— Одно не понимаю, почему такое доверие к тому, что говорит Пит Сэкс? Почему он не может лгать? — спросил Мейсон. — Если ему и правда светит большой куш из того наследства, которое достанется внучке Браунли, точнее, его мнимой внучке, то не естественно ли предположить, что он из кожи вылезет вон, лишь бы очернить и оболгать Джулию, которая может спутать им все карты.

Дрейк пожал плечами.

— Разумеется, он способен на все, но окружной прокурор считает, что он говорит правду. Возможно, тебе бы и удалось поколебать присяжных в отношении правдивости показаний Сэкса, но надо считаться с тем, что сделает с тобой наш уважаемый окружной прокурор до того, как ты поставишь Сэкса перед жюри!

— Тебе известно что-нибудь о том, куда в ту ночь ездила Дженис Браунли? — спросил Мейсон.

— У нее железное алиби.

— Действительно железное или же оно таким кажется?

— Оно выглядит железным, и мне думается, что это действительно так. Виктор Стоктон уже доложил окружному прокурору, что Дженис позвонила ему по телефону о том, что, по ее мнению, дедушка намеревается заключить какую-то сделку с Джулией Брэннер, поэтому она желает с ним, со Стоктоном, немедленно посоветоваться. Стоктон предложил приехать к ней, она ответила, что полностью одета, так что скорее сама доберется до него. Стоктон согласился. Он живет на Пятьдесят второй улице. Я тебе говорил, что это не человек, а настоящая лисица. Когда приехала Дженис, в комнате была жена Стоктона. Этого ему показалось мало. Он прошел к соседям, поднял с постели живущего там нотариуса и заставил его прийти к ним.

— Нотариус все время находился с ними?

— Да.

— В одной комнате с Дженис и Стоктоном?

— Я так понял.

Мейсон покачал головой и сказал:

— Пол, мне это не нравится.

— Еще бы!

— Если епископ Меллори был настоящим… Его прервала Делла Стрит:

— Шеф, от капитана Йохансона с «Монтери» получена еще одна телеграмма. Он сообщает, что обнаружена пара чемоданов с отметками епископа Меллори, который якобы занимал каюту двести одиннадцать. Но в каюте двести одиннадцать находятся люди, которые совершенно не подходят под описание Вильяма Меллори и клянутся, что они никогда не слышали такого имени. В чемоданах находилось несколько метров бинтов, черная одежда священнослужителя с белым воротником и черные ботинки. Эти чемоданы были принесены в каюту двести одиннадцать вместе с другим багажом, который действительно принадлежал этим пассажирам.

Мейсон выпрямился за своим столом, что-то выстукивая на его крышке кончиками длинных пальцев.

— И это тоже не имеет смысла, — произнес он через несколько минут. — Допустим, что епископ Меллори — обманщик и самозванец. Тогда где же настоящий? С другой стороны, если это был настоящий епископ, тогда для чего потребовалось затевать всю эту историю, а потом таинственно исчезать?

Дрейк пожал плечами.

— У меня есть еще один факт в отношении епископа. Я имею в виду сведения, полученные мною от Джима Поли из отеля «Ригал». Еще до того как епископ Меллори привлек мое внимание и мы стали заниматься его особой, к Меллори приходил посетитель. Его имя Эдгар Кассиди. Поли его знает. Он поднялся к епископу в номер и пробыл там с полчаса.

Мейсон очень заинтересовался.

— Пол, это тот шанс, которого мы столько времени ждем. Человек, знающий епископа, мог бы нам сказать…

— Да нет, не радуйся преждевременно! — прервал его Пол Дрейк. — Ложная тревога. Я сразу же направил своих людей к Кассиди. Он объяснил, что его друг из Сиднея прислал ему письмо о том, что епископ Меллори — замечательный человек, что он собирается заехать в Лос-Анджелес и остановиться в отеле «Ригал». Он попросил Кассиди сделать для епископа все, что в его силах. Кассиди — увлекающийся яхтсмен, у него очаровательная яхта «Атина». На ней он охотится на рыбу-меч. Он решил, что епископу будет интересно вместе с ним выйти в море. Вот он и приехал к нему в «Ригал». Познакомиться. Так что он нам ничем не сумеет помочь. Кассиди сказал, что его приятель предупреждал его, что епископ — отчаянный рыболов, но при встрече с ним Кассиди этого не почувствовал. Его предложение было отвергнуто, епископ даже не был с ним особенно любезен, так что Кассиди ушел от него с неприятным чувством.

— Ты говоришь, что Кассиди — страстный яхтсмен? Узнай-ка, не знает ли Кассиди Викслера. Когда начинаешь задумываться об этом деле, то рассказ Викслера о том, как он под проливным дождем в столь поздний час гулял по побережью, кажется не слишком-то правдоподобным.

Дрейк вытащил из кармана записную книжку, сделал в ней пометку и с готовностью обещал:

— Хорошо, я это сделаю.

— Кстати, как мне кажется, было бы неплохо, если бы Поли не стал ничего рассказывать окружному прокурору или его людям про Кассиди. Я сомневаюсь, чтобы их заинтересовали его показания, потому что все это лишь слухи и личные заключения, но я не хотел бы, чтобы газеты ухватились за эту историю.

Дрейк кивнул.

— Не беспокойся, Перри, об этом я уже успел позаботиться. Поли — мой добрый приятель, ну а немного лести делает его податливым как воск. Каково твое мнение о Филиппе Браунли? Мы так и не выяснили, где он находился в то время, когда было совершено убийство деда. Его машины сегодня утром не было в гараже.

— Я с ним разговаривал, — сказал Мейсон. — Он собирается встретиться с окружным прокурором. Его показания ни в, коей мере не могут навредить Дженис Браунли, но я по-прежнему считаю, что с ее алиби дело не совсем чисто. И Стоктону не верю!

— Да. Стоктон не дурак, именно поэтому не связывайся с ним, Перри, до тех пор, пока в этом не будет необходимости.

Мейсон запустил руку к себе в карман и выудил из него ключ, который протянул Дрейку.

— Мне уже пришлось… Я хочу сказать, я с ним уже столкнулся. Я увяз в этой истории по самые уши, Пол. Этот ключ может подходить к квартире в доме двести четырнадцать Вест-Вичвуда. Я хочу, чтобы ты проверил, так ли это. Причем как можно скорее. И сразу же возвращайся к себе в контору, где я смогу связаться с тобой по телефону.

Дрейк подозрительно осмотрел ключ.

— Каким образом ты ухитрился раздобыть ключ от квартиры Джулии Брэннер, Перри?

Делла Стрит ахнула.

— Постойте, шеф, это не тот ли ключ, который…

Увидев предостерегающий взгляд адвоката, она замолчала на полуфразе. Мейсон покачал головой и сказал:

— Я отправляюсь в прокуратуру. Эти чересчур умные детективы хотят что-то мне приписать, и это мне не нравится. Надо внести полную ясность и в этот вопрос.

Дрейк предупредил его:

— Ох, Перри, на мой взгляд, это самое неподходящее время для твоего визита к окружному прокурору.

— Так уж? Адвокат усмехнулся.

— Ты считаешь, что завтра будет более подходящее время?

И он захлопнул за собой дверь.

Глава 13

Гамильтон Бюргер, окружной прокурор, всем своим видом напоминал огромного, неповоротливого медведя. У него были широченные плечи, грудь колесом. Сразу было видно, что человек он решительный и страшно упрямый.

При разговоре он постоянно жестикулировал, и его сильные руки зачастую бывали куда выразительней, чем сами слова.

Он посмотрел через стол на Перри Мейсона и сказал:

— Неожиданное удовольствие.

По его голосу было слышно, что он на самом деле удивлен, но ничуть не обрадован. Мейсон сказал:

— Я хочу поговорить с вами о деле Джулии Брэннер.

— Что вас интересует?

— Моя собственная позиция.

— Как это?

— Я хочу знать, как вы рассматриваете мои действия в данном деле.

— Не знаю.

— Сегодня мне сказали, что вы собираетесь выдать ордер на мой арест.

Бюргер посмотрел ему прямо в глаза и ответил:

— Думаю, что это так, Перри.

— Когда?

— Не раньше чем я произведу тщательное расследование.

— Какое мне предъявляется обвинение?

— Нападение и побои, похищение имущества и тайный сговор.

— Хотите услышать мои объяснения?

— Вы не должны ничего объяснять, — ответил ему Бюргер. — Я прекрасно осведомлен обо всем, что произошло. Вы установили наблюдение за квартирой Дженис Ситон. Вам хотелось отыскать ее любой ценой. За ней следила также пара детективов. Она появилась у себя в доме и сразу же перебралась в отель. Противная сторона попала туда первой. Вас это не устраивало, вы ворвались к ней и попробовали выбросить оттуда детектива, применив физическую силу. Разбили человеку нос, похитили его вещественные доказательства против Джулии Брэннер, его партнеру пригрозили оружием, а девушку увезли куда-то и спрятали. Возможно, вы и считаете, что любые методы хороши для того, чтобы выиграть дело, но лично я считаю, что это верный способ угодить в тюрьму.

— Хотите послушать факты? — спросил с невозмутимым видом Мейсон.

Бюргер с минуту внимательно разглядывал адвоката, потом сказал:

— Знаете, Перри, я всегда вас очень уважал, но я не сомневался, что в один прекрасный день ваши методы доведут вас до крупных неприятностей. На этот раз вам не удастся выйти сухим из воды. До сих пор вам всегда чертовски везло, постепенно вы перестали считаться со всякими нормами и действуете по-партизански, не боясь возмездия. И вот получилось так, что больше закрывать глаза на ваши безобразия я не имею права. Могу сказать одно — я не собираюсь привлекать вас к ответственности и не буду ничего сообщать в газеты до тех пор, пока не разберусь полностью во всех обстоятельствах дела. Но я не стану скрывать и того, что, по моему мнению, вашей карьере на этом пришел конец, а это настоящий позор для нашего округа.

— Ничего, зато все мерзавцы и негодяи, которые пока еще не перевелись в нашем округе, вздохнут спокойно, не боясь, что я буду выводить их на чистую воду перед судом.

Мейсон усмехнулся.

Гамильтон Бюргер сердито посмотрел на него и чуть повысил голос: