Агата Кристи - Детективные романы и повести

Фурнье в полном недоумении смотрел на него. Не дав ему времени на расспросы, Пуаро повернулся и стремглав бросился к выходу. Фурнье последовал за ним.

— Но я ничего не понимаю. В чем дело?

Швейцар открыл дверцу такси, Пуаро и Фурнье прыгнули внутрь. Детектив назвал адрес отеля.

— Скорее. Скорее!

— Какая муха вас укусила? К чему вся эта сумасшедшая гонка? Куда вы. торопитесь? — допытывался Фурнье.

— Нужно спешить, мой друг, ибо, если моя версия правильна, Анна Морисо сейчас в чрезвычайной опасности.

— Вы так думаете?

Фурнье не мог совладать с собой, в его тоне слышались насмешливые нотки.

— Я боюсь, — сказал Пуаро. — Боюсь! О, господи, как медленно тащится это такси!

А такси мчалось, между тем, со скоростью восьмидесяти километров в час, обгоняя другие машины.

— Так нельзя ездить, в любую минуту может произойти авария, — не удержался Фурнье. — И, кроме того, мы оставили одну мадемуазель Грей. Она сидит и ждет нас. А мы? Мы удрали, не сказав ей ни слова. Это уж совсем невежливо!

— Вежливо, невежливо, какая разница, если дело идет о жизни и смерти?

— О жизни и смерти?

Фурнье пожал плечами, а про себя подумал: так-то так, но этот упрямец может поставить под удар все дело. Как только эта женщина почует, что мы напали на ее след…

— Послушайте, мосье Пуаро, — начал он. — Будьте благоразумны. Здесь нужно ехать осторожно.

— Вы ничего не понимаете, — ответил Пуаро. — Я боюсь. Боюсь.

С резким скрипом тормозов такси остановилось около тихого отеля, где жила Анна Морисо. Пуаро выскочил из машины, чуть не сбив с ног молодого человека, выходившего в этот момент из дверей.

— Еще одно знакомое лицо. Но откуда я его знаю? А, вспомнил, это актер Раймонд Барраклуф!

Когда Пуаро уже вбегал в отель, Фурнье крепко взял его за руку.

— Мосье Пуаро, я отношусь к вам с огромным уважением, я восхищен вашими методами, но нельзя предпринимать необдуманных шагов. Здесь, во Франции, я несу ответственность за ход этого дела…

Пуаро перебил его.

— Мне понятно ваше волнение. Но не бойтесь каких-либо «необдуманных шагов» с моей стороны. Давайте только наведем справки у администратора отеля, здесь ли мадам Ричардс и все ли у нее в порядке. Ведь в этом нет никакой беды? Потом мы вместе обсудим дальнейшие действия. У вас нет против этого возражений?

— Нет, конечно, нет.

— Хорошо.

Пуаро направился к дежурному. Фурнье последовал за ним.

— У вас в отеле проживает миссис Ричардс?

— Нет, мосье, она жила здесь, но сегодня выехала.

— Выехала? — переспросил Фурнье.

— Да, мосье.

— И давно?

Клерк посмотрел на часы.

— Примерно полчаса тому назад.

— Она уехала неожиданно? Куда она поехала?

Лицо клерка приняло каменное выражение, он, видимо, не склонен был отвечать на подобные вопросы. Фурнье предъявил свое удостоверение. Тон ответов клерка мгновенно изменился.

Нет, леди не оставила адреса. У нее вдруг изменились планы, и она поспешно уехала. Она предполагала прожить здесь не менее недели.

Были заданы и другие вопросы. Вызвали швейцара, носильщика, лифтера.

Выяснили, что к леди приезжал какой-то джентльмен. Он пришел, когда леди не было в номере, дождался ее возвращения, и они вместе пообедали в ресторане. Какой был с виду этот джентльмен? Американский джентльмен, очень даже американский. Она, видимо, была удивлена его появлением. После обеда леди распорядилась относительно своего багажа, носильщик снес багаж вниз и погрузил в такси. Куда она поехала? В Ка-ре-дю-Норд. По крайней мере, так она сказала шоферу такси. Уехал ли американский джентльмен вместе с ней? Нет, она уехала одна.

— Каре-дю-Норд, — сказал Фурнье. — Вернее всего, это означает, что она направляется в Англию. Пароход уходит в два часа дня. Нужно позвонить в Булонь и разыскать шофера такси.

Теперь уже опасения Пуаро передались и Фурнье.

Во всяком случае вид у него был взволнованный. Очень быстро и энергично он принимал необходимые меры.

Было уже пять часов, когда Джейн, все еще сидевшая в гостиной, оторвала взгляд от книги и увидела подходившего к ней Пуаро. Она хотела было высказать недоумение, но что-то в выражении лица Пуаро остановило ее.

— Что-нибудь случилось?

Пуаро взял ее руки в свои.

— Жизнь ужасна, мадемуазель.

Его тон испугал девушку.

— Но что, что? — снова спросила она.

— Когда поезд, согласованный с пароходным расписанием, прибыл в Булонь, в вагоне первого класса была обнаружена мертвая женщина.

Кровь отлила от лица Джейн.

— Анна Морисо?

— Да, Анна Морисо. В ее руке была зажата бутылочка из голубого стекла с синильной кислотой.

— О! — воскликнула Джейн. — Самоубийство?

Пуаро промолчал, а потом ответил, тщательно выбирая слова:

— Да, полиция считает это самоубийством.

— А вы?

Пуаро развел руками.

— А что еще можно подумать?

— Но почему она убила себя? Угрызения совести или страх разоблачения?

Пуаро покачал головой.

— Жизнь иногда бывает очень страшной, нужно иметь много мужества.

— Чтобы покончить жизнь самоубийством? Да, для этого, я думаю, нужно большое мужество.

— Мужество нужно и для того, чтобы жить, — сказал Пуаро.

На следующий день Пуаро уехал в Англию. Джейн осталась в Париже еще на несколько дней. В руках у нее был список дел, которые ей предстояло выполнить. Большинство из них казались ей бессмысленными, но она тем не менее честно выполняла их. Она дважды виделась с Жаном Дюпоном. Он упомянул об экспедиции, членом которой она собиралась стать. Джейн не осмелилась сказать ему правду без разрешения Пуаро. Она постаралась увильнуть от прямого ответа и перевести разговор на другую тему. Через пять дней она была вызвана в Англию телеграммой. Норман встретил ее на вокзале, и они вместе обсудили недавние события.

О происшествии писали очень скупо. Появилось лишь несколько строк в газетах с сообщением о самоубийстве миссис Ричардс из Канады в экспрессе Париж — Булонь. И больше ничего. Никаких намеков на связь этого самоубийства с преступлением в самолете.

Норман и Джейн готовились к свадебным торжествам. Все их заботы и переживания скоро должны были окончиться. Норман был настроен не так оптимистически, как Джейн.

— Они, конечно, могут подозревать ее в убийстве матери, — сказал он, — но теперь, когда она выбрала для себя этот путь, они больше ни о чем не будут беспокоиться. А пока это дело до конца не раскрыто, я даже не могу себе представить, что будет с нами, ведь в глазах обывателей мы все еще ходим в убийцах.

То же самое он высказал и Пуаро, встретив его через несколько дней на Пикадилли. Пуаро улыбнулся.

— Вы, как и все остальные, считаете меня отжившим стариком, ни на что не способным. Послушайте, давайте сегодня вечером поужинаем вместе. Будут Джэпп и наш друг мистер Гленей. У меня есть для вас кое-что интересное.

Ужин прошел восхитительно. Джэпп вел себя покровительственно, он был явно в хорошем расположении духа. Норман внимательно слушал, а мистер Гленей был почти в такой же степени возбужден, как и в день убийства. Было ясно, что Пуаро собирается поразить писателя какой-то сенсацией.

После ужина, когда все выпили кофе, Пуаро откашлялся и немного смущенно, но самоуверенно произнес:

— Друзья, мистер Гленей вот выразил интерес к так называемым «методам Ватсона». Я ведь правильно выразился, не так ли? Так вот, если вам не покажется скучным, — он многозначительно помолчал, — я бы хотел дать вам небольшой отчет о том, какими методами я пользовался при расследовании известного вам дела.

— Это очень интересно! — воскликнули одновременно Джэпп и Норман.

Пуаро принялся раскладывать перед собой какие-то записи.

— Старик забавляется, правда? — тихо спросил Джэпп у Нормана. — Что поделаешь? Самонадеянность — вторая натура человека.

Пуаро взглянул на него укоризненно.

Воцарилось молчание. Лица, ничего не выражавшие, кроме вежливости, повернулись в сторону детектива.

— Я расскажу с самого начала, друзья мои, — наконец произнес Пуаро. — Вернусь к лайнеру «Прометей», когда он совершал свой злополучный рейс. Я расскажу вам подробно и точно о всех своих мыслях и ощущениях в тот период, а потом пойду дальше, проанализирую, каким образом я утвердился в них и что отверг под влиянием происшедших событий.

Вы помните, как незадолго до прибытия в Кройдон к доктору Брайанту подошел стюард и попросил его осмотреть труп. Я был вместе с ними, сразу почувствовав, что это может иметь отношение к роду моих занятий. Кто знает, что иногда случается? Вероятно, у меня все же есть какое-то профессиональное чутье. Все случаи смерти я бы подразделил на две группы: касающиеся меня и не касающиеся. И, хотя последних несравненно больше, всегда, если мне приходится сталкиваться со случаем смерти человека, я, как собака, поднимаю голову и принюхиваюсь.

Доктор Брайант подтвердил опасение стюарда о смерти пассажирки. О причинах смерти он ничего не мог сказать без вскрытия. Было сделано предположение — его сделал мосье Жан Дюпон, — что смерть наступила от шока, в результате укуса осы. Продолжая развивать свою мысль, он привлек наше внимание к осе, которую незадолго до этого убил.

В то время это была вполне правдоподобная версия, видимо, ее и следовало принять за основу. На шее у покойной была замечена ранка, очень напоминавшая укус осы, да и сама оса обнаружилась в самолете. Факт оставался фактом. Но мне повезло. Я случайно взглянул вниз и на полу увидел то, что с первого взгляда можно было легко принять за тельце еще одной осы. На самом же деле это оказалась колючка, с небольшой пушистой черно-желтой ленточкой.