– Если они что-то и узнали, то пока молчат. Уверен, они не сидят сложа руки. Думаю, что напали на горячий след, но держат язык за зубами… Послушай, Перри, а если этот Горман Гиллетт в самом деле отец Фрэнклина Гиллетта, что тогда?

– Тогда мы должны будем признать, что смертность в этой семье неожиданно подскочила. Если два члена семьи умерли в течение двадцати четырех или двадцати шести часов, согласись, что это удивительное совпадение.

– Ты прав, Перри. Мне и в голову не пришло посмотреть на это под таким углом.

– Может быть, это и не угол, – засмеялся Мейсон. – Может быть, это кривая. – Он повернулся к Делле: – Поехали, Делла, не дадим машине простаивать!

Глава 10

Пайн-Хэвен был расположен достаточно высоко, и в нем постоянно сохранялся чистый горный воздух, в то время как в долине стоял мрачноватый туман. Звезды ровно сверкали на хрустально-чистом небе, а на их фоне вырисовывались черные силуэты могучих сосен и елей.

Яркий свет горел рядом со входом в похоронное бюро Болтона. На переднем плане с одной стороны стояла маленькая часовня, с другой – контора, а позади возвышалось огромное неуклюжее здание, некогда бывшее богатой резиденцией.

Заправочная станция и кафе-мороженое были открыты. Аптека на углу уже заперта. Несколько бродяг вывалились из здания кинотеатра. Остальные жители маленького горного городка, казалось, уже легли спать.

Мейсон припарковал машину около похоронного бюро Болтона, подошел к конторе, позолоченная надпись на стекле двери которой гласила: «Исполняющий обязанности коронера и общественного администратора».

Мейсон нажал кнопку звонка.

Буквально через несколько секунд дверь открыл чудаковатого вида человек лет шестидесяти, в очках с металлической оправой, жесткими, непослушными волосами, висячими седыми усами и сутулой спиной.

– Я ищу мистера Болтона, – сказал Мейсон.

– Считайте, что вы его нашли.

Мейсон протянул ему руку:

– Моя фамилия Мейсон. А это мисс Стрит. Насколько мне известно, у вас тут находится покойник и никто из родственников пока не объявился.

– Горман Гиллетт?

– Да.

– А вы родственник?

– Возможно, – сказал Мейсон, – но должен честно признаться, что вероятность этого мала. Тем не менее я приехал, чтобы взглянуть на умершего. Если это тот самый человек и если других родственников нет и никто не предъявит прав на тело, я хотел бы, по крайней мере, внести плату за похороны.

Болтон взглянул на Мейсона поверх очков.

– Ну, это уже что-то, – сказал он. – Входите.

В душном помещении стоял смешанный запах ладана, цветов и бальзама.

– Я работал над бухгалтерскими книгами, – объяснил Болтон, – и как раз собирался лечь спать. По ночам бывает морозно, а мне не хотелось включать центральное отопление, так что здесь может быть холодновато. А теперь скажите мне, мистер Мейсон, что вам нужно?

– Что-нибудь простенькое и недорогое, но и не совсем дешевое.

– Вы хотели бы забрать покойника?

– Мне бы не хотелось делать этого, – сказал Мейсон. – Я ограничусь денежным вкладом, достаточным для скромных, но приличных похорон.

– Ну что ж, это неплохо. Хотите посмотреть наши гробы?

– Я бы предпочел положиться в этом на вас. Однако пока мне известно лишь имя покойного. Могу ли я взглянуть на него?

– Конечно! Но видите ли, мистер Мейсон, зрелище не из приятных, и, может быть, молодой даме не следует смотреть – это ведь не тот случай, когда в комнате умершего полно родственников, стоит красивый гроб и все устроено как надо. Тут все не так. Похорон не было четыре дня, и в мертвецкой никого нет. Я… подождите пару минут, хорошо? Потом войдете.

– Конечно, – согласился Мейсон.

Болтон вскочил из-за стола и поспешил к двери.

– Останься здесь, Делла, – распорядился Мейсон. – Я скажу, что ты выпишешь ему чек. Думаю, трехсот пятидесяти хватит… Дай-ка мне твою светлую помаду.

– Что вы такое придумали, шеф?

– Не знаю. Помоги, дорогая. Будешь действовать по моим условным знакам.

– Вы получили за это дело пять долларов задатка, сами обязались уплатить Детективному агентству Дрейка тысячу двести пятьдесят наличными, а теперь еще и здесь выкидываете триста пятьдесят долларов на похороны неизвестно кого…

– Звучит шикарно, правда? – спросил Мейсон.

– С точки зрения бухгалтера – катастрофа.

– А как относится Министерство государственных сборов к тому, что юриспруденция убыточна?

– Думаю, они смутно представляют себе это. Считают расходы необходимыми и обоснованными.

– Деньги, – объявил Мейсон, – созданы для того, чтобы быть в обращении. Приходило ли тебе в голову, Делла, что если я возьму доллар и заплачу его Полу Дрейку, а он заплатит его квартирной хозяйке, а та – бакалейщику, то доллар будет полноценно работать на экономику? В то же время, если я суну этот доллар в карман и буду сидеть на нем…

– Если вы сунете доллар в карман и будете сидеть на нем, – подхватила его мысль Делла, – он вам прожжет дырку в брюках. Так что уж лучше продолжайте швыряться деньгами по-прежнему. По крайней мере, это сэкономит брюки и части тела.

– Спасибо, – поблагодарил Мейсон. – Я просто хотел объяснить тебе, что способствую развитию экономики страны.

– По-моему, вашего начинания никто не поддержит.

Дверь открылась, и вошел Болтон.

– Ну, еще не раздумали посмотреть на тело, мистер Мейсон? – спросил он. – Тогда пойдемте.

Болтон провел его по коридору и свернул к двери с надписью: «Морг». Освещение в комнате было приглушенно-розового цвета. В воздухе чувствовался сильный запах духов, из репродуктора лилась тихая музыка.

Болтон, как бы извиняясь, улыбнулся Мейсону:

– Поставил пластинку. Громкость не совсем та, что надо, – проигрыватель замерз, а когда отогреется, будет играть немного громче. У меня не было возможности перенести его в морг. Он в помещении, которое у меня предназначено для покойников из округа. Надеюсь, вы не возражаете.

– Вовсе нет, – сказал Мейсон. – Я просто хочу посмотреть.

Болтон подвел его к столу с мраморной плитой, откинул простыню.

– Это старый Горман Гиллетт, наш местный философ… Конечно, я его побрил, помыл… чудной он был мужик, вечно тяготеющий к философии и разговорам о разных таких делах… У него тут маленькая хижина, забитая до отказа разной дребеденью, и он, кажется, нигде никогда не работал и даже не упоминал о ней. С другой стороны, он почти ничего и не тратил – купит изредка мешок муки да в охотничий сезон подстрелит оленя и навялит мяса. Вяленой оленины у него всегда было достаточно. Оленя хватало на год.

Правый глаз Болтона мигнул под съехавшими очками.

Мейсон стоял и смотрел на труп, безмятежно застывший навсегда в спокойствии смерти.

– Это тот человек, которого вы ищете? – спросил Болтон.

Мейсон медленно кивнул.

– Я, конечно, не до конца уверен, но уж ладно, рискну… Скажите, Болтон, какие похороны можно устроить за триста пятьдесят долларов?

– За эти деньги, – ответил тот, – можно устроить все очень пристойно, мистер Мейсон, даже очень. Будут и священник, и певчие, и доставка на кладбище вас и мисс Стрит.

Мейсон продолжал стоять, рассматривая покойника.

– Не будете ли вы так любезны, – сказал он, – пойти и спросить мисс Стрит, при себе ли у нее чековая книжка? Если при себе, пусть выпишет вам чек на триста пятьдесят долларов.

– Ну конечно, – с готовностью сказал Болтон. – Уже иду.

Своими мелкими, быстрыми шажками он поспешил к двери, как птенец перепелки, удирающий от опасности.

Как только дверь за ним закрылась, Мейсон достал помаду, откинул простыню, поднял холодную руку покойника, потер помадой кончики пальцев и прижал их к сложенному листку бумаги, который достал из кармана.

Покончив с правой рукой, он проделал то же самое с левой, убедившись, что отпечатки пальцев вышли отчетливо. Особенно тщательно он прижимал к бумаге большие пальцы.

Бросив взгляд на дверь, он вытащил из кармана еще один листок, снял отпечатки пальцев вторично, потом вытер пальцы покойника носовым платком и опустил простыню на место.

Затем Мейсон направился к двери, ведущей в другую комнату.

Делла Стрит, стараясь дать Мейсону побольше времени, чтобы он успел сделать все, что собирался, сказала:

– Извините, я испортила один чек, и мне пришлось выписывать новый.

– Все в порядке, – сказал Мейсон. – Только сделай пометку на корешке.

– Уже сделала.

Делла Стрит протянула Болтону чек.

Тот посмотрел на него и хотел положить в карман, но внезапно что-то сообразил и спросил:

– Вы Перри Мейсон?

– Он самый.

– Адвокат?

– Да.

– Я и не знал, мистер Мейсон, что этот человек ваш родственник.

– Я этого не говорил, – возразил Мейсон. – Я сказал: возможно, он мой родственник.

– Ну а теперь, когда вы на него посмотрели, – спросил Болтон, – что вы об этом думаете?

– У вас есть чек, а я думаю об этом достаточно много, чтобы организовать похороны.

Болтон несколько секунд постоял в раздумье, потом сложил чек и сунул в карман.

– Люблю иметь дело с практичными людьми, – сказал он. – Так что же вас интересует, мистер Мейсон?

– Где жил Гиллетт? Вы говорите, у него где-то здесь была хижина?

– Да, да, маленькая хижина, примерно в двух милях отсюда… Хотите взглянуть?

– Хочу.

– Мне нужно предупредить жену, чтобы присмотрела здесь, – сказал Болтон. – Подождите минуту, я ей скажу, и мы пойдем.

– У вас есть ключ? – спросил Мейсон.

– Я же исполняю обязанности общественного администратора, а родственники покойного пока не появились.

– У него было какое-нибудь имущество?

– На похороны не хватает. Вы ведь хотите все осмотреть, правда?

– Прежде всего, – сказал Мейсон, – я хотел бы установить истинную личность покойного.

– Конечно, конечно, – согласился Болтон. – Вы вложили триста пятьдесят долларов. Вам нужно что-то взамен. Я же не вчера родился, мистер Мейсон, и не завтра помру. Вы здесь посидите минутку, а я скажу жене, чтобы подежурила в конторе. Не то чтобы я чего-то ожидал. Правда, один парень по имени Джонс тяжело болел, но, похоже, выкарабкается. Бабка Харпер довольно слаба, но еще скрипит. Женщина в здешней частной больнице вот-вот отойдет… Просто удивительно, какое странное время выбирают иногда люди, чтобы умереть, мистер Мейсон. Обычно в два-три часа утра у меня бывает сразу по нескольку вызовов… Ну, вам это неинтересно. Вам нужно взглянуть на хижину. Сейчас я предупрежу жену, и мы пойдем.