— Этот тоже не отвечает.

Мейсон нахмурился.

— Она должна бы ответить.

— Должна бы, — сухо проговорила Делла. — Что-то говорит мне, что доллар, полученный нами за консультацию, на 3Tot раз пойдет на оплату детектива.

— Может быть, — согласился Мейсон улыбаясь. — Но мне вообще не хотелось брать у нее деньги. Мне хотелось узнать, что это за дело. И долларовый гонорар я взял, чтобы не встал вопрос о нашей профессиональной чести.

— Я понимаю, — посочувствовала ему Делла, — г Я ощущала то же самое. Если бы вы отказали ей, я, наверное, закричала бы. В ней было что-то… что-то трогательное, и мне кажется, что она вела себя очень разумно.

— Пожалуй, — согласился Мейсон. — Она…

Его прервал условный стук Пола Дрейка в дверь.

— Пусть Пол войдет, — сказал адвокат. — Посмотрим, сообщит ли он нам новые факты.

Делла Стрит открыла дверь, и в кабинет вошел Пол Дрейк со своим обычным: «Привет, красавица». Он сел в большое кожаное кресло для клиентов, положил рядом портфель, достал из него блокнот, перекинул ногу через одну из ручек кресла и сказал:

—' Ну, Перри, у меня есть для тебя целая коллекция' фактов, но я не смогу изложить их вместе.

— Выкладывай то, что знаешь, — сказал адвокат.

— Коул В. Трой из Бейкерсфилда, — начал Дрейк, — деловой партнер Морли Фейлмена. Они сообща занимаются недвижимостью в районе Бейкерсфилда.

Фейлмен был с Троем вчера днем. Он приехал в 4.30. Они совещались до шести. Затем пообедали и сразу пошли в контору к Трою. Фейлмен позвонил жене и предупредил ее, что он будет дома в одиннадцать часов или немного позже и что ждать его не надо. После этого звонка мужчины поговорили в конторе еще около часа. Но к девяти часам они обсудили все намеченные вопросы и совещание окончилось.

— А что было после? — спросил адвокат.

— Теперь мы подошли к важному моменту, — сказал Дрейк. — .После того как Фейлмен ушел из конторы, Трой подошел к окну и посмотрел на улицу. Никакой особенной причины для этого не было, он, конечно, не собирался следить за Фейлменом. Просто Трой обдумывал некоторые вопросы, затронутые на совещании, и, автоматически подойдя к окну, взглянул на улицу. Он увидел, как Фейлмен вышел из конторы, и пошел за угол, где находилась его машина. И тут Трой заметил, что Фейлмена выслеживала какая-то женщина. Он говорит, что не видел ее лица и не смог бы узнать ее. Он видел ее только в спину, но говорит, что это была стройная женщина, она двигалась с большой грацией, покачивая бедрами.

— А она не была просто прохожей? — спросил адвокат.

— Тогда он так и подумал и не обратил на это большого внимания. Но с тех пор как Фейлмен исчез, Трой стал над этим раздумывать и пришел теперь к убеждению, что женщина следила за Фейлменом. Она держалась позади него на определенной дистанции и пошла той же самой дорогой, что и Фейлмен.

— А Фейлмен не оглянулся?

— Нет.

— Значит, эта женщина не старалась быть незамеченной, — нахмурившись, сказал Мейсон. — В это время вечера «тени» трудно следовать за человеком, держась на неизменной дистанции, подобно верному псу.

— Это не профессиональная «тень», — уточнил Дрейк. — Это, конечно, любитель.

— Откуда ты это знаешь?

— Ну, судя по тому, как она действовала.

— А что было дальше?

— Трой не знает. Он видел, как Фейлмен завернул за угол, идя к стоянке машин. Женщина, сохраняя ту же дистанцию, последовала за ним и тоже завернула за угол. После этого Трой не смог ничего увидеть, так как угол здания закрыл ему все.

— Он не узнал эту женщину?

Дрейк покачал головой.

— Он видел ее только со спины.

— Может быть, он все-таки что-то рассмотрел в ней?

— Он заметил только очертания фигуры. А что касается остального, он говорит, что, по его мнению, она молода и стройна.

— Что значит «молода»?

— Что-нибудь около двадцати, лет.

— Довольно трудно определить, сколько лет женщине, если видишь ее сзади, — сказал Мейсон.

— Это ты говоришь мне! — усмехнулся Дрейк. — А теперь, я думаю, тебя интересуют последние сведения о Фейлмене?

— А чтоГ о нем известно?

— Что он не обнаружен.

— Это было известно и раньше, — хмуро произнес адвокат.

— Однако теперь это дело можно рассмотреть под другим углом зрения. Его секретарша тоже исчезла.

— Что?! — воскликнул Мейсон.

— Да, и это обстоятельство, если хочешь знать, уменьшило активность полиции. Сначала, когда миссис Фейлмен заявила в полицию об исчезновении мужа и его возможном шантаже, там проявили к этому делу большой интерес. Но теперь, узнав, что исчезла и секретарша, в полиции хоть и не прекращают расследования, но ведут его с чем-то вроде циничной усмешки. Они навели справки в банке Фейлмена и обнаружили, что за последние три недели он изъял довольно много ценностей и наличных денег:

— За три недели? — спросил Мейсон.

— Да, за три недели.

— А что-нибудь произошло там вчера утром?

— Вчера утром, — сказал Дрейк, — Фейлмен взял еще цять тысяч долларов наличными.

— Всего пять тысяч? — спросил Мейсон.

— Не говори таким тоном «всего», — хмыкнул Дрейк, — когда речь идет о пяти тысячах. Особенно если они выданы двадцатидолларовыми банкнотами.

— Двадцатидолларовыми?

— Да, полего желанию.

— Послушай, — прищурился адвокат, — пять тысяч долларов такими банкнотами составят….

Двести пятьдесят двадцатидолларовых бумажек, — закончил Дрейк.

Мейсон открыл отделение для денег и, достав оттуда несколько банкнотов различного достоинства, сложил их в кучу на столе.

— Сколько с тобой бумажных денег, Пол?

— Не дури, — ответил Дрейк, — ты ведь говоришь с детективом.

Делла Стрит открыла кошелек.

— У меня есть еще несколько. Это понадобится?

— Все это весит примерно столько же, сколько двести пятьдесят банкнотов, — сказал Мейсон. — Делла, взвесьте эти банкноты. на почтовых весах и посмотрите, сколько они примерно потянут.

Делла Стрит взяла деньги, протянутые ей Мейсоном, вышла в соседнюю комнату и вскоре вернулась, отдав банкноты адвокату.

— В одной унции двадцать банкнотов, — сказала она.

— Так, — сказал Мейсон, доставая блокнот. — Допустим, двадцать банкнотов весят унцию. Значит, триста двадцать банкнотов весят фунт. В двадцатидолларовых банкнотах было бы шесть тысяч четыреста долларов. Десять фунтов составили бы шестьдесят четыре тысячи долларов. Двадцать фунтов — сто двадцать восемь тысяч долларов. Двадцать пять фунтов составили бы сто шестьдесят тысяч долларов.

— Эй, подождите минутку! — крикнул Пол Дрейк. — Чего вы добиваетесь? Хотите вычислить, сколько может весить миллион долларов в двадцатидолларовых бумажках?

— Что-то в этом роде, — ответил Мейсон, задумчиво глядя через стол на Деллу.

— Ну, — сказал Дрейк, — этот Фейлмен взял вчера утром из банка пять тысяч долларов. И как я уже сказал, он брал деньги оттуда несколько раз.

— И все двадцатидолларовыми банкнотами? — спросил Мейсон.

— Думаю, что так. Банкир на эту тему не очень распространялся. Он ответил на вопросы полиции, но, как мог, защищался сам и защищал своего вкладчика. А теперь, — продолжал Дрейк, — мы переходим к любопытной главе в жизни Фейлмена.

— К его разводу?

— Разводу и второму браку, — уточнил Дрейк. — Фейлмен, кажется, парень, который видит зеленые пастбища по ту сторону изгороди.

— Оптическая иллюзия? — спросил Мейсон.

— Толькр не в этом случае, — ответил Дрейк. — Ты бы тоже увидел это пастбище.

— Я видел его.

— Даже в купальном костюме?

Мейсон покачал головой.

— Тогда посмотри, — сказал Дрейк, доставая фотографию из портфеля и протягивая ее адвокату.

Делла Стрит подошла и взглянула на нее через плечо Мейсона.

— И это называется купальный костюм? — спросила она.

— Предполагается, что он, по крайней мере, согласно этой фотографии. Рекламные фото куда фривольнее, если соответчица в деле прибыла из Лас-Вегаса.

— Вот там, — заявила Делла, — действительно зеленое пастбище и никаких иллюзий.

— Как бы то ни было, — сказал Дрейк, — одно сообщение, я думаю, вас заинтересует. Дей Доне совершила путешествие на Восток, и по странной слунайно-сти оно совпало с деловой поездкой Морли Фейлмена в Гонконг. Этот факт был учтен адвокатами Карлотты Фейлмен и использован в прошении о разводе.

— Я уверен, что эта поездка была восхитительной, — вздохнул Мейсон.

— Должно быть, — заметил Дрейк. — Но что тебя особенно заинтересует и вызовет, конечно, интерес у полиции, когда она узнает, — это то, что Дей Доне получила паспорт для поездки, естественно, на свою настоящую фамилию, а не на псевдоним.

— И какова же ее настоящая фамилия? — спросил адвокат.

— Ее настоящая фамилия, — сухо сказал Дрейк, — была Агнес Бернис Вайдел.

— Что?! — воскликнул Мейсон.

— Всегда приятно бывает сообщать тебе такую неожиданную информацию, Перри, — усмехнулся Дрейк.

Мейсон взглянул на Деллу Стрит, затем перевел взгляд на Дрейка.

— Будь я проклят! — сказал он.

— Думаю, что тебе любопытно было узнать об этом, — сказал Дрейк. — Пока что полиция, очевидно, не наткнулась на этот факт. Когда это произойдет, там, конечно, проявят больше интереса к этому делу.

— Не могу забыть, — задумчиво произнес Мейсон, — что вторая миссис Фейлмен заявила, что если кто-то попытается завладеть ее собственностью, она так быстро выдернет из-под него ковер, что тот и не заметит, как очутится на полу.