Посреди этого неописуемого беспорядка сидел сам мистер Гленей с фотоаппаратом и роликом пленки в руках.

— О, господи! — произнес хозяин и взглянул на вошедших, когда женщина произнесла фамилию Пуаро.

Он отложил фотоаппарат в сторону, ролик пленки упал на пол и размотался. Мистер Гленей с протянутой рукой пошел навстречу своим гостям.

— Очень рад вас видеть.

— Надеюсь, вы меня помните? — спросил детектив. — А это моя секретарша, мисс Грей.

— Здравствуйте, мисс Грей. — Он пожал ей руку и повернулся снова к Пуаро. — Да — конечно, помню… Но все же, где именно мы встретились? В ресторане «Под парусом» или в клубе «Скрещенные кости»?

— Мы вместе с вами летели из Парижа и были свидетелями несчастного происшествия.

— Ах, да, конечно! — сказал мистер Гленей. — И мисс

Грей тоже ведь была там, только почему-то я не считал ее вашей секретаршей. Мне казалось, что она работает в парикмахерской или что-то в этом роде.

Джейн взволнованно посмотрела на Пуаро, но Пуаро был невозмутимо спокоен.

— Вы совершенно правы, — сказал он. — Мисс Грей — блестящий секретарь, но иногда выполняет работу временного характера. Вы меня понимаете?

— Конечно, — сказал мистер Гленей. — Я просто забыл. Вы ведь детектив? Это хорошо. Не из Скотланд-Ярда? Ах, частное расследование… Присаживайтесь, мисс Грей. Нет, не здесь. На этот стул пролили апельсиновый сок. Я сейчас уберу папки… О, господи, как здесь все разбросано! Ну, ничего. А вы садитесь здесь, мсье Пуаро. Вам удобно? Я ведь правильно назвал вас, Пуаро? Вот видите, у меня еще сохранились остатки памяти. Она только поскрипывает, когда на нее сильно давят. Вероятно, мне вредно перенапрягаться. Да, так значит, вы такой же частный сыщик, как мой герой Уильбрахам Райс. Он грызет ногти и любит бананы. Не знаю, почему это я вдруг заставил его грызть ногти, это ведь довольно омерзительно. Но что делать? Он начал грызть их в первой книжке и теперь должен делать то же самое во всех остальных. А вот бананы — это не так уж плохо. Иногда из-за них происходят забавные случаи, преступники подскальзываются на кожуре. Я сам потребляю довольно много бананов, от этого мне и пришло в голову написать так о моем герое. Но я не грызу ногти. Хотите пива?

— Нет, благодарю вас.

Мистер Гленей вздохнул, сел на стул и недоуменно уставился на Пуаро.

— Я могу догадаться о цели вашего визита. Убийство Жизель. Я все время думаю о нем. Можете говорить, что вам угодно, но все же это странно. Отравленная стрела, трубка, самолет! Я уже говорил вам, нечто подобное я описал в своем романе и в рассказе. И все же это было потрясающее происшествие. Должен сознаться, оно меня взволновало. Очень сильно взволновало и потрясло.

— Я вижу, — сказал Пуаро, — это преступление привлекло вас с чисто профессиональной точки зрения?

Мистер Гленей посмотрел на него с сияющей улыбкой.

— Совершенно верно. Вы думаете, кто-нибудь, включая официальных лиц из полиции, понял это? Ничего подобного. Они отнеслись ко мне подозрительно. И сам инспектор полиции, и присяжные заседатели. Я старался помочь достижению истины, но взамен лишь навлек на себя подозрения, которые могут прийти на ум лишь тупоголовым людям!

— Видимо, все же это не очень сильно подействовало на вас, — сказал Пуаро, улыбнувшись.

— Да, что уж и говорить! — сказал мистер Гленей. — Дело в том, Ватсон, что у меня есть свой собственный метод. Простите, что я называю вас Ватсон. Я ничего не хотел сказать этим плохого. Хотя, рассказы о Шерлоке Холмсе чересчур захвалены. Ошибки, заблуждения, ложные выводы. Да, да, действительно, там есть ошибки в этих рассказах, и весьма странные… Но о чем это я говорил?

— Вы говорили, что у вас есть свой метод.

— Ах, да. — Мистер Гленей наклонился вперед. — Я опишу этого инспектора — как его там зовут, Джэпп? — да, я опишу его в своем новом романе. И вы увидите, как мой Уильбрахам Райс будет с ним обращаться.

— Очевидно, действие будет происходить между двумя порциями бананов?

— Да, между двумя порциями бананов, это будет здорово!

Мистер Гленей от радости закудахтал.

— Вы, как писатель, обладаете большими преимуществами, — сказал Пуаро. — Вы можете облегчить свое состояние посредством печатного слова. У вас есть возможность победить пером всех своих врагов.

Мистер Гленей закачался и откинулся назад в кресле.

— А знаете, — сказал он, — я начинаю думать, что это убийство просто находка для меня. Я опишу подробно, как все произошло, но, конечно, в форме романа, и назову его «Загадки воздушных перевозок». Точные портреты всех пассажиров. Роман будет распродан молниеносно. Вот если бы только мне удалось уложиться во времени…

— А вы не боитесь оказаться привлеченным к ответственности за клевету или что-нибудь в этом роде? — спросила Джейн.

Мистер Гленей с ликующей улыбкой посмотрел на нее.

— Нет, нет, уважаемая леди. Я ведь не собираюсь выводить кого-то из пассажиров в роли убийцы. Я нашел совершенно неожиданное решение загадки. И в самой последней главе!

Пуаро с интересом взглянул на него.

— А как решается это загадочное убийство?

Мистер Гленей снова закудахтал от удовольствия.

— Весьма изобретательно, остроумно и сенсационно! На аэродроме Бурже в самолет под видом летчика входит девушка и прячется под кресло мадам Жизель. Когда самолет поднимается в воздух, она разбивает ампулу с самым новейшим газом, и на три минуты все теряют сознание. Тогда она вылезает из-под сидения, стреляет отравленной колючкой и на парашюте спускается из самолета через запасной выход.

Джейн и Пуаро заморгали глазами.

— А почему она сама не теряет сознания? — спросила Джейн.

— У нее противогаз, — ответил мистер Гленей.

— И она приземляется в Ла-Манше?

— Нет, зачем же в Ла-Манше? Это будет французское побережье.

— И все же никто не мог бы спрятаться под сидением. Там очень мало места.

— В моем самолете места будет достаточно, — уверенно сказал мистер Гленей.

— Неплохо, — сказал Пуаро. — А каковы же причины для этого убийства?

— Я еще окончательно не решил, — ответил мистер Гленей, размышляя. — Возможно, Жизель разорила любовника этой девушки и он покончил жизнь самоубийством.

— А где же она достала этот яд?

— Вот здесь тоже очень интересная деталь. Эта девушка — заклинательница змей. Она получает яд от своего любимого питона.

— О, господи! — воскликнул Эркюль Пуаро. — А вам не кажется, что здесь чуть-чуть не хватает достоверности.

— В романах и не нужна достоверность, — решительно заявил мистер Гленей. — Особенно в тех случаях, когда речь идет об отравленных стрелах и ядах, употребляемых индейцами Южной Америки. Я знаю, конечно, что этот яд добывают у ядовитых змей, но в принципе это все равно. Никто не ждет от детективного романа точного описания жизни. Для этого существуют газеты, там все невыносимо скучно.

— Вы и данное преступление считаете невыносимо скучным? — спросил Пуаро.

— Нет, — признал мистер Гленей. — Иногда мне даже кажется, что этого не могло случиться на самом деле.

Пуаро подвинул скрипящий стул поближе к хозяину дома. Голос у него стал приглушенным, вкрадчивым.

— Мистер Гленей, вы человек рассудительный, обладаете творческой фантазией. Вы сказали, будто полиция отнеслась к вам подозрительно, не захотела воспользоваться вашими советами. А я, Эркюль Пуаро, просто мечтаю получить у вас консультацию.

От удовольствия щеки мистера Гленей порозовели.

— О, это очень мило с вашей стороны, — воскликнул он с видимым возбуждением и радостью.

— Вы изучали криминологию. Ваши соображения могут представить огромную ценность. Мне было бы очень интересно узнать, кто же, по вашему мнению, совершил это преступление.

— Ну, что ж… — Мистер Гленей был в нерешительности, он машинально протянул руку за бананом и начал есть его, потом воодушевление покинуло его, он покачал головой. — Видите ли, мосье Пуаро, одно дело, когда вы пишете роман, и вы можете делать со своими героями все, что вам угодно. Но другое дело в жизни, где существуют реальные люди. Нельзя пройти мимо фактов. Боюсь, я был бы абсолютно никчемным детективом в реальной жизни. — Он снова печально покачал головой и бросил кожуру от банана за каминную решетку.

— И все же было бы интересным, если бы мы вместе обсудили этот случай.

— О, да!

— Для начала предположим, будто вы рискнули отгадать загадку, кто, с вашей точки зрения, наиболее вероятный убийца.

— О, скорее всего один из этих французов.

— А почему?

— Ну, Жизель и сама была француженкой. Как-то это больше подходит. Кроме того, они сидели через проход от нее, почти совсем рядом. Но, честно говоря, я не знаю.

— Все зависит от причин, толкнувших на преступление, — задумчиво произнес Пуаро.

— Конечно, конечно. Надеюсь, вы уже тщательно изучили все возможные причины?

— Я придерживаюсь старомодных приемов в своей работе и действую по старинной пословице! «Ищи того, кому это убийство на руку».

— Совершенно верно, — сказал мистер Гленей. — Но, думаю, в данном случае трудно что-либо предположить. Я слышал, у нее была дочь, которой достанутся теперь все деньги. И все же кое-кому из пассажиров это убийство может быть на руку. Это уж точно, если предположить, что этот человек брал у нее деньги. Теперь уж ему незачем возвращать долг.

— Правильно, — сказал Пуаро. — Но может быть и другое объяснение. Предположим, мадам Жизель знала кое-что о своем клиенте. Ну, скажем, о его попытке совершить убийство.

— Попытка совершить убийство? Но почему именно попытка совершить убийство? Довольно странное предположение.