— Уже нечто, — заметил Хоуган.

— Вытащите сиденье и посмотрите, что там, — посоветовал Мейсон.

Хоуган последовал его совету. Под кожаной подушкой сиденья виднелась маленькая круглая дырка. Хоуган осмотрел кресло с другой стороны. Там дырки не было.

— Если это пуля — а похоже, так оно и есть, — она застряла в кресле, — сказал Мейсон с радостным возбуждением. — Давайте проверим.

— Прежде чем предпринять дальнейшие шаги, стоило бы сделать несколько снимков, — решил Хоуган.

Фотокорреспонденты были рады услужить. Они выскочили вперед и сделали не меньше десятка снимков.

Хоуган открыл острый складной нож и извлек из кармана плоскогубцы.

— Приступаю к делу. — Он разрезал кожу, вытащил волосяную набивку. Пуля застряла в дубовой раме кресла.

— Как быть? — обратился Хоуган к Самсону. — Вытащить ее?

— Сначала сфотографируйте, — предложил Мейсон, — а потом вынимайте. Нужно, чтобы на фотографии был виден след от пули.

Снова последовала серия вспышек, репортеры принялись за съемку. Потом они высыпали в коридор, чтобы поскорее передать снимки в свои газеты. Хоуган осторожно извлекал пулю из дерева, стараясь не касаться свинцовой оболочки кончиком ножа. Дуб был неподатлив, работа шла медленно. Наконец Хоуган завел острие ножа за пулю и вытолкнул ее.

— На сей раз — никаких сомнений, что пулю могут заменить, — сказал он, — доставая из кармана конверт и кладя в него пулю. — Я запечатаю конверт, и вы оба распишетесь на клапане.

— Справедливо. — Мейсон достал авторучку.

Оба расписались на клапане, и Хоуган спрятал конверт в карман.

— Если вы не возражаете, я буду сопровождать эту пулю до конечного назначения, — обратился к Хоугану Мейсон, — во всяком случае, дождусь микрофотографий.

— Прошу вас, — сказал Хоуган. — По моему разумению, на этой стадии я выступаю как незаинтересованный эксперт. Поехали.

Они вошли в лабораторию Хоугана.

— Я выпустил две или три пули из револьвера Брил, Мейсон Вы не возражаете против их использования в ходе эксперимента?

— Никоим образом.

Хоуган вложил пули в специально сконструированную для этой цели обойму, замедлявшую вращение. Он поместил ее под бинокуляр, сделал наводку на резкость и принялся медленно вращать пули.

Мейсон наблюдал, как Хоуган неторопливо поворачивает винт. Вот он помедлил, повернул его назад и замер, напряженно глядя в бинокуляр.

Хоуган распрямил спину и обернулся к Самсону.

— Все в порядке, Самсон, — сообщил он, — пули из одного револьвера.

Когда Хоуган сделал это заявление, снова защелкали затворами камеры.

— Микрофотографии, конечно, понадобятся, — сказал Хоуган, — но полагаю, это всего лишь формальность. Пули идентичны. Сами можете в этом убедиться.

— Благодарю вас, я верю вам на слово. — Мейсон улыбнулся. — Верю и в то, что никаких замен с пулями не произойдет, Хоуган. А сейчас я еду к себе в контору: накопились дела.

— Мне наплевать, какой юридический фокус вы покажете с этими револьверами, — злобно сказал Самсон, — но уж от крови на подошве вам не отвертеться.

— А я и не собираюсь, — бросил Мейсон с порога. В конторе его ждали Пол Дрейк и Делла.

— Ну как? — спросила Делла.

— Никто не заметил пули, потому что она пробила обивку кресла и застряла в дереве, — весело сообщил Мейсон.

— Послушайте, шеф, а вы представляете, как поворачивается дело?

— Как? — Мейсон удивленно поднял брови.

— Вы вытаскиваете Сару Брил, а тем временем Вирджиния увязает по уши.

— Разумеется, — спокойно отозвался Мейсон.

— Но ведь и Вирджиния ваша клиентка, — недоумевала Делла.

— Конечно. — Мейсон рассмеялся. — Но ведь ее пока не судят.

— Пока нет, но при таком раскладе ей суда не миновать.

— Ладно, — сказал Мейсон. — Расклад остается прежним, а я проголодался. Пойдем подкрепимся.

Глава 18

Когда судебное заседание возобновилось, в зале не было ни одного свободного места. Люди стояли у стен. В зале царила атмосфера напряженного ожидания. Только чрезмерно щепетильные присяжные, не видевшие даже заголовков газет и помещенных в них снимков, еще не имели определенного мнения по поводу того, что произошло.

Судья Барнз занял место за столом и, ожидая, пока пристав призовет присутствующих к порядку, бросил на Мейсона несколько озадаченный и восхищенный взгляд.

Ларри Самсон сидел за своим столиком с выражением мрачной решимости, плотно сжав губы. Он был в явном проигрыше, но в колоде у него еще оставалось несколько карт, которыми он надеялся побить мейсоновского туза.

— Прошу мистера Хоугана дать показания, — сказал Мейсон.

Хоуган прошел к месту свидетеля и доложил о находке. Он продемонстрировал пулю, застрявшую в кресле, и фотографии.

— Как вы считаете, — спросил Мейсон, — эта пуля была выпущена из револьвера, представленного обвинением в качестве вещественного доказательства и фигурирующего в деле под названием револьвера Брил?

— В этом нет ни малейшего сомнения, — ответил Хоуган.

— Уточните, пожалуйста, — продолжал Мейсон, — когда револьвер обнаружили в сумке обвиняемой, в барабане недоставало одной пули?

— Этого я не могу уточнить, — ответил Хоуган. — Знаю лишь одно: когда он попал на экспертизу ко мне, одной пули в нем не было.

— Благодарю вас, у меня все, — заявил Мейсон.

— У меня вопросов нет, — сказал Самсон.

— Вызовите Пола Дрейка, — распорядился Мейсон. Пол Дрейк был приведен к присяге и занял место свидетеля. Судя по всему, он чувствовал себя неловко.

— Вы частный сыщик, — начал Мейсон, — и я вас нанял в качестве такового?

— Да.

— Случалось ли вам следить за женщиной, известной под именем Иона Бедфорд, выдававшей себя за хозяйку драгоценностей, которые Остин Галленс передал Джорджу Тренту?

— Протестую, вопрос не относится к делу, — выпалил Самсон. — Он никак не связан с данным делом.

— Я намереваюсь установить связь, — возразил Мейсон.

— Я не знаю, что у вас на уме, — заметил судья Барнз.

— Если вам угодно, ваша честь, рассматриваемое дело не укладывается в привычные рамки. Обычно от обвинения требуется, чтобы оно представило доказательства вины обвиняемой, не оставляющие никаких сомнений. Обвиняемая не должна доказывать свою невиновность. Но в этом случае, когда обвинение столь убедительно доказало, как могло свершиться преступление, защите предстоит доказать, как оно было совершено.

— И вы намерены доказать, что показания свидетеля имеют отношение к делу? — с сомнением произнес судья.

— Да, ваша честь, — ответил Мейсон.

— Разрешаю продолжить допрос, — сказал судья, — но за обвинением остается право вычеркнуть из протокола все, что не относится к делу.

— Меня это вполне удовлетворяет, — сказал Мейсон: — Отвечайте на вопрос, мистер Дрейк.

— Да, я следил за ней, — ответил Дрейк.

— Когда вы начали наблюдение?

— С ее появления в полицейском управлении.

— С того момента, когда ее туда доставили и она смогла опознать бриллианты, находившиеся в сумке?

— Ваша честь, я возражаю, — Самсон вскочил. — Вопрос наводящий, и в нем уже содержится ответ. Это показание, основанное на слухах. Вопрос не относится к делу. Какая разница…

— Поддерживаю протест частично: суд не интересует, что делала Бедфорд и чего не делала, — заявил судья. — Но свидетель может указать, где и когда он вел слежку.

— Мы следили за ней, когда она вышла из полицейского управления, — уточнил Дрейк. — Я не в курсе того, что она там делала.

— И куда вы за ней следовали? — спросил Мейсон.

— До квартала Милпас, что на Кэньон-Драйв. Она вошла в квартиру 314.

— А вы разузнали, проживает ли Иона Бедфорд в этом месте и под каким именем?

— Узнал.

— Под каким именем?

— Протестую, — заявил Самсон. — Вопрос не относится к делу. Подобные показания основываются на слухах. Суд не интересует, под каким именем она там проживала.

— Протест принимается, — постановил судья Барнз. Мейсон досадливо нахмурился.

— Сформулирую вопрос иначе, мистер Дрейк. — Проживает ли в этом доме некий Пит Ченнери?

— Да, сэр.

— В какой квартире он живет?

— В квартире 314, — поспешно ответил Дрейк, опередив Самсона.

— Ваша честь, я протестую, — спохватился тот. — Я требую вычеркнуть ответ из протокола. Мне не дали возможности опротестовать вопрос. И я протестую Вопрос не относится к делу, я не прослеживаю в нем связи с делом Сары Брил.

— Я склонен принять протест, если вы не докажете правомерность вопроса, — обратился судья к Мейсону.

— Если помощник окружного прокурора перестанет вставлять палки в колеса, — раздраженно отозвался Мейсон, — я намерен доказать, что Пит Ченнери убил Остина Галленса. Я приведу доказательства, которые…

— Достаточно, мистер Мейсон, — прервал его судья. — У вас нет никаких оснований обвинять представителя обвинения в том, что он вам вставляет палки в колеса. Помощник окружного прокурора внес протест, и суд склоняется его принять. Суд просил вас объяснить, почему вы считаете эти показания правомерными и относящимися к делу.

— Я выявлю эту связь, доказав, что обвиняемая не могла убить Остина Галленса, ибо убийца — Пит Ченнери.

— Процедура весьма необычная, — заметил Барнз.

— Да и дело весьма необычное, — парировал Мейсон.

— Протест отклоняется, — заключил судья Барнз, — но из протокола следует вычеркнуть ответ свидетеля о том, в какой квартире проживает Пит Ченнери. У нас нет доказательств, что он как-то связан с Ионой Бедфорд.

— Доказательств нет, потому что обвинение не дает нам возможности их представить.

— Обвинение здесь ни при чем, — возразил судья Барнз. — Суд контролирует порядок их представления. Продолжайте, мистер Мейсон, и отныне обращайтесь только к суду.