Агата Кристи - Детективные романы и повести

— Это показывает, какой силой обладает Николсон.

— И знаете, я все больше начинаю верить в то, что вы правы в оценке этого человека… Что такое?

Они оба вскочили.

— Похоже на выстрел, — сказала Френки. — Звук донесся из дома.

Посмотрев друг на друга, они побежали. Войдя через французское окно в гостиную, они направились к холлу. Там стояла Сильвия, бледная, как полотно.

— Вы слышали? Это был выстрел… из кабинета Генри.

Сильвия пошатнулась, и Роджер быстро поддержал ее. Френки подошла к двери кабинета и попробовала ее открыть.

— Дверь заперта, — сказала она.

— Окно, — произнес Роджер.

Он положил Сильвию, которая находилась в полуобморочном состоянии, в удобное кресло и снова помчался через гостиную и французское окно в сад. Френки следовала за ним по пятам. Они обогнули дом и очутились у окна кабинета. Оно тоже было закрыто. Но, приблизив лица вплотную к стеклу, им удалось увидеть внутренность комнаты. Солнце близилось к закату, и было не очень светло — но они все увидели.

Генри Бэссингтон лежал, раскинув руки, на своем письменном столе. На его виске ясно виднелась рана от пули, на полу валялся выпавший из руки револьвер.

— Он застрелился! — воскликнула Френки. — Какой ужас.

— Отойдите немного назад — я разобью стекло.

Обмотав руку Пиджаком, Роджер ударил по стеклу с такой силой, что оно разлетелось вдребезги. Вынув осторожно все кусочки, он и Френки проникли в комнату. Почти одновременно подбежали миссис Бэссингтон и доктор Николсон.

— Доктор Николсон только что приехал. Что с Генри?

Увидев распластанную фигуру, она испустила ужасный крик.

Роджер поспешно выскочил обратно через окно, и доктор передал ему бесчувственное тело Сильвии.

— Унесите ее, — коротко распорядился он. — Присмотрите за ней. Дайте немного бренди. Ей не нужно этого видеть.

Сам он влез в окно и присоединился к Френки.

— Трагическая развязка. — Доктор медленно покачал головой. — Бедняга. Он почувствовал, что не сможет справиться…

Он склонился над телом, затем снова выпрямился.

Ничем уже нельзя помочь. Смерть наступила мгновенно… Интересно, не написал ли он письма перед смертью — обычно так всегда делают.

Френки подошла ближе и увидела на столе, псчти у локтя покойного кусочек бумаги, исписанный каракулями.

«Я чувствую, что это самый лучший выход. Проклятая привычка слишком завладела мной. У меня не хватит сил с ней бороться. Это единственное, что я могу сделать для Сильвии и Томми… Будьте счастливы, мои дорогие. Простите меня».

К горлу Френки подкатил ком.

— Ни к чему нельзя прикасаться, — сказал доктор. — Надо позвонить в полицию.

Подчиняясь его жесту, Френки направилась к двери. Вдруг она остановилась.

— В дверях нет ключа.

— Возможно, он в его кармане.

Николсон нагнулся, осторожно пролез в карман покойного и вытащил оттуда ключ. Ключ оказался от этой двери. Они оба вышли из комнаты, и доктор направился прямо к телефону.

У Френки вдруг подкосились ноги, и она почувствовала тошноту.

Час спустя Френки позвонила Бобби.

— Хелло! Это Хоккинс? Ты слышал, Бобби, что случилось? Мы должны встретиться. Самое лучшее — завтра в восемь утра. Я пойду прогуляться перед завтраком. Встретимся на тбм же месте, что и сегодня.

Бобби явился на свидание первым. Но Френки не долго заставила его ждать. Она выглядела бледной и расстроенной.

— Здравствуй, Бобби. Какой ужас! Я не сомкнула глаз сегодня ночью.

— Я не слышал никаких деталей. Знаю только, что мистер Бэссингтон застрелился. Это правда? >.

— Да, это правда. Сильвия уговаривала его лечиться, он-согласился. А потом, очевидно, у него не хватило мужества бороться — он пошел в кабинет, заперся, написал несколько слов и… застрелился.

Некоторое время оба молчали.

— Мне придется сегодня уехать, — вдруг сказала Френки.

— По-видимому… А как она… миссис Бэссингтон?

— Она совсем пала духом, бедняжка… Это страшный удар для нее… Подай машину часам к одиннадцати, Бобби.

Бобби ничего не ответил. Френки нетерпеливо посмотрела на него.

— Что с тобой, Бобби? У тебя такой вид, будто ты находишься за тридевять земель отсюда.

— Прости, Френки… Видишь ли…

— В чем дело?

— Я задумался над тем… Но, очевидно, все в порядке…

— Что в порядке?

— Я хочу сказать — ты уверена, что это самоубийство?

— А-а-а! Вот в чем дело?! — Она немного подумала. — Да. Это действительно самоубийство.

— Ты в этом абсолютно уверена? Видишь ли, Френки, Мойра сказала, что Николсон хочет избавиться от двоих людей. И вот — одного из них уже нет.

Френки снова задумалась, но опять покачала головой.

— Все-таки это самоубийство. Когда раздался выстрел, мы с Роджером были в саду. Вместе побежали в дом. Дверь кабинета была заперта изнутри. Мы побежали к окну. Оно тоже было заперто, и Роджеру пришлось разбить его. И только тогда появился Николсон.

Бобби стал размышлять над этими подробностями.

— Все как будто бы в порядке, — согласился он. — Но все же Николсон что-то очень уж быстро оказался на месте происшествия.

— Он вернулся за палкой, которую забыл вчера днем.

— Послушай, Френки, — не сдавался Бобби. — Предположим, что все же Николсон застрелил Генри…

— Предварительно заставив его написать прощальное письмо?

— Подделать такое письмо — ничего не стоит. Любое изменение почерка можно приписать волнению.

— Это верно. Развивай дальше свою теорию…

— Николсон убивает Бэссинггона, оставляет прощальное письмо, удирает, заперев предварительно дверь, и снова появляется через несколько минут, как будто только что приехал…

— Это неплохая идея, но она трещит по всем швам, — с сожалением сказала Френки. — Во-первых, ключ находился в кармане у Генри…

— Кто его там обнаружил?

— Собственно говоря, обнаружил его сам Николсон.

— Вот видишь! Ему ничего не стоило сделать вид, что он его там нашел.

— Но я наблюдала за ним. Я уверена, что ключ был в кармане.

— Так обычно говорят, когда наблюдают за фокусником. Ты ВИДИШЬ, как в шапку кладут кролика! Если Николсон преступник высокого класса, небольшая ловкость рук для него. — детские игрушки.

— Возможно, ты и прав в этом отношении, но, по совести, Бобби, все вместе взятое — просто фантастично. Сильвия была в доме, когда прозвучал выстрел, и сразу выбежала в холл. Если бы Николсон выстрелил в Генри и вышел из кабинета, Сильвия обязательно увидела бы его. Кроме того, она сказала, что он подошел к входной двери со стороны подъездной аллеи. Заметив его, она пошла ему навстречу и вместе с ним направилась к окну кабинета. К моему великому сожалению— у Николсона полное алиби.

— В принципе, я не верю людям, у которых есть полное алиби, — возразил Бобби.

— Я тоже. Но в данном конкретном случае не вижу, к чему можно придраться.

— Да. Слова Сильвии Бэссингтон не вызывают сомнений… Что ж, — вздохнул Бобби, — придется примириться с этой версией о самоубийстве… Что мы предпримем дальше?

— Займемся супругами Кейман. Не могу понять, как мы допустили такой промах — не принялись за них раньше?! Ты сохранил их адрес, Бобби?

— Да. Кстати, он совпадает с тем адресом, который они указали на следствии, — Пэддингтон, Сент Леонард Гардене, 17. Но я почти уверен, что птички улетели из гнезда. Это стреляные воробьи!

— Да, если они не уехали, возможно мне удастся узнать что-нибудь о них.

— Почему тебе?

— Потому что тебя они знают, а меня нет.

— А как ты собираешься познакомиться с ними?

— Я займусь политикой. Буду вербовать сторонников консервативной партии. Приду к ним с листовками.

— Неплохо придумано, — признал Бобби. — Но скорее всего, ты их не застанешь. А теперь нам надо решить еще один вопрос — относительно Мойры.

— Боже мой!.. Я совершенно о ней забыла!

— Я это заметил. — В голосе Бобби прозвучал холодок.

— Ты прав. Чем-то надо ей помочь.

— И как можно скорее. Я чувствую, что ее жизнь висит на волоске.

— Но что мы можем сделать?

— Надо уговорить ее уехать отсюда немедленно..

Френки кивнула в знак согласия.

— Она может поехать в наш замок. Там она будет в полной безопасности.

— Если тебе удастся это устроить, Френки, ничего лучше не придумаешь.

— Это не представляет никакой трудности. Отец не обращает внимания, кто и когда приезжает или уезжает. Кроме того, Мойра ему, несомненно, понравится. Просто удивительно, до какой степени мужчины любят беспомощных женщин.

— Я не считаю Мойру такой уж беспомощной, — возразил Бобби.

— Чепуха! Она похожа на маленькую птичку, которая сидит и ждет, пока ее съест змея. И ничего не предпринимает для своей защиты.

— А что она может предпринять?

— Очень многое! Но не будем терять время на споры — приступим к делу!

— Ты просто ангел, Френки! А как ты думаешь поступить?

— Очень просто. Ты подашь машину в половине одиннадцатого. Я подъеду к дому Николсонов и попрошу вызвать Мойру. Если доктор будет присутствовать при этом, я напомню ей о ее обещании погостить у меня, тут же увезу ее.

— Великолепный план. И хорошо, что мы не будем терять времени — я очень боюсь, как бы чего не случилось..

— В таком случае — в половине одиннадцатого.

Когда Френки вернулась в Мэрроуэй Коурт, часы показывали половину десятого. Завтрак уже был на столе, и Роджер наливал себе кофе. Он выглядел измучен-ным.