Агата Кристи - Детективные романы и повести

— О, это весьма важная деталь!

Миссис Кейман объяснила, что узнала о происшествии из газеты, где было напечатано ее фото. После чего она с мужем немедленно прибыла в Марчболт и опознала в покойном своего брата. При этих словах она расплакалась. Следователь выразил свое сочувствие и отпустил свидетелей.

Так как дело казалось абсолютно ясным, решение присяжных было единодушным: признать, что имел место несчастный случай, вследствие угрожающего состояния того участка тропинки над морем, на котором произошла катастрофа. Было вынесено особое мнение о необходимости заставить муниципалитет принять соответствующие меры.

На этом следствие закончилось.

Вернувшись через полчаса домой, Бобби застал в кабинете отца миссис и мистера Кейман, ожидавших его.

— Вот и Бобби, — вздохнул с облегчением старый священник, которому разговор с супругами Кейман, по-видимому, не доставлял большого удовольствия.

Мистер Кейман поднялся навстречу Бобби и протянул ему руку. Это был высокий цветущего вида мужчина. Он старался казаться приветливым, но этому противоречил холодный взгляд его недобрых, слегка прищуренных глаз. Что касается миссис Кейман, то, несмотря на вульгарный вид, ее можно было назвать даже привлекательной. Но между нею и девушкой с фотографии, по мнению Бобби, не было ни малейшего сходства.

«Вот что делает время!» — мысленно заключил Бобби.

— Я приехал вместе с женой, — сказал мистер Кей-ман, крепко, до боли пожимая руку Бобби. — Мне надо быть при ней. Вы понимаете, как она убита горем.

Миссис Кейман всхлипнула.

— Мы пришли к вам, — продолжал мистер Кейман, — потому что брат моей бедняжки жены умер у вас на руках. Мы хотели, чтобы вы подробно рассказали о его последних минутах.

— Бедный Алекс! Мой несчастный брат! — прошептала миссис Кейман, утирая глаза.

— Да, это ужасно, ужасно, — произнес Бобби, чувствуя себя очень неловко.

— Может быть, мой брат сказал что-нибудь перед смертью… Просил что-нибудь передать? — продолжала миссис Кейман, глядя с надеждой на Бобби.

— Нет, он ничего не сказал.

Миссис Кейман казалась разочарованной.

— Совсем, совсем ничего? — спросила она с недоверием.

Бобби почувствовал себя виноватым.

— В самом деле — ничего.

— Так было лучше для него, — мрачно промолвил мистер Кейман. — Умереть без сознания, не испытывая боли. Ты, Амелия, должна считать это божьей милостью.

— Да, пожалуй… Вы полагаете, он совсем не испытывал боли? — снова обратилась она к Бобби.

— Я в этом уверен.

Миссис Кейман вздохнула с облегчением.

— Будем благодарны хоть за это. Бедный Алекс! Он был такой здоровый, закаленный…

«Странно, — подумал Бобби, — что покойный приходился братом этой вульгарной женщине и шурином ее несимпатичному мужу».

— Мы вам очень признательны, — сказала миссис Кейман.

— О, пустяки. Я сделал все, что мог.

— Мы этого не забудем, — уверил его мистер Кейман, и Бобби вновь почувствовал крепкое пожатие его руки. — А чем вы занимаетесь, молодой человек? — неожиданно спросил мистер Кейман.

— Большую часть времени провожу в поисках работы, — ответил Бобби и после небольшой паузы добавил — Я служил во флоте…

— Да, тяжелые сейчас времена… — и мистер Кейман покачал головой. — Ну, желаю вам успеха.

— Благодарю вас.

Глядя вслед удаляющейся паре, Бобби предался размышлениям. Он снова и снова сравнивал лицо девушки на фото с лицом миссис Кейман.

— Как жаль, что женщина может так измениться с годами! — вслух закончил Бобби свои размышления.

— Кто может измениться с годами? — неожиданно услышал он голос Френки.

— Хелло, Френки, я не заметил, как ты вошла.

— О чем ты рассуждал вслух?

Бобби поделился с Френки своими мыслями, но не встретил у нее никакого сочувствия.

— Ерунда! Эта женщина, как две капли воды, похожа на свою фотографию.

— Когда ты ее видела? Разве ты была на следствии?

— Разумеется. Чему ты удивляешься? Ведь здесь так мало развлечений. Это дело сам господь бог послал. Но все могло быть, конечно, более захватывающим. Скажем, преднамеренное убийство, таинственное отравление, или что-нибудь в этом роде. А в данном случае все выглядит слишком банально.

— Какие у тебя кровожадные инстинкты, Френки.

— Возможно, это атавистическая сторона моего характера. В школе меня прозвали мартышкой.

— А разве мартышки любят убийства?

— Боже мой, Бобби, ты рассуждаешь, как корреспондент воскресной газеты!

— Знаешь, Френки, — вернулся Бобби к мысли, не дающей ему покоя. — Я все же не согласен с тобой насчет миссис Кейман. На фото она очаровательна.

— Просто фотограф приложил максимум старания.

— Так постарался, что фото не похоже на оригинал. Кстати, где ты видела фотографию?

— В газете.

— Возможно, газетный снимок не совсем четкий.

— Мне кажется, ты лишился рассудка из-за этой

крашеной выдры, — рассердилась Френки. — Вместо того, чтобы тратить время на разговоры об этой женщине, не сыграть ли нам партию в теннис?

— К вашим услугам, миледи! — обрадовался Бобби.

И они направились к теннисной площадке, в непринужденной беседе забыв о неприятном разговоре. Но едва только они дошли до корта, Бобби вдруг воскликнул:

— Как же я мог забыть?

— Что с тобой? — удивилась Френки.

— Понимаешь, Кейманы интересовались, не сказал ли Притчард что-либо перед смертью, и я ответил отрицательно.

— Ну и что же?

— А сейчас я вспомнил, что он сказал…

— Что именно? — нетерпеливо прервала Френки.

— Он сказал: «Почему не позвали Уилби?»

— Странный вопрос. И это все?

— Да. И сразу же после этих слов он умер.

— Не вижу повода задумываться над этими словами. В них нет ничего значительного.

— И все же мне следовало сообщить об этом Кей-манам, ведь я уверил их, что покойный ничего не сказал.

— Да он ничего существенного и не сказал.

— Ты полагаешь, я не должен писать им об этом?

— Я бы не стала. Ведь это не имеет никакого значения.

— Пожалуй, ты права, — согласился Бобби и целиком предался удовольствию игры в теннис.

Все же, вернувшись домой, он снова принялся упрекать себя и, в конце концов, решил написать следующее:

«Дорогой мистер Кейман. Я только что вспомнил, что ваш шурин перед смертью произнес несколько слов: «Почему не позвали Уилби?» Извините, что не сказал об этом своевременно, но, очевидно, эти слова выпали из моей памяти, так как я не придал им никакого значения. С уважением, Роберт Джонс».

На следующий день пришел ответ:

«Дорогой, мистер Джонс! Я только что получил ваше письмо и очень вам признателен за сообщение о последних словах моего бедного шурина, несмотря на незначительность их содержания. Моя жена надеялась, что ее брат просил передать ей свою последнюю волю. Но все же я благодарен вам за вашу любезность. Преданный вам Лео Кейман».

Бобби почувствовал себя уязвленным пренебрежительным тоном письма.

На следующий день Бобби получил письмо от Бэджера.

«Все готово для начала, старик, — писал тот. — Вчера я закупил пять подержанных машин за пятнадцать фунтов — одного «Аустина», двух «Морисов» и парочку «Роверсов». Я не сомневаюсь, что после того, как мы их подлечим, они помчатся, как миленькие. Главное, чтобы машина благополучно доставила покупателя домой и не поломалась по дороге. Я хотел бы открыть наш гараж через неделю и рассчитываю на тебя. Надеюсь, не подведешь, старина. Как я благодарен моей тете Керри! Ведь это она дала мне возможность открыть собственное дело. А все благодаря тому, что я когда-то разбил футбольным мячом окно ее соседа, который не ладил с ее кошками. С того дня я стал тетиным любимчиком. Я уверен, дружище, что мы с тобой преуспеем в нашем деле. Итак, до скорой встречи. Всегда твой, Бэджер».

Бобби сообщил отцу, что собирается открыть в Лондоне небольшой гараж подержанных машин вместе со своим другом Бэджером. Эта перспектива не вызвала энтузиазма со стороны священника. Хорошо зная неудачника Бэджера, он старался отговорить. сына от этого рискованного шага.

Через пару дней Бобби получил третье письмо — из Буэнос-Айреса от фирмы «Энрикес и Далло». Фирма предлагала Бобби работу на очень хороших условиях. В первый момент Бобби показалось, что он видит сон— тысяча фунтов в год! Он внимательно перечитал письмо. В нем говорилось, что кто-то рекомендовал Бобби на предлагаемую должность и что фирма вообще предпочитает брать на работу молодых людей, служивших во флоте. Бобби предлагалось выехать в Буэнос-Айрес не позже, чем через неделю, так как дело не терпит отлагательств.

— Мне предлагают работу в Буэнос-Айресе с годовым окладом в тысячу фунтов, — сообщил Бобби отцу, находившемуся в комнате.

— Тысячу фунтов?! Но это же просто невероятно! Кто эти люди?

— Какие-то болваны, по всей вероятности. Они даже не упоминают о характере работы.

Но священник был другого мнения.

— Ах, мой мальчик, как ты не понимаешь! Быть англичанином — великое дело! Англичанин — синоним честности! И южно-американская фирма приняла это во внимание.

— Но почему они выбрали именно меня? Ведь в Англии есть более достойные, чем я.

— Возможно, тебя рекомендовал твой бывший командир.

— Может быть, — согласился Бобби с некоторым сомнением. — Так или иначе, я не могу принять это предложение. Я уже договорился с Бэджером.