— А ты добрый малый, правда, Фрэнки? Ты простил Нордену, что он неправильно вел твое дело, теперь прощаешь судью, который тебя засадил… Очень мило с твоей стороны, Фрэнки.

— Судья только выполнял свою работу, — Фрэнки снова пожал плечами. — Слушайте, я не понимаю, к чему все это? Какое это имеет отношение…

— К чему, Фрэнки?

— Да к чему угодно. Хотя бы к тому, что вы меня сюда притащили. Что случилось-то?

— Фрэнки, ты газеты читаешь?

— Иногда.

— Когда читал в последний раз?

— Не помню. Я ухожу на работу рано, и мне просто некогда их покупать. Вообще-то я и читаю неважно. С этого все и началось, еще когда я а школе учился. Все остальные читали, а я…

— Ладно, Фрэнки, давай нс будем о твоем тяжелом детстве, — перебил его Мастерсон. — Так когда ты в последний раз читал газету?

— Я же сказал — не помню.

— Радио слушаешь? — спросил Брок своим бесцветным голосом.

— Конечно.

— Слышал о парне, который охотится на людей?

— О ком?

— О снайпере.

— Да, что-то такое слышал. Да, точно, он застрелил какого-то мужика в Риверхеде. Не то торговца фруктами, не то еще кого-то. — Фрэнки озадаченно посмотрел на детективов. — Не пойму только, какое:..

— Ладно, завязывай, — сказал Брок, и в комнате стало тихо.

Фрэнки недоумевающе посмотрел на них. Они разглядывали его в упор, словно чего-то ждали. Фрэнки не понял, с чем ему надо завязывать, но ему вдруг очень захотелось, чтобы дверь была не заперта и зазвонил телефон. Детективы молча стояли над ним, а он так же молча смотрел на них, не понимая, чего от него хотят; казалось, их. терпение безгранично. Он вытер губы и пожал плечами. Тишина становилась невыносимой.

— Послушайте, — неуверенно произнес Фрэнки, — может, вы скажете, что… — И тут Брок ударил era

Он ударил его внезапна и несильно, просто взмахнул рукой, и его ладонь звонко шлепнула Фрэнки по щеке. Удар больше удивил Фрэнки, чем причинил боль. Он вскинул-фуки слишком поздно, почувствовал жалящий шлепок и' непонимающе посмотрел на Брока.

— Что я такое сделал? — проскулил он.

- Рэндольф Норден мертв, Фрэнки, — многозначительно сказал Мастерсон.

Какое-то время мгновенно вспотевший Фрэнки сидел не шелохнувшись, глядя на детективов и чувствуя себя как в ловушке.

— Что… что вы от меня хотите?

Брок снова ударил его — на этот раз в полную силу, отведя кулак и впечатав его в лицо Фрэнки. Тот почувствовал, как жесткие костяшки сошлись с его носом, воскликнул: "Что вы делаете!" и начал подниматься со стула, но. Мастерсон, навалившись на него, пригнул его к стулу с такой силой, что' позвоночник и шею Фрэнки пронзила острая боль.

— Эй! — крикнул он, и Брок снова ударил его, и на этот раз Фрэнки почувствовал, как в носу что-то громко ’хрустнуло, потрогал верхнюю губу и увидел, что на руку капает кровь.

— Зачем ты это сделал, Фрэнки? — прошипел Брок.

—Я ничего не делал! Слушайте…

’Брок вскинул кулак наподобие молота и обрушил его на переносицу Фрэнки. Тот вскрикнул от боли и упал со стула. Мастерсон резко пнул его по ребрам.

— Вставай, — сказал Брок.

— Прошу вас, перестаньте…

—'Btimamb!

Фрэнки, шатаясь, поднялся На ноги. Он ощущал дикую боль в носу, кровь стекала с губ на* белую рубашку и новый галстук, купленный специально к свиданию.

— Послушайте, — простонал он, — у меня есть работа, я вкалываю, я черный, понимаете? — И Брок ударил его. — Я ничего не сделал, слышишь? Можете вы понять! — И Брок снова ударил его, потому что не хотел ничего понимать. Брок, понимал только одно — что Фрэнки Пирс был шпаной, которая лет с двенадцати в уличных драках пыряла ножом таких* же; как он, подонков; что шпана по имени Фрэнки Пирс со временем превратилась в дешевого вора, потом — в заключенного, потом — в бывшего заключенного, но для Брока он по-прежнему оставался шпаной. И Брок продолжал гонять Фрэнки по комнате, пока тот, пятясь и прижимаясь к стенам, пытался объяснить, что теперь он честный, что он работает; и продолжал вновь и вновь молотить Фрэнки по сломанному носу, пока нос не превратился* в бесформенную массу; прилепленную к его лицу;' ударил Фрэнки, когда ют потянулся к телефону > и- попытался поднять трубку; Пнул его, Фрэнки упал, хныча от были; а потом встал над ним, занеся кулак и рыча: "Зачем ты убил его, ты, сучонок?" — и еще раз ударил Фрэнки, когда тот уже не мог отвечать.

Девушка прождала Фрэнки в парке. два чара, но. он так и не пришел на свидание, потому что Брок и Мастерсон шесть часов продержали его в маленькой комнате для допросов; периодически поднимая и снова и. избивая до бесчувствия, допытываясь, за что он убил, человека, которого *не видел пять лет… Под конец своего "дознания" они пришли к выводу, что он невиновен, и составили протокол, согласно которому Фрэнки во время допроса напал на сотрудника полиции, и следовательно, подлежал аресту.

Фрэнки Пирс был переведен в криминальное отделение больницы на Уолкер-айленд на реке Дикс для прохождения курса лечения перед отправкой назад в тюрьму Кастельвью.

Глава 11

Подтверждением тому, что в расследовании не произошло ничего нового — разве что избили дешевого воришку и дали ему понять, что домой он уже не попадет, — был тот факт, что время шло. Действительно, после того, как Эндрю Маллиган выпил свой последний стакан виски', новых убийств не было, но тем не менее время летело, что еще раз доказывало-появление в участке Берта Клинга, вернувшегося & из отпуска поздоровевшим, загорелым, с выцветшими на солнце волосами. Лейтенант Бернс, который терпеть не мог, когда кто-то выглядит хорошо отдохнувшим, сразу же подключил его к делу о снайпере.

Днем, 7 мая, когда Карелла и Мейер находились в пригороде, повторно допрашивая миссис О'Трейди, видевшую, как Сальваторе Палумбо-распрощался с жизнью, Берт Клинг сидел в отделе, настолько углубившись в папку с делом, что не сразу заметил, как в комнату вошла, молодая блондинка…

Мейер и Карелла сидели в гостиной двухкомнатного деревянного домика в Риверхеде, пока миссис О'Трейди наливала им кофе и пыталась восстановить в памяти события, предшествовавшие смерти Сальваторе Палумбо.

— По-моему, он взвешивал. мне фрукты. Вам со сливками и сахаром?

— Мне черный, — сказал Мейер.

— Детектив Карелла?

— Немного того и другого.

— Как вам удобнее.

— Тогда, если не возражаете, я буду называть вас "мистер' Карелла". Если я буду называть вас "детективом Кареллой", то, похожу вам придется говорить мне "домохозяйка О'Трейди". Не возражаете?

— Ничуть, миссис О'Трейди. Так, вы говорите, он взвешивал фрукты? — Да.

— А что потом? Я знаю, мы уже спрашивали. об этом, но…

— Потом он упал на прилавок и сполз на тротуар. Я, кажется, начала кричать.

•— Миссис О'Трейди, вы слышали выстрел?

— Да,

— Когда?

— Буквально за секунду до того, как подошел поезд.

— Какой поезд?

— Обыкновенный. Наверху.

— Вы имеете в виду поезд надземной линии?

— Да.

— Значит, поезд подходил к платформе, когда мистера Палумбо застрелили?

— Честно говоря, — сказала миссис О'Трейди, — я не очень уверена в последовательности событий. То есть сам выстрел-то я слышала, но тогда приняла его за выхлоп или хлопок — кто же ожидает выстрела, когда покупает фрукты? Так что хотя я и слышала выстрел, но не поняла, что Сэла… что мистера Палумбо застрелили. Я подумала, что у него сердечный приступ или еще что-то в этом роде — он так упал… фрукты все рассыпал у прилавка… Но потом увидела кровь у него на затылке и связала между собой звук, который я слышала, и то, что Сэл… ну, тогда-то я не знала, что он мертв… ему было плохо.

— А поезд?

— Ну… все произошло так быстро… Поезд подходил… мне кажется, он прибывал на станцию, хотя мог и отходить, и тут выстрел, и Сэл падает. Все это случилось так быстро, что я даже не уверена, в каком порядке все происходило. Бедный Сэл…

— Значит, вы не уверены, подходил поезд к станции пли отходил от нее?

— Нет, не уверена. Но он двигался, а не стоял у платформы, это точно.

— Миссис О'Трейди, вы не заметили кого-нибудь на платформе?

— Нет, туда я даже не смотрела. Видите ли, сначала я подумала, что это выхлоп или что-то похожее. Мне и в голову не пришло, что кто-то мог выстрелить. Кроме того, я покупала фрукты и, по правде говоря, выстрел совсем не отложился у меня в сознании. Это уж потом я начала вспоминать… после того, как Сэл умер, понимаете? Это трудно объяснить, но в городе столько разных звуков, что вы к ним и не прислушиваетесь, а просто занимаетесь своими делами.

— Стало быть, на самом деле вы в то время выстрела не слышали? Или, по крайней мере, не отреагировали на него?

— Верно. Но выстрел был. — Миссис О'Трейди. задумалась. — А почему вы спрашиваете? Разве не существует глушителей для ружей?

— Нет; миссис О'Трейди, глушителей фабричного производства не существует. Есть законы штатов и федеральный закон, запрещающие их изготовление. Но любой более-менее опытный слесарь может сделать его у себя в гараже, особенно если он задумал убийство.

— А мне всегда казалось, что глушитель — это очень сложная штука. Во всяком случае, в фильмах они выглядят сложными.

— Да нет, на самом деле принцип их действия очень простой. Когда вы ставите глушитель на ружье или пистолет, вы как бы закрываете серию дверей. Вы приглушаете звук.

— Дверей? — переспросила миссис О’Грейди.

— Миссис О'Трейди, постарайтесь представить кусок трубки дюйма полтора диаметром и дюймов восемь, в длину. Внутри этой трубки находится несколько рядов перегородок, которые поглощают звук. Это и есть глушитель. Кто угодно может изготовить его на домашнем токарном станке.