Она еще не советовалась с Кареллой по этому поводу, но считала это всего лишь незначительной мелочью. Она была крайне уверена в своей привлекательности и неотразимости того, что называется "юность". Синди не сомневалась, что Карелла сразу же понял ее намерения и теперь с радостью готов пойти навстречу и. у них вспыхнет восхитительный роман, который закончится через несколько месяцев, потому что, естественно, долго это продолжаться не может; но Карелла запомнит ее навсегда — девятнадцатилетнюю, которой скоро будет двадцать, которая разделила с ним нежные моменты страсти, обогатила его жизнь и вознаградила его своим пытливым молодым умом и послушным юным телом.

Чувствуя себя Элоизой, спешащей на свидание с Абеляром, она вошла в дежурку, рассчитывая застать там Кареллу, — и вместо этого обнаружила Клинга. Клинт сидел за столом, склонившись над бумагами. Солнечные лучи падалица него сквозь зарешеченное окно, золотя его светлые волосы. Мускулистый и загорелый, в белой рубашке с расстегнутой верхней пуговицей, он выглядел здоровым, красивым и молодым.

Синди возненавидела его с первого взгляда.

— Прошу прощения, — пробормотала она.

Клинт поднял голову.

— Да, мисс?

— Я бы хотела видеть детектива Кареллу.

— Его сейчас нет. Не могу ли я вам помочь?

А кто вы такой?

— Детектив Клинг.

— Здравствуйте. — Синди сделала паузу. — Вы сказали "детектив"?

— Да.

— Вы выглядите таким… — она запнулась, подыскивая слово пообиднее, — молодым. Я хочу сказать, для детектива.

Клинг сразу же почувствовал ее враждебное отношение и отреагировал соответствующим образом:

— Видите ли, дело в том, что я— сынок босса. Потому-то я так быстро продвинулся до детектива.

— Понятно. — Она оглядела комнату, раздраженная Клингом, комнатой, отсутствием Кареллы и вообще всем миром. — А когда он вернется? Карелла?

— Не сказал. Он сейчас на задании.

С противненькой сладкой улыбочкой Синди сказала:

— А вас, значит, оставили присматривать за лавкой? Как мило!

— Да, — ответил Клинг, — меня оставили присматривать за лавкой. — Он не улыбался потому что ему не понравилась эта маленькая сопля с се физиономией, словно взятой из "Сэтэдэй ивининг пост", и с ее студенческими замашками: — А пока я присматриваю за лавкой, что вам угодно, мисс? Я занят;

— Понятно.

— Что я могу для вас сделать?

— Ничего. Я подожду Кареллу, если не возражаете — Она уже открывала щеколду деревянного барьера, отделяющего комнату от коридора, как вдруг Клинг проворно вскочил со стула.

— Ни с места! — крикнул он;

— Что? — спросила Синди * удивленно раскрыв глаза.

— Не двигайтесь, мисс! — рявкнул Клинг и, к величайшему изумлению Синди, выхватил револьвер из' кобуры — на поясе и прицелился ей в сердце

— Ко мне! — скомандовал он. — Сумку не трогать!

— Да как вы смеете..

— Быстро! — подстегнул ее Клинг.

Она мгновенно повиновалась, потому что была уверена: еще секунда — и он ее застрелит. Ей доводилось слышать истории о полицейских, которые сходили с ума и начинали палитр во все, что движется. Еще она подумала — а вдруг это не полицейский, а бандит, который каким-то образом залез в участок?

— Все, что в сумке, высыпать на стол, — приказал Клинг.

— Слушайте черт возьми, что вы себе позво.

— Я сказал — высыпать на стол, — угрожающе повторил Клинг.

— Я подам на вас в суд, так и знайте, — холодно сказала Синди и перевернула сумку над столом.

Клинг быстро обследовал содержимое сумки..'

— Что в папке?

— Материалы для детектива Кареллы.

— На стол.

Она положила папку на стой. Клинг развязал тесемки, сунул руку в папку и пошарил внутри. Он продолжал целиться в грудь Синди, и она смотрела на него с растущим раздражением.

— Ну что, все в порядке? — наконец. спросила она.

— Поднимите руки над головой как можно выше.

— Слушайте, я не обязана…

— Мисс, — угрожающе произнес Клинг, и она подняла руки.

— Еще выше.

— Зачем?

— Вообще-то надо было бы вас обыскать, но ограничусь осмотром.

— У вас будут большие неприятности; — пообещала Синди и вытянула руки к потолку. Клинг быстро осмотрел ее тело, ища спрятанное под одеждой оружие. Он увидел только стройную молодую фигуру в белом свитере и прямой черной юбке. И никаких необъяснимых выпуклостей.

— Хорошо, можете опустить руки. Что вам нужно от Кареллы?

— Я хотела передать ему эту папку. А теперь, предположим, вы объясните…

— Мисс, пару лет назад к нам сюда пришла девушка и спросила Стива Кареллу, который был на задании. Никто из нас не мог ей помочь. Она заявила, что хочет подождать Стива, открыла дверь в барьере — точно так же, как это сделали вы, — а потом вытащила револьвер тридцать восьмого калибра, и следующее, что мы узнали, — это то, что она собирается убить Кареллу.

— И какое отношение это имеет ко…

— Мисс, хоть я всего-навсего сынок босса и тупой фараон, но та дамочка так нас напрягла, что вспомнить страшно. И я уже достаточно пуганый, чтобы не гулять под дождем, да еще когда вокруг молнии.

— Понятно. И вы проделываете это с каждой девушкой, которая попадает к вам в участок? Вы их лапаете?.

— Я вас не лапал!

— Вы со мной закончили?

— Да.

— А теперь можете сами себя отлапать, — Синди отвернулась и начала собирать свои веши обратно в сумку.

— Позвольте, я вам помогу, — предложил Клинг.

— Мистер, лучше держитесь от меня подальше. У меня нет револьвера тридцать восьмого калибра, но если вы еще хоть один шаг сделаете, я стукну вас по голове туфлей.

— Слушайте; скажем прямо, вы не излучали…

— В жизни не сталкивалась с такими…

— …доброжелательности, когда сюда вошли. У вас был раздраженный вид, и я автоматически…

— …подозрительными, грубыми и — невыносимыми манерами…

— …решил, что вы…

— Замолчите, когда я говорю! — крикнула Синди.

— Ну вот что, — сердито сказал Клинг. — Это полицейский участок, а я — полицейский, и…

— Тоже мне — полицейский! — презрительно фыркнула Синди.

— Вы хотите, чтобы я вас вышвырнул отсюда? — угрожающе спросил Клинг.

— Я хочу, чтобы вы извинились!

— Да, конечно, у вас есть все шансы.

— Послушайте, что я вам скажу, мистер Сынок Босса! Если вы думаете, что гражданин…

— Я не сынок босса!

— Вы же мне сами так сказали!

— Только потому, что вы так задирали нос…

— Я задирала нос? Я…

— Я не привык, чтобы семнадцатилетние малолетки…

— Мне девятнадцать! Черт бы вас побрал, мне двадцать!

— Вы бы уж решили поточнее, сколько вам лет! — крикнул Клинг, и тут Синди взмахнула сумкой, целясь ему в голову. Клинг инстинктивно вскинул руку, и все барахло, которое Синди так тщательно собирала, высыпалось из сумки, разлетевшись по всей комнате.

Они застыли на месте, словно содержимое сумки представляло собой надвигающуюся на них лавину. Сигареты, спички, помада, тени для век, темные очки, расческа, записная книжка, пузырек с таблетками, чековая книжка, пудреница, еше одни спички, пакетик жевательной резинки, пустая сигаретная пачка, обрывок желтой бумаги с какой-то надписью, массажная щетка, щипчики для ресниц, еще две расчески, пачка салфеток, скомканный носовой платок, еще одни спички, пустой пузырек, два карандаша, бумажник, шариковая ручка, три монетки, несколько пустых целлофановых пакетов и косточка персика — все это высыпалось из сумки и раскатилось по полу между ними.

Синди молча встала на колени и, не глядя на Клинга, начала собирать вещи в сумку. Потом встала, взяла со стола папку, сунула ее Клингу и ледяным тоном сказала:

— Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы детектив Карелла получил это.

Клинг взял папку.

— Что ему передать? От кого это?

— От Синди Форрест.

— Слушайте, я прошу прощения за…

— Детектив Клинг, — четко и раздельно выговаривая слова, произнесла Синди. — Я в жизни не встречала такого подонка, как вы.

Потом повернулась и вышла из комнаты.

Клинг посмотрел ей вслед и пожал плечами. Положив папку на стол Кареллы, он неожиданно вспомнил, что имя Синтии Форрест попадалось ему по крайней мере в двух протоколах, понял, что это дочь убитого Энтони Форреста, хотел было догнать ее, но передумал и хлопнул папкой по столу.

— Ну и черт с ней!

В папке не было столько барахла, сколько в сумке Синди, но там находилось множество материалов об се отце, большая часть из которых относилась ко времени его учебы в Рамсийском университете — несколько его курсовых работ, фотографии с футбольной командой, табели успеваемости, тетрадь и так далее в том же духе. Карелла не смог ознакомиться, с содержимым папки до следующего утра, так как дела задержали его в городе на весь день, а потом он поехал прямо домой.

Вообще-то в папке не было ничего такого, что могло бы помочь ему в расследовании. Пожалуй, кроме одной, веши.

Это была потрепанная и пожелтевшая театральная программка.

На обложке было написано:

"Общество Парика и Котурна" представляет пьесу Юджина О'Нила в одном акте "ДОЛГИЙ ПУТЬ домой"

На левой стороне разворота программки давалось описание деятельности университетской театральной труппы и добрые пожелания в ее адрес от студентов выпуска 1940 года. На последней странице обложки была помещена реклама университетского кафетерия.