Неподалеку от котла стоял деревянный ящик, куда Артур выбрасывал металлический лом, обрезки жести, кусочки древесины и другую ненужность. И миссис Джентри швырнула оскорбительного вида банку туда же. Отправившись наверх, проговорила:

— Вряд ли кому-то могло прийти в голову оставить пустую банку на полке. Я и вообразить себе не могу, чтобы это сделала ты, Хестер.

Служанка поднялась вместе с миссис Джентри наверх и, не проронив ни слова, пошла к гладильному катку.

Ребекка подняла голову от кроссворда.

— Что случилось? — спросила она. — Впрочем, ладно, не говори ничего — не хочу знать. Я засекла время, которое у меня уйдет на решение кроссворда. В газете написано, сколько его потребуется, чтобы с ним справиться человеку со средним интеллектом. Ну, что это может быть за слово такое, Флоренс? Молодь лосося? И состоящее из девяти букв, причем три из них — «с-т-р», а?

Миссис Джентри пожала плечами.

— Слишком сложно для меня, — призналась она с видом человека, желающего отмахнуться от вопроса: ее ждала корзина с ворохом вещей, нуждающихся в штопке.

Пятно солнечного света, падавшего на Мефистофеля, переместилось на край стула. Кот потянулся, зевнул, передвинулся на несколько дюймов и выгнул спину.

Ребекка, наморщив лоб, не отрывалась от кроссворда.

— Никак не могу понять, Хестер, — не могла успокоиться миссис Джентри, — кому понадобилось закупоривать пустую банку?

— Не знаю, мэм.

— Если бы я смогла отгадать слово из шести букв, обозначающее бок траншеи, примыкающей к брустверу, — проговорила Ребекка, — то мне бы стало почти ясно, как называется молодь лосося.

— А почему бы тебе не взглянуть на слово «бруствер»?

— Уже смотрела. Там сказано: «Стенка, вал или насыпь для защиты солдат».

— Может быть, словарь недостаточно полный, чтобы дать ответ?

— Да нет, как раз наоборот. Это — пятое издание Вебстерского университетского словаря. В нем есть все, что нужно для разгадывания подобных газетных кроссвордов.

И Ребекка снова уткнулась в газету, взглянув краем глаза на часы. С ее губ сорвалось восклицание, выдавшее досаду. Она отложила карандаш.

— Бесполезно, — посетовала она, — ну просто невозможно сосредоточиться на этом, да и по времени я уже не успеваю. Кстати, что это у вас за разговор возник о какой-то банке?

— Да так, — пожала плечами миссис Джентри. — Просто я нашла в погребе пустую консервную банку, которая стояла с запасами тридцать девятого года. Определенно, это дело рук Артурчика, который укладывал свежие запасы на полку и затолкал старые в темный угол. На будущий год я заставлю его все разместить так, чтобы в первую очередь подавать на стол старые запасы.

— А зачем же пустую банку поставили вместе с полными? — вполне логично задала вопрос Ребекка.

— Не знаю. Об этом-то я и думаю.

— А что, на ней вообще не было никакой этикетки?

— Нет.

— А где сейчас эта банка?

— Да я выбросила ее в мусорный ящик там, в погребе.

Ребекка нахмурилась:

— Лучше бы ты мне об этом не говорила.

Миссис Джентри рассмеялась:

— Да ведь ты сама спросила меня. Ну что, так у тебя и не появились никакие буквы в слове насчет бруствера?

Ребекка ответила:

— Две из шести уже есть, третья и четвертая — «к» и «а».

— Шесть букв? — переспросила миссис Джентри, оторвавшись от штопки и загибая по очереди пальцы. — Раз, два, три… Шесть. — Она пересчитала по пальцам еще раз и вдруг догадалась: — Все, Ребекка, я знаю. Это…

— Подожди, подожди, не помогай мне, Флоренс! Я сама. Хочу знать, уложусь ли я в это «среднеинтеллектуальное» время. Не мешай мне!

Миссис Джентри улыбнулась, подняла корзину со штопкой и перенесла ее поближе к столу, за которым семья завтракала. Достала носок Артурчика, надела на штопальную болванку и взялась за иглу.

— Ну никак не могу понять, — недовольно сказала Ребекка, — как это тебе удалось так быстро подобрать слово из шести букв?

Флоренс примирительно ответила:

— Неужели тебе, Ребекка, ничего не подсказывают третья и четвертая буквы «к» и «а», ведь не так уж и много можно поставить перед ними. Вот, например, из согласных наиболее вероятная перед «к», пожалуй, только «с». Тогда получается «с-к-а».

— A-а, знаю, — обрадовалась Ребекка. — Э-с-к-а-р-п. Но неужели кто-нибудь слышал, что молодого лосося называют пестряткой?

— А ты проверь.

Ребекка стала листать страницы словаря.

— Да, так и есть. П-е-с-т-р-я-т-к-а.

Она быстро заработала карандашом, затем опять взглянула на часы. На какое-то мгновение воцарилось молчание, и снова она недовольно бросила карандаш.

— Не знаю, как можно сосредоточиться, когда только и думаешь о пустой консервной банке, которая непонятно откуда появилась на полке. И вообще, зачем понадобилось ставить ее туда?

Миссис Джентри снисходительно улыбнулась:

— Я-то уж точно не могу этого объяснить. Займись-ка лучше своими кроссвордами, Ребекка. Уверяю, твой интеллект выше среднего. Какие там у тебя затруднения?

— Слово из пяти букв, обозначающее египтян, исповедующих христианство. Потомки доарабского населения Египта.

— Буквы какие-нибудь уже есть?

— Да, есть первая и третья: «к» и «п».

— А еще какие слова нужно отгадать, чтобы вставить недостающие буквы?

— Слово из пяти букв, обозначающее бок домашних животных, например, лошадей в упряжке, или машины… Есть предпоследняя буква «ы». Что бы это могло быть?

Миссис Джентри наморщила лоб.

— Может быть, имеется в виду внутренняя и внешняя сторона? Погоди, а слово «левый» не подойдет?

Ребекка задвигала карандашом, проверяя, и решительно перевернула карандаш другой стороной, где был ластик, и приготовилась стирать.

— Правильно, — сказала она. — Это «левый». Тогда в названии египтян будет еще одна буква «ы». Получается «к-п-ы».

— А почему бы не посмотреть в словаре на «к»? По-моему, там будет не слишком много слов из пяти букв.

Пальцы Ребекки задвигались с лихорадочной поспешностью.

— Есть. Нашла. Это — «копты». Весь кроссворд решен! Саблезубый тигр «махайрод» и «копты» мне как раз подошли. И мой интеллект оценивается как высокий. Я опередила по времени средний уровень. Здорово, правда?

— Да, это прекрасно, — одобрила миссис Джентри. — А не следует ли тебе навести порядок в комнате мистера Стила?

— Да ну, еще рано.

— Ведь уже десять тридцать.

— Боже мой, как быстро летит время! Да, пожалуй, пора. Иногда он возвращается в полдень. Ты знаешь, Флоренс, я что-то сомневаюсь, что он на самом деле архитектор. Вчера он оставил в своей комнате несколько эскизов. Кустарщина какая-то!

— Да что нам до его эскизов, Ребекка?

— Но, помилуй Бог, они лежали прямо на виду! В верхнем ящике его письменного стола, и я просто не могла не обратить на них внимания.

— А что, он оставил ящик стола открытым?

— Да нет, — не смутилась Ребекка. — Но ты же знаешь, как пыль скапливается на мебели, и, когда я протирала ручку, ящик немного приоткрылся, и я заглянула.

— Вообще-то, архитектору и не обязательно быть художником, — не согласилась миссис Джентри.

— Возможно, но все же он должен уметь начертить план этажа этого дома так, чтобы чертеж выглядел… ну, во всяком случае профессионально.

— План этажа этого дома, говоришь?

— О чем я тебе и толкую! Подробный план — эскиз подвального помещения — с гаражами, моей фотолабораторией, полками, окном, ступеньками и всем прочим.

— Похоже, — не уступала миссис Джентри, — что это как раз говорит в его пользу: что он архитектор и интересуется такой странной постройкой, как наш дом.

— А может, — фыркнула Ребекка, — окажется, что он агент и, как ищейка, работает… на всякие такие заведения. Так что в один прекрасный день у нас появится техник — смотритель зданий и скажет, что основание нашего дома разрушается и что нам надо произвести дорогостоящие ремонтные работы.

— Поживем — увидим, — философски изрекла Флоренс. — А пока иди-ка в комнату и наведи там порядок!

Два года назад миссис Джентри переоборудовала вход в дом, чтобы выкроить комнату с ванной, которую можно было бы сдавать внаем, и совсем недавно Дел-ман Стил стал их постояльцем. Он вселился дней десять назад. Однако за это короткое время успел без особых усилий войти в семью. Нередко вечерами вместе с Ребеккой просиживал за кроссвордами или помогал ей проявлять негативы в фотолаборатории.

В солидном старом доме были свои недостатки.

Трудно обстояли дела с его обогревом, нелегко было в такой махине поддерживать чистоту, но зато он был очень просторный, к чему привыкли все домочадцы, а плата за комнату с лихвой окупала многие из неудобств, связанных с размерами дома.

К тому же, поскольку он стоял на склоне, в подвале разместили два гаража. Один из них сдавали мистеру Хоксли Р.Э., который жил в доме по соседству. Самого Хоксли миссис Джентри и в глаза не видела никогда, но его секретарша, Опал Санли, появлявшаяся днем, исправно платила вперед…

Тут мысли миссис Джентри переключились на Ар-турчика. В последнее время он стал проявлять повышенный интерес к Опал Санли. Артурчику исполнилось девятнадцать, и в некотором смысле он уже был достаточно взрослым, чтобы заботиться о себе. Но в последнее время проницательная миссис Джентри стала замечать в глазах Опал самодовольное выражение, которое ей не нравилось. Опал была лет на пять старше Артур-чика, и миссис Джентри почему-то считала, что она, наверное, была замужем и жила врозь с мужем. Конечно, гораздо лучше, если Артурчик проводил бы больше времени с кем-нибудь из девушек своего возраста, ведь эти несколько лет так много значат.