на попечении своей верной экономки Ватсон, и за день до приезда послал ей телеграмму. Госпожа Ватсон уже наняла двух служанок, так что все должно быть готово к приезду. Они представляли себе, как она встретит их у дверей, рисовали себе маленькие уютные комнатки, расставленные повсюду свадебные подарки, свет лампы, стол, покрытый белоснежной скатертью и приготовленный для ужина. Они будут дома к десяти часам, и ужин окажется очень кстати. В их воображении все это рисовалось так соблазнительно, что последняя поездка казалась им самой счастливой из всех их странствий. Мод хотелось увидеть свою кухню, Франка тянуло взглянуть на свои книги. Они с нетерпением готовились начать новую жизнь.

Но в Уокинге их ожидала маленькая неприятность. Незадолго до их приезда сюда пришел переполненный поезд, и на станции не оставалось ни одного извозчика. Некоторые должны были скоро вернуться, но когда, никто точно не знал.

— Ты ничего не будешь иметь против того, чтобы пройтись пешком? — предложил Франк.

— Я даже предпочла бы это.

Один из носильщиков любезно принял на себя заботу об их багаже, обещая прислать его при первой возможности. Они же отправились пешком по плохо освещенной, грязной улице, которая вела к их дому. Шли быстро, горя нетерпением скорее его увидеть.

— Он как раз за третьим фонарным столбом по правой стороне, — сказал Франк. — Теперь уже за вторым. Видишь — это совсем не далеко от станции. Вот эти окна, что светятся между деревьями, — здесь живет Хэль, мой шафер, помнишь? Теперь остался только один фонарь. — Они ускорили шаг и почти бегом добежали до ворот своего дома.

Это были белые ворота, от которых короткая дорожка вела к низкому, но с виду очень уютному домику. Ночь была так темна, что только с трудом можно было рассмотреть очертания дома. К их удивлению, ни над дверью, ни в одном из окон — нигде не было видно света.

— Однако, что же это такое? — воскликнул Франк.

— Пустяки, дорогой, вероятно, они живут позади.

— Но ведь в телеграмме я указал час нашего приезда. Черт знает, что такое! Так досадно.

— Тем уютнее покажется нам внутри. Какие хорошенькие маленькие ворота. Все это место здесь просто прелестно!

Но несмотря на все ее желание поправить дело, нельзя было не сознаться, что этот черный дом был совсем не то, что они рисовали в своем воображении. Франк, рассерженный, направился к двери и дернул звонок. Так как ответа не последовало, то он начал сильно стучать в дверь. Затем одной рукой он стал звонить, а другой стучать. Но из мрачного дома не доносился ни один звук, кроме звона колокольчика. Между тем, пока они, растерянные, стояли у дверей своего дома, по листьям деревьев тихо зашуршал мелкий дождик. Но тут Мод не выдержала и разразилась вдруг таким неудержимым смехом, что Франк поневоле присоединился к ней.

— Ну, госпоже Ватсон будет не до смеха, если все это произошло только по ее оплошности, — сказал он.

— Может быть бедная женщина больна.

— Да, но ведь здесь должны быть еще двое людей, кухарка и горничная. Мы, пожалуй, очень кстати оставили наши чемоданы на станции, пришлось бы теперь бросить их в саду. Ты, дорогая, подожди здесь, под навесом, а я обойду кругом и попробую пробраться в дом с другой стороны.

Но и там все было так же темно, и дверь в кухню была заперта. Под дождем Франк переходил от окна к окну — везде все было темно и тихо. Он вернулся к кухонной двери. Здесь ему удалось приоткрыть маленькое окошечко в двери. Он просунул руку, нащупал ключ, повернул его и дверь открылась Франк в темноте ощупью пробрался в дом. Пройдя к парадной двери, он отпер ее и принял Мод в свои объятья.

— Добро пожаловать, моя родная Мод! Пусть никогда грусть не коснется тебя под этим кровом. Какое печальное прибытие домой. Что я могу сделать, чтобы загладить это? Но, как видишь, нет худа без добра, потому что я иначе никак не мог бы стать внутри, чтобы приветствовать тебя при входе.

Они некоторое время оставались в передней, в темноте. Затем Франк чиркнул спичку и попробовал зажечь лампу, но в ней не оказалось керосину. Он выругался и при свете спички направился в столовую. На столе стояли две свечки. Он зажег обе, и в комнате стало веселее. Франк и Мод взяли каждый по свечке и начали осматривать покинутый дом.

Столовая была превосходна, маленькая, но очень уютная. Посередине стоял стол орехового дерева. На камине возвышались великолепные бронзовые подсвечники, подарок крокет-клуба. На том же камине, около часов, лежала распечатанная телеграмма. Франк быстро схватил ее.

— Ну, вот оно! — воскликнул он. — Смотри: «Ждите нас четверг вечером около десяти». Ведь я написал «вторник вечером». Это вина телеграфиста. Мы приехали на два дня раньше, чем нас ждали.

Хорошо, что было хоть какое-нибудь объяснение, хотя многое все еще оставалось непонятным. По коридору, покрытому блестящим линолеумом, они прошли в гостиную. Это была не очень хорошая комната, слишком квадратная для того, чтобы быть изящной. Но все безделушки в ней были так прелестны, и развешенные повсюду фотографии друзей смотрели так весело. К тому же Франк и Мод не были настроены для строгой критики.

— Мне кажется, госпожа Ватсон устроила все великолепно, — сказала Мод. Ее живые пальчики уже приступили к кое-какому переустройству. — Но где же находится она сама?

— Она, очевидно, куда-нибудь ушла; живет же она, конечно, здесь в доме. Но меня удивляет отсутствие прислуги. Госпожа Ватсон писала мне, что прислуга уже прибыла. Что же ты думаешь теперь делать?

— Ты не хочешь есть, Франк?

— Я умираю с голоду.

— И я тоже.

— Ну, так пойдем поищем чего-нибудь.

Взявшись под руки, держа каждый по свече в свободной руке, они стали продолжать свои исследования уже с более определенной целью. В кухне, куда они прошли, всюду виднелись следы недавней работы: лежали в беспорядке грязные тарелки, печь была, очевидно, недавно затоплена, но огонь потух. В одном углу валялась куча чего-то похожего на груду грязных занавесей, в другом лежало опрокинутое кресло. Повсюду царил беспорядок, который очень удивлял Франка, знавшего, что госпожа Ватсон не выносит неряшества. Комод и шкаф с посудой первые привлекли их внимание. Франк радостно вытащил из комода кусок свежего хлеба, масло, сыр, коробку какао и полный горшок яиц. Мод подвязала передник, отыскала бумаги и лучину, и вскоре в печке весело затрещал огонь.

— Франк, налей воды в котел.

— Готово, что еще?

— И вот в эту миску тоже. Это для яиц.

— Мод, мне кажется, они гнилые, — заметил Франк, подозрительно откладывая яйца.

— Посмотри их на свет. Видишь, — совершенно свежие, превосходные яйца. В миску их. Теперь нарежь хлеба и намажь его маслом. Через несколько минут ужин будет готов.

— В ящике здесь лежат салфетки, ножи и вилки. Я пойду накрывать на стол.

— И оставишь здесь меня одну. Нет уж, Франк, пожалуйста, если я кухарка, ты будешь моей посудомойкой. Достань чашки и налей какао. Знаешь, мне очень нравится роль хозяйки дома.

— Да еще с судомойкой вдобавок.

— Да, причем у судомойки замечается склонность все время обнимать свою хозяйку. Надо снять шляпку. Достань из шкафа сахар для какао. Знаешь, Франк, — Мод с тарелкой в руках, вдруг остановилась, — кажется, тут в кухне есть собака или что-то вроде того.

До их слуха долетели какие-то странные звуки. Франк и Мод с испугом оглянулись вокруг.

— Откуда это? Франк, кажется — это мыши.

— Будем надеяться на лучшее. Не пугайся понапрасну. Шум идет, кажется, из-под этой кучи занавесей.

Со свечой в руке Франк подошел к куче и увидал вдруг сапог, торчавший наружу.